Леди и лорд Дермотт прибыли перед самым заходом солнца в сопровождении семи охранников. В тот вечер я находился не в лучшем состоянии духа после рассказа Эйлин, однако должен был заключить с гостями союз для королевы. Я машинально выполнял то, что положено делать лорду, надеясь, что эти действия меня встряхнут. Искупался в реке и оставил бороду нетронутой, причесал волосы и возложил на голову золотой обруч, надел новую одежду, которую сшили портные: черные штаны и синий жилет с вышитым на груди конем. Удостоверился, что на столе в зале стоят полевые цветы и отполированная оловянная посуда, что мои люди забили ягненка и приготовили наш лучший эль.

После этого я вышел во двор ждать Дермоттов.

Все, что я знал о Доме Дермоттов: они держатся отчужденно, избегая общества других благородных семей; ни с кем не состоят в союзе, равно как и в открытой вражде. Они славятся минеральными ресурсами: их земли изобилуют каменоломнями и соляными рудниками. И, возможно, самое главное… это Дом женщин-правительниц. Я знал их благородную родословную, первенцами у них всегда были дочери. А в Мэване наследует именно первенец.

Нечего и говорить, что мне было любопытно познакомиться с леди Грейной Дермотт и ее лордом-консортом.

Она въехала во двор Брая верхом на тяжеловозе, одетая в кожу и темно-красный бархат, украшенный ее символом – скопой с раскинутыми крыльями на фоне солнца. Через грудь леди шла перевязь, а за спиной висел широкий меч в ножнах. Из-под обруча волной падали длинные черные волосы, горящие глаза с осторожностью рассматривали меня. Мгновение мы просто смотрели друг на друга. Я удивился, какой молодой она оказалась – наверное, на несколько лет моложе меня. Ее муж остановился рядом с ней.

– Так вот он, лорд Быстрых, вернувшийся из мертвых, – сказала Грейна и наконец улыбнулась. Последние лучи солнца отразились на ее зубах. – Должна признаться, лорд Эодан, я рада вашему приглашению.

– Добро пожаловать в замок Брай, – ответил я и чуть не поклонился, как сделал бы в Валении.

Но Грейна спешилась и протянула мне руку, которую я пожал в подобающем мэванском приветствии.

– Мой муж, лорд Роуэн, – представила она, поворачиваясь к мужчине, стоявшему чуть позади нее.

Я протянул руку и ему.

– Прошу вас в зал. – И повел их к теплу и свету камина.

Ужин начался как-то неловко. Не хотелось задавать гостям чересчур много личных вопросов, и им, вероятно, тоже. Но когда Эйлин принесла торт с корицей, я пересилил вежливость и спросил:

– Как идут дела в вашем Доме и у ваших людей?

– Вы имеете в виду, как Дермотты выживали последние двадцать пять лет? – сухо проговорила Грейна. – Я только что унаследовала Дом от матери, которая скончалась этой весной. Она была мудрой и старалась не попадаться на глаза Ланнонам. Наши люди редко пересекали границы наших владений, а мать посещала двор лишь один раз в сезон, в основном благодаря тому, что она женщина, а это вселяло в Гилроя беспокойство. Она посылала королю соль и специи, и он по большей части оставлял нас в покое.

– Помогало и то, что мы находимся на севере, – добавил Роуэн, глядя на жену. – А оплот Ланнона расположен на юге, хотя нам приходилось иметь дело с Халлоранами.

Грейна кивнула.

– Да, в последние десятилетия нашей главной проблемой были Халлораны, а не Ланноны.

– А что делали Халлораны? – тихо спросил я.

– В основном совершали набеги. Для них это было нетрудно, поскольку у нас общая граница. Они угоняли скот с пастбищ и грабили амбары. Если им оказывали сопротивление, сжигали наши деревни. Иногда насиловали женщин. Нередко бывали зимы, когда мы оказывались на грани голода. В таких случаях мы выживали благодаря Мак-Кари, которые делились с нами запасами.

– Значит, вы близки с Мак-Кари? – поинтересовался я, на что Грейна рассмеялась.

– Ах, лорд Эодан, могли бы и напрямик спросить.

– Вы с ними в союзе?

– Да, – ответила она. – Всего пять лет, но этот союз не из тех, что легко разорвать.

Я гадал, не пытается ли она сказать, что нам будет трудно заключить союз потому, что Мак-Квины с давних пор не ладят с Мак-Кари.

Я поерзал на стуле, отодвигая тарелку с десертом.

– Леди Грейна, я не стану просить вас разорвать союз, который помогает вам и вашим людям выживать.

– Тогда о чем же вы просите, лорд Эодан?

– Чтобы вы публично поклялись в верности Изольде Каване и поддержали ее как законную королеву этой страны.

Грейна некоторое время просто смотрела на меня, но в уголках ее губ блуждала улыбка.

– Изольда Кавана… Как жаждала я в последние годы произнести ее имя.

Она глянула на мужа, который внимательно смотрел на нее. Казалось, они ведут беседу – мысленно, взглядами.

– Пока я не могу ни в чем поклясться, лорд Эодан, – переключила она внимание обратно на меня. – Но я прошу личной беседы с Изольдой Каваной. Тогда я объявлю о своей поддержке, если приму такое решение.

– В таком случае я устрою вам беседу с королевой.

– Вы уже называете ее так?

В тоне Грейны не было насмешки – только любопытство.

– Я всегда считал ее королевой, – услышала она мой ответ, – даже когда мы были детьми.

– И вы доверяете ей… и ее магии?

Я был поражен этим вопросом.

– Я доверяю Изольде свою жизнь, – честно сказал я. – Хотя можно поинтересоваться: что вас беспокоит в ее магии?

Грейна молчала, но опять смотрела на Роуэна.

Свечи замерцали, хотя сквозняка не было. По столу поползли словно бы ожившие тени. Уголками глаз я улавливал, как свет и тьма сплетаются и движутся будто в танце. У меня поднялись волоски на руках. Внезапно мне почудилось, что Дермотты мысленно разговаривают друг с другом. Между ними возникло невидимое течение. Нечто похожее встречалось мне лишь однажды, в тот момент, когда Бриенна повесила Камень Сумерек на шею Изольде и магия пробудилась.

– Возможно, вы спрашиваете о магии потому, что заметили какое-нибудь странное происшествие за последнюю пару недель, – пробормотал я, и Грейна впилась в меня взглядом. – И, когда Изольда Кавана начала носить Камень Сумерек, вы также что-то почувствовали.

Грейна рассмеялась, но рука Роуэна метнулась к кинжалу на поясе.

– Что за абсурдная теория, лорд Эодан, – сказала леди. – Я бы предостерегла вас от того, чтобы излагать ее так открыто.

– С чего бы такое предостережение? – Я развел руками. – Ланноны в тюрьме.

– Но Ланноны еще не мертвы, – поправила Грейна, дав мне время поразмыслить. – И Халлораны по-прежнему буйствуют. Ходят слухи, что они пытались улечься в постель с Мак-Квинами.

Она так быстро сменила тему, что я не мог вернуть разговор обратно к магии и моим подозрениям о том, что Дермотты несут в себе ее следы. Но я точно знал, что имеет в виду Грейна. Я получил письмо от Журдена с рассказом о неудачном сватовстве Пиэрса Халлорана.

– Мак-Квины не собираются вступать в союз с Халлоранами, – успокоил я леди.

– Тогда как быть с Халлоранами? Они и при новой королеве будут продолжать безнаказанно бесчинствовать?

«Мы с вами желаем одного и того же», – хотел я ей сказать. Мы желаем справедливости, защиты от королевы, ответов относительно магии. И тем не менее я не мог пообещать ей это: в воздухе по-прежнему витало очень много неопределенности.

– Судьба Халлоранов, так же как и Карранов с Алленами, вскоре будет решена. После суда над Ланноном, – ответил я.

Грейна перевела взгляд в зал, на знамя Морганов над камином. Помолчав, она прошептала:

– Сочувствую бедам, которые выпали вашему Дому.

Я молчал, неизбежно думая об Эшлин, испытывая мучительную боль каждый раз, когда вспоминал ее судьбу. Этот замок, эти земли должны были принадлежать ей. Она стала бы, как и Грейна, правящей леди Морган.

Леди Дермотт вздохнула и посмотрела на меня. При этом она тайком потянулась под столом к Роуэну, чтобы убрать его руку с кинжала.

– Искренне надеюсь, что вы и ваши люди полностью восстановитесь.

Прежде чем я нашел подходящий ответ, она встала. Мы с ее мужем тоже поднялись, отчего пламя свечей заколыхалось.

– Спасибо за ужин, лорд Эодан. Поездка меня утомила. Думаю, нам пора отдохнуть.

– Разумеется.

Эйлин вышла вперед, чтобы проводить Дермоттов в отведенные им покои.

– Увидимся утром, – произнесла Грейна и взяла Роуэна под руку.

– Доброй ночи вам обоим.

Я немного подождал и вернулся в собственную комнату, совершенно измотанный и с ощущением, что так ничего и не добился.

Томас был уже там, сидел на своей койке у камина и играл в карты. Парнишка настоял на том, чтобы спать в моей комнате, как я ни уговаривал его жить с остальными ребятами Морганов. Он так и не подружился ни с кем из них, что вызывало у меня какое-то беспокойство.

– А госпожа Бриенна здесь? – настойчиво спросил он.

– Нет, парень, – ответил я, распуская шнуровку жилета.

Рухнув в кресло, я с кряхтением стащил сапоги.

– Вы женитесь на госпоже Бриенне?

Я молчал, придумывая ответ. Томас, конечно, был нетерпелив.

– Женитесь, милорд?

– Возможно. А теперь, если ты забыл, завтра я еду в Лионесс. Не знаю, когда вернусь в Брай, но Эйлин обещала за тобой присматривать.

Я посмотрел на Томаса. Он сидел на своей койке, нахмурившись.

– Что за взгляд? – спросил я.

– Вы же сказали, что я могу поехать с вами в Лионесс, милорд!

– Томас, я никогда такого не обещал.

– Обещали! Три дня назад, за ужином.

Надо отдать ему должное, парнишка тот еще хитрец. Я тут же переполошился, решив, что и правда пообещал подобное, и стал рыться в памяти.

Но потом, конечно, подумал, что не возьму в такую поездку ребенка, и строго посмотрел на него.

– Нет, не обещал. Ты должен остаться здесь, с Эйлин и другими слугами, и…

– Но я ваш гонец, милорд, – возразил Томас. – Вы не можете уехать без гонца.

Мой самоназначенный гонец. Я вздохнул, чувствуя себя побежденным по всем фронтам, и пересел на край кровати.

– Когда-нибудь ты станешь гонцом. Без сомнения, моим самым лучшим гонцом, – мягко сказал я. – Но тебе нужно вылечить ногу, Томас. Сейчас ты не можешь бегать по моим поручениям. Ты должен остаться здесь, где я уверен в твоей безопасности.

Мальчуган сердито зыркнул, закутался в одеяло и улегся на своей скрипучей кровати, повернувшись ко мне спиной.

«О боги, я не подхожу для этой роли», – думал я, натягивая до подбородка лоскутное одеяло. Я смотрел на отсветы огня, плясавшие на потолке, пытаясь обрести душевный покой.

– А госпожа Бриенна едет в Лионесс? – тихо спросил Томас.

– Да.

Молчание. Только вой ветра за заколоченными окнами да потрескивание огня в камине. Затем я услышал, что Томас заворочался в постели.

– Она должна досказать мне ту историю. – Мальчик зевнул. – Про то, как нашла Камень.

– Обещаю, что расскажет. Но тебе придется немного подождать.

– А когда я увижу ее снова?

Я закрыл глаза, собирая остатки терпения.

– Очень скоро, Томас. А теперь спи.

Он поворчал и наконец затих. Вскоре он начал похрапывать. И, как ни удивительно, именно этот звук меня немного умиротворил.

Утром я встал рано, чтобы приготовиться к путешествию в Лионесс. Я собрал сумки, завернул обвинения Морганов в вощеную кожу и дважды перевязал, а затем оделся для недолгой поездки верхом. Дорога в королевский город занимала меньше дня. Я убедился, что для меня и Дермоттов взяли достаточно провизии. Гости приветствовали меня в зале вежливыми улыбками.

– Вы позавтракаете с нами, лорд Эодан? – спросила Грейна, когда я подошел к их столу.

Похоже, их трапеза была в разгаре, а я стоял на ступенях возвышения, чувствуя себя гостем, а ее – хозяйкой.

– О, конечно, – ответил я, хотя мой желудок скрутило в узел. – Вам хорошо спалось?

Грейна не успела ответить. Меня внезапно дернули за рукав, и взгляд леди Дермотт скользнул от моего лица к локтю, а ее улыбка увяла.

Я уже знал, кто там. Рядом со мной стоял Томас, опираясь на деревянный костыль, который смастерил для него плотник, а за плечом у него висел небольшой мешок.

– Я поеду с вами, милорд, – упрямо сказал мальчик дрожащим голосом. – Вы не можете меня бросить.

Мое сердце смягчилось, я опустился перед ним на колени и тихо произнес:

– Томас, я дам тебе важный приказ. Нужно, чтобы ты остался в Брае, присматривать за замком, пока я в отъезде.

Не успел я договорить, как он покачал головой. Рыжие волосы упали на глаза.

– Нет. Нет, я не могу здесь оставаться.

– Почему, парень? Почему ты не можешь остаться?

Томас посмотрел на леди Грейну, наконец заметив ее. Он замер, затем перевел взгляд на меня.

– Потому что я ваш гонец.

Его поведение, непослушание начали меня раздражать. Я сделал вдох, гадая, что могло быть причиной такой настойчивости, и спросил:

– Томас, тебя кто-нибудь обижает? Если так, скажи мне. Я разберусь перед отъездом.

Он опять покачал головой, но я заметил в его глазах слезы.

– Мне нужно уехать с вами.

– Во имя любви богов, Томас, – прошептал я, сердясь все больше. – Ты не можешь поехать со мной в этот раз, понимаешь?

К моему смятению, мальчик расплакался. Смутившись, он сунул мне костыль и бросился бежать раньше, чем я смог его остановить.

Еще мгновение постояв на коленях, я наконец взял костыль и подошел к своему стулу рядом с Грейной. Со вздохом налил себе чай, стараясь придумать что-нибудь легкомысленное, чтобы сказать Дермоттам, которые уставились на меня.

– Лорд Эодан, – проговорила Грейна так тихо, что я едва расслышал, – разве вы не знаете, кто этот мальчик?

Все еще раздраженный, я плеснул в чай слишком много сливок.

– Сирота, который поселился в замке еще до меня. Я прошу прощения за его поведение.

Она ничего не ответила. Молчание заставило меня взглянуть на нее. В глазах леди читались потрясение и страх.

– Он не сирота, – прошептала Грейна. – Его зовут Эван, и он сын Деклана Ланнона.