12
По пути мы заехали за кофе и сигаретами, двинулись к Шрусбери и Севен Вэллис, очутились в сельской местности и следующие двадцать пять минут ехали, сменяя одну проселочную дорогу за другой. Погода была великолепной.
— Тепло, — сказал Клифф. — Почти как летом.
Остальные кивнули в знак согласия, но ничего не сказали.
Я пытался смириться с мыслью, что мы едем в заброшенный дом черного колдуна, чтобы найти информацию о похотливом сатире, который терроризирует наш городок. Это никак не укладывалось в голове. Нас окружали признаки нормальной жизни: дети залезали в школьный автобус, мужчина косил газон, полицейский выписывал штраф, строители стояли у дороги и наблюдали за проезжающими машинами. Только мы не вписывались в это уравнение.
— Я взял ружья, — сказал Мерл, подтверждая мою мысль. — Пару винтовок на оленей.
Дейл полностью опустил свое стекло.
— Зачем?
— На всякий случай.
— Вряд ли они нам понадобятся, — сказал я. — Это же просто заброшенный дом. Сатира там нет.
Мерл не сводил глаз с дороги.
— Ничего, если я закурю? — спросил Клифф.
Возражений не последовало. Я присоединился. Доза никотина разбудила и одновременно успокоила меня. Зазвонил мой сотовый — издатель предлагал дать интервью газете. Я попросил его перезвонить позже. Он спросил, не отвлекает ли он меня от работы. Я буркнул что-то про вдохновение и нажал «отбой».
В конце концов, мы оказались на грунтовке, ведущей к лощине Ле Хорна.
— Это здесь? — спросил Мерл. — Давненько я тут не бывал.
— Да.
Я вспомнил свою последнюю поездку по этой дороге, свидание с Бекки в старшей школе. Ничего не изменилось.
Бесплодные кукурузные поля простирались слева от дороги. Покатые холмы не обрабатывали лет двадцать, аккурат с исчезновения Нельсона Ле Хорна. Они напомнили мне фотографии поверхности Марса. Безжизненный красный суглинок усыпан камнями и комьями земли. Справа раскинулись мили непроходимых лесов, не тронутых разрастающейся вырубкой.
Деревья бросали длинные зловещие тени на дорогу.
— Жутковато здесь, — пробормотал Мерл. — Темно… А ведь день на дворе.
Внезапно помехи прервали Вилли Нельсона, поющего «Dandelion Wine». Мерл поискал другую радиостанцию. Обрывки бестелесных голосов прорезали белый шум: реклама средства против облысения сменилась бойким ритмом хип-хопа, затем послышался голос то ли проповедника то ли ведущего ток-шоу. Полный чувств, он загремел из колонок.
— В книге Екклесиаста, главе девятой, в третьем стихе, царь Соломон говорит нам: «Зло среди всего, что совершается под солнцем…»
Клифф застонал.
— Слишком рано для этого дерьма! К тому же, я не выспался.
— Прости, — сказал Мерл. — В этих лесах ни черта не ловит. Сотовые тоже могут глючить.
— Я вообще свой не взял, — сказал Клифф.
Голос пастора по радио то затихал, то возвращался.
— А надо было, — буркнул Дейл. — Я сказал девочкам, что с нами можно будет связаться через тебя.
Клифф пожал плечами.
— Ну у нас есть Адам.
Я взглянул на свою трубку. Мерл был прав насчет сигнала. На экране была лишь одна палочка связи.
— Нам это не особо поможет, — сказал я. — Вряд ли тут есть вышки сотовой связи. А почему ты не взял телефон, Клифф?
— Не хочу весь день сбрасывать звонки с работы.
— Ты же предупредил их, что болен.
— Да, но они всё равно позвонят. Без меня место уже закрылось бы.
— И глава одиннадцатая, — проповедь продолжалась, — говорит:«Ибо ты не знаешь, какое зло будет на земле, и если дерево падет на юг, то там оно и будет. Есть зло на земле, братья и сестры. Оно ходит по земле с раздвоенными копытами и жгучей похотью…»
— С меня хватит, — Клифф выключил радио.
— Эй, — Дейл наклонился вперед. — Что он говорил о копытах?
— Какая разница? — спросил Клифф, оборачиваясь. — Это просто суеверная фигня.
— Ты не веришь в Бога? — спросил я.
Его губы скривила усмешка.
— Конечно нет. А что? Ты верующий?
Я подумал о Таре с сатиром на заднем дворе, о выкидышах, нашем ребенке, плавающем в туалете, вспомнил звук, с которым в унитаз хлынула вода.
— Уже не знаю, — признался я. — Раньше я верил в Бога. Верил в белую ворожбу немного, но не в паранормальные явления. Хотел верить больше, но так и не довелось увидеть призрака или летающую тарелку. Мне нужны были доказательства. Но я всегда верил в Бога. Теперь не уверен. Думаю, мои убеждения изменились. Я получил доказательства существования монстров, но не Бога.
— А я верю, — сказал Мерл. — Когда Пегги ушла, у меня ничего не осталось. Никого и ничего. Так вот, в одно воскресное утро я пришел, спотыкаясь, домой пьяным, включил телевизор и попал на проповедь. Поднялся, всё еще пьяный, и поехал в епископальную церковь на окраине города, прямо возле границы с Мэрилендом.
— И нашел Бога? — спросил Клифф. Вопрос буквально сочился насмешкой.
— Нашел покой, — сказал Мерл. — Если Бог — это покой, тогда да, я нашел Бога.
Мерл всегда менялся в лице, когда кто-нибудь упоминал его бывшую жену. А еще он сам говорил о ней каждый день. Вопрос напрашивался сам собой: действительно ли он обрел покой?
Вслух я ничего не сказал. Вместо этого повернулся к Дейлу.
— Как насчет тебя? Веришь в Бога?
Дейл смотрел в окно, наблюдая, как деревья проносятся мимо.
— Я верил, — прошептал он. — До вчерашней ночи. После Клодин, и… этой… этой твари…
Он проглотил сердитый всхлип.
— Если Бог существует, то Он позволил этому случиться. Ты сам сказал, мы видели монстра. А где же был Бог?
Клифф что-то пробормотал.
— Что? — спросил Дейл, наклоняясь вперед.
— Он был дома у Адама. Большой Стив.
Я нахмурился.
— Где тут связь с Богом?
Клифф усмехнулся.
— Бог — собака, написанная задом наперед.
Он рассмеялся, мы с Дейлом просто покачали головами. Мерл вел машину.
Мы проехали мимо обгоревшего остова хижины. Обугленные опоры возвышались над кучей пепла. Пожар не пощадил и близлежащий лесок, оставив в нем заметную проплешину. Зелень только-только начала восстанавливать свою территорию, новый подлесок тянулся из-под выжженной земли. Единственным, что пламя не тронуло, был сортир.
Мерл взглянул на обломки и отвернулся. Его лицо помрачнело.
— Адам, помнишь, я рассказывал о моем приятеле Фрэнке?
Я кивнул.
— Мы только что проехали его дом.
— Тот парень, который сгорел в охотничьей хижине? — спросил Клифф. — Он же там погиб вместе с двумя сыновьями, да?
Мерл кивнул, пальцы крепче сжали руль.
— Удивительно, как быстро растет лес, — сказал Дейл. — Как будто возвращает свое.
Мы заехали за поворот и перед нами во всей мрачной красе раскинулась лощина Ле Хорна. Усадьба, сарай и другие постройки, побитые непогодой, пустовали, став приютом для крыс, сурков и других мелких грызунов. Невспаханные поля и высокий старый лес подобрались к ферме вплотную. Сама лощина находилась на дне низины, окруженной четырьмя покатыми холмами. Деревья, растущие из центра, казались выше остальных.
— Только подумайте, — сказал я. — Эти леса простираются до нашего городка.
Мерл усмехнулся.
— Хочешь пойти домой пешком и обогнать нас?
— Не думаю.
Мерл припарковался в нескольких ярдах от фермы и заглушил мотор. Мы притихли.
Ярко-желтая полицейская лента трепыхалась на ветру. Ствол дерева на краю леса скрылся за знаками: «ОХОТА ЗАПРЕЩЕНА», «РЫБАЛКА ЗАПРЕЩЕНА» и «ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ».
Клифф присвистнул, глядя на здания.
— М-да, это место разваливается на глазах.
— Кто-то выкупил землю? — спросил Дейл, указывая на знаки.
— Нет, — ответил Мерл. — Их повесил сам Ле Хорн. Наверное, теперь охотиться можно.
Клифф кивнул.
— Как твоему другу, да?
— Да, — проворчал Мерл. — Боком ему та охота вышла.
Потянувшись, я хрустнул шеей.
— Ну что, будем сидеть здесь весь день или пойдем?
Я открыл дверь, остальные с неохотой последовали моему примеру. Мы вышли из джипа и внимательно осмотрели дом. Красная выцветшая краска отслаивалась от стен, обнажая серую, источенную насекомыми древесину. Несколько незаколоченных окон были выбиты, в дымоходе птицы свили гнездо. Кое-где на крыше отсутствовала черепица. Одна из ступеней на крыльце просела, остальные вот-вот должны были последовать ее примеру. Над дверью поселились осы. Сарай выглядел еще хуже: часть крыши рухнула, двери сорванные с петель, поскрипывали на ветру.
Я посмотрел на свой телефон. Оператор заботливо сообщил, что мы вышли из зоны действия сети.
Было слишком тихо. Ни насекомых, ни птиц. Ни отзвуков рычащих автомобильных моторов или сиплого воя самолетов над головой. Похоже, мы покинули цивилизацию и прибыли в самое сердце Нигде.
Мерл открыл багажник, откинул старое засаленное одеяло. Под ним лежали два охотничьих ружья — «Моссберг» и «Ремингтон». Рядом примостились коробки с патронами, бинокль и мощный фонарик.
Я взял фонарик. Мерл и Клифф — ружья. Клифф закурил и тяжело вздохнул.
— Ну, погнали, — сказал он. — Ведите.
Несмотря на солнце, площадка между домом и сараем полнилась тенями. Пока мы ее пересекали, меня то и дело бросало в дрожь. Вдалеке виднелись деревья лощины, они словно наблюдали за нами. У меня создалось впечатление, что всё вокруг затаило дыхание.
Мы шли по двору, если его можно было так назвать. Годы запустения превратили его в кладбище коричневых сорняков. Стоило приблизиться к дому, как у меня под ногами что-то хрустнуло. Я присел, отбросил сорняки в сторону и поднял кусок стекла.
— Наверняка оттуда, — сказал Клифф.
Я посмотрел на чердачное окно третьего этажа, разбитое в день убийства двадцать лет назад. Кто-то забил его куском фанеры. Окно напоминало рот. Из пасти, как зубы, торчали осколки стекла. С одного угла болтался язык полицейской ленты.
— Тут она и умерла, — сказал я. — Патриция Ле Хорн. Прямо здесь. На этом самом месте.
Сорняки бесшумно покачивались на ветру.
— Пойдем, — позвал Дейл. — Тут только битое стекло.
Мы остановились перед просевшими ступенями крыльца.
— Кто первый? — спросил я, пытаясь выдавить улыбку.
— Ты, — сказал Мерл, подталкивая меня локтем. — Это была твоя идея.
— И у тебя есть фонарик, — заметил Дейл.
— Да, но у вас пушки. Может быть, одному из вас лучше пойти первым?
— В темноте невозможно прицелиться, — объяснил Мерл. — Фонарик должен идти первым.
Я сглотнул.
— Махнемся не глядя?
— Не в этой жизни.
Я осторожно поставил ногу на первую ступеньку. Дерево заскрипело, но выдержало мой вес, и тогда я встал на нее полностью. Ладонь сама собой легла на перила. Вдруг рука вспыхнула острой болью. Я отдернул кисть. Из ладони торчала серая щепа, под которой уже собиралась капля крови.
— Вот дерьмо!
Лестница застонала. Словно распробовала мою кровь и хотела еще.
Я поднялся на крыльцо и дождался остальных.
— Поаккуратнее с осиным гнездом, — предупредил Дейл. — Не потревожьте его. Я аллергик.
— Оно пустое.
Я отодвинул развевающуюся полицейскую ленту и дернул ручку. Дверь была заперта.
— Что теперь?
Клифф вздохнул.
— Хочешь сказать, мы проделали такой путь, а вы, парни, готовы дать заднюю из-за такой мелочи? Почему бы просто не взломать дверь?
— Мы уже скрыли информацию от полиции, — сказал я ему. — Для полного набора не хватает взлома с проникновением.
Клифф пожал плечами.
— А как об этом узнают? Мы же у черта на куличках.
— Проверим заднюю дверь? — предложил Дейл.
— Скорее всего, там тоже заперто, — сказал я.
Мерл махнул в сторону стены.
— Может, через подвал? Я, кажется, видел люк.
— Ну уж нет, — сказал Клифф.
— Ты же не веришь в чертовщину, — подначил Мерл.
— Да. Но это не значит, что я полезу в старый подвал.
— Страшно?
— Просто не люблю пауков. А в подвалах их полно.
Я усмехнулся.
— Ты боишься пауков? Ты?! Клифф Свенсон, дамский угодник и задира?
— Отцепись, Адам.
Он бросил окурок в траву и притоптал его каблуком.
— Пойдем проверим люк в подвал. Всё равно, наверное, закрыт.
Похоже, подвал-таки забыли запереть. Петли были ржавыми, и нам пришлось потрудиться, чтобы поднять дверцы. Перед нами предстала деревянная лестница, уходящая во тьму. В воздухе пахло плесенью. Я подумал, что услышал, как что-то скользнуло в темноте, но ничего не было видно.
Сняв перекрывающую спуск паутину, я включил фонарик и пошел вниз. Пыль плавала в конусе света. Дейл схватил меня за плечо: глаза круглые, кадык дергается.
— Адам, может, не стоит этого делать? Мы ведь совсем не спали. Можем пойти к Рамиресу прямо сейчас и рассказать обо всём.
Я отмахнулся от него.
— Нет. Мы должны это сделать. Если не ради себя, то ради наших жен. Ты своими глазами видел, с чем мы столкнулись, Дейл. Я знаю, что видел, хоть и не понимаю, как это возможно. Я хочу выяснить, откуда он взялся. Возьми себя в руки.
Он закрыл глаза и кивнул.
Я медленно спустился в темноту и обернулся, когда добрался до дна.
Они были похожи на троицу ангелов в слепящих лучах солнца.
— Вы идете?
Ботинки затопали по лестнице. Мерл начал напевать «Малютка-паучок» и Клифф ударил его в плечо.
Глаза приспособились к темноте. Наверху стоял теплый весенний денек, но в подвале как будто поселилась зима: пар изо рта облачком застывал в воздухе, а холод, поднимающийся от треснувшего бетонного пола, пробирал до костей.
Другая лестница вела на первый этаж. Я предположил, что прямо над нами находится кухня.
Луч света скользнул по подвалу. Стены из шлакоблоков. Кое-где сквозь цемент просачивается влага. В трещинах растет черно-зеленая плесень. Она поблескивала в свете фонаря и выглядела как склизкие щупальца. Гнилью пахло настолько сильно, что мы старались дышать через рот. Подвал был завален мусором, а в полутьме всё принимало зловещие формы. Бойлер и печь, покрытые ржавчиной. У стены громоздились трухлявые картонные коробки, переполненные старыми газетами и журналами. Пустые деревянные ящики в углу. Артефакты жизни семьи. Велосипед с десятью скоростями, спицы все в паутине. Ржавые инструменты, обшарпанная мебель, забытые игрушки, старая буржуйка, дубовые сундуки и их содержимое, скрытое под толстым слоем пыли. Половик, старые веники и швабры. Рабочий стол уставлен ржавыми банками из-под краски, пластмассовыми и металлическими канистрами из-под скипидара и бензина, баллончиками с краской. Ящик под картошку почернел, а его содержимое, когда-то бывшее картофелем, теперь напоминает высушенные человеческие головы. На стальном стеллаже вдоль одной из стен сгрудились домашние заготовки: персики, яблоки, кабачки, зеленая фасоль, горох, кукуруза и свекла. Каждая банка подписана почерком мертвой женщины, выброшенной из чердачного окна собственным мужем.
— Здесь холодно, — прошептал Мерл.
— Да, — я потер руки. — Холодно.
— Этой плесенью дышать-то, наверное, не полезно? — спросил Клифф.
— Наверное, нет, — ответил Дейл. — Но я не стал бы волноваться. Долго мы здесь не пробудем.
— Мечтай. Твои слова да богу в уши.
Я напряг слух, пытаясь расслышать возню мышей или крыс. Повсюду были их следы: гнезда из газет и плесневых обрывков одежды, помет на карнизах и полу, но ни одного живого представителя. В подвале стояла мертвая тишина, и это пугало.
Клифф прикурил сигарету, чиркнув зажигалкой. Темнота, казалось, льнула к язычку пламени, пытаясь погасить его.
— Почему мы шепчем? — его голос эхом отозвался от стен. — Здесь никого нет.
Над нами скрипнул пол.
Мы застыли. Дейл схватил меня за руку. Я затаил дыхание. Сердце бешено застучало в груди, пытаясь выскочить через горло.
— Наверху кто-то есть, — голос Мерла был настолько тихим, что я едва разобрал слова, но почувствовал ужас, обуявший старика.
— Не может быть, — прошептал я. — Кроме нашей, машин больше не было.
— Пешком пришли.
— Откуда? — прошипел Дейл. — На мили вокруг ничего нет.
Он тяжело дышал, и я вспомнил о его сердце. Не хватало еще Дейлу схватить сердечный приступ в подвале заброшенного фермерского дома.
— Дом старый, — предположил я. — Дерево проседает.
Доски заскрипели снова. Один раз. Два. Три. Звук напоминал шаги. Затем всё стихло. Казалось, что тьма вокруг становится всё плотнее, набирает силу и наступает на нас. Я сопротивлялся желанию броситься на мрак с кулаками. Скрип не повторялся.
Свет отражался от лица Мерла, лоснящееся от пота.
— Что, если Дейл прав? — спросил он. — Если кроме нас тут никого нет, может, это Патриция Ле Хорн?
— Призрак? — прошептал я.
— Пойдем, — настаивал Мерл. — Просто свалим отсюда ко всем чертям.
Я открыл рот, чтобы ответить, но вдруг Клифф вырвал фонарик из моих рук, выхватил ружье у Мерла и передернул затвор.
— Черт возьми! — разнесся его голос по подвалу. — Мы пришли за ответами и мы их получим. Если наверху кто-то есть, призрак или нет, ему лучше бы объясниться.
Он двинулся к лестнице, пробираясь сквозь ветошь.
— Клифф, — шепнул Мерл. — Вернись!
— Здравствуйте! — крикнул Клифф. — Есть кто-нибудь дома?! Ку-ку?! Миссис Ле Хорн?! Козлина?!
Тишина.
— Кто-кто в теремочке живет? Кто-то в невысоком живет? А ну выходи, а то я как дуну, как плюну, и снесу этот дом к чертям собачьим!
— Черт побери, Клифф, — я повысил голос. — Прекрати.
Он оглянулся, рассмеялся и стал подниматься. Лестница скрипела под ним, половицы над нами молчали.
— Мы идем! — продолжал он кричать, нарочно топая ногами. — Забудьте о тритонах и лягушачьих лапках. Мы здесь, чтобы поговорить о козле!
Вздохнув, Дейл поднял «Моссберг».
— Пойдем. Если в этом доме кто-то есть, они уже знают, что мы здесь. Будем работать с последствиями. Хотя бы попытаемся снизить ущерб.
Мы поднялись по лестнице: Дейл впереди, я посередине, Мерл, теперь безоружный, замыкал строй. Когда мы достигли двери, Клифф вручил фонарик Дейлу, а он передал его мне. Всё еще улыбаясь, Клифф долбанул прикладом «Ремингтона» о дверную ручку. Дверь содрогнулась. Он ударил снова, и по древесине пошли трещины.
Дейл схватил его за руку.
— Клифф, да что, черт возьми, на тебя нашло?
Клифф рассмеялся.
Он боится, — понял я. — Он не спал всю ночь. Измучен и напуган так же, как и мы, и его поведение — всего лишь способ справиться с положением. Он верит в сверхъестественное больше, чем показывает.
Клифф поработал прикладом, и дверь, наконец, распахнулась. Клифф ввалился в проход.
— Эй, козлина! Выходи!
Мы бросились за ним. Я оказался прав: комната над нами была кухней. Как и подвал, она была темной и заброшенной. Ни жителей, ни сквоттеров, ни мышей. Ничто не объясняло тех шагов, которые мы слышали. Линолеум весь в трещинах. Обои отслаиваются, обнажая потрескавшуюся грязную штукатурку. Холодильник, духовка и раковина в пыли и пятнах черной плесени. В деревянных кухонных шкафчиках комки пыли и паутина. Ни людей, ни призраков. По крайней мере, мы никого не видели.
Но чувствовали что-то. Никто не высказал этого вслух, но мне хватило одного взгляда, чтобы увидеть нервозность в движениях и плохо скрываемый страх на лицах. Казалось, угнетал сам воздух. Тяжелый. Он был злым. Похож на тот, что в подвале, но сильнее. У меня сложилось впечатление, что дом наблюдает за нами, решая, угроза мы или нет. Тени, казалось, набухали прямо на глазах.
Жажда солнечного света заставила меня подойти к одному из кухонных окон. Я выбрал то, что не было заколоченным, приподнял жалюзи. Мертвые насекомые устилали подоконник почти на дюйм: мухи, пчелы, божьи коровки. И другие, чьи тельца рассыпались в пыль, стоило на них взглянуть. На мгновение я задумался, что их убило. Страх? Испытывали ли жуки страх? Бились ли они беспомощно в окна, пока гнетущая тьма обступала их?
Мерл толкнул меня.
— Снаружи кто-нибудь есть?
Я покачал головой и отошел от окна.
Клифф сдулся. Озираясь, он стоял в центре кухни и крепко сжимал винтовку. Когда Мерл попытался забрать ее, Клифф отступил назад, покачав головой.
— Не следует нам здесь находиться, — сказал он. — Вы ведь тоже это чувствуете?
— Я думал, ты скептик? — пробормотал Дейл.
— То, что я не верю в козломужика, не значит, что мне не страшно. Тут всё как-то неправильно.
В кухне было две двери. Одна вела в столовую. С того места, где я стоял, можно было разглядеть угол стола и несколько стульев. Второй выход перекрывал грязный занавес, висящий над дверью. Клифф и Мерл настороженно пробирались в столовую, готовые к атаке того таинственного незнакомца, чьи шаги мы слышали. Дейл тихо открыл несколько шкафов и заглянул внутрь. Я просунул голову в занавешенный дверной проем и обнаружил прачечную. В толстом слое пыли на стиральной машине и сушилке виднелись следы мышей, их помет и щедрые россыпи мертвых насекомых. Дверь в задней части прачечной вела на крыльцо. Над ней был приклеен пожелтевший клочок бумаги:
I.
N.I.R.
I.
SANCTUS SPIRITUS
I.
N.I.R.
I.
— Что это? — спросил я.
Дейл пожал плечами.
— Наверное, какое-то заклинание. Может, для защиты дома?
Я вернулся в кухню. Мерл и Клифф отважились зайти в гостиную, и я слышал, как они шикали на друг друга. Послышался глухой стук, затем Мерл выругался, а Клифф извинился.
Дейл обнаружил старую фотографию, висящую на стене, и теперь внимательно ее рассматривал. Я присоединился к нему.
Семья Ле Хорн в счастливые времена. По их одежде я предположил, что портрет был снят в начале восьмидесятых. Нельсон Ле Хорн выглядел как типичный старомодный фермер Пенсильвании. Высокий и худой, но телосложение и ширина плеч намекают на силу и мощь рабочего человека. Он не улыбается, напротив — серьезен и даже суров. Длинная черная борода обрамляет узкое острое лицо и завивается к груди. Коротко стриженные волосы зачесаны назад. Глаза напоминают две черные точки. Его жена, Патриция, стоит рядом и блаженно улыбается. Ее улыбка кажется грустной, а в глазах плещется тревога. Крепко сбитая, с длинными волосами, без макияжа. Естественная красота бросается в глаза даже с фото. Эта женщина была бы красивой и в старости. Рядом сидят дети: Мэтти, Клаудия и Джина. У обеих девушек популярные в то время прически, а Мэтти — вылитый молодой Том Круз времен «Опасного дела». Он пошел в мать, а не в отца.
Я уставился на Нельсона Ле Хорна. Его замороженные черные глаза смотрели прямо на меня.
Позади заскрипели половицы, Дейл и я аж подскочили на месте.
— Семейный портрет, — сказал Клифф, рассматривая фотографию через наши плечи. Рядом стоял Мерл.
— Вы нас до смерти перепугали, — прошептал я. — Не слышал, как вы подошли.
Мерл не отрывал глаз от фотографии.
— Черт побери. У парня была красивая жена и три прекрасных ребенка. Да за такую семью не жалко что угодно отдать. А он их убил. Убил все надежды на счастье, которое могло бы у них быть.
Мерл отвел взгляд от портрета, и я увидел, как он утер выступившую слезу. Я знал, что он думает о Пегги, а сам начал думать о выкидышах. Нужно было срочно менять тему, пока мы окончательно не раскисли.
— Ну что, парни, нашли что-нибудь? — спросил я преувеличенно бодро. — Признаки того, что здесь кто-то был?
— Ничего, — ответил Клифф. — Только толстенный слой пыли. Здесь никого не было. Дом разваливается. Кто знает, как долго он уже гниет.
— А как насчет верхних этажей? — спросил Дейл.
Клифф пожал плечами.
— Мы не поднимались, но лестница тоже пыльная. Остались бы следы, если бы кто-то здесь был. Я думаю, Адам прав. Дом старый, фундамент оседает, поэтому и скрипит.
— Это хорошо, — сказал я, выдохнув с облегчением. — Давайте обыщем его сверху донизу.
Клифф вытащил сигареты и предложил одну мне.
— Я до сих пор не знаю, какого черта мы ищем, — сказал он.
— Узнаешь, — я взял его зажигалку и прикурил. — Поймешь, когда увидишь.
— Что это будет?
— Всё, что поможет нам понять, против чего мы боремся. Книги, документы. Что-то в этом роде.
Клифф забрал зажигалку.
— Я всё еще думаю, что полицейские уже забрали всё что можно.
— Не обязательно, — сказал Дейл. — Подумай сам: Нельсон выкидывает Патрицию из окна третьего этажа. Дети подтверждают произошедшее. Нельсон сбегает. В таких случаях копы стали бы искать доказательства измены или копаться в страховых полисах. Даже если бы они наткнулись на что-то о сатирах, они списали бы это на больную фантазию.
— Может быть, — неуверенно протянул Клифф.
Животные и природа знатно потрудились над интерьером гостиной, превратив комнату в зону бедствия. Обои отваливались кусками, обнажая желтую плесневелую штукатурку. Ковер превратился в лужу грязи на вздутом паркете. Крысы прогрызли дыры в диване и плинтусах. Семья оставила много личных вещей: фарфор, книги, фотоальбомы и кассеты, — но сейчас всё было в крайней степени запустения. Даже если отчаянно храбрая душа рискнула бы ограбить дом Ле Хорна, поживиться тут было нечем.
Спустя час поисков на первом этаже мы поднялись на второй. Большинство окон были закрыты, поэтому комнаты сохранились лучше. Хотя повсюду были признаки грызунов: старый помет, изгрызенная бумага. Луч фонарика скользнул по куче мертвых тараканов.
Беглый осмотр ванной комнаты ничего не дал, и мы перешли к спальням.
— Вы видели крыс? — спросил Дейл, проверяя ящики в комодах.
— Только гнезда, — сказал Клифф. — Самих крыс — нет.
— Именно, — согласился Дейл. — Ты не видел. И я тоже. Как насчет вас двоих?
Мы с Мерлом покачали головами и Дейл продолжил.
— Везде следы того, что тут явно побывали мыши и крысы, а мы до сих пор не встретили ни одной. А насекомые? Куча мертвых, а живых — ноль. Ни мотылька, таракана или даже мухи. Паутин много, а пауков — нет.
— Это как раз очень хорошо, — пробормотал Клифф, усаживаясь на кровать. Он выглядел усталым.
Я знал, каково ему. Утренний кофе уже выветрился, а сигареты не помогают. Я подавил зевок.
— Без пауков всегда хорошо, — повторил Клифф.
— Думаешь? — брови Дейла дернулись. — Интересно…
Мерл открыл дверь шкафа и заглянул внутрь.
— К чему ты клонишь, Дейл?
— Дом должен кишеть вредителями, но здесь никого нет. Просто склад мертвых вещей.
Пока он говорил, я посветил фонарем под кровать. Одна пыль.
Я встал и вытер руки о штаны.
— Черт.
— Сдаешься? — спросил Клифф, проверяя часы. — Уже полдень. Может, вернемся домой?
— Нет, — сказал я. — Мы еще не проверили чердак.
Вздохнув, он поднялся с кровати.
— Ладно, пошли, покончим с этим.
На чердак вела узкая винтовая лестница. Темнота там была гуще, чем в подвале. Тот, кто прибил фанеру над разбитым окном, плохо сделал свою работу. Солнечные лучи просачивались сквозь мелкие трещины по краям, но это абсурдным образом делало чердак только мрачнее. Свет фонарика слабел не в состоянии рассеять мрак, и я задумался, насколько еще хватит батарей?
— Иисусе, — выдохнул Мерл, оглядев чердак.
Хлама тут оказалось больше, чем в подвале. Коробки и сундуки громоздились друг на друга. Некоторые были подписаны черным фломастером, другие — нет. Мы пробирались через барахло, обыскивали коробки в надежде пролить свет на происхождение Хайлиниуса. Клифф подсвечивал зажигалкой, пока она не обожгла его.
— Это совершенно бессмысленно, — он сосал указательный палец. — Мы ничего не найдем в этом беспорядке.
— Адам, — позвал Дейл. — Посвети-ка сюда.
Дейл занялся старомодным деревянным сундуком, погребенным под стопкой коробок. Нахмурившись, он провел пальцами по буквам на боку, подняв в воздух облако пыли.
Клифф чихнул.
— Чертова пыль.
— Что там? — спросил я.
— Надпись, — сказал он. — Похожа на надпись на плите.
Мерл опустился на колени рядом с ним.
— Ле Хорн?
Дейл кивнул.
— Думаю, да.
Мы подошли ближе. Глаза Клиффа слезились от пыли, но он вместе с нами рассматривал сундук. Почерк выглядел знакомым. Сама надпись, что бы она ни значила, была другой:
Ito, alo Massa Dandi Bando, III. Amen J. R. N. R. J.
Под этими словами эта же рука вывела какую-то молитву, а затем и вовсе тарабарщину:
Mary, God’s Mother, traversed the land,
Holding three worms close in her hand;
One was white, the other was black, the third was red.
SATOR
AREPO
TENET
OPERA
ROTAS
— Что, черт возьми, это такое? — спросил Клифф, вытирая пыль с глаз.
— Заговор, — сказал Дейл. — Молитва, по крайней мере, точно классическое пау-вау.
Клифф ему не поверил.
— Откуда ты знаешь?
— Видел раньше, — ответил Дейл. — Когда был маленьким. Если я правильно помню, это должно быть заклинанием против червей и термитов.
— Он прав, — сказал Мерл. — Похоже на то, что моя бабушка читала вслух.
— А остальное? — спросил Клифф.
Дейл почесал подбородок.
— Думаю, что это оберег. Защищает сундук или содержимое.
Мерл указал на слово «sator»
— Это «сатир»?
— Может быть, — сказал Дейл. — Не знаю.
Я посветил на засов.
— Не заперт. Открой его.
Мерл отложил винтовку, вместе с Клиффом убрал коробки с сундука. Дейл откинул засов и открыл крышку, подняв облачко пыли. Изнутри крепко пахнуло нафталином.
Сундук был забит книгами. Наверху лежала «Давно потерянный друг, коллекция загадочных и бесценных умений и лекарств» Джона Джорджа Хомана — твердая кожаная обложка с золотым тиснением.
Я присвистнул, забыв об усталости и беспокойстве.
— Парни, думаю мы нашли то, что искали.
Дейл поднял книгу, сдул с нее пыль и открыл на первой странице. Ему пришлось щуриться, чтобы разобрать мелкий шрифт.
— Тысяча девятьсот шестнадцатый. Старше меня. Такую можно задорого продать на «eBay». Она еще и подписана Ле Хорном.
Он показал книгу. Подпись Нельсона Ле Хорна стояла на внутренней стороне обложки в верхнем углу. Почерк точно принадлежал ему. Он полностью совпадал с тем, которым была написана записка над дверью в прачечной.
— Книга заклинаний Ле Хорна, — сказал Мерл. — Осталось только найти заклинание против сатира.
— Дайте-ка фонарик, — сказал Дейл.
Я вручил ему фонарь, он сел, скрестив ноги, и приступил к изучению. В это время я набросился на оставшиеся книги. Некоторые из них выглядели очень старыми, другие — дешево и современно: версия Библии короля Якова, «Золотая ветвь» сэра Джеймса Дж. Фрейзера, «Демономания колдунов» Жана Бодена и «Демонические ухищрения» Йоганна Вейера (на французском и немецком соответственно), «Магия в теории и на практике» Алистера Кроули, биография Джона Ди с оторванной обложкой, несколько томиков Чарльза Форта и «Энциклопедия колдовства и демонологии» Рассела Хоупа Роббинса. В самом низу лежала «Der Lang Verborgene Freund», скорее всего, «Давно Потерянный Друг», переведенная на немецкий. Шестая и Седьмая Книги Моисея на английском (предполагалось, что в них Моисей рассказывает о магии и врачевании, о которых он узнал, живя в доме фараона), немецкий перевод их же (Sechstes und Siebentes Buch Mosis). Трехтомник «Секреты Египта», составленный Альбертусом Магнусом, какая-то книга с названием «Демонолатрия» и старый гроссбух, который фермеры обычно используют для учета урожая и поголовья скота. Листая страницы, я видел то, что походило на мистические заклинания, молитвы и волшебные символы.
Я был сбит с толку.
— Тут книги на латыни и немецком. Я, конечно, могу поверить, что он знал немецкий, но Ле Хорн и латынь? Что он с ними делал?
— Может, просто коллекционировал, — сказал Клифф.
— А может, они обладают силой сами по себе, — прошептал Мерл. — Я бы на твоем месте не игрался с ними, Адам.
Пожав плечами, я поднял книгу с названием «Золотая ветвь» и открыл ее. Пахнуло затхлостью. Страницы пожелтели, но в остальном книга неплохо сохранилась. Глава «Древние божества Растительности в форме животных» была подчеркнута. Читать было трудно (фонарик всё еще был у Дейла), но, естественно, в этом отрывке говорилось о сатирах и прочих похожих существах. Я просмотрел несколько абзацев. Ничего нового. Я положил книгу обратно.
Дейлу повезло больше.
— Послушайте. Помните надпись на сундуке? Мы были правы насчет второй части. «Давно Потерянный Друг» описывает это как средство от червей и насекомых. Первая же часть, которая начинается с «Ито», должна защищать дом и собственность от воровства.
— А как насчет «sator»? — спросил Мерл. — Что это?
Дейл перелистнул страницу.
— Никакого отношения к сатирам. Здесь говорится, что это заклинание для тушения огня без воды. Думаю, Ле Хорн хотел защитить книги. Поэтому он положил их в сундук и запечатал его заклинаниями.
Я взял гроссбух. Твердая обложка, белые листы бумаги. Открыл его на последних страницах. Суровый мужской почерк. Я присмотрелся к датам и понял, что это не просто книга учета.
Сердце забилось быстрее.
— Или он хотел защитить вот это.
— Что? — спросил Дейл. — Что ты нашел?
Я выхватил у него фонарик и посветил на книгу.
— Дневник Нельсона Ле Хорна.
Чердак стал еще темнее. Снаружи поднялся ветер, засвистел сквозь трещины в доме. Мы сели поближе друг к другу. Что-то шелестело за стенами, но я убедил себя, что это просто мыши.
Выбрав одну из последних страниц, я начал читать вслух.
