Фактологичность

Фактологичность – это умение понять, когда речь заходит о разрыве, и вспомнить, что такие истории показывают две отдельные группы с разрывом между ними. Реальность же часто не имеет полюсов. Обычно большинство скрывается в середине, ровно там, где должен быть разрыв.

Чтобы контролировать инстинкт разрыва, ищите большинство.

Опасайтесь сравнения средних значений. Сравнив множества значений, вы, скорее всего, обнаружите, что они пересекаются. Вероятно, никакого разрыва нет.

Опасайтесь сравнения крайностей. Во всех группах – группах стран или людей – кто-то оказывается наверху, а кто-то – внизу. Порой разница между крайностями в высшей степени несправедлива. Но даже в этом случае большинство обычно занимает промежуточное положение, находясь ровно там, где должен быть разрыв.

Взгляд сверху вниз. Не забывайте, что при взгляде сверху вниз картина искажается. Все остальное кажется одинаково маленьким, но на самом деле это не так.

Глава вторая

Инстинкт негатива

Как я в некотором смысле родился в Египте и что нам может рассказать о мире ребенок в кувезе.

С каким утверждением вы согласны?

А. Мир становится лучше.

Б. Мир становится хуже.

В. Мир не становится ни лучше, ни хуже.

Спасение из канавы

Помню, как все вдруг перевернулось с ног на голову. Помню темноту, запах мочи и грязь, забившую мне нос и рот, из-за чего я потерял способность дышать. Помню, я пытался перевернуться, но лишь глубже погружался в вонючую жидкость. Помню, я тянул руки, отчаянно пытаясь ухватиться за траву или еще за что-нибудь, а затем меня вдруг подняли за щиколотки. Бабушка посадила меня в таз, стоящий на кухонном полу, и принялась отмывать водой, нагретой для мытья посуды. Пахло мылом.

Мои первые воспоминания едва не стали последними. Это воспоминания о том, как бабушка спасла меня, четырехлетнего, вытащив из сточной канавы перед ее домом. Она была до краев наполнена дождевой водой, смешанной со сточными водами из фабричного поселка. Что-то в ней привлекло мое внимание, поэтому я подошел к самому краю, после чего поскользнулся и упал вниз головой. Родителей рядом не было – никто за мной не следил. Мама лежала в больнице с туберкулезом. Отец работал по десять часов в день.

Всю неделю я проводил с бабушкой и дедушкой. По субботам папа сажал меня на раму своего велосипеда, и мы выписывали круги и восьмерки по дороге в больницу, просто чтобы развлечься. Я видел, как мама стоит на балконе третьего этажа и кашляет. Папа объяснял, что войти к ней мы не можем, иначе заболеем сами. Я махал ей рукой, и она махала мне в ответ. Я видел, что она говорит мне что-то, но голос ее был слишком тих, а слова уносило ветром. Помню, она всегда старалась улыбаться.

Мегазаблуждение о том, что «мир становится хуже»

В этой главе рассказывается об инстинкте негатива – нашей склонности замечать плохое чаще, чем хорошее. Существованием именно этого инстинкта объясняется второе мегазаблуждение.

Чаще всего я слышу, что «мир становится хуже». И в мире действительно происходит много плохого.

Со времен Второй мировой войны количество жертв военных конфликтов стабильно снижалось, но после начала войны в Сирии тенденция изменилась. Наблюдается очередная волна терроризма. (Подробнее об этом в главе 4.)

Не могут не тревожить чрезмерный вылов рыбы и истощение морей. Списки мертвых зон в Мировом океане и находящихся под угрозой исчезновения видов становятся все длиннее.

Тают льды. В ближайшие 100 лет уровень моря, вероятно, поднимется на метр. Сомневаться в этом не приходится из-за выпущенных человечеством в атмосферу парниковых газов, которые не рассеются еще долгое время, даже если мы перестанем их выпускать.

Крах ипотечного рынка США в 2007 году, не предсказанный ни одним из регулирующих органов, был вызван массовыми иллюзиями безопасности абстрактных инвестиций, сути которых почти никто не понимал. Сегодня система остается такой же сложной, какой была тогда, поэтому подобный кризис может случиться снова. Возможно, даже завтра.

Чтобы на этой планете царили мир и финансовая стабильность, а природные ресурсы были должным образом защищены, нам не обойтись без международного сотрудничества, основанного на общем фактологическом понимании мира. Следовательно, текущий недостаток знаний о мире представляет самую серьезную проблему.

Я постоянно слышу негатив. Здесь вы можете подумать: «Ханс, ты просто общаешься с самыми мрачными людьми». Мы решили проверить, так ли это.

Мы задали людям из 30 стран вопрос, приведенный в начале этой главы: «Как вы считаете, мир становится лучше, хуже или остается неизменным?» Вот что они ответили.

Я никогда не доверяю данным на 100 процентов – и вам не советую. Всегда есть место сомнениям. В этом случае я сказал бы, что цифры в целом верные, но не стоит делать выводы на основании незначительных различий. (Кстати, этот принцип применим ко всей статистике: не стоит делать выводы, если разница меньше, скажем, 10 процентов.) Но общая картина по-прежнему ясна. Большинство людей считает, что мир становится хуже. Неудивительно, что мы живем в таком напряжении.

Статистическая терапия

Легко следить за всем плохим, что происходит в мире. Гораздо сложнее узнавать о хорошем – о миллиардах положительных сдвигов, о которых нигде не сообщается. Не поймите меня неправильно, я имею в виду не просто приятные новости, которые должны нивелировать негатив. Я имею в виду фундаментальные положительные сдвиги, которые меняют мир, но происходят очень медленно, очень непоследовательно или очень незаметно, чтобы попасть в новости. Я имею в виду тайное безмолвное чудо человеческого прогресса.

Основные факты о прогрессе человечества известны так плохо, что меня приглашают рассказать о них на конференции и собрания по всему миру. Порой мои лекции называют вдохновляющими, и многие отмечают, что они оказывают благотворный эффект. Я к этому не стремился. Но в этом есть логика. В основном я показываю официальную статистику ООН. Пока картина мира людей остается гораздо негативнее реальности, простая статистика прибавляет позитива. Нечего и удивляться, что людям становится спокойнее, когда они узнают, что мир гораздо лучше, чем кажется. Это новый транквилизатор, который можно совершенно бесплатно получить онлайн!

Нищета

Начнем с анализа тенденций в сфере нищеты.

Вопрос 3

За последние 20 лет доля мирового населения, живущего в нищете…

А. …почти удвоилась

Б. …осталась почти неизменной

В. …сократилась почти вдвое

Верный ответ здесь В: за последние 20 лет доля мирового населения, живущего в нищете, сократилась почти вдвое. Но, по результатам нашего онлайн-опроса, в большинстве стран это знали менее 10 процентов людей.

Помните четыре уровня доходов из первой главы? В 1800 году примерно 85 процентов населения жило на первом уровне, в нищете. Людям по всему миру просто-напросто не хватало еды. Большинство людей по несколько раз в год ложились спать голодными. В Британии и ее колониях детям приходилось работать, чтобы прокормиться, и среднестатистический британский ребенок начинал работать в возрасте десяти лет. Пятая часть населения Швеции, включая многих моих родственников, бежала в США от голода, и только 20 процентов этих людей вернулись на родину. А что им было делать в неурожайные годы, когда голодной смертью умирали их родственники, друзья и соседи? Только бежать. Эмигрировать. Если была такая возможность.

Все человечество начинало с первого уровня. Именно на первом уровне до 1966 года жила бо́льшая часть населения Земли. До тех пор нищета была правилом, а не исключением.

Кривая, которую вы видите выше, показывает, как с 1800 года снижалась доля населения, живущего в нищете. Обратите внимание на последние 20 лет. В этот период уровень нищеты снижался быстрее, чем когда-либо в истории.

В 1997 году в нищете жили 42 процента населения Индии и Китая. К 2017 году этот показатель для Индии упал до 12 процентов: в нищете стало жить на 270 миллионов человек меньше, чем всего 20 годами ранее. В Китае за тот же период показатель упал до рекордных 0,7 процента, а это значит, что еще полмиллиарда человек перешагнули этот важный порог. Тем временем в Латинской Америке доля живущего в нищете населения снизилась с 14 до 4 процентов, а это еще 35 миллионов человек. Хотя все оценки нищеты весьма относительны, когда изменения таковы, не стоит и сомневаться, что происходят серьезные сдвиги.

Сколько вам было лет 20 лет назад? Закройте на секунду глаза и вспомните себя в этом возрасте. Насколько изменился ваш мир? Сильно? Незначительно? Вот как изменился наш мир за это время: всего 20 лет назад в нищете жило 29 процентов населения Земли, а сейчас это число сократилось до 9 процентов. Сегодня почти все выбрались из ада. Извечный источник человеческих страданий вот-вот будет ликвидирован. Нам пора планировать вечеринку! Большую вечеринку! И под «нами» я подразумеваю все человечество!

Но мы по-прежнему угрюмы. Мы живем на четвертом уровне и смотрим телевизор, где показывают нищих людей, отчего нам кажется, что ничего не изменилось. Миллиарды людей вырвались из нищеты и стали потребителями и производителями на мировом рынке. Миллиарды людей сумели перейти с первого уровня на второй и третий, а люди с четвертого уровня этого даже не заметили.

Ожидаемая продолжительность жизни

Вопрос 4

Какова сегодня ожидаемая продолжительность жизни в мире?

А. 50 лет

Б. 60 лет

В. 70 лет

Показать все причины смерти и страданий в одной цифре почти невозможно. Но средняя ожидаемая продолжительность жизни очень к этому близка. В этом показателе находит отражение каждая детская смерть, каждая безвременная кончина от техногенных катастроф или стихийных бедствий, каждая женщина, умирающая при родах, и каждая долгая жизнь старика.

В 1800 году, когда шведы умирали от голода, а британские дети работали на угольных шахтах, ожидаемая продолжительность жизни в мире составляла около 30 лет. Такой она была на протяжении многих веков. Из всех рождавшихся детей примерно половина умирала в детстве. Большая часть выживших умирала в возрасте от 50 до 70 лет. Средний показатель равнялся примерно 30 годам. Это не значит, что большинство людей доживало до 30. Это просто среднее значение, а при взгляде на среднее значение не стоит забывать, что за ним скрывается разброс.

Сегодня средняя ожидаемая продолжительность жизни в мире равняется 70 годам. А вернее, даже 72, что еще лучше. Вот результаты наших опросов.

Это один из тех вопросов, где наиболее невежественны самые образованные люди. В большинстве стран, где мы проводили опросы, результаты обывателей были чуть лучше результатов шимпанзе. (Полная раскладка по странам приводится в приложении.) Но высокообразованные люди в основном выбирали вариант «60 лет». Это было бы верно в 1973 году (в тот год, когда 200 000 человек погибло от голода в Эфиопии). Но мы задали вопрос в текущем десятилетии, спустя более 40 лет развития. Сегодня люди в среднем живут на 10 лет дольше. Мы, люди, всегда боролись за выживание своих семей – и наконец в этом преуспели.

Когда я показываю этот потрясающий график, меня часто спрашивают: «Чем объясняется последний провал?» При этом люди показывают на проседание в 1960 году. Если вы не знаете, чем оно объясняется, это дает мне возможность сразиться с заблуждением о том, что мир становится хуже.

Провал на кривой ожидаемой продолжительности жизни в мире, наблюдаемый в 1960 году, объясняется тем, что в тот год в Китае от голода погибло от 15 до 40 миллионов человек – точное число неизвестно. Вероятно, это был самый страшный в мире искусственно созданный голод.

В 1960 году урожай в Китае оказался меньше ожидаемого из-за неблагоприятных погодных условий и неверных советов правительства по эффективному выращиванию злаков. Местные власти не хотели признаваться в низких показателях, поэтому отправили весь урожай правительству. Продовольствия не осталось. Через год шокированные ревизоры сообщали, что своими глазами видели случаи каннибализма и трупы, лежащие вдоль дорог. Правительство отрицало ошибки системы планирования, поэтому на протяжении тридцати шести лет Китай держал эту катастрофу в тайне. Никаких сведений о ней на английском языке не появлялось до 1996 года. (Подумайте об этом. Может ли сегодня хоть одно правительство сохранить в тайне гибель 15 миллионов человек?)

Но даже если бы китайское правительство рассказало миру об этой трагедии, Всемирная продовольственная программа ООН, которая сегодня отправляет продовольствие туда, где в нем больше всего нуждаются, не смогла бы помочь Китаю. Она была основана только в 1961 году.

Поместив настоящее в исторический контекст, мы уже не можем поддерживать заблуждение о том, что мир становится хуже. Не стоит недооценивать трагедии, происходящие сегодня. В мире по-прежнему случаются засухи, а люди время от времени голодают. Но знание о трагедиях прошлого должно помочь всем понять, что мир сегодня стал гораздо прозрачнее и готов оказать помощь тем, кто в ней нуждается.

Я родился в Египте

Моя родина, Швеция, сегодня живет на четвертом уровне и входит в число самых богатых и здоровых стран мира. (Если страна живет на четвертом уровне, это означает, что на четвертом уровне в этой стране находится среднестатистический человек. Это не означает, что все в Швеции живут на четвертом уровне. Не забывайте: средние значения скрывают разброс.) Но так было не всегда.

Теперь я покажу вам свой любимый график. Его цветная версия приводится на переднем форзаце этой книги. Я называю его мировым графиком здоровья, и он напоминает карту мирового здоровья и благополучия. Как и на пузырьковой диаграмме, приведенной в предыдущей главе, каждая страна на этом графике обозначена пузырьком, а размер пузырька отражает численность населения этой страны. Как и раньше, бедные страны сосредоточены в левой части графика, богатые – в правой; здоровые страны – в верхней части графика, больные – в нижней.

Обратите внимание, что на графике нет двух групп. Мир не поделен надвое. Страны есть на каждом уровне, от больных и бедных в нижнем левом углу графика до богатых и здоровых в верхнем правом углу, где находится и Швеция. Большинство стран занимают положение посередине.

Теперь самое интересное.

След из маленьких пузырьков показывает здоровье и богатство Швеции в каждый год начиная с 1800-го. Какой поразительный прогресс! Я выделил несколько стран, которые на 2017 год сопоставимы с важными этапами развития Швеции в прошлом.

Одним из самых важных этапов стал 1948 год. Отгремела Вторая мировая война. Швеция победила в медальном зачете зимней Олимпиады. Родился я. Швеция, в которой я родился в 1948-м, на карте здоровья и богатства находилась там, где сегодня находится Египет. Иными словами, я родился на середине третьего уровня. Условия жизни в Швеции 1950-х годов были схожи с условиями жизни в Египте и других странах третьего уровня сегодня. В стране еще были открытые сточные канавы, и дети вполне могли утонуть в водоеме возле дома. На третьем уровне родители много работают и редко видятся с детьми, а государство еще не ввело законы, по которым водоемы должны огораживаться заборами.

На протяжении всей моей жизни Швеция шла по пути прогресса. За 1950-е и 1960-е годы она шагнула от Египта сегодня до Малайзии сегодня. К 1975 году, когда родились Анна и Ула, Швеция, как и Малайзия сегодня, стояла на пороге четвертого уровня.

Теперь давайте вернемся назад. Моя мама родилась в 1921 году, когда Швецию можно было сравнить с сегодняшней Замбией. Швеция тогда находилась на втором уровне.

Моя бабушка родилась в Лесото. Это произошло в 1891 году, когда Швеция была сравнима с современным Лесото. Сегодня эта страна характеризуется самой низкой ожидаемой продолжительностью жизни и пребывает на границе между первым и вторым уровнями, почти в нищете. Всю взрослую жизнь бабушка вручную обстирывала семью из девяти человек, но в старости стала свидетельницей чуда развития, когда вместе со всей Швецией добралась до третьего уровня. К концу жизни у нее дома было холодное водоснабжение, а в подвале была оборудована простейшая уборная – настоящая роскошь в сравнении с ее детством, когда у нее не было водопровода. Обе моих бабушки и оба дедушки умели читать по слогам и считать, но им недоставало грамотности, чтобы читать книги ради удовольствия. Они не могли читать мне детские книги и не могли писать письма. Никто из них не окончил больше четырех классов школы. Уровень грамотности в Швеции во времена моих бабушек и дедушек был сравним с сегодняшним уровнем грамотности в Индии – стране, которая тоже находится на втором уровне.

Моя прабабушка родилась в 1863 году, когда средний уровень доходов в Швеции был сравним с сегодняшним уровнем доходов в Афганистане, отправляя страну на первый уровень, где большинство населения живет в нищете. Прабабушка рассказывала своей дочери, моей бабушке, каким холодным зимой становился земляной пол. Но сегодня люди в Афганистане и других странах первого уровня живут гораздо дольше, чем жили шведы в 1863 году. Дело в том, что базовые усовершенствования существенно улучшили жизнь большинства людей. У них есть пластиковые пакеты, чтобы хранить и перевозить продукты. У них есть пластиковые ведра для воды и мыло, которое убивает микробы. Большинство их детей вакцинируется. В среднем они живут на 30 лет дольше, чем шведы в 1800 году, когда Швеция была на первом уровне. Вот насколько улучшилась жизнь на первом уровне.

Ваша страна тоже шла по пути безумного прогресса. Я говорю это с уверенностью, хотя и не знаю, где вы живете, поскольку за последние 200 лет ожидаемая продолжительность жизни возросла во всех странах. На самом деле почти во всех странах улучшились почти все показатели.

32 других улучшения

Так что, мир у вас в голове по-прежнему становится хуже? Приготовьтесь увидеть новые данные. Я собираюсь показать вам еще 32 улучшения.

О каждом я могу рассказать такую же историю, как о нищете и ожидаемой продолжительности жизни. Для многих я могу продемонстрировать, что люди неизменно ошибаются в своих оценках в худшую сторону, хотя данные свидетельствуют об обратном. (А если я этого продемонстрировать не могу, проблема лишь в том, что мы еще не задавали соответствующих вопросов.)

Но мне не уместить все эти объяснения в одну книгу, поэтому я показываю вам только графики. Начнем с 16 ужасных вещей, которые уже исчезли или исчезнут в ближайшее время, а затем рассмотрим 16 удивительных вещей, которых становится все больше.

Этот мировой прогресс сложно увидеть, выглядывая из окна. Он происходит за линией горизонта. Но при должном внимании можно научиться замечать его признаки. Прислушайтесь. Слышите, как ребенок учится играть на гитаре или пианино? Этот ребенок не утонул и получил возможность почувствовать радость и свободу создания музыки.

Повышение доходов приводит не только к накоплению больших сумм. Увеличение продолжительности жизни не только дает каждому больше времени. Конечная цель всего этого заключается в том, чтобы подарить нам свободу заниматься тем, чем хочется. Лично я люблю цирк, играть в компьютерные игры с внуками и переключать каналы на телевизоре. Измерить культуру и свободу – цели развития – не так просто, но можно использовать для этого количество гитар на душу населения. И оно возросло невероятно. Как можно сказать, что мир становится хуже, когда перед глазами такая прекрасная статистика?

Инстинкт негатива

Во многом все это объясняется нашим инстинктом негатива – склонностью замечать плохое чаще хорошего. Здесь господствуют три тенденции: ошибочное восприятие прошлого, выборочное освещение событий журналистами и активистами, а также чувство, что нельзя говорить об улучшении ситуации, пока все в мире так плохо.

Внимание! Объекты в ваших воспоминаниях были хуже, чем кажется!

Веками пожилые люди романтизируют свою юность и настаивают, что раньше все было иначе. Это правда, но не в том смысле, который они вкладывают в свои слова. В основном все было хуже, а не лучше. Однако люди легко забывают, как дела обстояли на самом деле.

В Западной Европе и Северной Америке лишь глубокие старики, которые пережили Вторую мировую войну и Великую депрессию, помнят жестокие лишения и голод, мучивший страну всего несколько десятилетий назад. В Китае и Индии нищета была реальностью для подавляющего большинства населения еще пару поколений назад, но и там о ней уже забыли все те, кто сегодня живет в приличных домах, носит чистую одежду и ездит на мопедах.

В 1970-х годах шведский писатель и журналист Лассе Берг написал потрясающий репортаж о жизни сельской Индии. Вернувшись туда двадцать пять лет спустя, он увидел, насколько улучшились условия жизни. На фотографиях, сделанных им в 1970-х, были запечатлены земляные полы, глиняные стены, полуголые дети и деревенские жители, которые почти ничего не знали о внешнем мире и были невысокого мнения о самих себе. В конце 1990-х он увидел бетонные дома, где играли хорошо одетые дети и смотрели телевизор уверенные в себе, проявляющие любопытство к миру деревенские жители. Когда Лассе показал им снимки 1970-х годов, они не поверили, что эти фотографии были сделаны в их деревне. «Нет, – сказали они. – Этого не может быть. Вы ошибаетесь. Мы никогда не были так бедны». Как и большинство людей, они жили здесь и сейчас, озабоченные другими проблемами: их тревожило, что дети смотрят безнравственные мыльные оперы, а сами они никак не могут накопить на мотоцикл.

По какой-то причине мы стараемся не вспоминать и не рассказывать детям о тяготах и лишениях прошлого. Правду говорят древние кладбища, где археологи находят огромное количество останков детей. Большинство из них когда-то погибло от голода или страшных болезней, но на многих детских скелетах видны следы физического насилия. В обществах охотников и собирателей смертность в результате убийств нередко превышала 10 процентов, и детей никто не щадил. На сегодняшних кладбищах могилы детей встречаются редко.

Выборочное освещение событий

Мы постоянно слышим негативные новости со всех концов света: войны, голод, стихийные бедствия, политические ошибки, коррупция, сокращение бюджетов, болезни, массовые увольнения, теракты. Если бы журналисты рассказывали нам о самолетах, которые не упали, и злаках, которые удачно взошли, они бы быстро остались без работы. Истории о постепенных улучшениях редко попадают на первые полосы газет, даже если эти улучшения масштабны и затрагивают миллионы людей.

Благодаря расширению свободы прессы и развитию технологий, теперь мы слышим о катастрофах больше, чем когда-либо. Когда несколько веков назад европейцы убивали коренных жителей Америки, об этом не рассказывали в новостях Старого Света. Когда система планирования привела к массовому голоду в сельском Китае и погибли миллионы человек, европейская молодежь махала красными коммунистическими флагами, ничего об этом не зная. Когда в прошлом уничтожались целые виды и экосистемы, никто этого не понимал – и никому не было до этого дела. Параллельно с другими улучшениями существенно возросло и наше внимание к проблемам мира. Сейчас освещается гораздо больше событий, и это само по себе можно считать проявлением прогресса, однако впечатление из-за этого создается прямо противоположное.

В то же время активисты и лоббисты умело манипулируют информацией, чтобы любое провисание казалось концом света, даже если сохраняется общая положительная тенденция. Они пугают нас паникерскими преувеличениями и пророчествами. Например, в США уровень насильственных преступлений начиная с 1990 года постоянно снижается. В 1990 году было зарегистрировано чуть менее 14,5 миллиона преступлений. К 2016 году этот показатель опустился значительно ниже 9,5 миллиона. Но каждый раз, когда случалось что-нибудь ужасное – а такое происходило почти каждый год, – сообщалось о новом кризисе. Большинство людей почти всегда считает, что насильственных преступлений становится больше.

Неудивительно, что нам кажется, будто мир катится в тартарары. В новостях нам постоянно рассказывают о проблемах настоящего. У нас создается впечатление, что мир обречен, которое лишь усиливается нашей неспособностью вспомнить прошлое – оно кажется нам прекрасным и беззаботным, и мы не помним, что год, десять или пятьдесят лет назад проблем было не меньше, а, скорее всего, даже больше. Из-за этой иллюзии упадка одни люди живут в постоянном напряжении, а другие и вовсе теряют надежду на лучшее. Но оснований для этого нет.

Чувства вместо разума

И это еще не все. Что люди на самом деле думают, когда говорят, что мир становится хуже? Я подозреваю, они вообще не думают. Они чувствуют. Если вы по-прежнему чувствуете, что не готовы согласиться с утверждением, что мир становится лучше, даже после того как я показал вам столько прекрасных данных, я подозреваю, дело в том, что вам известно о множестве серьезных проблем, которые еще не решены. Я подозреваю, что, когда я говорю, что мир становится лучше, вы чувствуете себя так, словно я уверяю вас, что все в порядке, а вам не стоит зацикливаться на этих проблемах, ведь лучше притвориться, будто их не существует, и это кажется вам нелепым. Вы пребываете в напряжении.

Я согласен. Не все в этом мире прекрасно. Нам рано расслабляться. Пока существуют авиакатастрофы, детские болезни, которые можно предотвратить, вымирающие виды, отрицающие изменения климата люди, шовинисты, безумные диктаторы, токсические отходы, сидящие в тюрьме журналисты и не получающие в силу гендерного признака образования девочки – пока существуют все эти ужасные вещи, нам нельзя вздохнуть спокойно.

Но столь же нелепо не замечать прогресс. Это тоже ведет к стрессу. Меня часто называют оптимистом, потому что я показываю людям свидетельства огромного прогресса, о котором они и не догадывались. Меня это раздражает. Я не оптимист. Оптимисты кажутся наивными. Я убежденный «поссибилист». Я сам придумал этот термин. Это человек, который не надеется без оснований и не боится без повода, человек, который постоянно противостоит драматической картине мира. Как поссибилист, я наблюдаю весь этот прогресс, и он убеждает меня и дарит мне надежду, что на этом развитие не остановится. Это не оптимизм. Это трезвый и ясный взгляд на мир. Это наличие конструктивной и полезной картины мира.

Ошибочно полагая, что ничто не становится лучше, люди приходят к выводу, что никакие предпринимаемые нами меры не работают, и теряют веру в возможность исправить ситуацию. Многие люди признаются мне, что потеряли надежду на лучшее. Бывает и так, что они становятся на радикальный путь и поддерживают крайние меры, которые на самом деле контрпродуктивны, в то время как используемые нами методы улучшения мира прекрасно работают.

Возьмем, к примеру, женское образование. Как оказалось, давать девочкам образование – одна из лучших идей в мире. Когда женщины образованны, в обществах происходят восхитительные сдвиги. Представители обоих полов работают вместе, что позволяет принимать более взвешенные решения и справляться с большим количеством задач. Образованные матери рожают меньше детей, но при этом больше детей выживает. В образование каждого ребенка вкладывается больше времени и сил. Запускается цикл благотворных перемен.

Бедные родители, которые не могли дать образование всем своим детям, часто отправляли в школу только мальчиков. Однако с 1970 года наблюдается огромный прогресс. Почти все родители всех вероисповеданий и культур, живущие на разных континентах, теперь могут отправлять в школу всех своих детей – не только мальчиков, но и девочек. Девочки почти сравнялись с мальчиками: сегодня школу посещают 90 процентов девочек младшего школьного возраста. Для мальчиков этот показатель равняется 92 процентам. Разницы почти нет.

Гендерные различия в образовании по-прежнему сильны на первом уровне, особенно если рассматривать среднее и высшее образование, но это не повод отрицать очевидный прогресс. Я не вижу противоречия между желанием радоваться этим свершениям и стремлением и дальше бороться за улучшения. Я поссибилист. Наблюдаемый прогресс говорит мне, что рано или поздно в школу смогут отправиться все девочки и все мальчики – и мы должны усердно работать в этом направлении. Ничего не случается само собой. Если мы потеряем надежду из-за глупых заблуждений, прогресса может и не быть. Пожалуй, потеря надежды – худшее следствие инстинкта негатива и вызываемого им невежества.

Как контролировать инстинкт негатива

Как помочь нашему мозгу понять, что мир становится лучше, когда со всех сторон мы только и слышим, что на самом деле все становится лишь хуже?

Плохо и лучше

Не стоит нивелировать все негативные новости позитивными, иначе вы рискуете впасть в самообман, успокаивая себя тем, что все не так уж и плохо. Это все равно что нивелировать избыток сахара избытком соли. Жить станет интереснее, но вы не обретете здоровый баланс.

Мне помогает держать в голове одновременно две мысли.

Когда мы слышим, как кто-то говорит, что все становится лучше, нам кажется, будто он также добавляет: «Не переживай. Расслабься». Или даже: «Не обращай внимания». Однако, когда я говорю, что все становится лучше, я вовсе не имею в виду этого. Я не призываю не обращать внимания на ужасные мировые проблемы. Я говорю, что все может быть плохо, одновременно становясь лучше.

Представьте, будто мир – это недоношенный младенец в кувезе. У малыша серьезные проблемы со здоровьем, поэтому за его дыханием, сердцебиением и другими важными показателями постоянно следят, чтобы не пропустить ни малейшего изменения в лучшую или худшую сторону. Через неделю он начинает идти на поправку. По всем параметрам ему становится лучше, но вынимать его из кувеза еще нельзя, потому что он по-прежнему в критическом состоянии. Можно ли в таком случае говорить, что малыш идет на поправку? Да. Безусловно. Можно ли говорить, что он в тяжелом состоянии? Да. Безусловно. Разве фраза «ему становится лучше» подразумевает, что все в порядке, поэтому нам пора расслабиться и забыть о тревоге? Вовсе нет. Есть ли основания выбирать лишь один вариант для описания состояния малыша и говорить, что либо он еще плох, либо он идет на поправку? Нет. Оба утверждения истинны. Малыш в плохом состоянии, но идет на поправку. Ситуация плоха, но становится лучше. Одновременно.

Именно так и нужно думать о текущем состоянии мира.

Будьте готовы к плохим новостям

Контролировать инстинкт негатива проще, если постоянно быть готовым к плохим новостям.

Не забывайте, что пресса и активисты притягивают ваше внимание, упирая на драму. Не забывайте, что негативные истории драматичнее позитивных и нейтральных. Не забывайте, как просто состряпать историю о кризисе на основании одного кратковременного провисания долгосрочной положительной тенденции. Не забывайте, что мы живем в прозрачном мире, где о тяготах рассказывается столько, сколько не рассказывалось никогда прежде.

Услышав ужасную новость, успокойте себя вопросом: разве я услышал бы о столь же серьезном улучшении в этой сфере? Разве я услышал бы об улучшениях, даже если бы их были сотни? Разве я услышал бы о детях, которые не утонули? Могу ли я увидеть снижение детской смертности от утоплений или от туберкулеза из собственного окна? Могу ли узнать об этом из новостей или брошюры благотворительной организации? Не забывайте, что перемен к лучшему может быть гораздо больше, просто вы о них не услышите. О них нужно узнавать специально. (А если вы посмотрите на статистику, то увидите их повсюду.)

Если вы не будете забывать об этом, вы сами и ваши дети будете защищены и сможете и дальше смотреть новости, не чувствуя при этом, что мир все больше напоминает антиутопию.

Не цензурируйте историю

Цепляясь за приукрашенную версию истории, мы лишаем себя и своих детей доступа к правде. Свидетельства об ужасном прошлом пугают, но в то же время обладают огромным потенциалом. Они помогают нам ценить все то, что есть у нас сегодня, и дают нам надежду, что будущие поколения, как и прошлые, сумеют преодолеть невзгоды и продолжить путь к миру и процветанию, попутно решая мировые проблемы.

Я хотел бы сказать спасибо… обществу

Когда 65 лет назад я чуть не захлебнулся в канаве, полной мочи, в шведском рабочем районе, я еще не знал, что первым в своей семье поступлю в университет. Тогда я еще не знал, что стану профессором глобального здравоохранения и отправлюсь в Давос, где расскажу мировым лидерам о том, что они знают о базовых мировых тенденциях меньше, чем шимпанзе.

Само собой, тогда я и сам не знал ни о каких мировых тенденциях. Мне пришлось их изучить. Например, единственный способ узнать об изменении причин смертности – отслеживать все смерти и их причины, записывать и обобщать. На это уходит невероятно много времени. Во всем мире есть лишь одна такая база данных. Она называется «Глобальное бремя болезней». Когда я сверился с ней много лет спустя, оказалось, что я был не единственным, кто едва не погиб таким образом. Дети младше пяти лет, живущие на третьем уровне, нередко погибали в результате подобных несчастных случаев.

Я лишь знал, что не могу пошевелиться. Но бабушка спасла меня из канавы. А затем шведское общество помогло мне подняться выше.

На моей памяти Швеция перешла с третьего на четвертый уровень. Появилось лекарство от туберкулеза, и моя мама поправилась. Она читала мне книги, которые брала в библиотеке. Бесплатно. Я первым в своей семье окончил больше шести классов и поступил в университет, где учился бесплатно. Я бесплатно получил докторскую степень. Хотя, само собой, на самом деле бесплатно не дается ничего: платили налогоплательщики. А потом, когда мне было тридцать лет и я, отец двоих детей, впервые заболел раком, меня бесплатно вылечили в рамках лучшей в мире системы здравоохранения. Моя жизнь и успех всегда зависели от других людей. Благодаря моей семье, бесплатному образованию и бесплатному здравоохранению я прошел весь путь от сточной канавы до Всемирного экономического форума. Я никогда бы не справился с этим в одиночку.

Сегодня, когда Швеция пребывает на четвертом уровне, только 3 ребенка из 1000 умирают до достижения пятилетнего возраста – и только 1 процент из этих смертей приходится на утопления. Ограждения, детские сады, спасательные жилеты для малышей, уроки плавания и спасатели у бассейнов стоят денег. Детская смертность от утопления – один из ужасов, который почти исчез, когда страна стала богаче. Вот это я и называю прогрессом. Такие же улучшения наблюдаются сегодня по всему миру. Большинство стран сегодня прогрессирует быстрее, чем когда-либо прогрессировала Швеция. Гораздо быстрее.