Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
Банковские учреждения более опасны, чем регулярная армия.
ТОМАС ДЖЕФФЕРСОН
В предыдущей статье я рассказывал о проектах создания «плохих» банков за рубежом. Большинство из проектов кончились ничем, но кое-какие «плохие» банки на свет все-таки появились. «Плохие» банки – такие кредитные организации, на которые переводятся плохие (токсичные, мусорные) активы других кредитных организаций, чтобы не допустить банкротства последних. Финансовые регуляторы, поддерживающие подобного рода схемы спасения банков, делают заявления о том, что «плохие» банки призваны преобразовывать токсичные активы в хорошие. Образно выражаясь, должны превращать «мусор» в «золото». Но такие чудесные метаморфозы могут происходить только в головах мечтателей или публики, одурманенной современными учебниками по рыночной экономике. Убытки, связанные с мусорными активами, просто перераспределяются. Сначала перегружаются на баланс «плохого» банка, а потом в той или иной форме закрываются деньгами Центробанка и/или государства. Образно выражаясь, происходит национализация убытков банков, только не напрямую, а с помощью хитрой схемы с участием «плохого» банка. К тому же подобная схема помогает оттянуть ликвидацию безнадежных долгов, иногда на несколько лет.
Как и в других странах, в России идея создания «плохого» банка начала активно обсуждаться во время финансового кризиса 2008–2009 гг. До конкретных решений тогда дело не дошло. Вскоре после окончания кризиса тучи над банковским сектором российской экономики опять стали сгущаться. Быстро накапливалась проблемная задолженность кредитных организаций, что проявилось в росте процента просроченных кредитов и выявлении все новых фактов неполного покрытия долгов разными видами обеспечения кредитов (ценные бумаги, недвижимость, иные виды имущества). Самые плохие активы квалифицируются как «безнадежные». Финансовый регулятор (Центробанк) ведет учет таких активов. За период 2014–2017 гг. объем безнадежных долгов вырос с 1,6 до 3,6 трлн руб. Когда Центробанк начинает процедуру отзыва лицензии у очередного банка, то в ходе его глубокой проверки выясняется, что реальный объем безнадежных долгов (активов) оказывается во много раз больше тех цифр, которые банк в своей отчетности представлял финансовому регулятору. Один из распространенных способов сокрытия – рефинансирование старых долгов клиента с помощью новых кредитов, замена «протухшего» кредита «свежим» (такое практикуется сплошь и рядом в отношении так называемых «ассоциированных» клиентов, т. е. связанных с акционерами банка заемщиков).
Очень знаменательным в новейшей истории российской банковской системы стал 2017 год. Банк России назвал его годом «великого перелома» в деле оздоровления банковского сектора страны. Напомню, что кампания оздоровления началась в 2013 году, когда в Центробанк на пост председателя пришла Эльвира Набиуллина.
Основное средство оздоровления – отзыв лицензий у финансово больных или недобросовестных (замеченных в откровенных манипуляциях и мошеннических схемах) банков. Вот статистика того, как шла «прополка» банковских «грядок» (количество отозванных лицензий): 2013 г. – 32; 2014 г. – 86; 2015 г. – 93; 2016 г. – 97; 2017 г. – 46. Хотя в 2017 году число отозванных лицензий существенно сократилось по сравнению с предыдущими тремя годами, однако тогда Центробанк приговорил к «смерти» очень крупную кредитную организацию – банк «Югра», входивший в топ-30 российского банковского мира. АСВ пришлось изрядно раскошелиться на выплаты пострадавшим вкладчикам «Югры» (173 млрд руб.)
Другим средством оздоровления стали санации банков, т. е. оказание им финансовой помощи для восстановления своей дееспособности. И с этой точки зрения 2017 год действительно оказался выдающимся. Было принято решение о санации двух банков очень крупного (по российским меркам) калибра. Это «ФК Открытие» (восьмое место по активам) и Бинбанк (двенадцатое место). Примечательно, что первый из названных банков также был включен финансовым регулятором в список «системно значимых» кредитных организаций. Т. е. фактически это список «бессмертных» банков. Видимо, это и подвигло акционеров и топ-менеджеров «ФК Открытие» на проведение таких операций, которые эксперты позднее называли либо «рискованными», либо откровенно «мошенническими». Видимо, при такой гарантии, как включение в список «бессмертных», банки могут себе ни в чем не отказывать, даже если речь идет о рисках не коммерческого, а уголовного характера (хищения средств в особо крупных размерах). У «приговоренных» к санации банков обнаружились «дыры» на сотни миллиардов рублей. Возникает резонный вопрос: а куда смотрел финансовый регулятор (ЦБ), который должен проявлять повышенное внимание к банкам, включенным в список «системно значимых»? Обычный ответ: халатность. Версию сговора чиновников регулятора и банков также исключать нельзя.
Вторая половина позапрошлого года была очень горячим временем для Центробанка. Каждый день на ведущих полосах российских СМИ фигурировали названия трех банков: «Югра», «ФК Открытие», «Бин». Первый из названных банков опустошил «закрома» Агентства по страхованию вкладов (АСВ) в связи с очень крупными выплатами «погорельцам» указанного банка. А ведь АСВ до этого занималось не только выплатами клиентам погоревших банков, но и санациями (путем выдачи кредитов спасаемым банкам). В 2017 году надо было уже спасать само АСВ. В 2014–2017 годах АСВ выплатило возмещений на общую сумму свыше 1,7 трлн рублей. Своих денег агентству уже не хватало, и Центробанк стал поддерживать АСВ с помощью кредитов. Но было понятно, что в качестве санирующей организации АСВ уже нельзя было использовать.
Так на свет в 2017 году появился новый институт под названием «Фонд консолидации банковского сектора» (ФКБС). Я уже писал об этом Фонде. Напомню лишь, что он полностью принадлежит Центробанку, фактически является его «дочкой». Фонд занимается исключительно санацией банков, причем деньги спасаемым банкам предоставляются не в виде кредитов, а посредством приобретения акций (участия в капитале) санируемого банка. При этом Центробанк не скрывал, что капитализация самого Фонда будет осуществляться с помощью «печатного станка». Управляющая компания Фонда имеет свой сайт, однако узнать подробности о деятельности новой структуры из этого источника невозможно, все крайне «непрозрачно».
Первыми клиентами ФКБС стали «ФК Открытие» и Бинбанк, а в декабре 2017 года к ним присоединился Промсвязьбанк, который входил в топ-10 российских банков и также относился к числу «системно значимых». В июне 2018 года глава ЦБ России Эльвира Набиуллина сообщила о бесславном конце так называемого «московского банковского кольца». В него входили «ФК Открытие», Бинбанк, Промсвязьбанк, а также Московский кредитный банк. Набиуллина пояснила – эти банки занимались круговым кредитованием, надувая «пузырь» невозвратных долгов. По ее словам, с этими структурами также были связаны некоторые пенсионные фонды и другие финансовые организации. Как видим, «системно значимые» банки занимались откровенным жульничеством, а теперь финансовый регулятор приступил к спасению жуликов. Невооруженным глазом видно, что система «оздоровления» банков порочна, поощряет банковских гигантов на новые преступления.
На начало лета 2018 года Э. Набиуллина сообщила, что Центробанк влил через Фонд в капиталы указанных трех банков 0,76 трлн руб. Плюс к этому формой поддержки санируемых банков стало размещение денег Центробанка на депозитах указанных банков. Как заявила Э. Набиуллина, это еще 1,86 трлн руб. Итого на поддержку санируемых банков было брошено 2,62 трлн руб.
Но это было почти год назад. После этого произошло много новых событий из разряда «оздоровление банковской системы». Несмотря на заявление председателя Банка России в феврале прошлого года о том, что «оздоровление» в основном завершилось, отзыв лицензий продолжился. По итогам 2018 года было отобрано 58 лицензий. Когда «чистка» в 2013 году только стартовала, то число действовавших банков превышало 1000, сейчас их количество уменьшилось до 477 (на 1 марта 2019 год). Э. Набиуллина в начале прошлого года заявляла, что новых санаций в ближайшее время не ожидается, а если они будут, то лишь в отношении банков из списка «системно значимых». Но новые санации были, причем в отношении банков не из указанного списка. Вот хроника новых санаций по линии ФКБС в 2018 году:
• февраль – банк «Советский» (106-е место по размеру активов);
• март – «Траст» (19-е место) и «Рост Банк» (15-е место);
• апрель – «Азиатско-Тихоокеанский банк» (АТБ; 60-е место).
И вот в январе нынешнего года еще одна санация – Московского индустриального банка (33-е место по активам). Итого за два неполных года Фонд успел поучаствовать в спасении восьми российских банков. Правда, сегодня уже осталось лишь семь банков, т. к. у «Советского» через полгода после решения о санации было принято решение об отзыве лицензии. Видимо, финансовый регулятор накопал столько «мусорных» активов, что решил, что «овчинка не стоит выделки». Подобное изменение решения по «Советскому» лишний раз свидетельствует о том, что финансовый регулятор имеет слабое представление о реальном положении поднадзорных кредитных организаций. Подстраховывать ФКБС как спасателя банков будет сам Центробанк с помощью таких средств, как краткосрочные кредиты и размещение средств ЦБ на депозитах санируемых банков. Не останется в стороне и государство. Так, было принято решение о превращении Промсвязьбанка в специализированную кредитную организацию по обслуживанию оборонного государственного заказа. Ожидается прямая и скрытая государственная поддержка этого специализированного банка.
Сколько же ФКБС успел вкачать в банковскую систему с момента его рождения (июль 2017 года)? На сайте Фонда такой информации не найдешь. А вот рейтинговое агентство «Фитч» в марте опубликовало свои оценки масштабов денежной поддержки банков через АСВ и ФКБС. Через АСВ (до середины 2017 года) – 17 млрд долл., через ФКБС – 28 млрд долл. Последняя цифра в пересчете по валютному курсу эквивалентна 1,8 трлн руб. И это, не считая краткосрочных кредитов ЦБ и его средств, размещаемых на депозитах санируемых банков. Общая сумма поддержки последней партии банков (начиная с банка «ФК Открытие») оценивается в 3 трлн руб.
Среди санируемых банков особого внимания заслуживает банк «Траст». Примечательно, что до лета 2017 года он числился как банк, санируемый «ФК Открытие». Финансовый регулятор в марте прошлого года вывел «Траст» из-под опеки «Открытия» и взял под свою непосредственную опеку. Доля ФКБС в капитале «Траста» составила 97 %, «Открытию» было оставлено 2 %, еще 1 % был приобретен Российским фондом прямых инвестиций (РФПИ).
Для усиления «Траста» на Неглинке летом прошлого года приняли решение о присоединении к нему «Рост-банка». В свое время он был передан на санацию Бинбанку. А после того, как под санацию попал сам Бинбанк, то «Рост-банк» был взят на буксир ФКБС, а затем присоединен к «Трасту».
Это операция Банка России проводилась с дальним прицелом. В Центробанке после мучительных размышлений было все-таки принято решение о создании в России «плохого» банка. И таковым был назначен банк «Траст». Ему дали благозвучное название «банк непрофильных активов». Председателем правления обновленного «Траста» был назначен Александр Соколов (член правления банка «Открытие»). Следует иметь в виду, что «Траст» в своем новом качестве предназначен для обслуживания лишь тех банков, которые были санированы Фондом консолидации банковского сектора. Уже в прошлом году на баланс «Траста» началась «перегрузка» активов банков «ФК Открытие», Бинбанк, Промсвязьбанк. Когда летом прошлого года Центробанк анонсировал создание «плохого» банка, то заявлял, что «Траст» сможет вернуть от 40 до 60 % от балансовой суммы «плохих» активов. Потом (осенью) «вилка» уже исчезла, фигурировала лишь цифра 40 %. А позднее Банк России признал, что будет хорошо, если «Траст» сможет вернуть 20 %. Очевидно, что «плохой» банк по определению приговорен к «смерти». Но Банк России точной даты «смерти» не называет, округленно говорит о том, что банк будет функционировать от 3 до 5 лет. «Траст» стал быстро наполняться активами, на начало года активы банка уже составили 1,73 трлн руб. По этому показателю он оказался на восьмом месте среди российских банков и даже несколько опередил «ФК Открытие» (1,71 трлн руб.). В марте нынешнего года к «Трасту» был присоединен «Автовазбанк», и суммарные активы «плохого» банка достигли 2 трлн руб.
Кое-что «Траст» уже вернул Центробанку. На начало февраля, по данным самого Центробанка, «Траст» вернул 230 млрд руб. Если сравнивать с общей суммой, затраченной Банком России на санацию через ФКБС (3 трлн руб.), то получается менее 8 %. По отношению к активам самого банка «Траст» на тот момент (т. е. до присоединения «Автовазбанка») получается около 13 %. Думаю, что «Траст» сумеет вернуть озвученные Банком России 20 % от номинальной цены непрофильных активов. А остальное придется списать как безнадежные долги. Будет ли Банк России пытаться возмещать понесенные им на санацию расходы за счет таких банков, как «ФК Открытие» и Промсвязьбанк? Не думаю. Кое-что по мелочи получит, но только по мелочи. Промсвязьбанк, как я уже отметил, переходит под крыло правительства как «оборонный» банк. Его сильно «отжимать» нельзя. Что касается «ФК Открытие», то Банк России предполагает его привести в порядок и продать. Сначала на Неглинке думали, что это произойдет быстро, чуть ли не через полгода. Но сейчас Банк России уже никаких сроков не называет. «Нет ничего более постоянного, чем что-то временное». Эта присказка в полной мере применима к банку «ФК Открытие». У Банка России уже давно есть одна «дочка» – Сбербанк России (доля ЦБ в капитале – 50 % плюс одна акция). Почему бы не сделать еще одну образцово-показательную «дочку» в лице «Открытия»? – Тем более, что на Сбербанк жалуются как на монополиста, который захватил чуть ли не половину всего банковского сектора. Будет две «дочки», которые станут конкурировать.
Боюсь, что если дела в мире российских банков и далее пойдут так же, как они шли последние два года, то «дочками» Центробанка могут стать и такие «системно значимые» банки, как «Альфа-банк» и «Московский кредитный банк». А также некоторые из топ-50. Российское рейтинговое агентство «Эксперт РА» обратило внимание на то, что в начале нынешнего года сильно выросли абсолютные и относительные масштабы токсичных активов (проблемные кредиты, сильно обесценившиеся бумаги и т. д.) в группе банков топ-50, устойчивость банковской системы под большим вопросом. У банков топ-50 недостаток средств резервирования активов оценивается в 1,5 трлн руб. Без вливаний Банка России многие банки не сумеют изыскать необходимые средства. Среди топ-50 «Эксперт РА» обнаружил трех реальных претендентов на санацию, правда, эти банки названы не были.
Еще более сенсационными стали оценки аналитиков Райффайзенбанка, опубликованные в начале апреля. По их данным, общий объем проблемных активов у российских банков на 1 февраля 2019 года достиг 10,6 триллиона рублей, или 16,6 % от суммарного кредитного портфеля банков. В эту сумму включены «ссуды с признаками обесценения». Согласно МСФО-9, это сомнительные, проблемные и безнадежные кредиты. В денежном выражении проблемные активы банковской системы составляют около 10 % ВВП, 39 % от суммы вкладов населения (27,1 трлн рублей) и около трети золотовалютных резервов ЦБ. Резервы банков на возможные потери покрывают лишь 54 % от проблемных долгов. Без покрытия, по оценкам аналитиков Райффайзенбанка, остаются активы на 4,7 триллиона рублей.
Значит, появятся новые «пациенты», которые будут проходить «оздоровление» в «санатории» Банка России. Потребуются новые миллиарды и триллионы для вложений в капиталы санируемых банков. Для чего придется включать «печатный станок» Центробанка и разгонять инфляцию. Банк России, заявляющий, что он занимается «таргетированием инфляции», эту самую инфляцию и создает!
Можно также предположить, что «плохой» банк «Траст» без работы не останется. Он будет раздуваться подобно пузырю, принимая на свой баланс все новые партии «токсичных» активов от новых пациентов «санатория». Не исключаю, что «Траст» как «плохой» банк просуществует не 3–5 лет, как говорят на Неглинке, а дольше. Ведь в момент ликвидации «плохого» банка Центробанку придется громадную «дыру» своей «дочки» отразить как свои убытки.
Банк России и российские СМИ не очень рекламировали такой неприятный для Центробанка факт, как отрицательный финансовый результат работы по итогам 2017 года. Проще говоря, у Банка России возник убыток в размере 435,5 млрд руб. До сих пор, насколько я помню, единственным годом, который Банк России закончил с убытками, был 1998 год. Но тогда убытки составили лишь 27,8 млрд руб. Годового отчета Банка России по итогам 2018 года пока еще нет. Но я не удивлюсь, если в нем мы опять обнаружим убытки, поскольку санации за счет Центробанка в указанном году продолжались. Если будет ликвидирован «плохой» банк «Траст» (а он ведь когда-то будет ликвидирован), то его убытки отразятся на финансовых результатах «мамы» (Банка России). Активное участие Центробанка неизбежно загоняет его в «минус».
Какую-то параллель тут можно провести с Банком Японии, о котором я писал в предыдущей статье. Японский Центробанк уже два десятка лет засасывает подобно пылесосу разные бумаги с фондового рынка страны. В том числе акции банков и нефинансовых компаний. И валюта баланса Банка Японии уже превысила 100 % ВВП. Валюта баланса Банка России в 2017 году, согласно последнему годовому отчету, составила 30,8 трлн руб. Это примерно 33 % ВВП. Для сравнения: у ЕЦБ в конце 2018 года валюта баланса по отношению к совокупному ВВП стран еврозоны составила 39,7 %, а Федерального резерва – 19,6 %. Но я писал о том, что Банк Японии, ЕЦБ и ФРС США давно уже занимались ассенизационной работой, т. е. скупкой плохих бумаг на финансовом рынке, пытаясь таким образом санировать не только и не столько банки, сколько всю экономику. Например, ФРС США скупала ипотечные бумаги низкого качества, ЕЦБ – казначейские долговые бумаги Греции и некоторых других стан еврозоны (рейтинг таких бумаг не очень высокий, но и тот может в любой момент обвалиться).
Банк России только-только встал на эту скользкую дорожу прямой и масштабной санации банков (через ФКБС). И уже на старте получил гигантский убыток. И при этом имея и без того большие активы, эквивалентные трети годового ВВП. И при этом заложив мину замедленного действия в виде «плохого» банка с очень многообещающим названием «Траст». Что в переводе с английского означает «доверие». Лично у меня такая схема «оздоровления» банковской системы страны доверия не вызывает. Она предполагает приватизацию финансовых результатов (прибылей) коммерческими банками и национализацию убытков. На первый взгляд, убытки ложатся на «плохой» банк «Траст». Но затем они переходят на уровень Центробанка. А Центробанк, в свою очередь, будет бороться с этими убытками с помощью «печатного станка». А это означает разгон инфляции. А инфляция, как известно, представляет собой форму скрытого налогообложения всего населения страны. Вот вам и национализация убытков, которые, кстати, возникают в результате того, что банки занимаются прямым и скрытым грабежом народа. Так что банки грабят народ дважды: сначала через кредитно-депозитные операции, кончающиеся банкротствами. А затем путем скрытого инфляционного налогообложения для восстановления банков-грабителей. Для того чтобы все могло начаться по новому кругу.
Нынешняя модель банковской системы страны порочна с момента ее внедрения в России. Почему? Потому что в ее основу положена такая модель депозитно-кредитной организации, которую изначально можно назвать «плохим» банком. На данный момент в банковской системе России насчитывается 477 кредитных организаций. И все они являются «плохими» банками. Почему все они «плохие», расскажу позднее.
Войти с помощью соц. сетей: