Глава двадцать седьмая

Я позвонил Наталье, сказал, что следствие по поводу смерти ее дочери практически закончено.

– Что значит «практически закончено»? А кто убийца?

– Это очень сложный вопрос. Ты прекрасно знаешь, что Лена встречалась с человеком по фамилии Капралов…

– Которого недавно убили.

– Да, да. Так вот он был преступником международного масштаба.

– Вадим?!.. Хотя сейчас такое сообщили про «Розенкранц»! Но я была уверена, что Вадим не причем.

– Он как раз причем! Он боялся, что твоя дочь совершенно случайно узнала то, чего знать не должна. Какие-то его рабочие тайны. Возможно, она даже не поняла: что узнала. Но он на всякий случай приказал ее убрать. А некий киллер совершил убийство.

– Имя киллера?!

Наталья жаждала мести. Что я ей должен был сказать? Разве возможно отыскать профессионального убийцу. Выполнил заказ и исчез. Живет теперь где-нибудь под маской добропорядочного обывателя. Скорее из вежливости я ответил:

– Постараюсь узнать.

– Очень на тебя надеюсь.

«Надейся, что я отыщу песчинку в пустыне. Порыщу не только в России, но и где-нибудь в Австралии или Аргентине».

И тут я подумал: а не рано ли сдаюсь? Нет ли какой-нибудь ниточки, которая бы привела меня к исполнителю? Заказчик убийства мертв…

Капралов мертв?

На всякий случай я связался с Оксаной, спросил:

– Это действительно труп Капралова?

– Да. Ошибки нет. Ты слышал, что творится?..

– Где?

– На улицах Москвы… Нет? Совсем замкнулся в себе великий сыщик. Включи телевизор или Интернет.

– Не доверяю ни тому, ни другому.

– А ты все-таки включи.

Я послушался. Шло подряд несколько сообщений о преступлениях компании «Розенкранц», о бесчеловечных опытах, которые проводились в стенах ее зданий якобы для улучшения и продления жизни. Далее говорилось о связях руководителей этой структуры с правительственными чиновниками, с представителями силовых ведомств. Шли конкретные фамилии. Я с интересом просмотрел список своих «друзей» из прокуратуры. Надо же, и этот был в их компании, и этот…

Я опасался, что увижу тут и Оксану Михайлович, слишком много я ей доверил личного. Но пока она была чиста. Зато под подозрение попал наш любимый майор Александров. Вот тебе и законник Дима!

Но почему вдруг началась такая кутерьма?

Ответ я получил после просмотра других источников. Копившееся недовольство людей стало в одночасье выплескиваться наружу. Вместе с «Розенкранцем» правительству припомнили все: нищету, безработицу, повышение пенсионного возраста до шестидесяти семи, массовый ввоз мигрантов.

– Буча будет крутая! – сказал я себе. – Как бы не изуродовали мой дом, не побили стекла. Революционеры, блин, способны на любые безрассудства!.. И надо же, все против законов логики: шум во время летнего затишья.

На всякий случай я опустил ставни, проверил засовы. У бунтарей свои задачи – пошуметь, покрошить, у правительства и олигархов другие – перевести украденное заграницу и успеть смотаться самим. У меня все гораздо прозаичнее: попытаться вычислить конкретного исполнителя убийства. Мне, как и Наталье, захотелось его наказать.

Итак, я попробовал выстроить очередную логическую цепочку преступления против моей бывшей.

В заказчике я уверен, примерно представляю мотив: проклятое любопытство Лены. Интересно, почему именно в это время мне вживляют чип «полного контроля»?

Ответ первый: элементарная боязнь, что Лена поделится со мной некоей информацией, как с руководителем сыскного агентства. Поэтому необходимо, чтобы мы ни в коем случае не встретились. Скажем, в момент убийства я случайно не приехал бы к ней, а находился дома и безбожно пил.

Ответ второй… я похолодел. Этого не может быть!

Точно не может?..

В такое поверить нельзя! А если все-таки предположить?

Они превратили меня в зомби и запрограммировали на убийство бывшей жены. От подобного, блин, «открытия» я должен выпить!

Не помню ничего! Словно иду по вечному пространству, не зная, куда и зачем? Одна сплошная пустота.

Во время сеанса у Дианы я вижу подозрительного типа, направлявшегося к дому Ковалевской. Мне показалось, будто я его знаю. Кто он?!

Та картина тонула в темноте. Разглядеть что-то было крайне сложно.

А ведь я противоречу сам себе: было темно, как я мог разглядеть какие-то детали? Что за детали?!

В его походке есть одна черта… Нет!!!

И с чего я решил, будто тот человек шел убивать Лену?

Резко фыркнул телефон… Алиса?!

Рыжая бестия мигнула и быстро проговорила:

– Со мной все в порядке. Скоро увидимся. Не предпринимай никаких дурацких действий. Все совсем не так…

И исчезла. Слишком мало времени, чтобы тебя не обнаружили.

Хоть один камень свалился с души. Алиса жива! Но что означает вторая часть ее фразы?.. Что за дурацкие действия я могу предпринять?

«Все совсем не так».

Что не так?

Меня осенило: должно быть, Алиса как-то узнала о вживленном в меня чипе зомби. И решила, будто сделаю предположение, что я и есть тот самый убийца, которого безуспешно ищу.

А как она могла об этом узнать?.. Ничего странного, она – весьма перспективный специалист.

Если она выяснила то, о чем я даже не догадываюсь?

Больше сидеть без дела я был не в состоянии. Нужно срочно принимать решение. И я его принял!

В который раз позвонил своему врачу Диане Дорофеевой.

– Извините, только я опять по важному делу.

– Что случилось? Неужели вернулись призраки?

– Дело не в этом. Я должен все вспомнить. Каждую мелочь, каждую деталь.

– Для этого потребуется время.

– Нет! Я обязан вспомнить сейчас! Вопрос жизни и смерти.

Можно было ожидать, что доктор пошлет меня куда подальше за назойливость и нахальство. Но она опять согласилась:

– Хорошо, приезжайте.

Повсюду торчали полицейские кордоны, у меня несколько раз проверили документы.

– Что случилось? – спросил я одного из сержантов, прикинувшись полным валенком.

– Говорят, в Москву пробираются террористы.

– А кто попадает в эту категорию?

– Откуда мы знаем, – буркнул сержант, а его товарищ грустно рассмеялся:

– Сегодня они террористы, завтра – уважаемые люди. Сегодня мы обязаны их задержать, а завтра, возможно, уже они станут отдавать нам приказы.

Я поехал дальше, наблюдая, как столица застыла в недобром предчувствии. То тут, то там попадались группы о чем-то оживленно дискутирующих людей. Полицейские проходили мимо, косились, но пока никого не задерживали. Гроза приближалась, все замерли в ее ожидании.

А вот и грянула гроза настоящая. Раз – и потоки воды буквально обрушились на мостовые города, заставляя людей забегать в ближайшие супермаркеты, кафе, в подворотни. Терзавшая Москву несколько последних дней жара была сама «растерзана» ветром. Подфарники работали как бешеные, но все равно не справлялись.

Какое счастье, что я все-таки добрался! Измученная моей особой Диана сперва всплеснула руками: «Вас окатили из нескольких брандспойтов сразу?», а затем вторично предупредила:

– Работать с вами будем и сейчас, и завтра. Только когда он будет, положительный сдвиг?

…Мое сознание уже в который раз устремлялось на ту злополучную улицу, где едва просматривался силуэт мужчины. Я решил последовать за ним!

Улица сворачивает влево и ведет к дому Елены. Осталось совсем немного. И я снова кричу ему: «Стой!». Однако он не реагирует. Тогда я бросаюсь на него, вот тут он оборачивается и… как обычно проваливаюсь во тьму.

– Так ничего и не получилось? – спросила Диана.

– Мне кажется, я разгадал его намерения, попытался остановить. Но опять провал! Да что же это такое?!

– Ваша память постепенно пробивает себе дорогу, но до финиша еще далеко.

– И что делать?

– Ждать.

– Я не могу.

Диана окинула меня задумчивым долгим взглядом и произнесла:

– Есть еще один способ. Насколько он окажется эффективным?

– Давайте рискнем!

– Попробуйте сами пройти тем путем к дому. И примерно в то же время.

– Зачем? Думаете, это поможет мне вспомнить?

– А вы все-таки попробуйте. А затем расскажете.

Я нашел в небольшую забегаловку и пробыл в ней до вечера. Сейчас идея Дианы показалась мне удивительно заманчивой. Я встречался с похожими экспериментами, даже сам проводил подобную вещь в одном из своих первых расследований. Твое подсознание невольно выхватывает те частицы памяти, которые ты как будто навеки утратил.

Боялся ли я пройти вторично той дорогой, которая может привести не только к душевному освобождению, но и в преисподнюю? Конечно же, боялся. Но у меня имелся, блин, выбор?

За окнами – шум и крики. Хозяин сказал:

– Неужели началось? Что будет?

– Побьют вам стекла, поломают стулья, – бросил я.

– И с чем я останусь? Последнее вложил в это заведение. А что толку? Народа столько, что наплачешься. Потом он подозвал официантку:

– Включи-ка телевизор. Что там нам врут?

В новостях сообщали, что нелюбимый народу премьер подал в отставку, а чуть более любимый президент подписал ее. Теперь будут срочно искать и более любимого премьера.

– Подал-то он, подал, – вздохнул хозяин. – А кто вернет с Запада наворованные денежки? Или опять скажут: что с возу упало, то пропало?

Я краем уха слушал его и… не слышал. Все мои мысли блуждали вокруг таинственного убийцы Лены, его поиск окончательно стал целью моей жизни, навязчивой идеей, от которой избавиться невозможно.

Вечерело. Я решил: пора. Вышел из кафе и двинулся в нужном направлении. Надо вспомнить! Вспомнить все до мельчайших деталей, вспомнить назло тем, кто лишил меня памяти.

Я пересекал одну из московских площадей, здесь собралось много народа. Люди что-то возбужденно друг другу говорили, прибывшие полицейские стояли невдалеке, но никаких действий не предпринимали. Полностью ушедший в свои мысли, я все же обратил внимание на этот странный факт. Какой-то молодой человек рядом взял меня под руку и сказал: – Им тоже надоело.

– Кому и что? – машинально спросил я.

– Полицейским. Ведь такие же люди, как и мы.

– Это точно, – согласился я и поспешил поскорее отсюда. До нужного места уже недалеко.

А этот заброшенный район, наоборот, как вымер. Кто-то уехал из Москвы, кто-то отсиживается дома в надежде спрятаться от грядущих событий. Я тут практически один, что идеально подходит для моего эксперимента.

…Итак, он шел здесь к дому Лены. Именно по этой дороге. Если бы я только мог проникнуть в его сознание!

Мне вдруг показалось, что это получается, я сливаюсь с ним в одно целое. Отлично! Так я наконец смогу его понять. Еще во время своих первых расследований я несколько раз ставил себя на место преступников, что помогало распутывать дело. Однако наше единение происходило так быстро, что через несколько секунд я уже полностью очутился в его шкуре. Реальность и образы того человека становились моими. Я перестал быть Юрием Георгиевым, а превратился в неведомого субъекта, которого обязан разоблачить.

…Он шел спокойно и уверенно, умело отворачиваясь от редких прохожих. Он знал, что камера у входа в дом не работает, посодействовали нужные люди, а код от двери подъезда так прочно засел в голове, что он смог бы его назвать, даже если бы разбудили ночью. У лифта никого. Это хорошо. Невидимый никем, он спокойно поднялся на нужный этаж. Позвонил в ее квартиру.

Как долго тянется время, случайный сосед мог его заметить. Как тяжело соблюдать спокойствие и как оно ему сейчас необходимо!

Вздох облегчения, Лена открыла дверь. В глазах застыло удивление, потом она слегка рассмеялась и сказала:

– Никак решил вернуться?.. Проходи.

Она повернулась и пошла. Разве она могла ожидать что-то страшное? Она приняла его, как гостя, может, не желанного, но с которым всегда есть о чем поболтать.

А у преступника своя цель. Он знал, что должен убить стерву. Зачем? И почему она стерва? Он не желал в это вникать, есть задача и он обязан ее выполнить!

Как хорошо, что она стоит к нему спиной, так будет гораздо проще. Он вытащил удавку…

Все произошло стремительно. Лена дернулась раз, другой, но он продолжал стягивать удавку у нее на шее. Несколько мгновений – и дело было сделано. И опять: зачем он так поступил? Это необходимо!

– …Кто ты? – прошептал я. – Покажись полностью.

Покончив с жертвой, убийца бросил взгляд на зеркало в прихожей. Бледное лицо слегка подрагивало.

– Кто ты?! – повторил я.

Это лицо знакомо до боли, до последней черточки. Я вижу его каждый день десятки раз.

Теперь, когда я вспомнил все, я мог назвать имя убийцы Лены Ковалевской. Убийцей был Юрий Георгиев.

Вот и все! Расследование закончено. А что дальше? Вечная мгла?

Кто-то звонил мне, почти машинально я включил телефон:

– Алло! Юрий Геннадьевич, Это Марина Холодова, подруга Лены Ковалевской. Несколько дней назад вы приходили к нам в институт?.. Я вспомнила одну деталь. Не представляю, насколько это важно, но все же… Лена говорила, что узнала одну вещь у своего нового приятеля, которая показалась ей неприятной и опасной. Она собиралась посоветоваться с бывшим мужем. Про него я тоже говорила, с тем самым пьяницей… Но он у нее связан с правоохранительными органами. Лена надеялась, что он ей поможет.

– Он ей уже помог!

Я отшвырнул телефон. Он мне вряд ли понадобиться. И что мне теперь понадобиться вообще?

Разве не понятно? Я вытащил пистолет, медленно приставил его к виску. И тут…

– Юрий, нет!

Обернувшись, увидел Алису, а рядом с ней – молодую красивую девушку. Моя верная помощница покачала головой:

– Не делай этого!

– Раз ты здесь, то уже все знаешь.

– Знаю, потому и пришла. Я догадалась, что ты все вспомнишь, когда решишь повторить путь убийцы. Это твой конек в расследовании. Помнишь, ты учил меня: влез в шкуру преступника, прочитай его мысли и раскроешь его душу. А потом – и его самого.

– Да, я говорил именно так. И действительно повторил его путь. Следствие закончено, виновный обязан понести наказание.

– Опомнись! То был не ты. Твоя плоть, твоя внешняя оболочка – да. Но сам Георгиев в это время находился в другом месте.

– Нет, там был я!

– Ты только орудие злых сил, кстати, некоторые из них уже понесли наказание.

– В самом деле, – вступила ее подруга. – Своим поступком вы только станете лить воду на их мельницу. Вас зомбировали, а теперь вы очнулись. Вступайте в наши ряды и отомстите нашим общим врагам.

Я посмотрел на окончательно исчезающее за горизонтом солнце, я не боялся призраков и не потому, что они больше не придут, как обещала доктор. Они уже взяли у меня все, что возможно. Я оказался в одном ряду с ними, превратившись в собственную противоположность. Но теперь они не властны над моим духом.

– Вы только что сказали, я не виноват, меня превратили в зомби. Но раз человека превращают в слепое орудие убийства, он тоже виноват. Или я, блин, не прав?

– Это не ты?! – надрывно закричала Алиса. Ее же спутница сказала:

– Не берите грех на душу. Самоубийство без покаяния никогда не простится.

Мой палец плотно лежал на курке, но пока я не нажал на него. Я еще размышлял…

– Как, наверное, просто согрешить, а потом покаяться.

– А вы вспомните святого мученика Варвара Луканского, – сказала девушка. – Он тоже совершал убийства, причем сознательно. Но однажды Божественная благодать тронула его сердце. Он оставил награбленное, пришел к священнику и покаялся во всех своих грехах. Он ползал на четвереньках, ибо считал, что недостоин ходить как человек и питался с животными в хлеву. Он искупал прежние грехи вечным покаянием и добрыми делами. И ты, если считаешь себя виновным, искупи свой грех, пополни армию Света.

– Так он стал святым. Как жаль, что я лишен вашей веры.

– Приди к нам!

– Поздно.

В вечерней мгле вновь начали возникать призраки. Точнее, это был один призрак – Лены Ковалевской. Она призывала меня иным способом искупить содеянное.

Жаль, что мои мысли уйдут со мной. Если бы научились их считывать, интересная бы оказия, блин, получилась…

(повествование не от первого лица)

Выстрел прозвучал приглушено. Ноги Алисы подкосились, она чуть не упала, когда хотела бежать к рухнувшему телу. Варвара с трудом справляясь с подругой, тащила ее за собой:

– Уходим и как можно скорее!

– Он… там…

– Ему уже не поможешь.

– Ты злая, бессердечная тварь!

– Знаю, я все знаю, милая. Но потом скажешь спасибо, а то скоро прибудет полиция, и нас обвинят во всех грехах.

Алиса наконец смирилась и покорно последовала за ней. Девушки быстро покинули это страшное место. И вперед, вперед по темным кварталам!.. Туда, где, как им казалось, будет снесена вечно запертая дверь в мир Русской Мечты.