Глава девятнадцатая

Куда теперь? Расследовать дело дальше? Так я его практически раскрыл. Выяснить имя конкретного исполнителя убийцы Лены? Но ответят ли за преступление заказчики? И что у меня есть против них? Голословные утверждения? Конкретных фактов – кот наплакал. К тому же Оксана практически открыто намекнула о возможностях и связях «Розенкранца». Раз даже своим коллегам в этом деле она не доверяет.

Если вести активные поиски Алисы? По идее, это моя первейшая задача. Только где ее искать? Близких родственников у нее нет, двоюродные сестры и братья?.. Доверилась ли она им? И я не думаю, что кто-то из них вдруг сможет увезти Алису на черном БМВ. Все они (по ее же словам) люди простые. Я, конечно, проверю их биографии, только вряд ли найду для себя что-то новое.

И еще, когда я буду заниматься поисками Алисы, за мной наверняка будут следовать повсюду глаза и уши людей из «Розенкранца». Кажется, я и Капралова расколол: разговоры о нашем возможном сотрудничестве – полная чушь! Они, блин, только и мечтают, чтобы я занялся активными поисками своей помощницы.

Так что мне делать?

Я выбрал приглашение доктора Дорофеевой вновь посетить ее клинику. Она собиралась сообщить что-то важное?

Меня тотчас проводили к Диане. Я опять сидел напротив очаровательного доктора, несмотря на все свои пока не разрешаемые проблемы, любовался ею, мысленно представил ее у себя дома. Она медленно раздевается и… хватит, с меня Валерии довольно!

Однако врач быстро вернула меня на сугубо профессиональную стезю.

– Я внимательно изучила записи нашей прошлой встречи, – сказала она.

– Жить буду?

– Будете, – ответила Диана. – Но как!

– Что вы хотите сказать?

– Можно жить совершенно здоровым, а можно – страдающим от болезни.

– А я нездоров?

– Пока не знаю. Меня по-прежнему интересует этот ваш странный провал в памяти. Давайте все-таки попробуем восстановить все, что вы почему-то забыли.

– И мне бы этого хотелось. Но если ничего не получится?

– Есть один вариант: вернемся к чуть более ранним событиям, что произошли до вашей драки в том баре, а затем – к чуть более поздним.

– Я согласен.

– Тогда пройдемте к моему аппарату.

Снова – та же раздвигающаяся стена и кресло, в которое врач предложила сесть. И опять меня погрузили в сон.

Вокруг меня кружило радужное колесо, да так быстро, что рябило в глазах. Но я не закрывал их, силился понять: откуда это? Что за место? Как я сюда попал? И как отсюда выйти?

Однако я очень скоро сообразил, что выйти нельзя. Тебе, вроде бы, никто не мешает поворачивать в ту или иную сторону. Но что толку? Везде одно и то же – лавина играющего разноцветья. Она поглощала собой все: звуки, запахи, контуры любых предметов. Постепенно глаза устали, я закрыл их, некоторое время брел в темноте, не падая, вообще не спотыкаясь, поскольку спотыкаться было не обо что. Брел, пока не рухнула надежда остановить лавину. И тогда я закричал: «Хватит!»

В тот же миг я почувствовал, как что-то изменилось. И тогда рискнул разомкнуть веки…

Разноцветье исчезло, вместо него появились конфигурации каких-то строений. Я впился в них взглядом: дома! Похоже, улица… Свет еле пробивается. Дело происходит ночью?

А вот и спешащий человек. И хотя я видел его со спины, мне показалось, что замыслы его нечисты. С чего я так решил? Опять все тоже чутье сыщика?

Я вглядывался в этот силуэт, пытаясь сообразить: знаком ли мне он? Однако размытость самой картины и усугубляющая темнота сводили на нет все мои усилия.

Я вытянул вперед руку в наивной надежде остановить спешащего. Однако рука наткнулась на что-то твердое. Между нами стояла непреодолимая пространственно-временная стена.

Видение исчезло, уступив место новому бесконечному потоку разноцветного дождя. Доктор пытается пробудить во мне ассоциации с прошлым. Но пока ее попытки не увенчались успехом.

И снова как будто кто-то «разорвал» лавину. Теперь ясно просматривалась знакомая комната. Это же мой дом! Я с трудом поднялся с кровати и направился в ванную. Последствия болезни или большой дозы спиртного?

Внезапно двойник повернул ко мне голову и… подмигнул: «Вот так-то, брат!» Блин, он меня видит?

На стене – календарь, где крупно выведена дата: двадцатое апреля. Значит, это было после того, как память возвратилась. Впрочем, я и сам уже хорошо помню тот день. Я крикнул врачу, чтобы вернула меня на некоторое время раньше. Конечно, она вряд ли бы что услышала из этого замкнутого пространственного пятачка…

Однако сюжет передо мной уже в который раз поменялся. Я увидел, как вхожу в просторную комнату, и навстречу спешит улыбающийся человек крупных габаритов. Рукопожатие у него крепкое, только вот не припоминаю, чтобы когда-нибудь его встречал раньше. Он что-то говорит, однако слышит его только мое второе «я». Читаю по губам не слишком хорошо, но некоторые моменты начинаю улавливать: речь идет о проверке работы старого чипа и о возможном внедрении нового, с помощью которого я бы избавился от своей страшной болезни – алкоголизма. Да, он рассказывает именно об этом.

Входит девушка в белом халате, медсестра(?). Она предлагает пройти с ней в процедурный кабинет, что-то объясняет, только движения губ отходят на второй план. Ее глаза!..

– Глаза! – воскликнул я.

И видения сразу исчезли.

Снова – лицо Дианы, на котором появилось откровенное любопытство. Она спросила:

– Что означает ваш окрик «глаза»?

– Я узнал их обоих. Того парня, которому съездил в баре между ног и девицу Молли.

– Отлично! Кто они?

– Он что-то говорил о чипе. Выходит, он – либо доктор, либо специалист в области новейших электронных разработок. А она – скорее всего, медсестра, но может тоже оказаться врачом.

– А где вы их встретили?

– Они вживляли мне чип… Один у меня был давно. Сейчас разговор шел о новом и о проверке работы строго. Все это с одной целью…

– Продолжайте!

– …Излечения меня от алкоголизма.

– И в каком центре это произошло?

– На Стремянном переулке, там недавно открылась новая клиника.

– Вспоминайте все подробно!

– Я поехал туда, чтобы решить свои проблемы. И там…

– Говорите!

– Я их там не решил. Врач порекомендовал мне обратиться к своим коллегам!

– Вот как? А вы?

– Принял предложение и поехал… А куда я поехал?

– Сколько времени прошло между этим событием и посещением бара?

– Это случилось в тот же день! Утром я был в клинике, потом отправился к коллегам того врача из центра на Стремянном… и здесь провал. А потом я… оказался в баре.

– Получается, вы не помните не один, а целых два эпизода своей жизни?

– Да. Цепь тех событий смешалась в какую-то кашу, помню разговор с врачом из центра и его обещание поставить мне чип. Он еще сказал: «Это новая разработка, вначале будет даже хуже, тяга к вину может усилиться. Но через некоторое время ситуация выправится. Вы станете абсолютно здоровым человеком». Теперь, когда детали восстанавливаются, могу сказать, что дело было по-другому. В последний момент он вдруг передумал и направил меня к своим знакомым специалистам.

– Чипы обычно действуют сразу, говорю вам, как врач.

– Да, я уже хотел ехать в центр на Стремянном, выяснять, в чем дело? Кажется меня, Юрия Георгиева, обвели вокруг пальца, как мальчишку-несмышленыша.

– Не огорчайтесь. Давайте приведем события в логический порядок.

– Давайте, блин, – буркнул я. – Итак, по рекомендации врача, еду в какое-то лечебное учреждение. Память на некоторое время оставляет меня. Затем, благодаря вам, она частично возвращается. Новый провал, который я посчитал результатом удара по голове. А дальше – все нормализуется, вроде бы, ничего не было.

– Какие дни вы совсем не помните?

– В бар я зашел вечером семнадцатого…. Значит, восемнадцатое и девятнадцатое. Отдельные отрывки в памяти мелькают…

– Что за отрывки?!

– Я в постели. Дико болит голова. А, может, это было и чуть позже?

– То есть не помните ничего, – жестко констатировала Диана. – Не задумывались, как вы после такой полученной возле бара травмы оказались дома?

– Наверное, как-то поднялся да пошел. Может, даже сел в свою машину?

– Вы вели в машину в таком состоянии?! Сами в это верите, господин сыщик?

– Не удивляйтесь. Несколько раз я точно также добирался до дома, был просто мертвецки пьян, но за рулем концентрацию сохранял поразительную. Едва приезжал – отрубался, и детали поездки уже не помнил. Вероятно, так было и в этот раз, когда 20 апреля очнулся почти свеженьким, готовым нормально соображать и работать…

Я замер, что не ускользнуло от внимания доктора.

– Еще что-то вспомнили?

– Моя помощница… она должна была мне в это время звонить… Я имею в виду, во время моей полной отключки. Но почему-то ничего не сказала?

– Очень важный момент, – согласилась Диана. – Позвоните ей, спросите.

– Она уехала. На несколько дней.

– И недоступна?

– Да, она отключает телефон и все возможные средства контактов с ней.

И тут же подумал, что Алиса могла и не позвонить. Я и сам так иногда исчезаю. Алиса это знала и решила меня не тревожить. К тому же разве не радость отдохнуть день или два от шефа? Она и говорила тогда со мной так, словно никуда я не пропадал. А я и не удивился.

– Одну минуту, – сказал я врачу, вытащив телефон.

Нет, записей более чем месячной давности не осталось. Я их стер. Можно попробовать восстановить, но потребуется время.

– Вам следует избавиться ото всех чипов, – сказала Диана. – Не гарантирую, что утерянная память при этом восстановится, но… при любой ситуации они вам не нужны.

– Согласен.

Она попросила меня секунду обождать и кому-то позвонила:

– Здравствуйте, у меня есть пациент. Ему нужно все убрать… Сегодня не можете?.. Когда?.. Завтра или послезавтра?.. Хорошо, я передам ему ваши координаты.

Закончив разговор, она по старинке записала мне телефон на листке бумаги:

– Вот. Завтра или послезавтра свяжитесь с этим человеком. К кому-либо другому идти… – она старалась найти самое мягкое выражение, – вряд ли стоит.

– Почему?

– Не слишком нравится мне ваше дело.

– Я вас понял.

– После этого снова придете ко мне.

Я поблагодарил и попрощался. Если честно, то давно уже было желание избавиться от чипов, слишком много негативных разговоров вокруг них. Но, как часто бывает, думаешь одно, а делаешь другое. Хотел избавиться, а согласился на вживление нового.

Стоп! А с какой стати я должен безгранично доверять Диане Дорофеевой? Она мне помогла, но…

Она действительно мне помогла?

Быть может, она выстроила передо мной собственный вариант развития событий, чтобы поймать меня на крючок? И я попался!

Ничего я не попался, не на того напали.

Однако ее опыт заставляет о многом задуматься. Почему мне вначале казалось, что чип мне вживили в медицинском центре на Стремянном переулке? Почему я только сейчас вспомнил, что врач отправил меня к своим коллегам? И, главное, куда, по какому адресу?.

Кто мне рекомендовал эту клинику на Стремянном? Никто. Я прочел в объявлении. Выходит, мое появление там – дело случая?

Фамилия и имя врача?.. Он тогда крутился возле регистратуры, и одна из сотрудниц медперсонала обратилась к нему: «Игорь Викторович». Узнав причину моего появления, он тут вцепился в меня и потащил в кабинет. Я еще подумал: «Борьба за клиента. Понял, что мужик состоятельный и – сразу к себе». А на двери была табличка: «Доктор Ермилин»… Нет, не так. «Доктор Ермаков». Правильно! И те же инициалы – И.В.

Сейчас мы его и навестим.

Это белое, трехэтажное здание я запомнил хорошо, как и медсестру из регистратуры – темненькую, кареглазую, остроносую. Она меня, естественно, не узнала: столько каждый день народа! Я сделал попытку напомнить о себе:

– Милая девушка, чуть более месяца назад я был у вас.

– Очень приятно. Надеюсь, никаких претензий?

– С чего вы решили, будто у меня претензии?

– Стараетесь улыбаться, а взгляд хмурый.

– Дело не в претензиях. Я был на приеме у доктора Ермакова Игоря Викторовича. Правильно назвал имя?

– Правильно, – ответила девушка, и сразу погрустнела.

– Мне бы повидать его.

– Вы что, не знаете?

– Чего?

– Игорь Викторович умер.

– Когда?!

– Четыре дня назад. От инсульта. Да вот посмотрите на той стене. Еще не успели снять.

Я увидел портрет доктора и траурную надпись. Я сразу узнал его. Именно он послал меня к своим коллегам. А теперь он умер, обрубив важные концы в расследовании.

Ушел из жизни сам? Без посторонней помощи?..

Куда не иду, везде упираюсь в стену.

Я вышел из больницы. Передо мной на площади «бушевала» огромная толпа молодежи. У студентов Плехановского университета, видимо, закончились занятия или большой перерыв. Они болтали и смеялись о всякой всячине, многие радовались открытой легализации наркотиков. Сейчас уже не надо прибегать к помощи посредников, прятаться. Купил, принял таблетки и балдей. Жизнь прекрасна!

Внезапно я заметил… Валерию, которая о чем-то ожесточенно спорила с подругой («Правильно, она здесь учится»). Увидев меня, Валерия сразу же с ней распрощалась и подошла.

– Привет.

– Привет, – ответил я, до сих пор чувствуя неловкость за свое поражение. Однако Валерия сделала вид, что ничего не произошло.

– Хотела позвонить тебе.

– Соскучилась?

– Не в этом дело. Ты ведь искал нашего бывшего бармена Костю? Я его встретила… Совершенно случайно. А говорят, что в Москве это практически невозможно. Он выходил из метро, почему-то хотел прошмыгнуть мимо, да я его окликнула. Он рассказал, что на новом месте удержался недолго. И теперь опять ищет работу. Тогда я ему соврала, мол, есть один человек, я с ним переговорю. Телефон он сменил, я попросила: пусть оставит новый, в случае чего, ему перезвоню. Так что номер его у меня. Вот.

– Спасибо. Только чем смогу отблагодарить?

– Собой. Ладно, забудь о том, что случилось ночью. У каждого мужика такое бывает.

– Фамилию его знаешь?

– Успенский.

– Я пробил по базе и вскоре получил нужный адрес. Живет он на Кожевнической улице, совсем недалеко отсюда.

– Сейчас я его навещу. Вдруг повезет, окажется дома?

– Я с тобой, – заявила Валерия.

– Вот уж этого тебе делать не стоит.

– А я все равно поеду. В конце концов, где твоя благодарность?

Я посмотрел на нее и невольно рассмеялся:

– Хорошо.

Буквально несколько минут, и мы – у нужного дома. Я припарковал машину и попросил Валерию:

– Подожди здесь.

– И не подумаю.

– Возможно, станешь свидетельницей неприятного разговора.

– Я привыкла.

– Там может быть опасно. Я ведь не знаю, что у Костика на уме?

– Люблю пощекотать нервы.

– Ладно, пошли.

Подъезд, как обычно, на замке. Но нам повезло: сюда заходил мальчик с собакой. Мы просочились за ним, зашли вместе в лифт. Мальчик спросил:

– Вам какой этаж?

– Седьмой.

Я специально назвал этаж, который выше, там по ступенькам спустимся вниз на шестой, к Костику. Однако мальчишка не унимался:

– А вы к кому?

– Ты что, блин, следователь?

– Нет, но я живу на седьмом и всех соседей знаю. Мама говорит, сегодня нужно проявлять осторожность: преступность бьет рекорды.

– А я сам сыщик.

– Не верю, – заявил наш неожиданный собеседник.

– Это еще почему?

– Не похожи.

– А на кого я похож?

– На нашего электрика дядю Васю. Особенно когда тот с похмелья.

Валерия прыснула, я же сердито произнес:

– Хватит болтать. А то отправлю тебя в полицию

– За что? – возмущенно вопрошал разговорчивый стервец.

– За то, что много вопросов задаешь человеку при исполнении. Он обиделся и отвернулся. Мы поднимались молча, мальчишка вышел первым и с интересом смотрел за нами. Я пробормотал:

– Не вижу девяносто второй квартиры.

– Она, дяденька, на восьмом.

– Стало быть, мы ошиблись. Едем на восьмой.

Мы оказались на восьмом. Я осторожно перегнулся через перила и глянул вниз. Стервец по-прежнему торчал у лифта и с интересом посматривал наверх. Потом ему надоело, он хлопнул дверью своей квартиры. Мы одновременно вздохнули.

– Вниз по ступенькам, – скомандовал я.

Седьмой этаж мы миновали без приключений, если любопытный мальчишка и подглядывал в глазок, то, по крайней мере, не вышел на площадку и не стал задавать новые вопросы. А вот и шестой, квартира Костика. Я сказал Валерии:

– Знаешь, а ведь хорошо, что мы отправились вместе. Встань напротив двери и позвони. Мне он может и не открыть, а тебе откроет наверняка.

Так и сделали. Валерия позвонила, дверь распахнулась. Бывший бармен воскликнул:

– Ты?! Но как?..

И тут он увидел меня. Можно было ожидать любой реакции: удивленного лица, или недоумевающего взгляда. Но то, что случилось в действительности, превзошло все мои ожидания.