Глава 10
В больницу мы отправились на следующий день с утра. Договаривались встретиться у больничных ворот, и в итоге все приехали вовремя – даже Шарлотта, памятуя о данном Алексу обещании. Посетителей в этот час было не очень много, и нас быстро пропустили. Получив указания у администратора, на какой этаж и в какую палату нам идти, мы направились к лестнице. От Алекса мы знали, что Мартин очнулся ещё вчера и уже более или менее пришёл в себя, так что повидать его можно, хоть и недолго.
Сама больница производила тягостное впечатление. Конечно, она была очень современной, светлой, чистой, но от навязчивого запаха лекарств избавиться не получалось, и он постоянно напоминал о месте, в котором мы оказались.
Поднявшись на нужный этаж, мы сразу обратили внимание на странную суматоху, которая здесь царила. За стойкой дежурной медсестры никого не было, а в конце коридора торопливо ходили какие-то люди. По халатам можно было распознать врачей, но промелькнула и пара обычных курток. Мимо нас, бегло нам улыбнувшись, проскочила невысокая полная медсестра в форменной робе, и устремилась туда же. Озабоченно покрутив головой, Алекс указал нам на дверь, над которой висела цифра два – именно в этой палате лежал Мартин. Поскольку суматоха творилась в стороне и к Мартину явно не имела никакого отношения, мы облегчённо перевели дух и зашли внутрь.
Мартина разместили в двухместной палате, но сейчас вторая койка пустовала. Сам Мартин лежал, укрытый по пояс одеялом, и количеством бинтов напоминал мумию, на которую надели больничный балахон. Рук под бинтами было почти не видно, но вот голова и шея оставались открыты, если не считать нескольких пластырей. Очки лежали на тумбочке рядом, так что в первый миг я его даже не узнала. Парень был бледен – под стать своему одеянию – и с зеленоватыми кругами под глазами. При нашем появлении он удивлённо нахмурился и посмотрел с недоумением, словно впервые нас увидел.
– Шикарно выглядишь, – сообщил ему Алекс. – Жаль, что сейчас не Хэллоуин. На конкурсе страшных костюмов ты бы взял гран-при безо всякого костюма.
Тот слабо улыбнулся, и у меня отлегло от сердца – Мартин уже не так сильно походил на свежий труп.
– Мартин, как ты? – заботливо спросила Шарлотта, а затем торопливо уточнила. – Говорить можешь? Или хотя бы головой кивать?
– Могу, – хрипло отозвался он, и в его голосе мне послышалось негодование. – Я же не при смерти лежу! Жить буду, это я вам точно могу сказать.
После этих слов мы ощутимо расслабились. Атмосфера заметно разрядилась, и в палате словно сразу стало легче дышать. Ничего непоправимо-страшного всё же не произошло. Мартина прооперировали, он уже пришёл в себя и обязательно поправится. В конце концов, он же молодой парень, не старый пень!
– Лучше расскажите, что у вас там происходит, – попросил он. – Я же тут вообще не в курсе событий.
– А чёрт его разберёт, что у нас там происходит, – весело сказал Алекс, обрадованный этой просьбой. Раз человек интересуется делами внешнего мира, значит, отбрасывать в ближайшее время коньки он точно не собирается. – Патрик совершенно уверен, что на приёме постарались сверхъестественные силы. Уж не знаю, в чём заключался их план, но народу пострадало довольно много. Мы с Шарлоттой вчера ездили туда, просидели полдня, помозолили глаза полиции, метеорологам, службе газа и ещё почему-то санэпидемстанции. Не знаю, кто их туда позвал. И ничего не обнаружили! Ни надписей, ни пентаграмм, ни жертвоприношений! А Патрик ещё недоволен остался, хотя, интересно, на что он рассчитывал? Что преступник оставит там свою визитную карточку и волшебную книгу с заклинаниями, чтобы мы точно знали, с чем имеем дело?
На его последних словах я нервно дёрнулась, но Алекс и Шарлотта, смотревшие на Мартина, ничего не заметили, а сам Мартин смотрел куда-то вдаль. Книга заклинаний в наличии как раз имелась, и мне снова стало неприятно при мысли, что я ничего не могу рассказать друзьям.
– Жаль, что тебя с нами не было, – добавила Шарлотта. – Может, ты бы что-нибудь увидел необычное. По твоей специальности.
– Понятно, – задумчиво протянул Мартин. – А что с теми рунами и камнями, с которых всё началось? Джин, ты смогла их всё-таки расшифровать?
– Джейн, – машинально поправила я его, услышав странную переделку моего имени. Шарлотта сделала страшные глаза – мол, что ты к раненому человеку цепляешься? Может, ему сложно произносить отдельные звуки!
– Джейн, – послушно поправился Мартин. – Извини. Так что с ними?
– Я не уверена до конца, – осторожно ответила я, лихорадочно размышляя, что могу и чего не могу сказать, в итоге решив, что открыть полуправду всё же можно. – Но, возможно, здесь ключевую роль играет не то, как этот набор рун звучит, а то, какое значение имеет каждая из них. Впрочем, я над этим только раздумываю…
Не договорив до конца, я поймала взгляд Мартина и осеклась. Он смотрел на меня таким пристальным, таким пронизывающим взглядом, которого не могло быть у раненого парня, приходящего в себя после операции. Мне стало не по себе, и у меня появилось странное, совершенно не поддающееся логике ощущение, что из знакомых глаз на меня смотрит совершенно другой человек. Но в следующий миг Мартин ободряюще улыбнулся, устало откинулся на подушку, и странное наваждение пропало. Я снова увидела перед собой своего друга, которого знала вот уже несколько лет.
Фуух. Всё из-за этой дурацкой книги, которую мне вчера оставили Майкл и Розмари. Разыгралось воображение, и теперь мерещится чёрт знает что…
– Ребят, а как вы думаете… – медленно и неуверенно начала Шарлотта, – что, если Патрик вдруг прав? Если то, что случилось на этом вечере, и впрямь было делом рук магов? Может это быть как-то связано с теми камнями у Оствика? И… с нами?
– Вряд ли, – отозвался Алекс. Он говорил успокаивающим тоном, но по тому, как без раздумий он ответил, я поняла, что он и сам размышлял над этим вариантом. – Что в итоге мы имеем? В первый раз – просто нарисованный на камне набор символов, а во второй – сразу столько жертв? Какая-то слишком большая разница между этими двумя событиями.
Шарлотта глубоко вздохнула и расслабилась. Нет, так больше нельзя! Я же знаю их всех столько времени! Уж кто-кто, а они заслуживают знать правду!
– Народ, – решительно начала я. Все трое выжидательно посмотрели на меня, но тут дверь палаты открылась, и внутрь зашла та самая невысокая медсестра.
– Ребята, доброе утро, – дружелюбно поздоровалась она. Из-под специальной шапочки слегка выбивались чёрные волосы. – Вы здесь уже давно? Больному надо отдыхать. Вы молодцы, что приехали, но пациент же только после операции!
– Да я нормально!.. – попробовал было возразить Мартин, но она и слушать его не стала.
– Нет-нет! Можете приехать завтра, если хотите, но на сегодня посещение окончено!
По её решительному виду стало понятно, что спорить бесполезно. Мы поднялись, собрали вещи.
– Если тебе что-то понадобится, скажи, – велел Алекс Мартину. – Мы привезём. Кстати, миссис Дрейк что-нибудь передать?
Мартин перевёл на него недоумевающий взгляд:
– Кому?..
– Ого, да тебе и впрямь нужен отдых, – удивлённо сообщил Алекс. – Раз ты даже собственную фамилию забыл! Маме твоей что-нибудь передать? Она к тебе тоже сегодня собиралась.
Мартин слегка дёрнул щекой.
– Нет, – наконец сказал он и сделал попытку улыбнуться. – Спасибо. Я сам ей позвоню, если что.
– Ну, как знаешь.
Мы попрощались и двинулись на выход мимо ожидавшей у стены медсестры. В дверях Шарлотта вдруг остановилась и с любопытством спросила:
– А что там случилось в коридоре, когда мы только пришли?
– К счастью, ничего серьёзного, – всё так же доброжелательно и даже как-то рассеянно ответила она. – Одному из посетителей стало плохо, и он потерял сознание. Потом он пришёл в себя и ушёл. К счастью, он был не один, и его друг поможет ему добраться до дома.
– А-а-а… – разом потеряв интерес, протянула Шарлотта. – Понятно. Хорошего вам дня.
– И вам, ребята, тоже.
В коридоре царили тишь да гладь, никакой суматохи не было и в помине. Мы втроём спустились вниз, и вышли на улицу, но прежде чем разъехаться, остановились на больничном крыльце. Но разговора толком не получилось. Мы только успели договориться звонить друг другу, если появятся какие-нибудь новости, как вдруг раздался приближающийся рёв двигателя, а затем словно из-под земли материализовался незнакомый мотоциклист, который, расплескав воду из близлежащих луж, проделал некий вираж по улице и лихо остановился прямо рядом с нами, лишь каким-то чудом не забрызгав нас. Мы с Алексом уставились на него с одинаковым удивлением, от Шарлотты же я ожидала потока ругани, что какая-то сволочь чуть было не залила ей грязной водой новые сапоги. Но вместо этого подруга приветливо заулыбалась, а байкер снял шлем и превратился в молодого человека, буквально на пару лет постарше нас. Он был в косухе, тяжёлых ботинках с заклёпками, а довершали образ собранные в хвост волосы. Лицо, несмотря на двухдневную щетину, было очень приятным, и вообще я вдруг поняла, почему Шарлотта вчера сказала, что байкер «круче» Майкла Фостера.
– Ребята, это Том, – радостно представила та своего друга. – Том, это Джейн и Алекс, я тебе о них рассказывала.
Тот пожал руку Алексу, дружелюбно улыбнулся мне, но Шарлотта явно не была настроена на долгие разговоры.
– Поедем? – бодро предложила она.
– Конечно.
– В общем, созвонимся, – весело обратилась она к нам. – Пока!
Мы даже глазом моргнуть не успели, как Шарлотта села на мотоцикл, Том надел шлем, байк взревел, и через несколько секунд байкер лихо умчал Шарлотту в закат. Я только вздохнула, всей душой в этот момент завидуя подруге. Возможно, немногие со мной бы согласились, но байкеры всегда представлялись мне выходцами из совершенно иного мира – мира свободы, бунтарства, скорости, какой-то своей романтики… Уж не знаю, повлияли ли на меня мои музыкальные предпочтения – а многие группы, исполняющие тяжёлую музыку, превозносят этот мир – но я целиком разделяла восхищение Шарлотты байкерами. Тея считала нас обеих ненормальными и всеми силами возражала, когда я заводила разговор о том, что хотела бы водить мотоцикл. Мол, это очень опасно, и вообще не женское дело. И если второй аргумент совершенно не казался мне весомым, то с первым утверждением я поспорить не могла. Сколько мотоциклистов сейчас гибнет на дорогах каждый день, в том числе и по совершенно дурацким причинам?.. Так что мотоцикл до поры до времени оставался в области мечтаний.
– Что ж, тогда до встречи, – Алекс улыбнулся, пригладив песочные волосы. – Ты сегодня вечером преподаёшь?
– А куда я денусь? – философски заметила я, думая о байкерах. – Передавай Гвен привет.
Так звали девушку Алекса.
– Спасибо.
Попрощавшись, я отправилась домой. Языковые курсы будут только вечером, Тея тоже сегодня на работе, а значит, я смогу заняться дальнейшим переводом. Возвращаться к жуткой тёмной книге, от которой мёрзли руки, мне не хотелось, но я вспомнила слова Розмари об ограниченном запасе времени и неохотно приступила к работе.
Сегодня работа пошла пободрее. На улице был день, углы комнаты не тонули во тьме, и книга производила гораздо менее гнетущее впечатление, хотя исходивший от неё холод никуда не делся. Чем дальше я работала, тем большее смятение испытывала. К тому моменту, как перевод был готов, внутри меня словно вырос огромный кусок льда. Пальцы после того, как я на протяжении двух часов прикасалась к старым страницам, онемели из холода, но сейчас я не обращала на это внимания. Розмари не ошиблась, когда говорила, что руна Гебу может с равным успехом означать как дар, так и жертвоприношение – именно о последнем в тексте и шла речь. Совершенно хладнокровно, словно перечисляя список дел на выходные, неизвестный мне маг описывал, какое место нужно выбрать, какое заклинание прочитать, какую пентаграмму на земле начертить и каким оружием убить жертву, которой мог быть только человек. Сложные размышления о том, зачем это жертвоприношение вообще было нужно, я так и не поняла до конца из-за обилия незнакомых мне терминов, которые наверняка смогли бы разобрать Майкл и Розмари, если бы владели древнеирландским. А жаль – ведь именно эта часть несла в себе ключевое значение. Но вот техническую составляющую этого жуткого описания я поняла хорошо, и мне оставалось только отчаянно надеяться, что эта информация поможет.
Боже мой, какой ужас. Такое чувство, будто я читаю сочинение безумного сатаниста – за тем лишь исключением, что в книге не было сказано ни слова о боге или сатане. Серьёзно, чего рассчитывает добиться этот маг? Если подобные обряды проводятся сектантами или фанатиками, это ещё можно понять: что с них, ненормальных, возьмёшь? Но человек, который писал эту книгу, явно не был сумасшедшим. Совсем наоборот – судя по чёткой структуре написанного, по небольшому количеству зачёркиваний и помарок, это писал человек, находившийся в совершенно твёрдом уме и здравой памяти и прекрасно отдававший себе отчёт в собственных действиях. Может, это был маньяк? Говорят ведь, что они в обычном общении совершенно нормальные, трезвые люди, которые превращаются в монстров, только когда дело касается идеи, которой они одержимы…
От мысли, что во всём этом может быть замешан маньяк, мне поплохело. Хотя не могу сказать, что было бы хуже, – маньяк или, наоборот, здоровый адекватный человек, который способен на подобное зверство…
А в следующий момент мне стало ещё хуже, поскольку внезапно вспомнились слова Розмари: «Люди будут умирать, причём как маги, так и те, кто к нашему миру не имеет вообще никакого отношения». Но ведь в этом ритуале речь идёт лишь об одном убийстве! Так неужели?..
Ужаснувшись этой догадке, я торопливо перевернула страницу и уставилась в текст. Мысли панически крутились в голове, так что сосредоточиться всё никак не удавалось, но отдельные слова выхватывались из текста и отпечатывались в сознании: «жертвы», «кровь», «нож», «магия»… Слово «жертвы» стояло во множественном числе.
Не в силах больше это изучать, я отбросила книгу на стол, отъехала на стуле к стене, чтобы оказаться подальше от неё, и откинулась на спинку. И кто-то хочет провернуть это сейчас? В наше время?
Кстати… Как всё это проходило в прошлый раз? Майкл и Розмари сказали, что подобное уже было несколько лет назад. Но как маги смогли целиком скрыть следы происходящего от всего мира? Неужели подобные убийства – с перерезанием горла или точным ударом в сердце, да ещё в центре пентаграммы, да ещё если пентаграмма нарисована кровью, да ещё с кучей непонятных символов – никому не показались странными? Уж в полиции точно должны были обратить на них внимание, даже если бы всё списали на бедных сатанистов, которые здесь были вовсе ни при чём. А газеты и прочие СМИ точно не прошли бы мимо такой сенсации… Так может, стоит поискать информацию на эту тему? Древняя книга заклинаний, которой чёрт знает сколько столетий, – это, конечно, здорово, но может, получится найти более современные и достоверные источники информации?
Ещё минут пять я раздумывала, а затем решительно достала телефон и набрала номер, который мне вчера вечером продиктовала Шарлотта. В любой другой ситуации я не стала бы звонить первой, но сейчас мне больше всего хотелось получить ответы на все возникшие вопросы.
– Алло? – раздался после нескольких гудков совершенно незнакомый мужской голос. На дальнем плане слышался какой-то гул, словно там находилась ещё толпа народу. – Я слушаю!
– Ричард? – на всякий случай уточнила я. – Это Джейн Эшфорд. Мы познакомились два дня назад на приёме «Миллениума», помните?
Голос на том конце провода немедленно потеплел, и теперь я могла его узнать:
– Конечно! Я собирался позвонить вам сегодня вечером, но вы меня опередили.
– Вам сейчас удобно говорить? – вежливо уточнила я.
– Секунду, – через несколько секунд гул в трубке стих, словно Ричард ушёл в другую комнату и закрыл за собой дверь. – Да, теперь всё отлично. Джейн, как вы? Оправились после случившегося?
– Со мной всё в порядке, спасибо, – его голос звучал с такой искренней теплотой, словно он был очень рад меня слышать, и я невольно улыбнулась, чувствуя, как мерзкое ощущение после чтения книги заклинаний начинает уходить. – А вы?
– Я? – слегка удивился он. – Я отлично. Сейчас раздумываю над тем, как бы поярче изложить все эти события в своей статье. Главный редактор, когда узнал, что во время случившегося я был непосредственно на месте событий, чуть от счастья не умер. Теперь требует сенсацию, которая поднимет до небес наши рейтинги.
– Послушайте… – начали мы с ним одновременно, засмеялись, и журналист предложил. – Дамы вперёд?
– Хорошо, – не стала отказываться я и решительно перешла к делу. – Ричард, на самом деле мне нужна ваша помощь. У вас ведь есть доступ к новостным архивам? Вы не могли бы поискать там кое-какую информацию для меня?
Должно быть, он ожидал от меня разговора в несколько ином направлении, но быстро справился с удивлением.
– Это можно, – заверил он меня. – А какие именно данные вам нужны?
– Меня интересует информация об убийствах, совершённых с особой жестокостью за последние… ну, скажем, десять лет. Убийств было несколько, они шли друг за другом спустя очень небольшие промежутки времени и, возможно, были связаны с сатанистами или ещё какой-нибудь сектой. Все они совершались за городом, а виновный, возможно, погиб, – добросовестно перечислила я. Срок в десять лет я назвала наобум. Возможно, так надолго загадывать не стоило, но точная дата мне была неизвестна, а обращаться с вопросами к самим магам мне пока не хотелось. В конце концов, вряд ли они имели дело с тем колдуном больше десяти лет назад.
Некоторое время в трубке царило молчание, которое мне не удалось толком идентифицировать, но я заподозрила, что журналист резко засомневался в моей адекватности.
– М-да, интересно живут сегодня специалисты по древним языкам, – наконец задумчиво оценил Ричард. – А могу я спросить, зачем вам такие… пикантные сведения?
– Я провожу некоторое подобие расследования, – нехотя отозвалась я, стараясь быть максимально краткой.
– Понятно, – протянул он, и я так и не смогла определить, какие чувства у него вызвала моя просьба. – Что ж, ладно. Я поищу. Джейн, может, сходим завтра вечером поужинать? Я постараюсь к этому времени что-нибудь найти.
– Конечно! – с готовностью согласилась я, даже не надеясь на такую скорость выполнения моей просьбы. – С удовольствием!
– Завтра в семь?
– Прекрасно!
– Тогда до завтра.
Он положил трубку, и я задумчиво повертела мобильник в руках. Значит, свидание? Надо будет попросить Тею помочь мне с выбором одежды для подобного мероприятия…
