Весной 1875 г. командир 13-го гусарского Нарвского полка А. А. Пушкин получил рапорт от своего подчиненного, подполковника Е. Я. Максимова с просьбой об отставке. 42-летний полковник решил поговорить с молодым и горячим офицером, чтобы выяснить, почему тот хочет уйти из армии. В 26 лет быть уже подполковником — это хорошее начало военной карьеры. Полк стоял в Вильно, почти что в Европе (правда, полковник уже знал, что его часть переводят в маленькое местечко в глубине Польши, под Люблином). Может быть, у Максимова возникли сложности в делах домашних?

«Нет, — услышал он в ответ. — Мне обрыдло однообразие будней казарменной службы. Я человек военный, должен воевать. Меня влечет запах пороха. Хочу сражаться за всех оскорбленных и униженных».

«Молодо-зелено, — вероятно, подумал полковник. — Какой-то романтический бред». Но, ничего не сказав, подписал рапорт.

Через несколько месяцев штатский человек Евгений Яковлевич Максимов прибыл в Сербию в качестве корреспондента петербургской газеты «Голос». В это время маленькая Сербия начинала войну против большой и грозной Турции. На помощь братьям-славянам из России ринулись тысячи добровольцев. Русский генерал М. Г. Черняев возглавил объединенные вооруженные силы сербов и русских волонтеров. Бывший подполковник Максимов также получил приглашение взять в руки оружие. Разумеется, он от этого не отказался. Сражался он самоотверженно, и уже через полгода сербский князь Милан Обренович вручил Максимову сербскую медаль «За храбрость».

А потом войну Турции объявила Россия, двинувшая свои армии на Балканы. Маленький сербский фронт потерял свое стратегическое значение. Зато возникла потребность в офицерах с большими организаторскими способностями, которые могли бы наладить перемещения больших масс войск. Максимов становится комендантом железнодорожного узла Бухареста (Румыния), затем — порта Бургаса (Болгария).

И 13-й гусарский Нарвский полк также участвовал в войне на Балканах. По итогам кампании полковник Пушкин был награжден орденом св. Владимира 4-й (низшей) степени, а полк перевели в Россию, в г. Козлов (ныне Мичуринск). Через два года в Москве был открыт первый в стране памятник отцу полковника, Александру Сергеевичу Пушкину. Сына незамедлительно произвели в генералы, на него посыпались разнообразные ордена: русский, австрийский, итальянский, черногорский. Александр Александрович только смущенно хлопал глазами из-под стекол очков. Чествовали отца, а награждали сына.

Но вернемся к Максимову. В Болгарии он получил пост в военной администрации, которая после русско-турецкой войны состояла только из русских офицеров и генералов. Через год русские администраторы были отозваны в Россию. Максимов оказался в Петербурге.

Через несколько месяцев он в качестве уполномоченного российского Красного Креста выехал в Среднюю Азию, где генерал М. Д. Скобелев руководил военной экспедицией. При штурме крепости Геок-Тепе Максимов спас несколько тысяч туркменских женщин и детей. Как видим, на войне его привлекал не только запах пороха.

Потом началась итало-эфиопская война. Максимов участвовал в этой войне снова в качестве уполномоченного Красного Креста, развернув госпиталь в абиссинской армии. А когда началась война между Турцией и Грецией, Максимов, переплыв на рыбацкой лодке Красное море, отправился в Грецию.

Но вот Максимов вновь в Петербурге. Снова мирная жизнь? Нет, он получил письмо от генерала А. Н. Куропаткина, который звал его в Ашхабад, на войну. Максимов выехал в Туркмению, но когда он прибыл наконец в Ашхабад, то выяснилось, что Куропаткин получил назначение в столицу, став военным министром. Тогда и Максимов вернулся в Петербург.

Однако запах пороха неудержимо влечет его. В самом начале XX века разразилась война за независимость Трансвааля, известная как англобурская. На помощь малочисленным бурам устремились добровольцы из многих стран, в том числе и из России. В Южную Африку прибыли князь Багратион-Мухранский, граф Комаровский, А. И. Гучков, впоследствии председатель Третьей Государственной думы, военный министр Временного правительства, В. И. Гурко, впоследствии начальник штаба Верховного Главнокомандующего в Первой мировой войне. Разумеется, среди первых примчался в Трансвааль и Максимов.

Уже через несколько месяцев по представлению главнокомандующего армией буров Луиса Боты президент Трансвааля Пауль Крюгер произвел Максимова в генералы. Из многих тысяч добровольцев, прибывших в Африку, только двое стали генералами армии буров: французский полковник Л. де Марей и русский подполковник Е. Я. Максимов.

После завершения англо-бурской войны Максимов снова возвращается в Петербург, вновь облачается в штатскую одежду. Из-за этого он попал в некрасивую историю.

Однажды летом, направляясь в город на пригородном поезде, оказался в вагоне, где ехал офицер из царского конвоя, князь Александр Витгенштейн-Керленбургский. Офицер был в обществе эстрадной певички (тогда говорили — шансонетки). Оба были навеселе. Дама вздумала отпускать колкости в адрес сидевшего на соседней скамейке пожилого штатского (то был Максимов). Штатский долго молчал, потом ответил довольно резко, но без нецензурных выражений. Офицер, чтобы еще более возвыситься в глазах дамы, вызвал штатского на дуэль. Тот вызов принял.

Когда перепуганные секунданты сообщили князю, что Максимов без промаха стреляет из любого вида оружия, князь самоуверенно заявил, что убьет нахала. А Максимов заявил, что накажет обидчика, выстрелив ему в ногу, чтобы тот долго не смог ходить. Секундантам не удалось примирить противников, и тогда они пошли на нарушение дуэльного кодекса, заменив порох в патронах. Был подсыпан более мощный порох, что изменило траекторию полета пуль. Князь, целясь Максимову в грудь, пустил пулю выше его головы. Максимов, целясь в ногу, попал в живот. Князь погиб.

Дуэли были запрещены еще со времен А. С. Пушкина. Максимов попал под суд. Но когда выяснилась проделка секундантов с дуэльными пистолетами, то Максимову присудили только два года условно.

Друзья Витгенштейна решили отомстить. Однажды во время званого обеда они подсыпали Максимову в бокал снотворного, а затем выбросили его в окно с четвертого этажа. Максимов разбился, но остался жив. Уже через два года он настолько поправился, что готов был отправиться на новую войну. А такая война уже началась: русско-японская, Максимову было в то время 55 лет. По российским законам подполковник в таком возрасте подлежал увольнению в запас, воевать в этом возрасте разрешалось только генералам. Поэтому ему отказали в участии в войне, мотивируя тем, что, мол, все полковничьи должности заняты.

Максимов писал во все мыслимые и немыслимые инстанции, вплоть до вдовствующей императрицы Марии Федоровны. Все напрасно: не брали Максимова на фронт.

Между тем русско-японская война была очень кровопролитной, русская армия несла большие потери как среди солдат, так и среди офицеров. Появились и свободные полковничьи должности… Максимов помчался в Маньчжурию, где был зачислен в Орловский пехотный полк. В сражении под Мукденом 1 ноября 1904 г. Е. Я. Максимов погиб. За свою жизнь он вдоволь нанюхался пороху. И всегда был убежден, что сражается на стороне оскорбленных и униженных.