Жизнь в мире двойственности напоминает катание на американских горках. Вы то взмываете вверх, то стремительно падаете вниз. На протяжении множества жизней, прожитых нами на нашей планете, мы посеяли семена кармы (в переводе с санскрита «карма» означает «действие» и предполагает, что следствием каждого действия является определенная реакция). Некоторые из них дают ростки и начинают приносить плоды уже в этой жизни, но большинство проявляет себя лишь в последующих жизнях. Как известно, целостность Вселенной обеспечивается тем, что каждой частице соответствует определенная античастица. Что касается кармы, то здесь также каждому действию соответствует равное по силе противодействие, или реакция. Это универсальный закон. Поскольку в настоящее время мы обитаем в трехмерной реальности пространства и времени, время течет, как нам кажется, линейно. В нашем восприятии события происходят последовательно, одно за другим. Действие, совершаемое сейчас, является причиной более поздней реакции. Хотя это всего лишь иллюзия наших органов чувств, ориентированных на трехмерную реальность, большинство из нас руководствуются именно таким восприятием, что позволяет нам понимать причинно-следственную связь между двумя отдельными событиями, происходящими в пространстве и времени. Основываясь на своем иллюзорном восприятии, мы изучаем двойственность как конкретную реальность, и эта иллюзорность проходит красной нитью через все события нашей жизни и отношения с окружающим миром.
На протяжении множества жизней мы сознательно сеяли семена счастья, радости, прощения, сострадания, справедливости, дружбы, заботы, щедрости, самоотверженности, здоровья, силы и т. д., но вместе с ними мы сеяли семена страха, злости, депрессии, грусти, мести, жестокости, несправедливости, вражды, безразличия, эгоизма, варварства, болезней, слабости и т. д. Что могло заставить нас причинять зло окружающим и себе, кроме убежденности, что мы злы и жестоки по своей природе? Ответ кроется в том факте, что любовь никогда не приобрела бы такой значимости в нашей жизни, если бы мы не поняли и не прочувствовали, что значит быть нелюбимым. Поэтому мы должны были параллельно разработать идеальные сценарии, которые позволили бы нам на собственном опыте понять, как чувствует себя человек, которого ненавидят, отвергают, оставляют в одиночестве и т. д.
Все персонажи этой драмы двойственности заранее знают, какие роли позволят им максимально приблизиться к сознательному единению с Духом. Мы бесчисленное количество раз выбирали себе роли как жертв, так и мучителей. Лично я убил множество людей в своих прошлых жизнях, когда был воином в средние века. Я нес им боль и страдания. Но я не смог бы этого сделать, если бы их души не изъявили добровольного согласия сыграть роль жертв, что давало мне возможность посеять семена исцеления, любви и понимания для других жизней. Я же, в соответствии с принципами кармы, предлагал им усвоить жизненные уроки жертв.
Пословица «Что посеешь, то и пожнешь» не несет в себе никакой угрозы или осуждения. Это всего лишь извечный принцип жизни, который поддерживает наше восприятие двойственности до той поры, пока мы не изменимся и не начнем принимать жизнь такой, какая она есть. Ни Бог, ни кто-либо другой нам не судья. Давать себе оценки можем только мы сами и то лишь тогда, когда доходим до крайностей дуализма, например будучи святым в одной жизни и грешником в другой. Однако ангелы и учителя по ту сторону завесы отдают должное нашей болезненной и мучительной работе. Ведь чтобы увидеть Божественное проявление в убийце, необходимы святость и огромное сострадание.
Одна из самых трудных задач в нашей жизни состоит в том, чтобы разглядеть силу любви за проявлениями зла и снять с них маску двойственности. Чтобы осилить ее, порой надо самому почувствовать, каково это – быть преступником. Например, мы можем испытать сострадание к убийце, только если сами понимаем, что значит отнять у кого-то жизнь. В анналах нашей души множество подобных воспоминаний, хотя мы почти не имеем к ним сознательного доступа. Главный вопрос заключается в том, действительно ли мы способны возлюбить своих врагов. Не был ли Иисус неисправимым мечтателем, убеждая нас в том, что в каждом человеке надо видеть хорошее, игнорируя все содеянное им зло? Если мы попросту простим тех, кто причинил нам или другим людям боль, и оставим их безнаказанными, не приведет ли это к еще большему распространению несправедливости?
С точки зрения дуализма найти удовлетворительный ответ на этот вопрос, пожалуй, невозможно. В действительности же все точки зрения на этот счет имеют право на существование, и их можно совместить. Иисус говорил с позиций сознания единства, где все межчеловеческие отношения одинаково важны. Будучи распятым на кресте, он утверждал, что даже убийцы достойны того, чтобы войти в Царство Божье, если пожелают. Иисус просил свое высшее «я» – Отца Небесного – простить своих мучителей, «ибо не знают, что делают» (Луки, 23:34). Тем самым он подчеркивал, что даже его убийцы достойны сострадания и прощения, поскольку, пребывая в иллюзорном мире двойственности (то есть в невежестве), они не могли ясно осознавать, какие поступки правильные, а какие нет.
Убийцы тоже считают, что поступают правильно, в противном случае они бы не убивали. Только наши суждения и предубеждения заставляют считать убийцу «плохим» человеком. У него же, как и у всех остальных людей в этом мире, тоже есть свое высшее «я», которое в качестве основной мотивации поступков признает одну только любовь. В случае убийства, какими бы причинами оно ни объяснялось, обе стороны еще до реинкарнации договариваются сыграть соответствующие роли, руководствуясь чувствами взаимной любви и желанием помочь друг другу. Одна часть их сознания осуществляет связь на телепатическом уровне, а другая исполняет назначенные роли. Сами люди при этом не осознают, что они сотрудничают друг с другом по взаимному согласию, да это и неважно. Незнание помогает им обоим дойти до крайностей дуализма и таким образом подготовить путь для перехода на новый уровень, находящийся выше причинно-следственных иллюзий. Ведь с наступлением физической смерти жизнь и познание не заканчиваются.