Антропологическое-2

Подруга выбирает отца для будущих детей. Хлопотное дело.

Не мужа! У нее уже было два, и обоих в топку. Теперь ей нужен донор спермы с приличным геномом.

Есть Виталик на работе. Босс.

Три года назад отжал бизнес у лучшего друга, с которым вместе начинали. А значит, хитрый, изворотливый и несентиментальный, что, несомненно, плюс. А также бабник будь здоров, моргнешь, а он тут же как лист перед травой и уже без штанов. Говорит, «я думал, ты подмигиваешь».

Из очевидных минусов – уродство. Низкорослый, с огромным брюхом и пальцами-крючками. Лицо как скрюченная черносливка, носик, глазки, ротик, все махонькое, жирное и близенько друг к другу.

А кому нужны уродливые дети? Если случайно получились, ну куда еще ни шло. Но здесь-то своими руками получается… не руками, конечно, но вы поняли.

Есть Саша, тренер в фитнес-клубе. Брутал. Много волос в прическе, лысая грудь, здоровый. (Выкрали из личного дела его спирометрию.)

Жмет от груди.

Ну он это… как сказать… Тупой, короче. Ведет свой инстаграм. Очень не любит, когда отписываются. А когда подписываются, наоборот, стало быть. Хвастался, что Дима Билан его читает. Ну как читает, смотрит. Даже лайкнул один раз фото, где он с икрами. А икры у него что надо.

Тоже не вариант. Тут от профессора родишь иной раз, и то барахло по математике выходит. А уж от Саши-то…

Есть, правда, у нас и умный кандидат. В университете преподает. Высокий, худющий, пальцы тонкие. Муж общей знакомой. Давно на совместных тусовках поглядывает и потные ладони о штаны вытирает.

Забьется вечно в угол и сидит бубнит себе под нос, теоремы доказывает. Водки хлопнет и снова бубнит. А супруга его ладошку на рюмку кладет и улыбается: «Ну все-все, Дмитрию Тимофеевичу уже достаточно». Больной, наверное.

А кому нужны больные дети?

Я подумала: когда себе мужа присматриваешь, недолго думаешь.

Руки мускулистые, джинсики на попе отлично сидят, темненький, глаза голубые, что там еще? Если кубики на прессе или тачка бимер – то все, айда в кусты.

Выбирать отца будущим детям намного труднее.

Патриарх

Все деньги всегда у него, так было заведено изначально.

Ее бесило несказанно, но выпрашивать неловко, и потом вот эти все: «Ну чего тебе не хватает? Я же наизнанку для семьи! На (он с силой тычет ей в нос бумажник) возьми, сколько тебе нужно. Бери!»

Она ничего не брала. Он знал, что она ничего не возьмет.

Потом уже дети пошли один за другим и как-то не до того стало, памперсы он сам покупал, а ей не нужно было ничего. Сиди дома – корми грудью.

А когда дети выросли, уже столько лет прошло, раньше этот вопрос не поднимался, так и сейчас с чего бы.

Но дети подросли, ей захотелось немного для себя, и тушь засохла.

Семейные походы по магазинам были редкими, она начинала заранее, издалека. Дескать, хорошо бы прикупить сандалии ребенку, а то в школе уже косо смотрят…

Он морщился, но кивал и планировал на выходные.

И тогда… она шла по магазинам и целую неделю мерила, думала, перемеривала, отвешивала. Скрупулезно, не жалея себя. Начинала с дорогого, вертелась перед зеркалом, водила голыми плечами, прищуривалась, оценивала, но снимала… «Это хочу, но слишком дорого, наглеть не стоит, лучше возьму и юбку, и кофту, не так эффектно, зато сразу ансамбль».

Он ненавидит эти походы, она тащит ворох одежды на кассу, и ему не отвертеться. Приходится платить. И он платит.

Потом весь день настроение ни к черту. Обедать с детьми идут в фастфуд подешевле, и он обязательно орет на старшего.

Старший сейчас нескладный, длинный, огромные руки-ноги и непременно горчица на рубашке.

Она не защищает сына, ей сейчас на все плевать. Тихо улыбается своим мечтам и поглаживает пухлый пакет со шмотками. Глупо, конечно.

Но она счастлива и сегодня даже немного любит его. Или это благодарность? Но не важно, что-то теплое.

Чешские новеллы

Разнонравие

Я живу в отеле под Карловыми Варами уже второй месяц – устроилась поработать на ресепшн. Вот стою теперь – гостей принимаю. Главное в профессии ресепшиониста – улыбка и желание помочь.

Приехал немец – глазенки бегают, взгляд прячет. Я сразу все секу – притащил с собой проститутку, вон она, чернобровая, как раз высовывается из-за его плеча.

Здесь, в Чехии, официально разрешена проституция – регистрируйся как частный предприниматель и работай на совесть, только не забывай налоги платить с каждого клиента. Я все узнавала, потому что так проще всего визу получать европейскую рабочую – вроде, я проститутка-предприниматель, у меня ИП. Мне кажется, я бы могла преуспеть в этом бизнесе, но, быть может, я себе льщу. Речь не про меня сейчас.

Возвращаясь к немцу – наш бы как поступил? Поскорее бы скрылся в номере с богиней любви, быстро, сосредоточенно делал свое дело и параллельно молился, чтобы жена не узнала.

НО! Это же немец, тут не все так просто. Этот начинает со мной торговаться! Пытается объяснить, что ему не надо на всю ночь, он готов оплатить номер на час, хотя справится минут за десять. А я ему объясняю, что так не пойдет.

У нас культурное заведение – семейные ценности, скрепы, все дела. Либо на сутки, либо катись в свой «Ауди ТТ Кабриолет» вместе со жрицей. А он мне говорит, что готов заплатить за час и плюс еще мне лично двадцать евро. А я ему говорю, что не все женщины продаются за двадцать евро.

А он мне: «Слушай, давай тогда так: за сутки плачу, но завтракать она (кивает на проститутку) не будет, ты мне за ее завтрак вычтешь? Так можно?» – «Можно, дедуля, но за те же деньги».

В общем ни миллиметра не уступила. Так и поднялся он в номер неудовлетворенным.

Вечером русские приехали, из Екатеринбурга. Жена такая полненькая, а муж тощий. Очень обрадовались, что я по-русски говорить могу.

Жена сразу спросила, где можно поужинать, а потом глаза в сторону отвела и добавила сердито, что очень проголодалась и вполне имеет право первый раз за день поесть. Как будто мне дело есть. А муж вздохнул.

А потом, когда жена вышла, он мне доверительно сообщил, что она в машине сожрала три колбаски в хлебе и еще на заправке гуляш в себя впихнула. И он не знает, как в нее столько влезает, потому что она всегда на диете… и мелко-мелко засмеялся, и я засмеялась вместе с ним, потому что я очень гостеприимный ресепшионист.

А потом в ресторане муж пил много пива, а жена его все время одергивала: «Коль, хорош, как в тебя столько влезает? Опять рыгать ночью будешь?» А он ей ничего не говорил, хотя мог бы.

Это и есть любовь, когда мог бы много чего сказать, а не говоришь, потому что зачем обижать?

А потом жена тоже выпила пива и шептала ему очень громко на весь ресторан: «Коля, не лезь пальцами в общую солонку, ты же позоришься перед иностранцами».

Хорошие.