Видя, как их дочь бросается в объятия иной религиозной традиции, многие родители порой ощущают, как невидимая, но глубокая пропасть разделяет их. Это чувство отчуждения испытывают братья, сёстры, бабушки, дедушки, тёти, дяди и друзья этих девушек, хотя степень одобрения или неодобрения их выбора у всех может быть разная. Есть люди, готовые принять это с лёгкостью, другие же могут вообще не быть готовыми к открытому принятию подобного. Братья и сёстры могут испытывать смущение, стесняясь показаться в обществе с сестрой, которая изменила свой имидж и стиль в одежде, покрывшись хиджабом. Бабушки и дедушки могут не понять, как их любимая внучка могла сделать подобный выбор, но они же могут оказаться единственными из членов семьи, кто поддерживает контакт с обратившейся в ислам. Некоторые родители чувствуют т страх, что их дочь попадёт в ад, раз она отрицает божественность Христа. Христианское учение о спасении давит на них в отношении к своей дочери, и они пытаются найти приемлемые формулировки, которые сняли бы внутреннее смятение по этому поводу.

– За исключением моей матери, все члены семьи смогли пережить моё обращение в ислам. По сей день я ощущаю её недовольство мною из-за моего решения. Надеюсь, что она сможет когда-нибудь, дай-то Бог, принять мой образ жизни. 4 июля прошлого года мы устроили пикник, который прошёл просто безобразно, потому что зашёл разговор о политике и о Всемирном торговом центре. Дальнейшая беседа касалась противостояния христианства и ислама. Я разрядила обстановку, дав матери понять, что если она будет настаивать, чтобы я оставила ислам, мы больше с ней не увидимся. Она уступила, но чувствую, что эта уступка не была до конца искренней.

* * *

– У меня небольшая семья – есть только сестра. С матерью мы не общаемся. Нас с сестрой вырастил отец. Моя сестра получила высшее образование и изучала разные религии, поэтому она полностью одобрила мой выбор в пользу ислама и мой брак с арабом-мусульманином. Отцу же было гораздо труднее принять это. Он прекратил посещать церковь ещё до того, как это сделала я, однако он считает, что я должна вести себя, как все американцы: одеваться так же, как и все, праздновать Рождество, как и другие, и в целом не выделяться. Однако он начинает с одобрением относиться к моему исламскому образу жизни, а также к тому, что моя дочь будет воспитана в исламе.

* * *

– Моя семья всегда меня считала странной. Поэтому когда я позвонила им и рассказала о своей новой религии, они просто решили подождать, когда я остыну и потеряю к этому интерес. Только спустя годы моя мать отметила, насколько я изменилась, и выразила недоумение, почему я не осталась в той религии, в которой была воспитана (мы посещали церковь только на Пасху). Они с папой приняли меня, но думаю, что она хотела бы, чтобы я «вернулась». Особенно им не нравится то, что я сижу дома, не работаю, хотя они и поддерживают мои усилия по организации школы на дому. Мои родители предпочитают не вмешиваться в мою жизнь. Они довольно легко согласились с тем, что я взяла новое имя (мусульманское).

– Мой отец, кажется, более склонен соглашаться с моим выбором, даже одобрять. Ему нравится моя одежда (маму же она смущает), и он даже прочитал некоторые мои книги по исламу.

* * *

– Мои мать и отец поначалу очень расстроились, услышав, что я сменила религию. Думаю, они верили, что это очередная «фаза» в моей жизни, что я просто «вырасту» и выйду из ислама. Папа прочитал Коран целиком, а мама ходила на курсы при своей церкви, где узнала об исламе. Поэтому оба они лучше узнали ислам и сейчас чувствуют себя более спокойно в этом отношении. Не думаю, что когда-нибудь они примут ислам, но надеюсь на это. Моя сестра – фанатичная христианка, и она даже отказывается заводить разговор на эту тему. Она расстроена из-за того, что я попаду в ад после смерти, и всё время молится за меня. В любом случае, у нас хорошие отношения. Мы обе понимаем, что нам не стоит обсуждать религию, иначе мы поссоримся.

* * *

– Мои взаимоотношения с родителями – просто чудесные. Они почти понимают моё обращение к иной вере и открыты ко всему новому. Но вот мою бабушку не очень радует то, что я мусульманка. Заметке, появившейся в местной газете и сообщавшей о том, что я приняла ислам, она не поверила. Она сказала, что это ошибка, а я её пыталась разубедить. Надеюсь, когда-нибудь бабушка поймёт моё желание быть мусульманкой. Так что единственная проблема у меня с бабушкой. Мне бы хотелось быть с ней более открытой, говорить с ней о моей вере. С родителями нет никаких трудностей, я люблю их навещать. Даже с бабушкой бывает интересно поговорить, если не касаться религиозных тем.

* * *

– Мои родители сначала очень рассердились, а теперь с неохотой, но принимают мой выбор. Поначалу мой отец очень разозлился, вывернул мне руку и сказал мне о моём хиджабе: «Сними эту штуку, я не хочу появляться с тобой на людях, когда ты в таком виде». Это было в 1983 году. Я надеюсь быть с ними рядом, но также у меня есть планы поселиться в мусульманской стране, чтобы нас с родителями разделили тысячи километров. Знаю, что ислам выступает против разрыва кровных уз (это большой грех, и он упоминается в Коране). Я действительно люблю свою маму, братьев, сестёр.

Колоссальная борьба ведётся ради налаживания отношений и нахождения приемлемых способов поддерживать связи с дочерью, оставившей путь родителей и в корне изменившейся. Образовавшаяся пропасть настолько глубока, что задевает отношения и в эмоциональной, и в физической, и в духовной сфере. Несмотря на изначальное сопротивление выбранному дочерью иному пути, происходит постепенное принятие его и преодоление разрыва. В основе этого «налаживания мостов», несомненно, лежит огромная потребность дочери в любви со стороны её семьи и потребность семьи быть с ней рядом.