Глава 12

Толчок! И все закружилось, понеслось, увлекая меня за собой. Что-то менялось вокруг меня, что-то менялось во мне. Я увидела вновь ту странную комнату из сна, где стоял саркофаг с девушкой. Но сейчас в комнате было два саркофага. Вернее, один из них больше походил на светящийся куб, видимый мною пару дней назад. Я быстро приближалась. В комнате перед саркофагом с девушкой, которая, к моему облегчению, совсем не была на меня похожей, стояла Анарис и давала распоряжения членам команды: установить устройство с плоским экраном и приборами, выпирающими по обе стороны между двух «гробов», передвинуть странное устройство на треноге в виде первых сотовых телефонов на расчетную позицию, подстроить, подключить… Я не успела вникнуть в суть происходящего, я снова почувствовала каждую клеточку своего тела. Я погружалась в воду. Или это не вода? Мягкая тягучая жидкость вокруг давала тепло и непонятное чувство энергии. Лишь на мгновение я запаниковала, боясь сделать вдох и захлебнуться, но мозг четко отдал приказ – я не должна дышать, я не должна думать, все вне меня, я лишь проводник. Ушли мысли. Ушли чувства. Я единое поле, подвластное воле своего хозяина.

Гул наполнил комнату, теплые искры побежали через каждую клетку в поисках нужного кода. Все собиралось в единую цепь, и я увидела. Нет, даже не так. Я оказалась внутри огромного информационного поля. Здесь вдруг стало ощутимым каждое слово, каждый знак. Шаг за шагом вскрывались ячейки памяти, которой у меня не могло быть. Так много информации! Я чувствовала, как начинают накаляться внутри атомы. Я уже проходила подобное!

Сейчас четко всплыла картинка из детства. Мне жарко. Так жарко, что, кажется, все плавится изнутри. Мама плачет, разговаривая с доктором, ее уговаривают срочно провести операцию, но она не соглашается. Она знает, что врачи сами не знают, что именно вызвало такую реакцию, предположительно опухоль. Она боится. Но врач настаивает, что-то блокирует горло, но нарыва не видно. Мама под напором соглашается. Долго… Я слишком долго на операционном столе. Врач видит изъян, но не может удалить, не задев сонную артерию. Решено оставить рану открытой, на утро проведут вторую попытку. Приедет хирург из столицы.

Такая сильная пульсация внутри! Я слышу голос и повторяю за ним, но никак не могу добиться четкости в произношении. Ночью со мной остается дедушка, он держит меня за руку и что-то успокаивающе шепчет. Мне больно, все тело ломает, пульсация буквально разрывает изнутри. Как жарко!

– Это я виноват, – сокрушается дедушка, – как ты вообще умудрилась включить эту чертову штуковину!

Я тянусь к нему, мне важно выхватить эту странную коробочку черного цвета из его рук. Гул становится чуть меньше, и я все отчетливее слышу голос, за которым повторяю:

– Аве тине кишару, маи петеро Цефина бис альта…

Мощный холодный поток пробегает по телу, останавливая боль, и я тянусь к той детали, что встроена в моем теле. Я чувствую, где она, я отдираю ее без сожаления, и все меняется. Я слышу, как дедушка, испугавшись, кричит и зовет врача в палату, увидев мою окровавленную руку. Но мне уже хорошо, по телу бежит сгусток энергии, залечивая покалеченные клетки. Я засыпаю и уже совсем не реагирую на суетящихся медсестер, ни на то, что меня везут куда-то, осматривают, зашивают. Все прошло.

И самое главное, что я вспомнила – мой дед сделал из этой штуки, которую вытащил из моей руки той ночью, кулон. Никогда не задумывалась, что именно я ношу на своей шее не снимая. Для меня это был оберег от моего любимого деда.

Все так быстро пронеслось в моей голове. Я давно была отключена от системы. Я действительно успела захватить часть трансформации. Что это меняло для меня сейчас? Всё!

Пульсация усиливалась. Меня пытались грубо взломать, подключая к другой системе, но я в данный момент была ей равная.

– Аве тине кишару, маи петеро Цефина бис альта… Аве тине кишару, маи петеро Цефина бис альта…

Слова стали приобретать очертания, переплетаясь и выстраиваясь в понятные лишь моему подсознанию элементы. Я чувствовала, как они набирают силу и перетягивают на себя ту мощную энергию, еще минуту назад чуть не спалившую меня. Еще мгновение и я почувствовала подключение еще одного поля. Другое сознание, более мощная структура. Произносимые слова становились ключом, с каждым поворотом которого другая система все больше открывалась.

Мощная вспышка и поток обмена информации буквально были подобны взрывной волне. Она бы убила меня, но в этот момент прозвучал мужской голос:

– Уве цит!

Все оборвалось, меня накрыло куполом тишины. Я только почувствовала, как меня выдергивают на поверхность руки человека, которого всё моё Я считало родным. И я не противилась.

– Сит Ирики! Не смей прерывать процесс! – голос Ана-рис прозвучал резко и неприятно.

Я, не открывая глаз, поежилась от болезненного ощущения.

– Я не позволю её убить, – голос Ирики был напротив глухим и приятным, я сильнее прижалась к мужчине, держащему меня на руках.

– Ты себя слышишь, Ирики? Убийство? – Анарис злилась, – ты сам неоднократно останавливал системы, ты переделывал и совершенствовал их вместе со мной! О каком убийстве речь? Она нужна нам. Нам всем! Или имиаты стали дороже нашей человеческой жизни?

Он колебался секунду не больше, а затем крепче прижал к себе дрожащими руками и сделал шаг назад.

– Она запустила Цефину, отпусти её.

– Апе! Смотри, я предупреждала тебя. А ты отругал меня за то, что я решила вернуть его в прежнее состояние. Он погубит нас всех!

Анарис истерично громко высказывалась, но не нападала. Я приоткрыла глаза, чтобы оценить обстановку. За спиной Ирики стояли мои друзья. Сергей и Дмитрий, слегка побитые, стояли с какими-то трубками в руках по обе стороны от нас и, это сдерживало тех, кого я не могла видеть в таком положении. Мужчина вздрогнул.

– Что значит вернуть? Так это ты запустила процесс распада? Ты же уверила меня, что это воздействие мутации системы Киры!

– Я надеялась, что ты опомнишься! Мы вместе столько создали, так близко подошли к собственному спасению, ты должен был пожертвовать этим имиатом! Как только мы запустили бы Цефину и запустили стабилизацию нашей трансформации, я бы вернула тебя в человеческое тело.

– Отпусти их, Анарис, – прорычал Ирики, – Она и так сделала больше чем многие.

– Ты вырвал её раньше, чем мы закончили! Я не могу рисковать!

В этот момент раздался шипящий свист, от которого сдавило виски. И не только у меня – Ирики упал на колени, до последнего не выпуская меня из рук.

– Апе! Прошу… Не надо… – последние слова мужчина практически прохрипел. Анарис застонала где-то неподалеку. Я собралась с силами и повернула голову, чтобы посмотреть на этого злого Апе.

Все вокруг приняли неестественные позы, Дмитрий стоял на ногах, но было видно, как вены вздулись и пульсируют на руках и на шее. Застывшее выражение боли говорило само за себя, но он защищался стоя! Сергей, как и Ирики, стоял на коленях, обхватив руками голову, его стон заставил меня нахмуриться и осмотреть комнату дальше. Таис лежала на полу без сознания, то ли от воздействия звука, то ли ее отключили во время моего спасения. Мужчины рядом с Анарис выглядели не лучше Сергея. Анарис старалась держаться прямо, лишь струйка крови под носом и напряжение в теле показывали, насколько ей было сложно. Сильная женщина!

– Хватит, Апе! – прохрипел еще раз Ирики.

И я посмотрела прямо на огромную креветку. Не так я себе представляла главного злодея: тонкие отростки вдоль ребристого тела, маленькие глазки вращались над головой вытянутой формы, огромные усищи угрожающе шевелились, все покрыто светло-болотным панцирем с белыми крапинками. Апе смотрел на меня. Свист прекратился и в голове зазвенел знакомый голос.

– Я не позволю устраивать свору. Что за выходки? Сит Ирики? Сит Анарис?

– Простите, синоре Апе, – Ирики медленно поднял голову и посмотрел в сторону своего главного.

– У нас общее дело, разве нет?

Ирики опустил меня на пол, позволив встать. Но мне пришлось придерживаться за плечо поднявшегося с колен мужчины. Анарис мельком бросила в нашу сторону злой взгляд.

– Апе, код запущен. Мы можем отпустить этих имиатов. Сотрем последние дни их памяти, мы ведь так делали раньше, когда имиатов получали больше, чем нужно. Я готов к распаду, только дайте возможность им уйти.

– Апе, нет! – вмешалась в разговор Анарис, – еще ничего не известно. Мы только начали перезапуск, полное подключение было прервано. Я не могу ручаться за результат.

В комнате повисло молчание, прерываемое лишь сигналами аппаратуры. Апе тихо подсвистывал, раздумывая или общаясь с кем-то нам не видимым. Сергей и Дмитрий приходили в себя после болевого шока и медленно подходили к нам поближе. Помощник Анарис оказывал первую помощь Таис, пытаясь привести ее в чувство. Я с удивлением посмотрела на молча стоящего Ирики – я явно слышала, что он говорит с Леонидом через посредство Сайхона:

– Леонид, приготовьтесь. Сайхон, если пойдет воздействие на меня, блокирующее нашу связь, снимай барьер. Леонид, по сигналу спускайте лодку и бегите.

– Понял капитан, – ответил Леонид, понимая опасность ситуации.

Напряжение от ожидания росло, мои мужчины приготовились к худшему, Анарис смотрела все с большей уверенностью с каждой следующей минутой тишины.

– Решение принято, – прошелестел Апе, – имиаты останутся до полной стабилизации. Имиаты остаются под ответственностью сит Ирики, – Этой фразой Апе заставил замолчать обрадовавшуюся Анарис.

– Я могу ограничить их взаимодействие с командой? – уточнил Ирики.

– До необходимого минимума. Постарайтесь, Кира, нам помочь, – обратился этот древний ко мне, – и мы поможем вам. Сит Анарис!

– Да, синоре Апе, – доктор выжидающе смотрела на членистоногого великана.

– В данный момент присутствие имиата необходимо?

– Нужно дождаться пока система пройдет первую систему перезапуска, может понадобиться повторное подключение.

– Сколько по времени это займет?

– Не более часа.

– Что же, не могу предложить вам пока покинуть это помещение, Кира, – обратился ко мне синоре Апе, – нам всем придется дождаться результата. Но, предполагаю, сит Ирики вполне может обеспечить более комфортное ожидание для нас всех. Сайхон сейчас под вашим полным контролем, ведь так?

Ирики слегка кивнул.

– Я отдам распоряжения, – тихо проговорил мужчина и стал снова мысленно передавать указания кораблю.

– Я могу спросить? – неожиданно обратился Сергей Анатольевич.

Я каждой клеточкой почувствовала чувство усталости и легкого сожаления, исходящего от Апе.

– Мы не сможем вернуть прежний вид уже использованным имиатам, – Апе точно знал, о чем думал сейчас Сергей, – боюсь, даже наша самая сильная и сверхразумная Цефина уже не сможет вернуть вам утерянное. Мы можем ее перезапустить, но это будет уже совсем другой имиат, абсолютно чуждый вам. Мне жаль.

– А что с теми кто находится там в каютах? – голос Сергея дрожал.

– Это их конечная форма, – прошелестел Апе, – их участь в ваших руках. Что вы посчитаете более гуманным: оставить их жить в таком состоянии или прекратить их существование?

– Вы искалечили людей и перекладываете ответственное решение на других?! – Сергей сжал пальцы в кулак непроизвольно.

– Хотите вызвать у меня чувство вины? Не стоит. Мы всего лишь усовершенствовали одни свои технические изобретения, за счет других. Для нас это то же самое, что для вас разбить очередной телефон: жалко дорогой гаджет, но жизнь на этом не закончилась. То, что мы идем на уступки имиатам уже огромный шаг с нашей стороны. А сейчас я бы хотел побеседовать с девушкой, – Апе больше не обращал внимания на Сергея.

Все это время я частично подслушивала переговоры Ирики с Сайхоном и Леонидом. Какая удобная форма передачи информации! Не надо думать, что зарядка сядет в самое неподходящее время, или памяти не хватит, или от холода выключится – подумал и передал.

Заработал кухонный лифт, перемещая к нам напитки для присутствующих, стены пришли в движение, преобразовываясь в несколько удобных скамеек. Ирики распорядился посмотреть смежные комнаты, адаптируя их для отдыха нашего и «истинных».

Я посмотрела на Ирики, ожидая его совета. Кивок означал, что мне ничего не грозит. Я приблизилась к синоре Апе. За моим «саркофагом» полностью рассмотреть его не удавалось, и сейчас я с интересом рассматривала платформу, на которой находилась эта разговаривающая креветка. Фактически это был тот же куб с прозрачными стенками, которые становились видны лишь при приближении. Понизу платформы струился дым – белый и искрящийся, как снег. Мне не было ни страшно, ни противно. В какой-то момент я поймала себя на жалости к этому существу, которое считает себя «истинным», но при этом жизнь у него даже не собачья по нашим меркам, а креветочная.

Апе все это время наблюдал за мной своими маленькими черными глазками.

– А жалеть меня не надо, – мне показалось или я уловила улыбку в его словах? – Анарис права – вы не похожи на других имиатов.

Платформа с Апе стала передвигаться в сторону смежного помещения и я, оглянувшись на своих встревоженных друзей, которых удержал на месте Ирики, поплелась за главным.

Приятно было присесть на мягкий диван после стольких волнений, а заметив кофе на тумбочке рядом, я уже готова была даже… нет, расцеловать креветку была не готова! Но уже более спокойно отнеслась к нашему разговору.

– Вы всегда в таком положении? – спросила я, отпивая свой любимый американо с лимоном.

– Не понял вопроса.

– Все время стоите в этом кубе?

– Нет. Как мне и положено я большую часть своего времени плаваю. Это лишь транспортировочный шиф.

– А почему вы, – я замялась, не зная, как спросить мягче.

– Креветка? – словно прочитав мысли, закончил за меня Апе.

– Да.

– Наши капсулы находились подо льдами в скрытых водах. Самые сильные из нас смогли вскрыть капсулы, но преобразить тело в исходное, без нужного оборудования, не получилось. Чтобы не погибнуть, мне пришлось использовать первую попавшуюся живую систему. Позже при помощи приступивших к строительству Сайхона и поисков стабилизации преображения, смогли трансформировать и других моих коллег.

– Но ведь они в человеческом теле?

– Я вышел на 420 лет раньше из капсулы и привык к своему виду. Это не значит, что я хочу быть таким всегда, – ответил Апе на мое удивление, – просто данная форма не требует постоянной стабилизации, как тела моих помощников. Для поддержания своего вида, пока процесс стабилизации не будет налажен, многим из нас требуется постоянная подпитка от имиатов, замена стареющих элементов. А я не очень люблю все эти столы и приборы, предпочитая воспользоваться уже настоящим результатом.

Я удовлетворил ваше любопытство? – я кивнула, поудобнее устраиваясь на диване, – тогда я хотел бы удовлетворить и свое любопытство тоже.

– Спрашивайте.

Апе немного помолчал, а затем в моей голове возникли его слова: «Вы ведь меня понимаете?».

Я попыталась вникнуть в вопрос. Могу считывать его мысли? Да. Прислушалась еще и поняла, что мы говорим уже не на русском. Понимаю? Да.

«Интересно. Вы воспринимаете нашу волну для общения с момента своего прибытия на корабль, я прав?»

Я мысленно послала утвердительный ответ.

– Вы самостоятельно взломали нашу систему передачи данных, даже не понимая этого. Каким образом вам удалось сорвать свой блокиратор?

– Что сорвать? – вот была бы я великим ученым, то, конечно, прекрасно понимала бы о чем идет речь, но я могу только доказать свое преимущество в экономических терминах.

– У каждого имиата даже после мутации системы в самовозрождающуюся оставался блокиратор ДНК. Благодаря чему вы не смогли полностью нас заменить – знаний не хватило бы. У тебя блокиратора нет. Твоя система получила излучение, запустившее частичную трансформацию. Наличие блокиратора как раз и приводит к таким плачевным последствиям при трансформации, которые ты могла уже наблюдать. Мы не могли его отключить без Цефины. Как это удалось тебе, покажи.

В моей голове вновь всплыли детские воспоминания.

– Я бы сказал, что это невозможно, но увиденное говорит об обратном. Может система подкорректировала информацию, закрывая доступ к реально произошедшему?

Апе вновь попытался прокрутить мои воспоминания, от чего я почувствовала себя видеомагнитофоном, в котором прокручивают пленку туда и обратно – очень неприятное ощущение.

– Странно, никакой корректировки. Позволишь?

Я четко понимала, что синоре Апе просит передать ему мой кулон, но отдавать его у меня желания не было, и я бесконтрольно схватилась за него руками, прикрывая от чужих глаз.

– Возможно, в нем ваша свобода, – Апе ждал.

Я встала и подошла ближе, не снимая с шеи кулон. Чтобы не видеть потянувшиеся ко мне отростки, зажмурилась. Апе был аккуратен, я почти не почувствовала его прикосновений, лишь ощутила, как он от меня отодвинулся и отступила на несколько шагов назад, открывая глаза.

– Интересно. Блокиратор абсолютно безжизненный. Запуск ты производила самостоятельно. Ты и не человек, но и не иммиат уже. Новая форма трансформации. Очень интересно!

Апе хотел еще что-то сказать, но его прервал вызов Анарис. Цефина оживала. Апе поспешил меня покинуть, а на его место пришли мои друзья. Сергей устало сел на диван и потянулся к моей чашке кофе, спрашивая взглядом разрешение. Я кивнула. Дмитрий стоял в стойке и тревожно прислушивался к каждому звуку в помещении рядом. Мы все ждали.

Ирики сейчас находился вместе с остальными «истинными», и Дмитрий, на всякий случай, просматривал пути к отступлению.

Я видела, как трясутся руки Сергея, я ощущала его боль. Все что могла в этот момент – это сесть рядом и обнять, сочувственно заглянув в глаза. Сергей не выдержал, обнял в ответ и тихо заплакал, уткнувшись мне в шею. Я только чувствовала капающую влагу, но не слышала ни звука. Дмитрий подошел ближе и положил свою руку на плечо Сергею, мужчин ему приходилось утешать редко, но за время своей работы он не раз видел людей, которые теряли своих близких.

Так мы и молчали, ожидая развязки всей истории.

Время тянулось бесконечно. За закрытыми дверями нашей комнаты вибрировал звук, раздавались щелчки, слышен был шорох передвигаемых предметов, но ни единого слова. Это очень нервировало. Дмитрий несколько раз подходил к двери пытаясь заглянуть в зал, но так ничего особенного и не увидел: Анарис с помощниками суетилась у приборов, Ирики контролировал ситуацию ближе к нашей двери, Апе словно растворился.

Когда Цефина очнулась, мы не увидели, а почувствовали, одновременно поднимаясь от сильной волны, пробежавшей по нашим телам. Словно марионетки, ведомые своим хозяином, мы потянулись к входу в зал. И судя по пустому взгляду моих друзей, парням было гораздо хуже, чем мне – я могла себя контролировать, но желание подчиниться неведомому зову было нестерпимым. Все что я могла в данный момент, это повиснуть на мужчинах, пытаясь притормозить их движение. Дима отмахнулся от меня как от мухи, с легкостью скинув на диван. В дверях мужчины натолкнулись на Ирики, который явно не ожидал подобного эффекта от пробуждения основной системы и попытался вернуть их назад, однако вторая волна зова буквально выдернула ребят к саркофагу.

Я подбежала к сбитому с ног Ирики, подавая ему руку и пытаясь при этом противиться желанию идти к Цефине. Ирики быстро встал и прижал меня к себе, уловив мои мучения.

– Что это такое? – тихо спросила я его.

– А что ты чувствуешь?

– Меня тянет к Цефине как магнитом, разве ты не чувствуешь? – я удивленно посмотрела в глаза озадаченному мужчине.

– Нет. Я слышу команды, но на меня воздействия нет.

Я развернулась в руках Ирики, прижимаясь к нему спиной, его объятия словно гасили пробегающие волны. Впереди застыли Сергей и Дмитрий перед саркофагом, в котором я уловила движение. Словно «спящая красавица» из хрустального гроба после поцелуя принца из саркофага поднималась прекрасная Цефина. Златовласая девушка с широко открытыми глазами без единой эмоции на лице вызывала трепет. Она медленно поднималась над своим тысячелетним заключением, оценивая ситуацию. Субстанция, из которой поднималась Цефина, быстро испарялась с одежды и волос. Я заворожено наблюдала, как девушка опустилась на пол перед саркофагом, осмотрела зал и склонилась перед неизвестно откуда взявшемся Апе. Между ними происходила мысленная беседа, в которую доступа у меня не было. Только почувствовав мое присутствие, синоре Апе поставил блок, и я словно налетела на белую стену в своем сознании, но при этом зов прекратился. Ребят тоже отпустило и они с ошарашенным видом пятились медленно назад к нам. Оставаться в объятиях Ирики надобность тоже отпала, но мы оба явно не спешили в этом признаться. Лишь когда Сергей с Дмитрием подошли вплотную, Ирики нехотя отпустил меня, оставив вместе с ребятами, а сам подошел к Анарис.

Я смотрела на склонившихся друг к другу мужчину и женщину, и чувство ревности царапнуло изнутри. Ирики быстро повернулся, с удивлением посмотрев на меня. Эта его способность улавливать мое настроение начинала бесить! Даже не заметила, как нахмурилась и поджала губы.

– Тебе плохо? – почти шепотом спросил Дмитрий, наклонившись ближе.

Ответить я не успела. Резкая головная боль прошибла от макушки до позвоночника, в глазах стало темнеть, а пальцы на руках заледенели. Качнувшись, я буквально повисла на МЧСнике, стараясь устоять на непослушных ногах. В голове вспыхивали какие-то символы, я их точно знала, но мозг противился их воспринимать. От этого головная боль стала еще сильнее.

«Кира, расслабься – голос Апе прошелестел неожиданно, – нам нужны данные».

«Что я вам калькулятор что ли? – обиженно подумала я в ответ, – можно было хотя бы предупредить».

Открыв глаза, я встретилась взглядом с Цефиной. Ни единой эмоции, красота и разум в чистом виде. И все же благодаря Апе она стала действовать осторожнее. Я почувствовала слияние, множество ароматов буквально ударили волной. Вся информация словно окрасилась разными цветами и запахами, заискрилась, вздрагивая под натиском чужого разума. Цефина что-то искала, а я буквально тонула в открывающемся сознании. Какие мы все-таки дети в сравнении с истинными. Физика, математика, химия – как много ошибок нами допущено, как много мы трактуем не так. В какой-то момент я почувствовала абсолютную силу, мощь стихий в собственном теле. Пламя текло по венам, в груди закручивался воздушный вихрь, пытаясь вырваться наружу и уничтожить противостоящую силу. Цефина слегка дрогнула и отступила.

«Ур ветус хана, омели ван тера», отчетливо пронеслось в моей голове. Я понимала, что Цефина требует контролировать себя, пока она не завершит сканирование. В этот момент мне на глаза попалась Анарис и злость волной снесла весь контроль к черту. Я сама не успела осознать, как буквально скинула огненный ком в ее сторону. Я испугалась саму себя, и это немного вернуло меня в разумное состояние, но ненадолго. Магия? Нет. Более высокий уровень химии. Умение преобразовывать выделяемые элементы в сочетании с кислородом и вот вам огненный шар, ускоряя частицы в их хаотичном движении можно создать воздушные потоки и управлять ими. Я понимала, видела, осознавала, но абсолютно не могла контролировать все это. Как спортсмен теоретик: знаю, как поднять штангу, а силенок маловато.

Когда пламя готово было вырваться наружу, Цефина схватила меня за руки и вся эта сила потянулась к ней мощным потоком. Мне тяжело было устоять ровно и в этот момент меня обняли руки Ирики, не давая упасть. Сил оставалось все меньше, огонь уходил, голова звенела от образовавшейся пустоты и я уходила, поглощаемая темнотой.