Глава 6

Оборона

Чем решительнее и оперативнее действует командование, тем меньше сил и средств потребуется ему для организации обороны. Немецкие боевые уставы, действовавшие во время войны, отводили для дивизии, оборонявшейся в нормальных условиях, полосу шириной от 8 до 10 км (см.: Полевые уставы № 326 и 443). Русские же уставы в качестве предпосылки для успеха наступления требовали обеспечения трехкратного превосходства наступающего в силах и средствах.

Для того чтобы оценить хотя бы теоретически значимость этих двух факторов – «ширины полосы обороны» и «численного превосходства», рассмотрим их цифровые показатели в некоторых крупных немецких оборонительных сражениях обеих мировых войн:

Аррас, апрель 1917 г.

Баранув, январь 1945 г.

Из этой таблицы наглядно видна зависимость успеха оборонительных действий от ширины фронта обороны. Под Ржевом русскими было достигнуто примерно семикратное превосходство над оборонявшимися немецкими войсками, то есть значительно большее, чем этого требовали их боевые уставы, и тем не менее операция по прорыву германской обороны, после трех длительных сражений, в которых наступавшая сторона понесла большие потери, закончилась неудачей. Ведь в этих сражениях ни одна немецкая дивизия, оборонявшаяся на решающем направлении, не занимала полосы шире 10 км.

Отсюда напрашивается вывод, что на основании опыта прошедшей войны для успешных действий пехотной дивизии в обороне против решительно настроенного на прорыв противника необходимо выполнение следующих условий (при анализе за основу была взята полноценная пехотная дивизия, состоящая из трех полков трехбатальонного состава и вооруженная по требованиям 1945 года):

• ширина полосы обороны на местности, благоприятной для ведения оборонительных действий, не должна превышать 10 км;

• количественное соотношение сил и средств обороняющегося и наступающего по пехоте, танкам, артиллерии, боеприпасам и резервам должно быть не менее 1: 3, а в исключительных случаях —1:5;

• тактические и оперативные резервы должны составлять от одной трети до одной шестой части от численности войск, занимающих первую линию обороны.

Характерной особенностью почти всех крупных оборонительных сражений на Восточном фронте во время прошедшей войны являлось участие на стороне противника большого числа танковых соединений. В этих сражениях при совместных ударах танков и пехоты осуществлялся стремительный прорыв прочных и благоприятных для ведения обороны позиций. Причиной этого в большинстве случаев являлось не только превосходство противника в живой силе и технике, растянутость фронта обороны, недостаток резервов и предметов довольствия всех видов, но и нередко неудачный выбор позиции, недостаточное эшелонирование войск и негибкое руководство боем.

Однако, прежде чем более подробно говорить об обстоятельствах, определяющих успех обороны, следует остановиться на характеристике наступательных действий русской армии в последние два года войны.

Методы ведения наступления русскими

В русском Боевом уставе подчеркивается, что наступательный бой является основным видом боевых действий, решающим исход сражения. Он ведется с целью пробиться в глубину оборонительных позиций противника и его уничтожения. Наступление должно осуществляться целеустремленно, быстро, внезапно, непрерывно и решительно¹.

Во всех оборонительных сражениях, проводившихся немецкими войсками в период 1943–1945 годов, четко просматривается ряд типичных моментов, характерных для наступательных действий русской армии. К их числу относятся:

• концентрация войск на узких участках;

• необычайно большой расход снарядов и мин;

• вклинение в оборонительные позиции прямо во время артиллерийской поддержки без оглядки на собственные потери.

В конце войны русские значительно усовершенствовали методы ведения наступательных действий и поразительно быстро сделали их достоянием своих войск.

Среди этих усовершенствований особо следует отметить:

• создание огневых проходов (см. рис. 9);

• обход опорных пунктов и уничтожение их вторыми эшелонами;

• ввод крупных танковых сил уже в самые первые часы наступления с задачей продвижения на значительную глубину.

Русское командование сумело быстро оценить опыт, полученный на первом этапе войны, и переняло особенности ведения наступательных действий немецкой армией.

Автор имеет в виду Боевой устав пехоты Красной армии 1942 г.

Рис. 9

Германские же сухопутные войска вследствие неблагоприятного соотношения сил и вмешательства Гитлера были вынуждены вести боевые действия, не учитывая полученного боевого опыта в отражении русских атак.

Признаки, указывавшие на подготовку крупного наступления

• усиление деятельности авиации с целью помешать ведению воздушной разведки противником и тем самым скрыть подготовку к наступлению;

• подвоз войск, боевой техники и боеприпасов по железным и автомобильным дорогам, используя в первую очередь ночное время суток;

• усиление артиллерийских средств перед фронтом наступления, проведение пристрелки новыми батареями и другими подразделениями тяжелого оружия;

• активизация деятельности разведывательных групп и более частое проведение разведки боем силами до батальона с целью уточнения группировки обороняющегося противника, расположения его оборонительных сооружений и улучшения исходных позиций для наступления;

• усиление войск путем подтягивания новых стрелковых полков или замены измотанных боями частей на свежие дивизии;

• появление новых или усиление ранее имевшихся танковых частей;

• появление шума на переднем крае накануне или в ночь перед переходом в наступление, вызванного сменой или усилением частей, а также раздачей алкоголя;

• проведение окопных работ в непосредственной близости от переднего края, активизация других инженерных работ, в частности усиление позиций, строительство блиндажей и оборудование укрытий. Эти виды работ также следует отнести к признакам подготовки к наступлению, поскольку они далеко не всегда свидетельствовали о намерении русских перейти в оборону. Перед началом наступления они весьма часто подкапывались поближе к переднему краю обороны противника.

Исходный район для наступления и эшелонирование русских войск

Крупное наступление обычно проводилось несколькими корпусами или армиями. Переход в наступление осуществлялся с оборудованного в инженерном отношении исходного рубежа, который создавался в 150–200 м от переднего края обороны. Если по условиям местности оборудовать исходный рубеж на таком удалении не имелось возможности, а первые русские окопы располагались дальше 250 м от переднего края немецких позиций, то передовые наступающие части перед окончанием артиллерийской подготовки одним броском преодолевали расстояние, отделявшее их от переднего края главной полосы германской обороны так, чтобы из состояния сближения сразу же перейти в атаку.

Наступавшие дивизии строили боевой порядок в два танковых и три пехотных эшелона (см. рис. 10). Пехотные эшелоны усиливались артиллерией сопровождения, саперами, огнеметными батальонами, а также другими вспомогательными и специальными подразделениями.

За наступавшими дивизиями первого эшелона следовали дивизии второго эшелона корпуса.

Огневая подготовка

Наступлению русских, как правило, предшествовала многочасовая огневая подготовка, в которой принимали участие преимущественно артиллерия и минометы (ураганный огонь). Огонь сосредоточивался главным образом по передовым немецким позициям, но велся также и по глубине обороны, а также по артиллерийским позициям.

Для введения обороняющегося в заблуждение относительно времени начала атаки порой практиковались переносы огня с передовых позиций в глубину. Одновременно проводилась имитация атаки путем показа чучел в сочетании с прощупыванием переднего края противника небольшими боевыми группами, а также постановкой дымовых завес на ложном направлении наступления. Когда же обороняющиеся передовые части выходили из укрытий и начинали занимать позиции для отражения атаки, русская пехота открывала огонь из всех видов оружия, а артиллерийская подготовка начиналась вновь.

Рис. 10

Другим способом введения противника в заблуждение являлось создание узких, шириной до 150 м огневых проходов, представлявших собой участки, по которым артиллерийский огонь не наносился. Во время сильного огня для обороняющихся такое оставалось незамеченным, а русские, продвигаясь по этим проходам еще во время артиллерийской подготовки, подбирались к немецким передовым позициям, врывались в них, а затем вклинивались вглубь обороны (см. рис. 9).

За 10–15 минут до атаки танков и пехоты огонь артиллерии, минометов и орудий, предназначавшихся для стрельбы прямой наводкой, сосредоточивался на первых двух траншеях. Завершалась же артиллерийская подготовка по большей части мощным залпом реактивных установок.

Штурмовая авиация сбрасывала осколочные бомбы и вела огонь из бортового оружия по огневым позициям тяжелого оружия, опорным пунктам, располагавшимся в глубине обороны, а также по второй и третьей линиям траншей. Одновременно с этим легкие бомбардировщики подавляли немецкую артиллерию и уничтожали резервы в глубине обороны.

Проведение наступления

Танки и первый эшелон пехоты, если она находилась на удалении от немецкого переднего края обороны более чем 250 м, выдвигались вперед во время артиллерийской подготовки. Первый эшелон танков проходил через боевые порядки пехоты первого эшелона, которая начинала движение одновременно с подходом второго эшелона танков и затем вплотную следовала за ним.

После того как пехота первого эшелона усаживалась на броню, танки открывали огонь из пушек и пулеметов по брустверам первой траншеи и обнаруженным целям (огонь на уничтожение). С подходом танков первого эшелона к немецкому переднему краю на расстояние 100–150 м артиллерия и минометы русских переходили на корректируемую стрельбу и постепенно переносили огонь в глубину обороны.

Первый эшелон танков, продвигаясь следом за огневым валом, не задерживаясь на первой траншее, прорывался ко второй траншее. Его атаку непрерывно поддерживали танки и САУ второго танкового эшелона.

Второй эшелон танков, следуя за первым на удалении 100–400 м, своим огнем подавлял живую силу и огневые средства, оставшиеся в первой траншее еще до подхода к ней первого эшелона пехоты, вплотную следовавшего за вторым эшелоном танков. Пехота, вплотную наступавшая за вторым эшелоном танков, с расстояния 30–50 м забрасывала траншеи ручными гранатами, при помощи огнеметных танков уничтожала огневые точки, мешавшие ее продвижению, и, не ввязываясь в бой с оставшимися группами противника, продолжала движение вперед.

Второй эшелон пехоты следовал за первым на расстоянии 350–500 м. Его основная задача заключалась в поддержке первого эшелона во время атаки, прорыва оборонительных позиций и при отражении контратак из глубины обороны неприятеля. Второй эшелон также не задерживался на первой траншее до полного уничтожения еще остававшегося в ней противника, а продолжал движение вперед, обеспечивая фланги действиями мелких штурмовых групп. Если в ходе наступления в первом эшелоне пехоты образовывались бреши, их закрывали силами второго эшелона. Когда продвижение первого эшелона останавливалось, второй эшелон продолжал наступление через его боевые порядки, увлекая за собой подразделения первого эшелона.

Третий эшелон пехоты, продвигаясь от укрытия к укрытию, следовал за первыми двумя на удалении 800—1500 м. В его задачу входило очищение захваченных позиций от противника и оказание помощи первому и второму эшелонам, когда их продвижение стопорилось. По возможности он действовал в обхват обороняющегося противника при предварительном огневом налете артиллерии и минометов. Если возникала необходимость осуществить атаку третьим эшелоном через боевые порядки первых двух эшелонов, то его развертывание для наступления производилось не ближе чем за 200 м до них. К другим задачам третьего эшелона относилось отражение сильных контратак (особенно во фланг наступающих войск) и ликвидация подразделений, обороняющихся на отсечных позициях, с тем чтобы подготовить условия для обхода и окружения войск противника.

Наступавшие дивизии второго эшелона получали задачу развить вклинение в прорыв, а попутно блокировать опорные пункты, продолжающие оказывать сопротивление.

Хотя все эшелоны имели задачу продвигаться вперед быстро и безостановочно, тем не менее каждый из них выделял команды подрывников, а также заградительные группы для обеспечения и закрепления достигнутого успеха.

Саперный батальон, следуя за вторым и третьим эшелонами пехоты, немедленно подготавливал захваченные позиции к обороне. Огнеметные батальоны выжигали живую силу из укрытий и оборонительных сооружений, а также обеспечивали фланги. Особое внимание и здесь уделялось быстрейшему созданию противотанковых рубежей. Для этой цели противотанковые резервы передвигались от рубежа к рубежу.

Для отражения танковых контратак русские использовали тяжелые танки и САУ, а средние танки направляли в обход с задачей выйти во фланг контратакующих танков с тем, чтобы занять позиции удобные для ведения флангового огня.

Выбор позиции

Для отражения атак противника войска должны занять оборонительные позиции, представляющие собой глубокоэшелонированную систему опорных пунктов с узлами сопротивления между ними. Начертание переднего края оборонительной позиции основано на приказах старшего командования.

Опыт боев на Востоке, где противник имел значительное количество танков, артиллерии и минометов, заставил пересмотреть основные положения довоенных немецких уставов в отношении требований, предъявляемых к выбору оборонительной позиции. Эти положения касались:

• секторов обстрела пехоты;

• наблюдательных пунктов артиллерии и тяжелого оружия;

• обеспеченности в противотанковом отношении.

Так, немецкий Полевой устав 1933 года выпуска, основываясь на опыте Первой мировой войны, требовал подходить к выбору позиции с точки зрения интересов артиллерии и пехоты. В частности, в § 445 говорилось, что передовые оборонительные сооружения главной полосы обороны должны располагаться достаточно далеко перед наблюдательными пунктами артиллерии и тяжелого оружия пехоты. Одновременно в § 446 подчеркивалось, что оборона главной полосы должна быть так подготовлена огнем всех видов оружия, чтобы наступление противника захлебнулось перед ее передним краем.

В противоположность же всем довоенным уставам государств, имевших мощную сухопутную армию, вышедший в 1936 году русский Полевой устав Рабоче-крестьянской Красной армии однозначно отдавал предпочтение противотанковой обороне. Так, в § 226 этого устава указывалось, что современная оборона является в первую очередь противотанковой, которая при помощи системы огня полевой и противотанковой артиллерии в сочетании с системой естественных и искусственных противотанковых препятствий, быстро устанавливаемых минных и иных заграждений создает предпосылки для разгрома наступающей пехоты противника и ее отсечения от танков сопровождения.

О приоритете противотанковой обороны говорится и в § 230 того же устава, где прямо подчеркивается, что передний край, районы для ударных групп и позиции артиллерии выбираются с учетом интересов противотанковой обороны.

А вот в немецком Уставе сухопутных войск HDV 130/9 «Управление и бой пехоты», вышедшем 18 января 1940 года, артиллерии, пехоте и противотанковой обороне придается равное значение. Так, в § 232 этого устава говорится, что начертание переднего края определяется в первую очередь интересами организации огня. Оно зависит от расположения мест для наблюдательных пунктов артиллерии и тяжелого оружия пехоты, наличия хорошего сектора обстрела, а также возможности организации противотанковой обороны.

Русский тезис о преимущественном значении противотанковой обороны был подвергнут серьезному испытанию во время немецкого наступления под Курском в июле 1943 года (операция «Цитадель»). В этой операции на глубокоэшелонированную оборону русских были брошены 19 полностью укомплектованных и боеготовых немецких танковых дивизий. И хотя на неудачный исход наступления существенно повлиял ряд других факторов (например, недостаточное превосходство в силах и средствах, отсутствие пехотных дивизий для прорыва оборонительных позиций, неудачный выбор времени наступления), все же необходимо признать, что русский принцип преимущественного значения противотанковой обороны себя полностью оправдал.

Многолетний опыт оборонительных боев на Востоке нашел свое отражение в немецких уставах и инструкциях по управлению войсками, выпущенных весной 1945 года, которые, однако, так и не стали достоянием войск. Так, например, в Полевом уставе HDV 130/20 от 21 марта 1945 года «Управление пехотным полком» в § 222 отмечается, что при выборе позиции в первую очередь следует обращать внимание на ее танковую недоступность, которой необходимо добиваться, используя естественные препятствия.

Однако будет большой ошибкой, если при выборе оборонительной позиции руководствоваться только возможностью ее использования для организации противотанковой обороны. Противотанковая оборона без достаточной поддержки пехоты так же беспомощна, как и пехота без хорошей броневой защиты. Решающим здесь является обеспечение таких условий, в которых наступающий не смог бы отделить пехоту от противотанковой обороны, а затем последовательно разбить их. Поэтому пехота и противотанковые средства не должны вести бой в отдельности друг от друга. Пропуск танков противника через обороняемые пехотой траншеи может быть допущен лишь в исключительных случаях, а не являться рекомендованным правилом. Таким образом, требование пехоты к противотанковой обороне состоит в том, чтобы атакующие танки противника были по возможности остановлены еще перед передним краем обороны.

Как же при выборе позиции учесть требования, предъявляемые к противотанковой обороне?

Противотанковая оборона будет наиболее эффективной, если непосредственно перед атакой переднего края танки противника будут вынуждены преодолеть какую-нибудь высоту или хотя бы показаться на ее гребне. Такое может быть достигнуто в том случае, когда пехота занимает оборону на обратном склоне или, в крайнем случае, на гребне высоты. Если же пехота занимает позиции на склоне, обращенном к противнику, она не сможет потребовать от противотанковой обороны остановить танки противника перед передовыми оборонительными сооружениями, так как для этого позиции противотанковых средств пришлось бы оборудовать на гребне высоты или на ее переднем склоне. А это как раз и есть та позиция, которую хотели бы иметь перед собой неприятельские танки.

Каково же положение пехоты на оборудованных с противотанковой точки зрения оборонительных позициях на обратном склоне или на гребне высоты? Позиции на обратном склоне обычно обеспечивают возможность ведения огня из пехотного оружия на дальности, не превышающей 100 м. К тому же плохая видимость в ночное время суток благоприятствует деятельности штурмовых отрядов противника и требует нахождения на позициях значительных сил пехоты. Однако эти неоспоримые недостатки в значительной степени перевешиваются преимуществами, выражающимися в трудностях, которые испытывает противник при наземном наблюдении, а следовательно, и осуществлении корректируемой стрельбы. Находясь на обратном склоне, пехота ведет бой, так сказать, на «дружественном склоне», чего нельзя сказать о склоне, обращенном к неприятелю. Все это имеет не только большое моральное, но и важное практическое значение.

Современный оборонительный бой является в первую очередь борьбой за огневое превосходство, то есть огневым боем. А это задача главным образом артиллерии и тяжелого оружия пехоты, а не самой пехоты в узком смысле этого

слова. Поэтому от широкого сектора обстрела для стрелков-пехотинцев можно отказаться.

Обратный склон предоставляет особые преимущества и для отражения пехотой атак танков с близкой дистанции, так как первый эшелон танков противника в момент атаки переднего края оказывается предоставленным самому себе. Это происходит потому, что:

1. Второй эшелон танков будет отделен от первого самой высотой, а если и достигнет ее гребня, то не сможет удержаться на нем (так как средства противотанковой обороны еще не подавлены наблюдаемым огнем противника).

2. Пехота, сопровождающая танки, при наступлении через гребень высоты попадает в очень неблагоприятные условия и по меньшей мере будет связана боем, оказавшись отсеченной от танков первого эшелона.

3. Артиллерия противника, поддерживающая наступление, не имеет хороших условий для наблюдения и не может вести эффективного огня по неприятельской пехоте, обороняющейся на «дружественном склоне», не рискуя поразить свои войска.

В какой же степени можно использовать позицию на обратном склоне или, может быть, она вообще является средством на все случаи жизни? При решении этого вопроса главным явится то, в какой мере обороняющемуся удастся устранить или ослабить недостатки такой позиции.

С малым сектором обстрела пехоты можно примириться, особенно если каждый пехотинец вооружен автоматическим оружием. Сгладить же ночные неудобства, а также в значительной степени уменьшить угрозу действий штурмовых отрядов противника позволит применение современных средств предупреждения.

Поскольку, как уже подчеркивалось, современный оборонительный бой является главным образом огневым боем артиллерии и тяжелого оружия, то должны быть созданы предпосылки для успешного их применения. Сегодня как никогда раньше важно обеспечить условия наблюдения с наблюдательных пунктов за территорией, занятой неприятелем, на значительную глубину. Однако это требование находится в противоречии с возможностями, которые предоставляет позиция, расположенная на обратном склоне.

Разумное разрешение данной проблемы должны дать взаимопонимание между пехотными и артиллерийскими командирами, а также искусство старшего общевойскового начальника. Выход может быть также найден в выдвижении вперед боевого охранения, которое в годы прошедшей войны было почти полностью забыто. Боевое охранение должно быть настолько сильным, чтобы оно могло заставить противника развернуться и начать планомерное наступление на его позиции. Выдвижение боевого охранения более чем на 300–500 м от переднего края обороны, учитывая возможность участия на стороне противника значительного количества танков, должно осуществляться лишь в исключительных случаях и при обязательном усилении охранения танками.

Другой возможностью увеличения дальности наблюдения иногда является оборудование позиций непосредственно за гребнем высоты. Такая позиция удобна не только для борьбы с врагом номер один – танками, но и для прикрытия если не самих передовых позиций, то, по меньшей мере, опорных пунктов и оборудованных для круговой обороны позиций пехотных отделений в глубине обороны. При этом не исключено, что эта позиция будет использоваться лишь при подходе противника, после чего находящиеся на ней подразделения отойдут на заранее подготовленные позиции, расположенные на обратном склоне.

Применение самолетов (вертолетов) разведывательно-корректировочной авиации может в значительной степени снять нагрузку с наземных наблюдательных пунктов и частично обеспечить наблюдение за противником на значительной глубине.

Таким образом, современные требования, предъявляемые к выбору места для оборонительной позиции, могут быть сформулированы так:

1. При выборе позиции решающее значение имеет ее танконедоступность, которая достигается умелым использованием естественных препятствий.

2. Оборонительные сооружения, находящиеся на переднем крае, должны располагаться так, чтобы быть удобными для организации противотанковой обороны, а пехота была укрыта от наземного наблюдения противника и воздействия его наблюдаемого огня. Эти сооружения, где позволяет местность, надлежит располагать на обратных склонах высот (см. рис. 11).

Местность впереди главной полосы обороны должна обеспечиваться сильным боевым охранением, наблюдением с возвышенных мест, расположенных по бокам и сзади, самолетов разведывательно-корректировочной авиации, а также временными позициями непосредственно за гребнем высоты.

Размещение позиции на склоне, обращенном к противнику, оправдывается лишь в том случае, если перед ней имеются рубежи и участки местности, недоступные для танков (широкая река или болото), или если она создается на сильно пересеченной и непросматриваемой местности, не позволяющей противнику заблаговременно ее обнаружить.