Ibid., р. 69. То, что Хейзинга говорит здесь о Средних веках, приложимо, mutatis mutandis, и к нашему веку. Тогда историк должен был являться экспертом в вопросах «чести и славы», а теперь он должен быть экспертом в вопросах душевного здоровья и эмоциональной зрелости. Тогда история писалась, чтобы «увековечить честь и славу», теперь она пишется, чтобы увековечить душевное здоровье и эмоциональную зрелость. Так свидетельства и наблюдения подчиняются предписыванию христианской добродетели или душевного здоровья героям и сатанинского греха либо сумасшествия злодеям. В качестве примера такого типа современной историографии см.: Zeligs М. A. Friendship and Fratricide.
