Когда Федор, сын строителя Успенского собора Дмитрия Сыркова, приступил к строительству монастыря, все посадские строения перенесли на версту южнее.

Загородили протекающий ручей, а воду по трубам отвели в Тихвинку.

Участок осушили, выровняли. На нем воздвигли деревянный храм Рождества Богородицы и колокольню.

Вокруг Успенского собора построили монастырские келлии, просфорню, кухни, выкопали колодцы.

Трое ворот вели в монастырь. Западные, восточные и северные, которые выходили на берег Тихвинки к устроенной там мельнице.

Всего за один сезон 1560 года был возведен монастырь-крепость.

И в этом оформлении монастыря как крепости помимо чисто утилитарного, оборонительного смысла скрыто и некое мистическое значение.

Если мы посмотрим по карте на расположение северных монастырей, то увидим, что Валаамский, Александре-Свирский и Тихвинский монастыри находятся на прямой линии.

И почти перпендикулярно — с вершиной в Тихвине выстраивается другая линия с Палеостровским и Соловецким монастырями…

Это схожее с боевым построением размещение не могли спланировать ни валаамские, ни тихвинские игумены, ни новгородские владыки, но некий план тут наличествует.

Вернее не план, а Промысл.

Прочность созданной по Божиему Промыслу ограды была испытана вскоре после завершения строительства монастырских стен.

Но прежде чем рассказать о подвиге, совершенном Тихвинским монастырем в годы Смуты, надо упомянуть о тех духовных подвигах и победах, что творились тут на благо и укрепление Святой Руси.