Глава 22

Вероника

«Вы имеете право на один звонок», – вспомнила я, когда Элла Руслановна протянула мне телефонную трубку. Вот только я вовсе не была уверена в том, что Княжевич станет моим адвокатом. Разумеется, у специалистов Магического Надзора тоже имелись собственные права, и немалые, но всё же им едва ли хотелось бы портить отношения с Инквизицией из-за какой-то малолетней ведьмы.

Несмотря на это, я искренне надеялась, что Дарий ответит на звонок сразу, и едва дышала от волнения, слушая громкие гудки в телефоне.

– Кто это? – проговорил Дарий.

– Вероника, – выдохнула я.

– Что-то случилось? – спросил Княжевич.

– Да. Я… увидела того человека и не смогла сдержать себя. За мной приедет инквизитор.

– Ты его убила?

Услышав этот вопрос, я едва не засмеялась. Дарий оставался в своём репертуаре. Не стал ужасаться, охать и ахать, а сразу же выдвинул собственный вариант развития событий.

– Нет. Но я…

– Понятно, навела шороху в университете, – произнёс он. – Слушай меня. Не бойся. Не плачь. Не сопротивляйся, когда они приедут. Я знаю, куда тебя отвезут, и прибуду туда. Без меня не отвечай ни на какие вопросы. Поняла?

– Поняла, – отозвалась я. Тяжесть на душе стала чуть легче от этих слов, от звучания его голоса, от того, что я больше не была одна.

Закончив разговор, я посмотрела в окно. Солнечная и безветренная погода как будто контрастировала с тем, что творилось в моих мыслях. Произошло страшное. Я никак не ожидала увидеть таинственного убийцу в первый же день занятий и, тем более, предположить не могла, что им окажется отец моей подруги Инны, который убил декана и занял его место. Поэтому мне и показался знакомым этот голос – ведь Карл Розенберг навещал дочь в общежитии, и я слышала его раньше.

Я скорчилась на неудобном стуле. Элла Руслановна сидела напротив меня, перебирая какие-то бумаги. За дверью слышались шаги и голоса, однако в кабинет никто не заглядывал. Это меня радовало – не хотелось, чтобы кто-нибудь вошёл сюда и начал рассматривать меня, будто дикого зверя в зоопарке. Взбесившегося зверя.

Когда в дверь постучали, преподавательница нервно вздрогнула. Я вся сжалась, пока она впускала визитёра и вкратце рассказывала ему о том, что произошло. Его бесцветно-серые глаза остановились на мне, и их выражение стало удивлённым, будто инквизитор не мог поверить в то, что это я – такая тощая и маленькая – стала причиной случившегося в университете разрушения и хаоса.

Он выглядел практически так же, как тот, которого я видела несколько дней назад возле общежития. На нём была идеально чистая и отглаженная форма, напоминающая полицейскую. Мне никогда не нравились люди в форме. Они вызывали у меня непонятную смутную тревогу.

– Благодарю за то, что сразу позвонили, – сказал он Элле Руслановне и снова повернулся ко мне.

Я уже поднялась со стула, изо всех сил стараясь держаться так, чтобы ноги не дрожали, а колени не подгибались. Он не должен был знать о том, как мне страшно. Когда инквизитор уже развернулся к двери, та неожиданно открылась, и в кабинет ворвалась Елена Никифоровна, одна из благоволивших ко мне преподавательниц. Она выглядела растерянной и расстроенной. Я сделала шаг по направлению к ней, но под предупреждающим взглядом инквизитора остановилась.

– Вероника, как же это? – проговорила Елена Никифоровна, переводя взгляд с меня на остальных присутствующих. – Случилось какая-то ошибка, да? Ты ведь не могла…

– К сожалению, никаких ошибок, – ответила ей Элла Руслановна. – Я была там и всё видела. Надеюсь, вы доверяете моему опыту и знаете, что я могу распознать, от кого из студентов в аудитории исходит магия. Жаль, что я не заметила раньше и не смогла остановить…

Я усмехнулась. В тот момент преподавательница любовалась Карлом Карловичем Розенбергом, слушая его выступление. Я могла забраться с ногами на стол, а она бы и этого не заметила.

– Я не могу больше здесь задерживаться, – проговорил инквизитор, выходя из кабинета, и я последовала за ним.

Пройдя по зданию университета к выходу, я смогла увидеть и оценить масштаб разрушений. Выбитые окна выглядели жутковато. Сигнализация успела замолчать, но судя по тому, что кое-где стояли лужицы воды, небольшой пожар всё же начался, и его вовремя успели потушить.

Встречавшиеся на пути преподаватели и студенты бросали на нас взгляды – любопытные, испуганные, возмущённые. Не было только равнодушных. Никого из своих однокурсников я не встретила.

Выйдя из университета, мы заняли места в машине, которая выглядела такой же серой и безликой, как и человек, который сел за руль. Я понятия не имела, куда меня повезут. Руки стали холодными и влажными, я вцепилась в лежащую на коленях сумку и отвернулась к окну.

Дорога показалась неожиданно долгой. Вскоре я перестала узнавать районы города, по которым мы ехали. Через некоторое время дома сменились деревьями.

Машина остановилась возле окружённого высоким кованым забором четырёхэтажного старинного здания, похожего на загородную усадьбу какого-нибудь графа из прошлых веков. Возможно, именно так когда-то и было, сейчас же здание занимали инквизиторы. Я вышла и сделала несколько шагов, чтобы размять ноги, но сопровождающий тут же окрикнул меня, чтобы я стояла на месте.

Через некоторое время он провёл меня внутрь здания. На входе нас встретили люди, одетые в точно такую же форму. Они забрали у меня сумку и кольцо-амулет, а затем потребовали оставить отпечатки пальцев. От всего этого у меня снова появилось ощущение, будто я нахожусь в полиции.

Обстановка здания была предельно аскетичной и строгой, но по высоким потолкам, старинным лепнинам и широким окнам, забранным решётками, можно было сделать вывод, что я угадала, и когда-то здесь, в самом деле, обитала аристократическая семья.

Мы поднялись на второй этаж, где инквизитор почти втолкнул меня в небольшое помещение, в котором из мебели размещались только голый деревянный стол и несколько стульев. На один из них мне было приказано сесть. После этого он объявил, что через несколько минут меня будут допрашивать.

– Нет, – ответила я и, обнаружив, что мой голос почти пропал, закашлялась. – Ко мне должен приехать… мой друг. Он из Магического Надзора.

– А, личный адвокат, – ухмыльнулся ставший неожиданно говорливым инквизитор. – Непростая вы барышня, как я посмотрю, водите дружбу с МН. В любом случае, вам придётся подождать здесь.

С этими словами он вышел, оставив меня одну. Некоторое время я сидела на стуле, вытирая ладони об одежду и пытаясь глубоко дышать, чтобы не дать подступающим к горлу рыданиям вырваться наружу. Княжевич ведь сказал, что не нужно плакать, да я и сама не хотела давать инквизиторам повод наблюдать мою слабость.

Где же Дарий? Я надеялась, что он приедет сюда раньше меня, но должно быть, у него были и свои дела, которые требовалось закончить. Я встала и подошла к окну, оглядев внутренний двор, окружённый тщательно подстриженными кустарниками. Он казался таким благоустроенным и мирным, что можно было почти забыть, в каком заведении я находилась. Но не получалось не думать обо всех тех магах и ведьмах, которых привозили сюда раньше, о том, какими способами их допрашивали и за что наказывали.

Когда дверь за спиной скрипнула, я с надеждой повернулась к выходу.

– Любишь ты преподносить сюрпризы, Вероника, – заметил Дарий, который вошёл один, без сопровождения инквизиторов. – Но, признаться, такого я не ожидал.

Я сделала несколько шагов, обняла его, уткнувшись носом в плечо, обтянутое чёрной рубашкой. Дарий погладил меня по волосам, и я всхлипнула. Пусть иронизирует, пусть ругается, пусть называет меня бестолковой ведьмой – главное, что он рядом.

– Я же просил тебя не плакать, Вероника, – проговорил он.

– Я не плачу, – выдохнула я. – Я просто…

– Что? Соскучилась?

– Да, – неожиданно для самой себя призналась я.

– Послушай, – произнёс Дарий, слегка отстраняя меня и заглядывая в глаза. – Что бы я ни говорил во время допроса, не возражай. Если мои слова тебя удивят, если я скажу неправду, подтверди всё, что услышишь. Договорились?

– Ладно, – согласилась я. – Но что…

– Хорошая девочка, – сказал он и, наклонившись, быстро и крепко поцеловал меня.

Дверь снова открылась, пропуская уже другого мужчину, но весьма похожего на первого. Такая же форма и высокие чёрные сапоги, бесцветные глаза, сдержанные движения и сухопарая фигура. Я очень надеялась, что это не сам Верховный Инквизитор.

– Как я вижу, наша ведьма готова к допросу, – заметил он, и я попятилась назад, чтобы снова сесть на стул. Я вовсе не была готова. Ноги снова подкашивались, а руки дрожали. – И её адвокат тоже, – добавил он.

– Я не адвокат, – ответил Княжевич. – Но я должен кое-что сказать.

– Интересно, – отозвался инквизитор. – Продолжайте.

– То, что сделала ведьма Вероника Солнцева в университете, не было её виной. Она просто стала проводником магии. Моей магии.

Я растерянно уставилась на Дария. Он в самом деле решил соврать инквизиторам? Я вспомнила, что он просил меня подтвердить любые его слова.

– Что? – озадаченно переспросил инквизитор. – Вы хотите сказать, что сделали эту девушку проводником своей магии, внушив ей, что она должна сделать в университете? Но по какой причине?

– По личной, – невозмутимо ответил Княжевич. – Сегодня в должность декана Университета Магии вступил Карл Розенберг. У меня к нему личные счёты, и мне хотелось испортить ему этот день. Как видите, это удалось.

– Но вы же осознаёте, что нарушили закон, применив запрещённую магию разума и использовав ведьму, которой ещё не исполнилось двадцати одного года? – уточнил допрашивающий.

– Осознаю. И готов понести наказание, – сказал Дарий и, поймав мой взгляд, подмигнул. – Вероника Солнцева невиновна.