Глава 20. Отцы и дети

Тем временем всего в нескольких сотнях метров от них в открытом космосе парили едва уцелевшие инженер и наследница Кларсона. Кассилия что есть силы прижималась к широкой мужественной груди бесстрашного Двенадцатого, судорожно впиваясь руками в его костюм и боясь ослабить хватку даже на мгновение. Её взгляд, исполненный страха и ужаса, был устремлен в сторону разрушенного отсека корабля, представлявшего собой огромный обугленный круг диаметром в несколько метров. Немногим выше располагался чудом уцелевший крепёж спасательного троса, благодаря которому их всё ещё не унесло в открытый космос.

– Он меня не узнал… – едва слышно прошептала Кассилия, но чувствительный микрофон её шлема тотчас же многократно усилил голос, с грохотом раздавшийся в скафандре Двенадцатого. Глаза Кэсси заблестели от проступивших слез.

– Я смотрела прямо на него… А он… Будто не замечал меня. Не хотел замечать, – она не могла сдерживать себя, и горькие слова сопровождались горестными всхлипами. Двенадцатый растерянно оглядывался по сторонам, пытаясь подобрать нужные слова, попутно подтягивая трос, приближая их к верхней палубе судна.

– Послушайте, – он поспешил утешить спутницу, – сто двадцать секунд.

– Что? – сквозь слезы озадачилась Кассилия.

– Он выставил на взрывчатке сто двадцать секунд, мэм.

– Прошу, не называйте меня «мэм». Я не хочу, чтобы Вы думали обо мне как об избалованной высокомерной кукле, – девушка явно испытывала неловкость за свою изначальную надменность по отношению к новому спутнику. – Вы спасли мне жизнь, и я бесконечно благодарна за это… Прошу, называйте меня Кассилией. Можно просто Кэсси, – девушка улыбнулась и пристально посмотрела в глаза смущенному инженеру.

– Как пожелаете, – Двенадцатый покорно согласился с юной особой.

– Так что с секундами? – девушка вновь вернулась к последней фразе, всё ещё не понимая, к чему клонит её новоиспеченный друг.

– Чтобы покинуть отсек, ему бы несколько секунд, но он дал нам целых две минуты. Я, конечно, самоуверенный, но будь там таймер хотя бы на пару секунд меньше, нас бы уже ничего не спасло. Не знаю, как он мог это просчитать и мог ли вообще, но в одном я уверен: мы живы только потому, что он нам позволил. И едва ли его так впечатлила наша игра в гляделки, – иронично подчеркнул инженер.

– Думаешь, он всё же меня узнал? – переспросила Кассилия. В её лице явно читался проблеск надежды.

– Я в этом уверен, – кратко рапортовал Двенадцатый, продолжая подтягивать тросом всё ближе к кораблю. – И я рад, что мы наконец перешли на «ты».

– Я тоже, – смущенно согласилась девушка. – И у меня нет парня, так что твои шутки в отсеке было несмешными.

– А мне показались забавными, – инженер вновь многозначительно улыбнулся.

– Зачем он хотел нас взорвать? – стремясь сменить тему разговору, девушка продолжала задаваться волновавшими её вопросами. – Не похоже это на проявление безмерной заботы…

– Кто знает… Может, он просто хотел, чтобы мы убрались с этого корабля.

– Но мы всё же пытаемся вернуться обратно? – Кассилия иронично подытожила рассказ друга.

– Именно так, – инженер согласился и сразу же добавил: – Мы же бунтари, зачем нам слушать родителей?

Девушка усмехнулась и неспешно опустила голову на плечо Двенадцатого, продолжая размышлять о смысле минувшей быстротечной встречи с отцом. Несколькими минутами позже инженер наконец ощутил под ногами твердую опору в виде верхней обшивки корабля.

– Ну вот, самое сложное позади. Осталось добраться по корпусу до носового шлюза – и мы на месте.

– Как скажешь, – покорно ответила Кассилия, и оба отрывистыми движениями начали планомерно приближаться к намеченной части судна. Наконец створки космического шлюза закрылись и они оказались в привычном уже модуле герметизации – точной копии того, что не так давно разорвался на тысячу осколков прямо под их ногами. Всё те же две скамейки по краям, всё тот же набор деталей и вспомогательного оборудования. Двенадцатый прижался к полупрозрачной двери герметизации, ведущей в прилегающее помещение, и, убедившись, что там нет никаких признаков жизни, плавно нажал на кнопку нормализации давления. В модуль из небольших отверстий под самым потолком стал стремительно поступать воздух. Индикатор давления постепенно приближался к нормальному уровню порядка одной атмосферы, после чего зажегшийся зеленый индикатор ознаменовал полную готовность к дальнейшему переходу в основную часть корабля. Под небольшое жужжание медленно раскрылась дверь герметизации. Двенадцатый первым вступил на борт, попутно осматривая открывшееся помещение. Это была техническая мастерская – комната наружных работ верхнего ремонтного модуля. В ней располагалась раздевалка и огромные промышленные шкафы, забитые всевозможной техникой и деталями. Отсюда же был доступ напрямую в душевые, а также в ремонтный цех – более просторное помещение с монтажными столами и рядом тренажёров, а также уменьшенных моделей критических деталей корабля для отработки навыков и разработки решений. Инженер сразу же приблизился к одному из шкафов, начав максимально быстро перебирать собранные там запчасти и инструменты.

– Что ищешь? – обратилась к нему Кассилия, вышедшая следом и уже вовсю осматривающая раздевалку персонала.

– Монтировку или ключ… разводной желательно. Что-нибудь крепкое и тяжелое, – Двенадцатый продолжал вываливать гору инструментов, попутно откидывая всё неподходящее. Не услышав реакции своей спутницы, он оглянулся вполоборота в её сторону и продолжил: – А ты что ищешь?

– Подходящую одежду. У вас же есть женщины-инженеры?

– Конечно, – ответил Двенадцатый. – Посмотри вдоль той стены, – он указал пальцем на дальнюю часть комнаты. – Там ещё шкафчики.

Кассилия неспешно направилась в указанном направлении.