4.5.2. Эпоха новых эпидемий

Недавно газета со ссылкой на генерала Ю. Дроздова выразила уверенность в том, что доклад СВР 1994 года был тщательно изучен зарубежными спецслужбами, однако его вывод о возможности «сельскохозяйственного терроризма» еще не был оценен по достоинству. Зато потом о нем вдруг заговорили, судача и о «коровьем бешенстве», и об эпидемии ящура в Западной Европе (главным образом в Англии), которые были поначалу списаны либо на естественные причины, либо на халатность голландских или бельгийских фермеров, за которыми на самом деле могли стоять биологические террористы [206].

Оставим все эти пассажи на совести автора и его вдохновителя и рассмотрим реальный ход событий.

Итак, о чем идет речь? О том, что государства перестали пугать друг друга своим (государственным) биологическим оружием, а стали делать то же самое в рассуждении другого источника того же оружия – источника террористического. Чтобы больше не возвращаться, напомним, что под биологическим терроризмом обычно подразумевают преднамеренное «высвобождение» патогенных биологических средств с целью причинения максимального вреда мишени – человеку, животным, растениям (например, сельскохозяйственным).

Напомним в связи с этим опасные эпидемические и иные события последних лет в стране и в мире, которые взбудоражили общественное мнение и где наши службы защиты населения и сельскохозяйственных животных могли бы проявить себя.

Эпидемии, биологический терроризм и жизнь

Июль 1999 года – начало эпидемии конго-крымской лихорадки в станице Обливской (Ростовская область) [233]. Динамика диагнозов: вирусный менингит – конго-крымская геморрагическая лихорадка – лихорадка Западного Нила. Самооценка действий здравоохранения: «Лишь высокий уровень осведомленности всех служб здравоохранения о естественном фоне, особенностях эпидемиологии, клинической картины и микробиологии позволит отличить неожиданную вспышку природного инфекционного заболевания от акта биотерроризма» [251].

Сентябрь 2001 года – начало «почтовой эпидемии» сибирской язвы в США. К декабрю в США было обнаружено 12 очагов сибирской язвы и выявлено 40 контактировавших, из них 16 человек заболели (четверо – на подозрении) и 3 скончались. Фактически бактерии сибирской язвы, рассылавшиеся по почте, были не биологическим (в смысле массовости поражения), а психологическим оружием [232]. Как заявил главный аналитик КГБ прежних лет генерал Н. С. Леонов, организаторы этой масштабной кампании не ставили перед собой задачу распространения сибирской язвы на территории США, а старались поддержать в американском обществе определенный градус напряженности с элементами паники [239].

Ноябрь 2002 года – начало в КНР эпидемии, вызванной вирусом атипичной пневмонии (Severe Acute Respiratory Syndrome – SARS; тяжелый острый респираторный синдром – ТОРС). Эпидемия распространилась по многим странам мира и вызвала к апрелю 2003 года большой общественный резонанс [249]. Больше всего от нее пострадали государства с большими китайскими диаспорами, а также страны, непосредственно граничащие с КНР. По данным ВОЗ, на 12 мая 2003 года самая тяжелая ситуация была в Китае (вместе с Гонконгом), где было зафиксировано около 6700 заболевших (470 человек умерли). На 15 мая всего же в мире жертвами заболевания стали 602 человека.

Следует подчеркнуть, что упоминавшаяся программа «Защита», нацеленная на создание методов и средств защиты населения и среды обитания от опасных патогенов на 1999–2005 годы, на рубеже веков стала получать мало денег, а в бюджет 2002 года вообще не вошла [232]. И это понятно – в 1999 году идеология борьбы с терроризмом внедрялась в общество вовсе не для медиков, а совсем для иных целей. К тому же знающие люди отлично понимали, что та программа «не имела системного характера» [250], то есть по существу была обыкновенной кормушкой.

Новым поворотом в сторону разговоров о биологическом терроризме стал 2001 год. После известной не очень обычной, но все же небиологической атаки террористов в США, случившейся 11 сентября 2001 года, даже достаточно неповоротливая ВОЗ обеспокоилась угрозой применения биологического оружия террористами.

С тех пор в прессе и в среде специалистов активно обсуждаются варианты террористических актов с участием биологических возбудителей, а также возможных способов противодействия им. В России пресса выступила как по команде. И авторы были один важнее другого.

4.5.3. Генерал Петров ищет врагов не там

Однако то единство прессы было достигнуто не сразу.

Поначалу в 2001 году отставной генерал С. В. Петров как-то высказался на темы биологического оружия не совсем удачно. До этого он был начальником химических войск, однако летом 2000 года за неумелую организацию химического разоружения (и никакую защиту армии от биологической опасности) он был отправлен наконец на покой. И, освободившись от обязанностей защищать население от биологической угрозы, генерал тут же кинулся обличать американский империализм [252].

Построить свой демарш С. В. Петров попытался внушительно. Суть его в том, что в 1979 году распыление спор сибирской язвы в наглухо закрытом для иностранцев городе Свердловске осуществили злокозненные американские империалисты. Метод – «диспергирование аэрозоля… с помощью перемещающихся по южной части города Свердловска специальных генераторов» [252]. А если учесть, что волн смертности тогда было несколько, американские генераторы безнаказанно ездили по улицам несколько месяцев. Обращаясь к доказательствам генерала С. В. Петрова, учтем, что в 1992–2000 годах он лично отвечал за состояние биологической безопасности в армии новой России и что военно-биологический центр Свердловск-19 лично ему подчинялся все эти годы. Так что вся сумма секретных данных у него была. Однако вместо этого генерал использовал открытые публикации, в основном зарубежного происхождения.

Принципиальных доводов у генерала С. В. Петрова было два [252].

Во-первых, он использовал метеоданные профессора М. Месельсона из США, которые тот получил во время своих визитов в Свердловск в 1988 и 1992 годах, разумеется из рук очень компетентных органов [13, 159]. Учитывая, что у наших компетентных органов еще в 1979 году были трудности в передаче правдивой метеорологической информации друг другу, трудно представить себе, чтобы они передали кому-то данные, отличные от тех, которые были изобретены для версии прикрытия еще в 1979 году и с которыми потом и раскатывал по свету «санитарный врач» П. Н. Бургасов [21]. Напомним, что карта с несфальсифицированными данными была передана генералом военной контрразведки А. Я. Миронюком для главы КГБ СССР Ю. В. Андропова, а вовсе не для таких лиц, как химический генерал С. В. Петров и американский профессор М. Месельсон [21, 47]. Попутно нельзя не подчеркнуть, что и профессор М. Месельсон, и генерал С. В. Петров полагают датой беды числа от 2 до 4 апреля, тогда как реальный срок выброса аэрозоля сибирской язвы был совсем иной [10]. Таким образом, метеоданные профессора М. Месельсона, даже если бы они были истинными, теряют какой-либо смысл – они относятся не к истинному времени выброса.

Во-вторых, чтобы доказать зарубежное происхождение спор сибирской язвы, которые погубили в 1979 году множество людей, генерал С. В. Петров ссылается на данные американских специалистов из Лосаламосской национальной лаборатории, которые обнаружили «в гистологических срезах тканей людей, погибших от сибирской язвы в 1979 году» указание на происхождение возбудителя из США и ЮАР [252]. Вот так, прямо из двух стран. Поскольку генерал С. В. Петров не объясняет, как именно те срезы тканей достигли берегов Северной Америки, минуя наши компетентные органы, эти его рассуждения не стоят и выеденного яйца. Уж не хочет же он нас убедить, что мужественный советский ученый Л. М. Гринберг тайными тропами через все границы волок те самые гистологические срезы тканей прямо аж до самого Лос-Аламоса, минуя наши доблестные компетентные органы! Непатриотично как-то получается.

После всего этого вздора остальные подтасовки генерала С. В. Петрова вряд ли имеет смысл комментировать. В частности, вряд ли стоит удивляться тому, как охотно он уцепился за байку журналиста из Екатеринбурга времен 1991 года [25] о том, что «Голос Америки» будто бы еще 5 апреля 1979 года распространил сообщение о выбросе штамма сибирской язвы из Свердловска-19. Из всего города этот слух про сообщение злобного «голоса» распространял лишь 1 (один!) человек, тогда как все остальные жители города-миллионника были не в курсе, включая даже вездесущие компетентные органы, не говоря уж о самом «Голосе Америки». Учитывая, что байка журналиста [25] появилась за 3 дня до того, как генерал КГБ рассказал о всей «операции прикрытия» по горестному свердловскому эпизоду 1979 года [21], сомневаться в ее происхождении не приходится.

И уж совсем явную несусветицу нес генерал С. В. Петров насчет работников керамического завода, которые будто бы начали погибать в конце апреля 1979 года, ссылаясь при этом на сообщение 1990 года какого-то «директора керамического завода» [252]. Материальную помощь при похоронах погибших оказывал не директор, а профсоюзный комитет, и список лиц, кому была оказана помощь в те тяжелые дни, сохранился (в тот сейф КГБ в 1979 году не заглянуло, скорее всего, по чистому недосмотру). Приведем начало этого списка: Д. Е. Виноградов (керамический завод, родился в 1927 году, умер 9 апреля), М. Ф. Марков (керамический завод, родился в 1932 году, умер 9 апреля), С. В. Захаров (керамический завод, родился в 1934 году, умер 9 апреля), ну и т. д. Проверить все это несложно, достаточно лишь пройти в 15-й сектор Восточного кладбища Екатеринбурга. Так что и этот вздор отнесем на счет «операции прикрытия» КГБ, которая тогда, в 1990 году, как раз и началась в рамках «отмазывания» от советского биологического оружия.

Конечно, фантастические изыски химического генерала С. В. Петрова насчет диверсионного происхождения эпидемии 1979 года в Свердловске не оригинальны. Начал их внедрение в общество еще чисто биологический генерал В. И. Евстигнеев в 1998 году, да и то в виде умозрительной гипотезы со ссылкой на необразованный компьютер, который, мол, выдает и такие результаты. Патриотический компьютер так и ответил на заданный генералом вопрос – в 1979 году случилась «диверсия с целью скомпрометировать учреждение» [68]. Впрочем, эта байка в нашем обществе так и не привилась, так что В. И. Евстигнеев не стал злоупотреблять ею в дальнейшем [69].

Не будет лишним упомянуть, что майские глупости отставного химического генерала С. В. Петрова [252] насчет американской сибиреязвенной диверсии, которая будто бы была совершена в Свердловске в 1979 году, чтобы нанести «по военно-биологическому комплексу СССР… серьезный удар», не прошли незамеченными за океаном. Через полгода ответ получила уже Россия. Некий эксперт в США обвинил именно Россию в том, что штамм сибирской язвы, который тогда рассылался в почтовых сообщениях по всем Соединенным Штатам, имел советское происхождение.

Разумеется, генерал С. В. Петров не забыл напомнить и о том, что был-де такой «завербованный Центральным разведывательным управлением США наш соотечественник К. Алибеков» [252]. К сожалению, в этом и состоит наша извечная российская беда. Мы не знаем, был ли К. Б. Алибеков «завербованным», однако точно знаем, что сам С. В. Петров никогда и никем не мог быть завербован. Потому как и безо всякой вербовки несчастна та страна, у которой биологическая безопасность армии, а также химическое разоружение всего государства вверены таким вот персонажам из очень грустных наблюдений М. Е. Салтыкова-Щедрина.