Я вышла на улицу. За спиной – шаги Эммы.

– Миранда, пожалуйста, пожалуйста, послушай. Я никогда не хотела ничего плохого.

Я не ответила. Не могла ни смотреть на нее, ни говорить с ней. Ноги сами несли меня прочь. Но куда? Точно не в наш коттедж и не в Охотничий Дом. Я вдруг поняла, что почти бегу к тропе, огибающей озеро. Вроде бы так можно добраться до станции. Во сколько, Хитер говорила, поезд проходит мимо? Да, в шесть утра. Наверное, уже недолго осталось. Меня снова замутило, все-таки я очень пьяная. Что же я буду делать. Ладно, главное, добраться до станции, там видно будет. Сейчас надо просто двигаться.

Я уже бежала под деревьями. Здесь было темнее, но свет луны проникал сквозь ветви, тропа была прекрасно видна. Долог путь до станции, сказал неслышный трезвый голос, но я отогнала эту мысль. Бежать бы так и бежать, вечно. Пьяные же неуязвимы.

В пелене тумана, поднимавшейся от воды, показалось препятствие – мостик через водопад. Давай там поосторожнее.

Внезапно впереди на тропе возникла темная фигура. Мужчина. Со спины не узнать. Весь в черном. Словно клочок, оторвавшийся от ткани ночи. Голову закрывает капюшон, ну вылитая Смерть. Он оглянулся на меня. Потом быстро отпрыгнул с тропы и стал карабкаться вверх по склону, прямо рядом с водопадом. Только тут я заметила маленький домик повыше мостика. Мужчина исчез – похоже, туда и юркнул. Перед мостиком я остановилась. Что, если он набросится на меня? Ему не понравилось, что его заметили. Пьяное марево в голове снова развеялось. От страха.

– Мэнди.

Я обернулась. О господи. Эмма сворачивала с тропы к мостику. Пока я колебалась, она успела меня нагнать.

– Мэнди, – повторила она, задыхаясь. – Я просто хотела быть твоей подругой. Неужели это так ужасно?