День 68-й

Оливия назначила мне встречу в свадебном магазине в Мейфэре. Ох уж эти работники модной индустрии! Я радуюсь, что она уже на месте к моему приезду, иначе я чувствовала бы себя неловко и неуместно, как в шикарных парикмахерских. Она бросается ко мне и взволнованно обнимает. И я не могу не заметить ее обручальное кольцо – бриллиантовое с изумрудными вставками.

– Ух ты, это шикарно, – говорю я, взяв ее за руку, чтобы получше рассмотреть. – Дэн постарался с выбором кольца! Теперь это кажется тебе реальным?

– Почти. Примерка платья, безусловно, сделает это реальным окончательно.

Девушка-консультант – само очарование.

Она помогает Оливии выбирать из обилия платьев, указывая на фасоны, которые могли бы ей подойти, пока сама Оливия скользит по облакам шелка и шифона и откладывает понравившиеся на отдельную вешалку.

Я тихо сижу, наблюдая за ее волнением.

– Я могу предложить вам бокал шампанского? Или, может, вы предпочитаете газированную или негазированную воду?

– Шампанское для невесты, пожалуйста, – просит Оливия.

– Я бы выпила негазированной воды, если можно, – говорю я.

– Ты в порядке? – шепчет Оливия. – Что-то ты притихла. Я повела себя бесчувственно, сунув кольцо тебе под нос.

– Не глупи, – я закатываю глаза. – Мне очень понравилось твое кольцо. Я просто наслаждаюсь шоу.

Консультант возвращается с шампанским и водой.

– О, это одно из моих любимых, – замечает она, глядя на Оливию, взявшую кремовое атласное платье с открытыми плечами, украшенное перьями. Подруга поворачиватся ко мне, прижав к себе платье:

– Как я выгляжу?

– О Лив, – ахаю я, – оно прекрасно! Я говорю – да.

– Отлично. Я примерю все это, пожалуйста, – она указывает на ворох платьев, которые отложила. Консультант собирает половину платьев.

– Сначала возьмем эти. Пойдемте в примерочную комнату, вам там будет удобнее.

Оливия бросает на меня взгляд.

– О-о, – произносит она, поднимая свой бокал. – Пойдем! Дадим волю фантазии.

Нас проводят в экстравагантную комнату, украшенную хрустальной люстрой и несколькими позолоченными зеркалами в стиле французского будуара.

Консультант развешивает платья, затем выдвигает розовый бархатный занавес перед Оливией, которая с самым торжественным видом скрывается за ним. Сквозь щель я мельком вижу ее в сексуальном кремовом белье. На мне же – большие черные панталоны. Нижнее белье тоже может, и весьма красноречиво, рассказать о ваших планах на жизнь.

Через пару минут Оливия выпархивает из-за занавеса в потрясающей органзе. Она похожа на кинозвезду. Платье идеально на ней сидит, а ниже колен начинаются волны из полупрозрачной кремовой ткани.

– О, Лив, ты великолепна! – не могу я сдержать восторженного возгласа. – Но как мы выберем? Ты будешь потрясающей во всех платьях.

– Дженнифер – моя самая большая поклонница, – поясняет Оливия консультанту. – А я – ее. Мы знаем друг друга уже много лет.

– Как мило!

– Да, – подтверждает Оливия, – это нечто особенное.

Мое сердце колотится.

Она оглядывает себя в одном из зеркал, кусая губы, как будто не может поверить, что это ее отражение. Потом кружится на месте, рассматривая себя со всех сторон.

– Оно шикарно, – решает она, – но не совсем то, что нужно. Уверена, мы узнаем то самое платье сразу, как только увидим его.

– Я встречалась с Гарри прошлым вечером, – говорю я.

Оливия прекращает свое кружение и бросает на меня в зеркало взгляд, полный ужаса.

– Гарри? – переспрашивает она, повернувшись и подбоченившись, с таким видом, будто ее бросили у алтаря. – И когда же ты собиралась рассказать мне?

– Сейчас, – заявляю я.

– Черт побери! – Оливия шагает взад-вперед, не в силах устоять перед искушением посматривать на себя в зеркало. – Ладно, придержи это пока. Я хочу полностью сосредоточиться на тебе, когда ты начнешь о нем рассказывать. Обсудим это за ланчем.

– Идет, – соглашаюсь я. – Я тоже хочу полностью сосредоточиться на тебе.

Оливия поворачивается к консультанту:

– Ничего, если Дженнифер сделает фото? Я согласовала это с Венецией, и она дала «добро».

– Да, она говорила мне. Конечно, без проблем.

Оливия оглядывается на меня:

– Можешь снять на свой телефон? А то вдруг я случайно покажу Дэну.

Я смеюсь:

– Конечно.

И она выходит передо мной в каждом платье, принимая самые разнообразные позы.

На мгновение я представляю, что присутствую на ее знаменательном дне. Тут я могла бы загрустить, но вспоминаю, что в мою жизнь вернулся Гарри, и решаю остаться счастливой.

Администратор в «Клубе Искусств» любезен и приветлив. Здесь пахнет роскошью и богатством, дорогими свечами, наполняющими воздух ароматом корицы и гвоздики, пьянящим лосьоном после бритья и дорогими духами. Наверняка все это прекрасно, но для меня немного чересчур. У меня даже кружится голова.

Мы проходим через элегантный зал, наполненный гулом разговоров, следуя за модно одетой официанткой. Красные подошвы ее «лабутенов» мельтешат на полированном черно-белом мраморном полу. Мы идем мимо роскошного бара, кожаные табуреты которого заняты молодыми банкирами в строгих костюмах, едящими устрицы, пьющими шампанское, уткнувшимися в смартфоны из страха что-нибудь пропустить.

Это место пахнет деньгами, здесь полно русских, американцев, арабов и европейцев. Я чувствую себя так, словно мне подарили прощальный взгляд на сверкающий мир Оливии. Нас проводят к столу и принимают заказ.

– Ну так что, расскажи мне о Гарри, – начинает Оливия.

– Он позвонил мне, – я усмехаюсь.

– Когда?

– Не знаю, может, пару дней назад. Пригласил выпить.

– И ты не позвонила мне сразу?

– Я знала, что ты будешь волноваться обо мне.

– Почему же? Мне стоит волноваться?

– Нет. Он был великолепен.

– Отлично! – Оливия отпивает шампанское и смотрит на хлебную корзинку. – Во французском багете ведь нет углеводов, верно? А, да и хрен с ним. – Она берет кусочек и начинает намазывать его маслом. – Давай определим значение слова «великолепен», когда оно употребляется по отношению к Гарри.

Я сокрушенно цокаю языком. Оливия никогда не станет хорошо к нему относиться – даже теперь, когда он позвонил мне.

– Похоже, он искренне беспокоился за меня. Был очень добр и заботлив.

Оливия жадно жует хлеб.

– Кто бы мог подумать? Старина Гарри выполз из своей норы и поступает правильно. Вот уж никак не ожидала.

Ее слова звучат так холодно, что, если бы вы могли взять их в руки, они бы немедленно сломались, как тонкие хрупкие льдинки.

– Так где же Мелисса? Бросил и ее тоже?

– В некотором роде.

– Все еще боится обязательств?

Я свирепо смотрю на нее.

– Да брось, – отмахивается она, – сними эти розовые очки. У него проблемы, не так ли? В смысле, давай не будем перехваливать этого придурка. Ему почти пятьдесят, он никогда не был женат, и он поступил с тобой паршиво. Ты горевала несколько месяцев после его ухода. Или забыла?

– Спасибо, что напомнила, – говорю я. – Тебе не приходило в голову, что мы все могли ошибаться? И что теперь он хочет быть со мной? Заботиться обо мне. И я тоже этого хочу!

Оливия морщится:

– Правда?

– Да!

Она удивленно наклоняет голову.

– А, ну да. Не обращай на меня внимания. Прости, прости, прости… – Она закусывает нижнюю губу. – Ах, Джен, я такая пустомеля! И это, наверно, странно выглядит. Как будто я все еще злюсь на него. И мне было странно примерять эти свадебные платья… зная, что тебя там не будет. И… я не знаю… Гарри. Конечно, это хорошо, если он будет рядом с тобой. Я рада, честно. Я ведь знаю, как много этот кусок дерьма значит для тебя!

– Спасибо, – криво ухмыляюсь я. – Не буду спорить.

Официант приносит наши салаты.

Оливия ворошит вилкой свой латук.

– Я просто хочу для тебя самого лучшего, – произносит она, – будь осторожна.

– Знаю. Ты как родитель. Говоришь жесткие вещи, но только в моих интересах.

– Ну, кто-то же должен… Слушай, а теперь посмотрим фото? Нам нужно решить, какое из этих чудесных платьев подходит мне лучше всего.

Мы принимаемся обсуждать каждое платье, пока едим, а потом задумываемся каждая о своем. Оливия прерывисто вздыхает, допивает свое шампанское и заказывает еще бокал.

– Ты довольно много пьешь, – говорю я. – Все в порядке?

– Ты не пьешь. Вот поэтому и замечаешь. Но в любом случае я в порядке. А ты как? Если честно, выглядишь уставшей.

– Это теперь мой постоянный вид. Привыкай к этому.

– Нужно отвезти тебя домой, – решает Оливия.

– Уж лучше я проведу время с тобой, чем стану созерцать свой пупок дома, это точно.

Она откидывается на спинку стула и вытягивает свои длинные ноги.

– Черт, Дженнифер! Все кажется настолько нормальным, что я почти забываю ужасную правду. Как будто мы начинаем верить в альтернативную реальность.

– Может, так и нужно. Лишь бы помогало.

– Верно. – Оливия, слегка улыбаясь, вертит на пальце свое обручальное кольцо. – Письма помогли, не так ли?

– Так и есть. Спасибо. Именно ты вдохновила меня на это.

У меня почти слетает с языка, что завтра я собираюсь с Анной-Марией к целительнице – мастеру рэйки, но затем я снова включаю голову. Я знаю, Оливия наверняка скажет, что я чокнулась, и совсем недавно я вполне могла бы с ней согласиться.

Но что, если я не сошла с ума?

Что, если Анна-Мария – единственная из нас, кто прав?..