Сказав: Каждая жена имей своего мужа, апостол присовокупил: Муж оказывай жене должное благорасположение (1 Кор. 7, 2–3). Что хотел он выразить этими словами? Неужели то, чтобы он сберегал ей денежные доходы, чтобы хранил в целости приданое, чтобы доставлял драгоценные одежды, или роскошнейший стол, или блистательные выходы, или большую толпу слуг? Что говоришь ты? Какого требуешь ты рода благорасположения? И это все служит знаком любви.

Нет, говорит апостол, ничего такого я не разумею, но говорю о целомудрии и чистоте. Тело мужа уже не принадлежит мужу, но жене. Пусть же он хранит в целости собственность ее, пусть не уменьшает и не повреждает ее. Ведь и из слуг тот называется преданным, который, приняв имущество господ, ничего не тратит из него. Поэтому, так как тело мужа есть собственность жены, то пусть муж будет верен в отношении к этому залогу. А что он действительно разумел это, когда сказал: Оказывай… благорасположение, для того он присовокупил: Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена (1 Кор. 7, 4).

Итак, когда ты видишь блудницу, соблазняющую, увлекающую, жаждущую твоего тела, то скажи ей: «Это тело не мое, но принадлежит моей жене, я не смею злоупотреблять им и отдать его другой женщине». Так пусть поступает и жена. В этом между ними совершенное равенство, хотя в других отношениях Павел отдает большое преимущество мужу и говорит так: Так каждый из вас да любит свою жену, как самого себя; а жена да боится своего мужа (Еф. 5, 33), и еще: Муж есть глава жены (Еф. 5, 23), и еще: Жены, повинуйтесь своим мужьям (Еф. 5, 22); также в Ветхом Завете сказано: И к мужу твоему влечение твое, и он будет господствовать над тобою (Быт. 3, 16). Как же здесь он определил равную взаимность подчинения и господства? В самом деле, сказать: Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена — значит определить полное равенство. Как муж есть господин ее тела, так и жена — госпожа его тела.

Почему же он определил такое равенство? Потому что там необходимо превосходство, а здесь, когда дело идет о целомудрии и чистоте, то муж не имеет никакого преимущества пред женой, но подобно ей наказывается, если нарушает законы брака. И весьма справедливо. В самом деле, не для того пришла к тебе жена, оставила отца и мать и весь дом, чтобы подвергаться оскорблению, чтобы ты принимал вместо нее низкую служанку, чтобы делал ей множество неприятностей; ты взял в ней спутницу, подругу жизни, свободную и равночестную.

Подлинно, не безрассудно ли, получив приданое, показывать свою благорасположенность и нисколько не уменьшать его, а то, что драгоценнее всякого приданого, — целомудрие и чистоту и тело свое, которое есть собственность жены, растлевать и осквернять? Если ты истратишь приданое, то отвечаешь пред тестем, а если потеряешь целомудрие, то дашь отчет Богу, который установил брак и вручил тебе жену.

А что это справедливо, послушай, что говорит Павел о прелюбодеях: Непокорный непокорен не человеку, но Богу, Который и дал нам Духа Своего Святаго (1 Фес. 4, 8). Видишь ли, как слово Божие внушает, что прелюбодеяние состоит не только в том, что имеющий жену совершает блуд с женщиной замужней, но и с какой бы то ни было блудницей? Как о женщине, имеющей мужа, мы говорим, что она прелюбодействует, со слугой ли грешит она или с кем бы то ни было, — так и о муже мы должны сказать, что он прелюбодействует, когда, имея сам жену, распутствует, с рабыней ли или с какой бы то ни было общественной блудницей.

Не будем же пренебрегать своим спасением и отдавать душу свою диаволу через этот грех. Отсюда происходит множество бедствий, разрушающих дома, и множество раздоров, от этого иссякает любовь и уничтожается благорасположение. Как невозможно, чтобы человек целомудренный презирал свою жену и когда-нибудь пренебрег ею, так невозможно, чтобы человек развратный и безпутный любил свою жену, хотя бы она была прекраснее всех. От целомудрия рождается любовь, а от любви — безчисленное множество благ.

Итак, считай прочих женщин как бы каменными, зная, что если ты после брака посмотришь похотливыми глазами на другую женщину, хотя бы общественную, хотя бы замужнюю, ты делаешься виновным в грехе прелюбодеяния. Каждый день повторяй себе эти слова, и если увидишь, что в тебе возбуждается похоть к другой женщине и затем твоя жена от этого кажется тебе неприятной, то войди во внутреннюю комнату и, раскрыв эту книгу, взяв в посредники Павла и непрестанно повторяя эти слова, погаси пламень. Таким образом и жена опять будет для тебя вожделенной, потому что такое пожелание не станет истреблять твоего благорасположения к ней, и не только жена будет более вожделенной, но и ты сам окажешься гораздо более почтенным и благородным.

Нет, подлинно нет ничего постыднее человека, который блудодействует после брака! Он чувствует стыд не только перед тестем, и друзьями, и встречными, но и пред самими рабами. И не только это зло постигает его, но и сам дом кажется ему несноснее всякой темницы, тогда как он имеет перед глазами возлюбленную и постоянно мечтает о блуднице.

Хочешь ли узнать в точности, как велико это зло? Представь, какую жизнь ведут те, которые подозревают своих жен, как неприятна им пища, неприятно питье. Им кажется, что стол их наполнен отравами, и, как от заразы, бегут они от своего дома, исполненного безчисленных зол. Нет у них сна, не приносит им спокойствия ни ночь, ни общество друзей, ни сами лучи солнца, но сам свет считают они несносным для себя не только тогда, когда видят, что жена предается прелюбодеянию, но даже если только подозревают ее в этом. Подумай же, что и жена терпит то же самое, когда слышит от кого-нибудь или только подозревает, что ты предал себя блудной женщине.

Представляя это, не только избегай прелюбодеяния, но не подавай повода и к подозрениям, а если жена будет подозревать несправедливо, то успокой ее и разуверь. Не по вражде или гордости она делает это, но от заботливости и оттого, что очень боится за свою собственность. Твое тело, как я выше сказал, есть ее собственность, и собственность, драгоценнее всякого имущества. Не обижай же ее в важнейшем предмете и не наноси ей смертельной раны. Если презираешь ее, то побойся Бога, мстителя за такие дела, который угрожает невыносимыми наказаниями за такие грехи, потому что о тех, которые осмеливаются делать это, Господь говорит: Где червь их не умирает и огонь не угасает (Мк. 9, 48).

Если же не очень устрашает тебя будущее, то побойся, по крайней мере, настоящего: многих из тех, которые прилепляются к блудницам, и здесь предаст злой смерти (Мф. 21, 41), и они пострадают от козней распутных женщин. Они, стараясь друг перед другом отклонить человека от сожительницы, соединенной с ним браком, и вполне подчинить его своей любви, прибегали к волшебствам, составляли чары и употребляли много обаяний, потом, подвергнув его, таким образом, тяжкой болезни, предав тлению и продолжительному гниению и навлекши на него тысячи зол, лишали настоящей жизни.

Если ты, человек, не страшишься геенны, то побойся их обаяний. Когда ты через такое распутство сделаешься чуждым Божественного содействия и лишишь себя вышней помощи, тогда блудница, смело взяв тебя и призвав своих бесов, составив чары и устроив козни, весьма легко повредит твоему спасению и выставит тебя на позор и посмеяние всем жителям города, так что они даже не пожалеют о твоем злополучии. И кто пожалеет, — говорит Премудрый, — об ужаленном заклинателе змей и обо всех, приближающихся к диким зверям? (Сир. 12, 13).

Не говорю уже о потере имущества, о ежедневных подозрениях, надменности, наглости, оскорблении, которое блудницы делают глупцам, — это горше тысячи смертей. От жены часто ты не переносишь и одного тяжелого слова, а перед блудницей, когда она даже бьет тебя, благоговеешь. И ты не стыдишься, не краснеешь, не желаешь, чтобы перед тобой разверзлась земля? Как можешь ты войти в церковь и воздеть руки к небу? Как призовешь Бога устами, которыми ты целовал блудницу? И ты не трепещешь, скажи мне, и не боишься, что когда-нибудь молния, упав свыше, сожжет твою безстыдную голову?

Хотя бы ты и укрылся от своей обиженной жены, но никогда не укроешься от Недремлющего Ока. Так и тому прелюбодею, который говорит: Вокруг меня тьма, и стены закрывают меня, и никто не видит меня: чего мне бояться? — Премудрый отвечал: — Очи Господа в десять тысяч крат светлее солнца, и взирают на все пути человеческие (Сир. 23, 25, 27–28). По всему этому и сказал Павел: Каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу (1 Кор. 7, 2–3).

Ибо мед источают уста чужой жены, и мягче елея речь ее; но последствия от нее горьки, как полынь, остры, как меч обоюдоострый (Прит. 5, 3–4). Поцелуй блудницы заключает в себе яд, яд тайный и скрытный. Зачем же ты гоняешься за удовольствием, которое ведет к осуждению, производит гибель, наносит неизлечимую рану, тогда как можно получать удовольствие, не подвергаясь никакому злу? Со свободной женой и удовольствие, и безопасность, и покой, и честь, и красота, и добрая совесть, а там — великая горечь, великий вред, постоянное осуждение. Хотя бы никто из людей не видел, совесть никогда не перестанет осуждать тебя: куда бы ты ни пошел, этот обвинитель будет следовать за тобой, осуждая и громко взывая против тебя.

Таким образом, кто ищет удовольствия, тот особенно пусть и избегает общения с блудницами, потому что нет ничего горче этой привычки, ничего неприятнее этого общения, ничего порочнее этих нравов. «Пусть беседует с тобою лань любви и жребя твоих наслаждений: источник твоей воды да будет у тебя свой собственный» (см.: Прит. 5, 19–18). Имея чистый источник воды, для чего ты бежишь к болоту, наполненному грязью, пахнущему геенной и невыразимым наказанием? Какое ты будешь иметь оправдание, какое прощение?

Будем же постоянно повторять это и самим себе, и женам; поэтому и я заключу речь теми же словами: Но, во избежание блуда, каждый имей свою жену, и каждая имей своего мужа. Муж оказывай жене должное благорасположение; подобно и жена мужу. Жена не властна над своим телом, но муж; равно и муж не властен над своим телом, но жена (1 Кор. 7, 2–4). Тщательно соблюдая эти слова и на площади, и дома, и днем, и вечером, и за столом, и на ложе, и везде, будем и сами стараться, и жен научать, и мы говорить, и нам говорить, так, чтобы, целомудренно прожив настоящую жизнь, сподобиться нам и Царства Небесного благодатью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, через Которого и с Которым Отцу со Святым Духом слава во веки веков. Аминь.