Венский конгресс

Новая карта Европы должна была утверждаться в Вене, где собрались на конгресс императоры, короли, главные германские князья, дипломаты, их советники, а также толпы разных бездельников, авантюристов, женщин легкого поведения. От имени Австрии в переговорах участвовали Меттерних и Генц, от Пруссии – Гарденберг и Вильгельм Гумбольдт, от России – Нессельроде, от Англии – Каслри, от Франции – Талейран. Папа Пий VII тоже отправил своего представителя – кардинала Консальви.

Торжественное открытие конгресса состоялось 2 ноября 1814 года. Затем последовали сменяющие друг друга банкеты, маскарады, катания на санях. И ни одного пленарного заседания, на котором собрались бы все делегаты. «Конгресс танцует, а дело не движется», – сказал принц де Линь. Танцевали и правда много, но и спорили в кулуарах отчаянно. Особенно выделялись на конгрессе две фигуры – Меттерних и Талейран. Франция была допущена к переговорам с теми же правами, что и члены альянса, поскольку Меттерних мудро предположил, что огромный обиженный народ, если его еще и унизить, станет постоянным очагом волнений. Умиротворить побежденного важнее, чем одержать над ним победу.

За двадцать три года беспрестанных войн люди устали и мечтали об отдыхе, но проникнутые духом романтизма и национализма студенты и солдаты, инициировавшие освободительное движение, мечтали о новой германской империи. Однако перед ними стояла извечная дилемма: кто будет в этой империи главным – Австрия или Пруссия? Талейран, со своей стороны, вел тонкую игру. Демонстрируя полную незаинтересованность (ничего не поделаешь), он говорил только о публичном праве и законности. «А при чем тут публичное право?» – спросил его Гумбольдт. «При том, что вы здесь находитесь благодаря ему, – ответил Талейран. – Мы, французы, не хотим ничего, ни одной деревни, мы хотим только справедливости».

Венский конгресс. Гравюра Фридриха Кампе. XIX в.

Такие речи раздражали русского императора. Он-то как раз хотел – Польшу, а взамен пообещал Пруссии Саксонию. Эта безнравственная и опасная для Австрии сделка сблизила Меттерниха с Талейраном, который с несокрушимой принципиальностью, столь же решительной, сколь и новой для него, отстаивал неоспоримую легитимность саксонского короля, а также право поляков самим распоряжаться своей судьбой. 3 января Англия, Австрия и Франция заключили тайное соглашение, направленное против Пруссии и России. Прояви Наполеон чуточку терпения, и между его противниками грянула бы война, что было бы ему только на руку. Царь уже заговорил об «освобождении чудовища».

Французская карикатура на участников Венского конгресса. 1815

Но 1 марта 1815 года Наполеон покинул остров Эльба и высадился во Франции. Народ, уже уставший от Бурбонов, «которые ничему не научились и ничего не забыли», принял его с восторгом, и 20 марта он вошел в Париж. Это было начало Ста дней. Наполеон, может, и хотел бы мира для новой великой империи. Но Европа слишком боялась его. Союзники, вновь сплотившиеся в результате этого неожиданного появления, объединили усилия для борьбы. Под ружье были поставлены четыре армии: Шварценберга (австрийская), Веллингтона (английская), Барклая-де-Толли (русская) и Блюхера (прусская). Наполеон собрался идти на Брюссель; потеря Бельгии была для французов наиболее болезненной.

Тем временем Венский конгресс продолжал свою работу. 9 июня 1815 года состоялось подписание Заключительного акта. Накануне этого был образован Германский союз. Не имея возможности возродить империю, немецкие патриоты (вроде Штейна) были вынуждены довольствоваться этим постоянно возобновляющимся союзом, созданным для обеспечения внутренней и внешней безопасности Германии, независимости и неприкосновенности германских государств, число которых сократилось до тридцати девяти. Пруссия и Австрия представляли в Германском союзе свои владения, входившие некогда в состав Священной Римской империи, то есть без Восточной Пруссии. Саксония выжила, лишившись, правда, части территорий в пользу той же Пруссии, которая приобрела к тому же Рейнскую область и Вестфалию.

Управление союзом осуществлялось через Союзный сейм, заседавший во Франкфурте-на-Майне. Короли Нидерландов (представлявший Люксембург), Дании (представлявший Гольштейн) и Англии (представлявший Ганновер) имели в нем решающий голос. Председательствовал в сейме австрийский император, «первый среди равных». Плюс к возвращенным ему старым территориям (Тироль, Каринтия, Галиция, Триест и др.), он получал Ломбардию и Венето. Участники Франкфуртского сейма не избирались, это было, скорее, собрание послов, представителей, которых назначал правитель той или иной области. Учреждение союза стало началом нового периода истории Германии, получившего немецкое название Vormärz (букв. «до марта»), который закончится в марте 1848 года, когда после долгого сна пробудятся немецкие либералы.

Россия тоже осталась в выигрыше, присоединив часть Польши и расширив свои владения чуть ли не до Центральной Европы. Нидерланды, увеличившись на некогда австрийскую Бельгию, стали королевством. Швеция соединилась с Норвегией. Все прежние королевские династии вернулись на свои троны. Папское государство также было восстановлено. Одна Италия оставалась, по выражению Меттерниха, лишь «географическим понятием». Что касается Франции, ее судьба зависела от исхода одной битвы, поскольку мира император добиться не мог.

Парад союзных войск на площади Согласия в Париже 17 июля 1815 г. Гравюра Луи-Франсуа Шарона. XIX в.

17 июля 1815 года союзные монархи принимали парад. Все трое изображены справа, вместе. Слева направо: король Пруссии, австрийский император и русский император.

Этой битвой стало сражение при Ватерлоо (18 июня 1815 года). Оно прекратило на какое-то время долгое противостояние европейских монархий и Французской революции. По числу участников сражение было довольно скромным, а вот по своим результатам оно стало последним актом великой драмы. 10 июля 1815 года монархи Австрии, Пруссии и России во второй раз вошли в Париж. По их общему согласию Бурбоны были восстановлены на троне Франции, а Наполеон сослан на остров Святой Елены, «под запор королей осторожных».

Согласно Второму Парижскому мирному договору (20 ноября 1815 года), Франция должна была выплатить контрибуцию; на ее восточных окраинах в течение еще пяти лет должны были оставаться германские войска. В остальном же за ней закреплялись границы 1790 (а не 1792) года. Среди союзников было так мало доверия друг к другу, что ради поддержания равновесия сил в Европе они не посмели лишить Францию статуса великой державы.