ГЛАВА 10

Банкет был невероятно скучным; я устраивала сотни таких, поэтому единственным моим развлечением было отмечать мысленно ошибки обслуживания. Массимо вел беседы с мужчинами, сидящими за нашим столом, то и дело незаметно поглаживая мое бедро.

- Мне нужно пройти в соседний зал, - сказал он, обращаясь ко мне. - К сожалению, ты не должна участвовать в этом разговоре, поэтому я оставлю тебя на попечение Доменико. - Он поцеловал меня в лоб и направился к двери, а за ним остальные мужчины, сидевшие за нашим столиком.

Мой компаньон мгновенно появился и занял кресло вслед за Черным.

- Женщина в красном платье похожа на пушистый шар, - объявил он, и мы оба разразились смехом при виде старушки в наряде, напоминавшем безделушку. Если бы не эти модные мелочи, я бы, наверное, умер здесь от скуки, - добавил он.

Я знала, что он чувствует, поэтому была в восторге от его компании. Еще несколько десятков минут мы потратили на разговоры и выпивке шампанского. Затем, встав, мы решили потанцевать.

На танцполе было многолюдно и элегантно. «Безумия не будет», - подумала я, глядя в сторону струнного квартета. После очередного танца мне было уже достаточно. В отличие от Доменико, я прекрасно умела танцевать, потому что любимая мама посылала меня на уроки все время обучения в начальной и средней школе.

Когда мы спускались с танцпола, я услышала польский язык:

- Лаура? Не думаю, что сегодня я смогу освободиться от тебя.

Я обернулась и увидела Марека, одетого в серый мерцающий костюм.

- Что ты здесь делаешь? - спросила я удивленно.
- Моя компания работает с большинством отелей в этом районе, к тому же это благотворительный бал, а я один из спонсоров, - сказав это, он с улыбкой пожал плечами.

Доменико многозначительно хрюкнул.

- О, простите, - сказала я, плавно переходя на английский. - Это Доменико, мой помощник и друг.

Господа обменялись любезностями по-итальянски, и мы уже собирались удалиться, когда к квартету присоединились музыканты, а в зале зазвучало аргентинское танго. Я завизжала от радости. Оба удивленно посмотрели на меня.

- Я обожаю танго! - сказала я, красноречиво глядя в сторону Доменико.
- Лаура, последние четверть часа я топтал тебе ноги на этих заоблачно дорогих каблуках, а тебе еще не надоело?

Я поморщилась, признавая его правоту.

- Восемь лет я преподавал бальные танцы, поэтому, если ты не боишься, буду польщен, - сказал Марек, протягивая мне руку.
- Один танец! - бросила я в сторону молодого итальянца, и мы двинулись к танцполу.

Марко крепко схватил меня в объятия, и через некоторое время почти все пары исчезли, предоставив нам пространство для танцевального шоу. Он отлично вел в танце, был уверен в своих движениях, прекрасно чувствовал музыку и прекрасно знал шаги. Я думаю, каждый из тех, кто наблюдал за нами, был уверен, что мы танцуем вместе годами. К середине песни танцпол совсем опустел, и мы закружились вдвоем, демонстрируя приобретенные в детстве навыки. Когда музыка умолкла, в зале раздались громовые аплодисменты. Мы оба элегантно поклонились публике и повернули в ту сторону, где оставили Доменико. Однако вместо него я увидела Черного, который стоял в окружении нескольких мужчин. Когда мы подошли к ним, они одобрительно кивнули - все, кроме Массимо. На лице его бушевала ярость, а глаза горели огнем. Если бы этот взгляд мог испепелить, от меня осталась бы кучка пепла, не говоря уже о моем спутнике.

Я подошла и поцеловала его в щеку, а Марек снял мою руку со своего плеча и протянул Черному.

- Дон Массимо, - сказал он и поклонился.

Они стояли, глядя друг на друга, и атмосфера сгустилась так, что стало трудно дышать. Не отпуская мою руку, Черный повернулся к своим спутникам и бросил несколько слов по-итальянски. Все начали смеяться.

- Ты знал, кто он? - спросила я Марека, потому что понимала, что даже если Черный услышит, все равно не поймет ни слова.
- Конечно. Я живу в Италии уже не один десяток лет.
- Марек понимающе подмигнул.
- И ты все-таки пошел танцевать со мной?
- Ну, он же меня не убьет, во всяком случае, не здесь,
- засмеялся он. - Кроме того, по разным причинам он вообще не может этого сделать, так что, надеюсь, это был не последний наш танец.

Он поцеловал мою свободную руку и исчез между столиками. Массимо проводил его взглядом, затем повернулся ко мне.

- Ты прекрасно танцуешь. Это объясняет, откуда у тебя в других ситуациях такая идеальная работа бедер.
- Мне скучно, а Доменико - слабый танцор, - ответила я, пожав плечами.

В зале зазвучали ритмичные звуки.

- Я покажу тебе, как танцуют, - сказал он, снимая верхнюю часть смокинга и протягивая ее Доменико.

Он схватил меня за руку и уверенным движением шагнул на танцпол. Остальные танцующие были еще под впечатлением от моего предыдущего выступления, поэтому, как только они увидели, что я пришла с другим партнером, сразу освободили нам место. Массимо кивнул оркестру, чтобы они начали еще раз.

Я уже была настолько пьяна и уверена в своих силах, что отодвинулась от него и подтянула кусок платья, обнажив ногу. «Боже, что заставило меня не надеть трусики?» - подумала я. Музыканты выбили первые такты, и позиция, с которой начал черный, свидетельствовала о том, что он делал это не в первый раз. Танец был диким и страстным, он идеально подходил Массимо и его властной натуре. На этот раз это был не просто танец, это было мое наказание и награда одновременно, предзнаменование того, что произойдет, когда мы выйдем из банкетного зала, и обещание затаившегося в нем сюрприза. Я была очарована, хотела, чтобы музыка не кончалась, а наш клубок тел не расплетался вечно.

Финал, конечно, должен был быть впечатляющим и необычным, но я молилась, чтобы моя нога не поднималась слишком высоко, обнажая слишком много. Музыка смолкла, и я погрузилась в его объятия, тяжело дыша. Через некоторое время раздались овации и аплодисменты. Черный элегантно поднял меня с наклона и несколько раз повернул, прежде чем мы оба поклонились публике. Неторопливым и уверенным шагом, крепко держа меня за руку, он спустился с паркета, надев по пути пиджак, который протянул ему Доменико.

Не попрощавшись с остальными гостями, мы почти выбежали из зала. Он без слов тащил меня по гостиничным коридорам, крепко сжимая мое запястье.

- Прекрасное шоу! - услышала я женский голос.

Массимо встал, как вкопанный в землю. Он спокойно повернулся, увлекая меня за собой.

В середине вестибюля стояла ослепительная блондинка, одетая в короткое золотое платье. Ее ноги заканчивались на уровне моего первого ребра, у нее были красивые искусственные груди и ангельское лицо. Она медленно подошла к нам и поцеловала Черного.

- Значит, ты нашел ее, - сказала она, не отрывая от меня взгляда.

Ее акцент указывал на то, что она была англичанкой, и на то, что она была моделью, снятой прямо с шоу Victoria’s Secret.

- Лаура, - уверенно сказала я, протягивая в ее сторону РУКУ-

Она схватила ее и некоторое время молчала, а на лице ее красовалась ироничная улыбка.

- Анна, первая и настоящая любовь Массимо, - ответила она, все еще держа меня за руку.

У Черного от злости вспотела рука, которую он все крепче сжимал на моем запястье.

- Мы спешим, извини, - бросил он сквозь зубы и потащил меня дальше по коридору.

Когда мы обернулись, блондинка все еще стояла на месте, выкрикивая какие-то слова по-итальянски. Массимо заскрежетал зубами. Он отпустил мою руку и обернулся к ней. С бесстрастным выражением лица он спокойно произнес ей несколько фраз, после чего она ушла. Он снова схватил мою руку, и мы пошли дальше. Мы вошли в лифт и поднялись на последний этаж. Он торопливо вытащил из кармана карточку и открыл двери, затем с грохотом закрыл их и, не зажигая света, бросился на меня. Он целовал крепко и жадно, с каждым мгновением все глубже проникая в мои губы. После ситуации, которая произошла внизу, мне не хотелось делать то, что он делал, поэтому я стояла, не реагируя. Через некоторое время, почувствовав, что что-то не так, он остановил свой безумный порыв возбуждения и зажег свет.

Я встала прямо, скрестив руки на груди. Массимо вздохнул и провел ладонями по черным волосам.

- Господи, Лаура, - сказал он, садясь в большое кресло, стоявшее позади него. - Она... в прошлом.

Некоторое время я молчала, а он внимательно следил за моей реакцией.

- Я понимаю, что я не первая женщина в твоей жизни. Это нормально и естественно, - начала я спокойным тоном. - И я не собираюсь вникать в твое прошлое или судить тебя. Но меня интересует, что она сказала, что ты решил вернуться к ней, и прежде всего, почему она так сердится?

Черный молчал, глядя на меня сердитыми глазами.

- Анна - дело совсем недавнее, - бросил он.
- Насколько недавнее? - не сдавалась я.
- Я оставил ее в тот день, когда ты приземлилась на Сицилии.

«Нуда, это многое объясняет», - подумала я.

- Я не обманывал ее, твои портреты висели в доме уже много лет, но никто, кроме меня, не верил, что я когда-нибудь найду тебя. Меньше всего она. В тот день, когда я увидел тебя, я приказал ей уйти. - Он смотрел на меня, ожидая реакции. - Хочешь еще что-нибудь узнать?

Я стояла, глядя на него, и думала, что я чувствую. Ревность - это слабость, а я за эти годы научилась устранять недостатки в своем характере, к тому же я не чувствовала угрозы мне, потому что не заботилась о Массимо. Но так ли это?

- Лора, скажи что-нибудь, - процедил он сквозь зубы.
- Я устала, - сказала я, опускаясь во второе кресло. -Кроме того, это не мое дело. Я здесь, потому что ты меня заставил, но каждый следующий день приближает меня к Дню рождения и свободе.

Я знала, что то, что я говорю, было неправдой, однако у меня не было ни желания, ни сил на этот разговор.

Черный долго смотрел на меня, ритмично сжимая челюсти. Я знала, что мои слова ранили и разозлили его, но мне было все равно.

Он встал с кресла и направился к двери, взявшись за ручку, он повернулся, посмотрел и бросил бесстрастно:

- Она сказала, что убьет тебя, чтобы забрать у меня что-то самое важное, как я забрал у нее.
- Я слушаю! - закричала я в ярости. - И теперь ты хочешь просто уйти после того, что сказал мне? - Я обернулась в его сторону. - Ах ты, чертов эгоист!.. - прошипела я, когда увидела, что он вешает на ручку двери табличку «Не беспокоить» и закрывает дверь. Я стояла, беспомощно опустив руки, уставившись на него.
- Танцы с тобой сегодня, - начал он, подходя ко мне, -были самой электризующей прелюдией, которую я пережил. Но это не меняет того факта, что у меня было желание убить этого поляка, когда я видел, что он связался с тобой, хотя он знает, кто я.
- Видимо, ты не можешь этого сделать, - язвительно бросила я.
- К сожалению, ты права, а жаль, - сказал он, подходя ко мне.

Он схватил меня сильными руками и крепко обнял. Он никогда этого не делал, поэтому, удивленная, я не знала, куда мне девать руки. Я прислонилась лицом к его груди и почувствовала, как колотится его сердце. Он шумно вздохнул, опускаясь на колени, и так и остался стоять, прислонившись лбом к моей груди, так что я медленно запустила руку в его волосы и начала гладить его по голове. Он был уязвим, эмоционально истощен и полностью зависим от меня.

- Я люблю тебя, - прошептал он. - Я не умею с этим бороться. Я любил тебя задолго до того, как ты появилась, я мечтал о тебе, я видел и чувствовал, какая ты есть. Все оказалось правдой, - сказал он, хватая меня руками за бедра.

В голове гудел алкоголь, и ужас смешивался со спокойствием.

Я взяла в руки лицо Черного и подняла за подбородок, чтобы заглянуть ему в глаза. Он поднял их и послал мне взгляд, полный любви, доверия и смирения.

- Массимо, дорогой, - прошептала я, гладя его по лицу. - Зачем тебе было все это так портить?

Я вздохнула и опустилась рядом с ним на ковер, на глазах у меня выступили слезы. Я думала о том, как было бы, если бы мы встретились при других обстоятельствах, если бы я не оказалась в плену у него, если бы не все эти угрозы и шантаж, и, прежде всего, если бы он был не тем, кто он есть.

- Займись со мной любовью, - сказал он, укладывая меня на мягкий пол.

От этих слов у меня екнуло сердце. Совершенно сбитая с толку, я смотрела на него прищуренными глазами.

- Тут может быть небольшая проблема, - сказала я, устраиваясь между его руками.

Черный висел надо мной, опираясь на локти, его тело слегка касалось моего, идеально покрывая его, а глаза вопросительно смотрели на мои.

- Видишь ли, - начала я слегка смутившись, - Я никогда не занималась любовью. Я всегда трахалась, мне это нравится. Ни один парень не научил меня заниматься любовью, так что, с этим может быть проблема, и ты будешь разочарован, - закончила я и, смущенная собственным признанием, отвернула голову в сторону.
- Эй, малышка, - сказал он, поворачивая мое лицо к себе. - Ты такая робкая, я такого раньше не видел. Не бойся, это будет для тебя в первый раз, как и для меня. Не вставай, я серьезно.
- Просто скажи: «пожалуйста», - предложила я, переворачиваясь на живот. - Просто попроси, не всегда нужно приказывать.

Массимо постоял некоторое время и, полузакрыв глаза, наблюдал за моим лицом. В его взгляде не было льда, уступившего место похоти и страсти.

- Пожалуйста, не двигайся, лежи так, - со смехом выдохнул он.
- Ладно, - ответила я, поворачиваясь на ковре.

Я с любопытством смотрела, что он делает. Проходя мимо кресла, он снял пиджак и перекинул его через спинку, расстегнул бриллиантовые запонки и закатал рукава. «Ого!» - подумала я, хихикая про себя, готовясь к более серьезному заданию. Когда он исчез за дверью, мне оставалось только оглядеть номер. Толстый светлый ковер, на котором я лежала, идеально гармонировал с остальной частью огромного холла. Кроме него, здесь еще были только два мягких кресла и небольшая черная скамья. Далее, вероятно, была гостиная, но единственное, что я видела, лежа на полу, огромные окна с тяжелыми шторами, за ними широкая терраса и слышался шум вздымающегося вдалеке море.

Из радостного ожидания меня вырвала тревожная мысль о моих волосах.

Черт возьми, у меня ведь в голове килограмм искусственных кудрей, - выдохнула я и нервно принялась вытаскивать сотни заколок, удерживающих прическу. Я торопилась с ними, мысленно умоляя, чтобы Черный этого не увидел. Как только мне удалось освободиться от них, я в панике стала искать место, где можно было бы спрятать это птичье гнездо. Ковер! - осенило меня и я втиснула все волосы под тяжелую ткань. Я провела пальцами по своим волосам, и волнистые пряди упали мне на лицо. Я приподнялась и посмотрела в зеркало, которое занимало большую часть стены рядом с креслами, с удовольствием заметила, что выгляжу вполне аппетитно, и снова улеглась на ковер.

- Закрой глаза! - услышала я голос, доносившийся из другой комнаты. - Пожалуйста.

Я легла на спину и послушно выполнила то, о чем он просил. Я не знала, как мне устроиться, когда почувствовала, что он стоит надо мной.

- Лаура, в таком положении ты похожа на мертвеца в гробу, - он искренне рассмеялся.

На самом деле, мои переплетенные на груди руки могли наводить на мысль о мертвом человеке.

- Я не буду обсуждать с тобой тему смерти, - бросила я, глядя на него одним глазом с удивленной миной.

Черный поднял меня и взял на руки. Каждый раз он делал это с такой легкостью, словно я ничего не весила. Он провел меня по коридору, и вдруг на моем лице я почувствовала теплый, приятный воздух, пахнущий морем.

Он поставил меня на пол и, обхватив обеими руками мое лицо, начал нежно целовать.

Я медленно протянула руки, чтобы прикоснуться к нему. Он не сопротивлялся. Я расстегивала по очереди пуговицы его рубашки, и его губы блуждали по моей обнаженной шее.

- Мне нравится твой запах, - прошептал он, покусывая мой подбородок.
- Теперь можно открыть глаза? - спросила я. - Я хочу тебя видеть.
- Можно, - сказал он и медленно начал расстегивать мне молнию на платье.

Я подняла веки, и глазам предстала восхитительная картина. С последнего этажа, на котором мы были, открывался вид почти на весь остров. Мерцающие огни освещали ночь, придавая свечение волнам, разбивающимся о берег пляжа. Терраса была гигантской: на ней располагался частный бар, джакузи, несколько шезлонгов и лежанка с балдахином для иллюзий, напоминающая ту, что в саду Массимо. Разница заключалась в том, что та могла быть полностью занавешена тканевыми стенами, а на на этой валялось лишь небрежно брошенное постельное белье и несколько подушек. «Кажется, я уже знаю, где мы проведем ночь», - подумала я.

Платье соскользнуло, и металлический замок звякнул об пол. Руки Черного мягко скользили по моему обнаженному телу, а язык лениво вкрадывался в слегка раздвинутые губы.

- Опять ты без трусов, Лаура, - пробормотал он, не отрывая губ от моих. - И на этот раз ты сделала это не ради меня, потому что не могла знать, что я успею.

В его тоне не чувствовалось гнева, только любопытство и веселье.

- Когда я надевала это платье, то думала, что это ты его выбрал, и понятия не имела, что на банкет я должна пойти с Доменико, - сказала я, стаскивая с него рубашку и становясь перед ним на колени.

Я неторопливо и неторопливо расстегнула ремень, то и дело поглядывая вверх на реакцию этого восхитительного мужчины. Руки безвольно свисали вдоль его тела, и он ничем не напоминал человека, который еще несколько недель назад переполнял меня страхом. Одним решительным движением, ухватившись за ремень, я стянула его брюки, и прямо перед моим лицом показалась мощная эрекция.

- Ты тоже либо спешил, либо встреча была не той встречей, о которой я думаю, - сказала я, вопросительно глядя на него. - Где твои боксеры?

Массимо с улыбкой пожал плечами и запустил пальцы в мои чудом освобожденные волосы.

Я медленно дотянулась рукой до его ягодиц и осторожно притянула к себе, так что от члена меня уже отделяли только миллиметры. Я схватилась за его корень и тихонько начала целовать головку. Черный застонал, и его пальцы в моих волосах заходили медленными кругами. Я нежно ласкала его языком и губами, пока он не стал совсем твердым и набрякшим. Я открыла рот и вобрала всю его длину так нежно, что ощутила каждый сантиметр. Я отстранялась и прижималась к нему, играла, целовала, кусала, пока не почувствовала, как липкая жидкость стекает мне в горло. Массимо смотрел на то, что я делаю, и вдруг громко ахнул.

Он наклонился, сунул руки мне под подмышки и поднял. Он поцеловал меня в губы и направился к бурлящей круглой ванне, встроенной в террасу. Он вошел в нее и посадил меня на себя. Глядя на меня, он губами провел по моему лицу, потом по шее, пока не сомкнул их на соске. Он сосал и нежно кусал мои груди, а его руки сжимались на моих ягодицах. В какой-то момент один палец скользнул в место, которое определенно не ассоциировалось с любовью. Я напряглась.

- Тише, девочка. Ты мне доверяешь? - спросил он, отрываясь от набухшего соска.

Я кивнула, и его палец начал ритмично тереть место между моими ягодицами. Он поднял меня и чуть ли не с почтением посадил на себя. Я застонала и откинула голову назад. Горячая вода усиливала все, что я чувствовала. Его движения были твердыми и в то же время нежными, он был страстным, жадным и ласковым.

- Не бойся меня! - сказал он и сунул кончик пальца в мою попку.

Из моего горла вырвался громкий крик наслаждения, заглушивший его голос. Он все сильнее прижимал меня к себе; в такт работе его бедер вода била о край ванны, и в моем теле поднималась неведомая доселе волна наслаждения. Все вокруг словно притупилось, я чувствовала только то, что он делал. Он сунул свободную руку под воду и начал тереть мой клитор, и это было похоже на нажатие красной кнопки. Его палец, проникающий в задний вход, скользнул глубже и начал решительное, мощное наступление.

- Еще один, - прошептала я, с трудом сдерживая оргазм. - Засунь в меня еще один палец!

Эта команда заставила Черного едва сдерживаться. Его язык глубоко проник мне в рот, а зубы кусали губы с силой, которая причиняла чудесную боль.

- Лаура, - простонал он и выполнил просьбу. - Ты такая тугая.

Я не задавалась вопросом, позволено ли мне, и должна ли я, когда он это сделал, я просто кончила. С криком достигла пика наслаждения, и все тело, хоть и было в воде, за несколько секунд вспотело и остыло.

Массимо подождал, пока я кончу, поднял меня и понес на кровать. Я была в полусознании, когда он прижался ко мне мокрым телом и снова вошел в меня. Он уткнулся лицом в мои волосы, и его бедра сильно и интенсивно напирали на меня. Я чувствовала его всем своим существом. Я корчилась и стонала, впиваясь ногтями в его спину. Я жадно целовала его шею, кусала его плечи и прислушивалась к учащенному дыханию, предвещавшему скорый взрыв. Он прижал обе руки к моей спине и обнял так крепко, что я едва могла дышать. Он схватил ладонью мою шею и посмотрел мне в глаза.

- Я люблю тебя, Лаура, - сказал он, и я почувствовала, как меня захлестнула теплая волна его спермы. Она шла долго и упорно, и он ни на мгновение не отрывал взгляда от моего лица. Это было настолько чувственным и сексуальным, что через некоторое время я почувствовала, как мои мышцы напряглись, и присоединилась к нему. Он упал на меня, тяжело дыша, и его тело придавило меня.
- Тяжелый ты! - сказала я, пытаясь отодвинуться в сторону. - И у тебя чудесный член.

При этих словах Массимо расхохотался и повернулся на бок, освобождая меня.

- Я расцениваю это как комплимент, малышка.
- Мне нужно умыться, - объявила я, пытаясь подняться.

Черный прижал меня рукой к одеялу.

- Я не согласен. - Он протянул руку и потянулся за коробкой салфеток, стоявшей на соседнем столике.

Как и в самолете, когда он впервые попробовал мою киску, он аккуратно вытер меня, прежде чем накрыть одеялом.

Мы лежали, разговаривая, пока не рассвело. Он рассказывал мне о том, каково это - расти в мафиозной семье, и как выглядели его дяди. О том, как прекрасна Этна во время извержения, и что он любит есть. Когда взошло солнце, мы заказали завтрак и, не вылезая из-под одеяла, смотрели, как просыпается еще один день.

- Лаура, что сегодня? - спросил он, садясь напротив.

Я нахмурилась и некоторое время смотрела на него, недоумевая, о чем он спрашивает.

- Не понимаю, - сказала я, укутываясь одеялом. - Мне кажется, что среда.
- Который день? - снова спросил он, и я поняла, к чему относится его вопрос.

Я попыталась молча сосчитать, но после последних событий это не имело для меня значения.

- Понятия не имею, я перестала считать, - ответила я, делая глоток чая из чашки.

Черный поднялся и встал, опершись руками о перила террасы. Я легла на бок и уставилась на него. Его ягодицы были красиво вылеплены, стройны и малы. Длинные ноги делали спину и плечи еще шире, чем на самом деле.

- Ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? - он напряженно смотрел на меня. - Я сейчас очень рискую, но не могу радоваться тому, что ты рядом, зная, что я делаю тебя несчастной. Итак, если ты хочешь уйти, вы можете оказаться в Варшаве еще сегодня.

Я недоверчиво смотрела на него, и в моих глазах светилась радость. Когда на моем лице появилась широкая улыбка, Массимо превратился в лед и, пронзив меня бесстрастным взглядом, сказал:

- Доменико отвезет тебя в аэропорт, ближайший самолет - в одиннадцать тридцать.

Я сидела счастливая и испуганная одновременно, глядя на море. «Я могу вернуться», - тихо повторила я. И услышала, как дверь номера закрылась. Завернувшись в одеяло, я побежала в комнату. Массимо нигде не было, я выглянула в коридор, но и там никого не нашла. Я снова вошла внутрь и опустилась по стене. Перед глазами, как в кино, проносились события прошлой ночи, то, как он занимался со мной любовью, все слова, поцелуи, прикосновения... К глазам подступили слезы - я почувствовала, что что-то потеряла.

Мое сердце болело и почти не билось. Возможно ли, что я влюбилась в него?

Я направилась к террасе, подняла с земли платье, но оно было в таком состоянии, что не годилось для повторного надевания. Я побежала в спальню и набрала на телефоне номер ресепшна. Когда в трубке раздался голос портье, я попросила набрать номер Доменико. Как ни странно, человек на другой стороне хорошо знал, с кем я хочу поговорить. Мои руки дрожали, и я не могла перевести дух. Когда молодой итальянец взял трубку, я с дикими рыданиями бросила только отчаянное: «Иди сюда!» - и опустилась на кровать.

- Лаура, ты меня слышишь?

Я медленно открыла глаза и увидела Доменико, сидящего рядом со мной. На столе стояли какие-то флаконы с лекарствами, а с другой стороны кровати пожилой мужчина разговаривал по телефону.

- Что случилось, где Массимо? - в ужасе крикнула я, пытаясь встать.

Доменико остановил меня и спокойно пояснил:

- Это врач, который позаботился о вас, я не мог найти твои лекарства.

Пожилой господин произнес несколько фраз по-итальянски, затем улыбнулся и исчез.

- Где Массимо? И который час?
- Уже двенадцать, и дон Массимо уехал, - извиняющимся тоном ответил он.

Голова кружилась, меня тошнило, и все болело.

- Сейчас же отвези меня к нему, мне нужна одежда! -воскликнула я, плотно укутываясь одеялом.

Доменико некоторое время смотрел на меня, затем встал и направился к шкафу.

- Я велел до твоего приезда положить сюда несколько твоих вещей. Лодка ждет внизу, так что, когда ты будешь готова, мы можем плыть.

Я вскочила и бегом помчалась к шкафу. Мне было все равно, во что я оденусь. Я схватила белый спортивный костюм Victoria’s Secret, который протянул мне Доменико, и через мгновение я стояла в ванной, нервно надевая его. Я посмотрела в зеркало на слегка несвежий макияж. Мне было все равно, как я выгляжу, но все же не до такой степени. Я умылась и вернулась в комнату, где у дверей меня ждал Доменико.

Моторная лодка плыла слишком медленно, несмотря на максимальную скорость.

Через несколько десятков минут вдалеке я увидела серый корпус Титаника.

- Наконец-то, - сказала я, срываясь с места.

Я не стала ждать, когда мы пришвартуемся, а прыгнула на палубу. Я бежала по всем уровням, открывая дверь за дверью, но его нигде не было.

Обессиленная и заплаканная, я опустилась на диван в открытой гостиной. Потоки слез заливали мне глаза, а комок, застрявший в горле, не давал дышать.

- Час назад вертолет доставил его в аэропорт, - сказал Доменико, садясь рядом. - У него сейчас много работы, на которой он должен сосредоточиться.
- Он знает, что я здесь? - спросила я.
- Я не думаю, возможно, его телефон остался в комнате, поэтому я не смог ему позвонить. Кроме того, есть места, где он не может взять с собой телефон.

Заплаканная, я бросилась ему в объятия.

- Что мне теперь делать, Доменико?

Молодой итальянец обнял меня и погладил по голове.

- Понятия не имею, Лаура, я никогда не был в такой ситуации, поэтому мне трудно сказать. Теперь я должен ждать, пока он ответит.
- Я хочу вернуться, - сказала я, поднимаясь с дивана.
- В Польшу?
- Нет, на Сицилию, я подожду там, пока он вернется, можно? - Я вопросительно посмотрела на него, словно ожидая разрешения.
- Конечно. Я ничего не знаю, не думаю, чтобы что-то изменилось.
- Тогда возвращаемся на остров.

Я проспала почти всю поездку, накачанная транквилизаторами. Когда я наконец села во внедорожник в аэропорту Катании, мне показалось, что я вернулась домой. Шоссе бежало по склону Этны, и перед глазами у меня был только радостный Массимо, который, завернувшись в одеяло, рассказывал мне детские истории.

Когда мы подъехали к подъездной дорожке, я с удивлением обнаружила, что она выглядела совсем по-другому. Кубик из бордового был заменен на графитовый, рядом росли другие кусты и цветы, я почти не узнала входа в поместье.

Я удивленно смотрела, убедившись, что мы в нужном месте.

- Дон Массимо приказал во время вашего отъезда все здесь изменить, - сказал Доменико, вылезая из машины.

Я прошла через коридор и дошла до своей спальни. Я проскользнула в постель и уснула.

Последующие дни были одинаковыми. Некоторые я проводила в постели, иногда выходила и сидела на пляже. Доменико пытался впихнуть в меня еду, но безуспешно, я не смогла ничего проглотить. Я бродила по дому, ища хоть малейший намек на присутствие Черного. Я переписывалась с мамой, но не смогла с ней поговорить - знала, что не смогу обмануть ее и она сразу поймет, что что-то не так. Я смотрела телевизор, который Массимо велел установить в моей спальне. Иногда я пыталась слушать итальянскую речь, но, несмотря на немалые усилия, до сих пор не понимала из нее ни слова.

Как будто этого было недостаточно, во всех итальянских газетах и порталах сплетен появилась фотография с банкета, на котором Черный целует меня на помосте. Почти каждый заголовок гласил: «Кто эта таинственная избранница сицилийского магната?». А также обширное описание моих танцевальных способностей.

Шли сутки за сутками, и я чувствовала, что пора возвращаться в Польшу. Я позвонила Доменико и попросила собрать только те вещи, с которыми я прилетела на остров. Я не хотела забирать отсюда ничего, что напоминало бы мне о Черном.

В Интернете я нашла уютную однокомнатную квартиру вдали от центра Варшавы и сняла ее. Я не знала, что делать дальше, и мне было все равно, я просто хотела, чтобы это мучение прекратилось.

На следующее утро меня разбудил звук поставленного будильника в телефоне. Я выпила какао, стоявшее на тумбочке, и включила телевизор. Это будет уже сегодня, подумала я. Через некоторое время в комнату вошел Доменико, грустно мне улыбнувшись.

- Самолет у тебя через четыре часа. - Он сел рядом на кровать. - Я буду скучать, - сказал он, беря меня за руку.

Я обняла его и почувствовала, как к глазам подступают слезы.

- Я знаю, я тоже.
- Я проверю, все ли готово, - он поднялся с места.

Я лежала и смотрела в телевизор, бродя по каналам. Включив новости, я направилась в ванную.

«В Неаполе застрелен глава сицилийской мафиозной семьи. Молодой итальянец считался одним из самых опасных...» - при этих словах я вывалилась из ванной как ошпаренная. На экране прокручивались обрывки фотографий с места происшествия, на которых были видны два мешка с телами и черный внедорожник на заднем плане. Я почувствовала жжение в груди, которое не давало мне дышать, и словно кто-то всадил нож мне в сердце. Я попыталась закричать, но из горла не вырывалось ни звука. Без сознания я упала на ковер.

Назад: ГЛАВА 9

Дальше: ГЛАВА 11