Глава 34

Юра поднял руки.

– Хорошо. Я уйду. Но, сделай одолжение, посмотри на коробку, что стоит сейчас открытой на столе. Разве она предназначена для серег?

Елизавета осеклась.

– Что ты имеешь в виду?

– Серьги укладывают в шкатулку, где есть пара креплений, – уточнил сын. – Они напоминают петельки, которые выступают из дна. Серег по количеству две.

– Не желаю слушать то, что и так знаю, – топнула ногой мать, – проваливай.

– Через минуту, – пообещал Юра, – но осужденный на смерть имеет право на последнее желание. Уж выслушай меня!

– Говори, – неожиданно согласилась Лиза.

Юра взял со стола коробочку.

– Для начала она намного меньше, чем та, в которой хранят серьги, и имеет одну прорезь в дне. Это шкатулка для кольца.

Скандалистка уставилась на футляр.

– Продолжай, – приказал отец.

– Скорей всего серьги по-прежнему в шкафу, – пояснил Юра, – мать просто перепутала тару, схватила ту, где хранился перстень, который сейчас у нее на указательном пальце.

Лиза опять налилась злобой.

– Я, по-твоему, слепая дура?

– Я не говорил ничего подобного, – подчеркнул Юра. – Мы можем пойти в спальню?

Евгений Петрович кивнул, и недружная семья пошла в опочивальню родителей.

Войдя в помещение, Лиза сразу распахнула гардероб.

– Я отличаюсь удивительным порядком в мыслях, чувствах и вещах. Вот здесь всегда стояли два ларчика. Один с серьгами, другой с кольцом. Хорошо, согласна, я перепутала коробки, схватила ту, что под перстень, но серег-то все равно нет!

Юрий повернулся к отцу.

– Вчера вечером вы ходили к кому-нибудь?

Евгений кивнул.

– На день рождения Игоря Морозова.

– Мама что вдела в уши? – не утихал сын.

Отец замялся.

– Не помню.

Елизавета расхохоталась.

– Вот она, вся правда о любви мужа. Я надела серьги, которые мне мама подарила.

Юра зашел в ванную и вышел оттуда с коробкой.

– Вот серьги. Мама, вы вчера приехали совсем поздно. Ты устала, на принятие душа сил хватило, а шкатулку с украшением донести до шкафа уже нет. Она осталась на полочке у зеркала.

Случилась немая сцена. Первой опомнилась Елизавета.

– Ума у тебя гора. Догадался, что я перепутала шкатулки? Нет! Ты сейчас зашел в мою ванную и поставил туда украденное.

– Лиза, – воскликнул Евгений, – ну, это уж слишком. У Юрки были пустые руки, когда он в санузел поперся. Давай поставим точку на глупой истории.

У Юры закончился запас терпения, он ушел, заперся в своей комнате, рассказал невесте о скандале, отправил ей фото сережек и приписал под ним:

– У нас прямо баталия! Сначала папу обвинили в краже этого дерьма с брюликами, потом меня. И, бац, все нашлось у мамаши на умывальнике! Надеюсь, чертовы серьги в ушах идиотки загорятся и расплавятся!

А Катя сразу узнала украшение. У ее отца в домашнем кабинете висит портрет его матери, Катиной бабушки, она там в украшениях, из-за которых сыр-бор случился, в колье и сережках.

Екатерина отвернулась к окну и молча смотрела на улицу.

– Неприятное известие, – пробормотала я, – значит, драгоценности украла Лиза.

– Никогда не считала деда Андрея способным на секс с кем угодно, он очень брезглив, – медленно произнесла девушка, – и почему-то, услышав историю про серьги, я сразу поняла – их украла Елизавета. С подвесками ей повезло, а с ожерельем нет. У вас телефон мигает.

Я бросила взгляд на трубку.

– Извините, это муж, сейчас вернусь.

Степан меня не беспокоил, это был Леонид Мартынович Никин, специалист по редким заболеваниям. Но беседовать с ним лучше наедине.

Я вышла в холл и сказала:

– Добрый день.

– Чем занимаетесь? – без всякой приветливости в голосе спросил исследователь.

– Кофе пью, – откровенно ответила я.

– Есть некие соображения по сути заданного вами вопроса. Список.

– Кого? – осторожно осведомилась я.

– Чего. Болезней, которые способны вызвать такое поведение. Вам это еще надо или я зря потратил время?

– Очень ценная для меня информация, – затараторила я. – Как ее получить?

– Тысяча, – ответил Никин.

Похоже, с исследователем не просто беседовать. Я набрала полную грудь воздуха.

– Рублей?

– Тараканов, – гаркнул ученый.

– Тараканов? – повторила я. – Боюсь, столько в моей голове не найдется.

– Их там определенно больше, – заявил Леонид Мартынович, – но ваши оставьте себе. Привезите тысячу особей Blattella germanica из семейства Ectoblidae. Широко распространенный синантропный организм. И я сообщу вам необходимое.

– Где их взять? – занервничала я. – Дома у нас тараканы не водятся.

– Сейчас пришлю адрес, – пообещал Никин, – смотаетесь к Карло, купите и ко мне.

Я вернулась в зал, села за столик и улыбнулась.

– Когда Юрий прослушал «жучок», он узнал, что его отец решил убить жену? – продолжил давно начатый разговор Илья.

– Да, – кивнула Катя. – Сначала Евгений поговорил со своей любовницей, потом беседовал с каким-то смертным экстрасенсом.

– Такие бывают? – удивилась я.

– Ведьма! – понизила голос Катя. – Когда Юра мне о ней рассказал, я еле удержалась от хохота, с трудом смогла ответить серьезно: извини, это полный бред. Но Юрец разволновался, сказал, что в Москве можно найти что угодно, например тайный центр убийств, вроде его телефон есть в интернете.

Теперь смешно стало мне.

– Тайный центр убийств, телефон которого есть в интернете? А в чем тогда таинственность?

Катя развела руками.

– Это Евгений сказал своей любовнице, он нашел такой центр, там вяжут браслеты из особого материала, добавляют к нему осколки Тунгусского метеорита. Заказчик убийства дарит украшение тому, от кого хочет избавиться. И жертва умирает спустя некоторое время от болезни на энергетическом уровне. Человека лечат обычные врачи, но они не могут справиться с проблемами на уровне тонкой материи. Это не мои слова, я в подобную чушь не верю. Юра передал, что слышал, он во все это поверил, чем просто потряс меня, вот уж не ожидала, что разумный человек купится на такое.

Я начала размышлять вслух:

– Елизавета в последнее время сильно изменилась, превратилась в неуправляемую истеричку. Правда, она и раньше не отличалась сдержанностью. Но, по словам того же Юры, мать контролировала себя. Дома она могла подчас летать на метле, но на людях удерживалась от такого поведения. И ей были не свойственны эпатажные, странные поступки.

Илья поднял руку.

– Вот что о ней сейчас разные люди в соцсетях пишут. Кто-то вежливо выражает соболезнование, а кого-то несет по кочкам. Последние вспоминают, что Лиза жестко вела бизнес, не стеснялась подставить своего партнера, без жалости расправлялась с конкурентами, расставалась с друзьями, если те вставали на ее пути. Нельзя назвать Мышатину эмоциональной, нервной. Она казалась на зависть здоровой, как физически, так и психически, расчетливой, умной. И если мы вспомним историю с серьгами и колье, то поймем, что Елизавета никого не боялась, легко выскакивала сухой и чистой из грязи. Юная девушка украла драгоценности хозяйки, у которой работала ее мать. Когда появилась милиция, Лиза не испугалась, она мигом придумала историю про плату за сексутехи. На это вовсе не каждая вчерашняя школьница способна.

– Похоже, она нереализованная актриса, – подхватила я. – Лизе нравилось наниматься уборщицей в какой-нибудь свой супермаркет, поработать там недельку, изучить обстановку изнутри, а потом уволить все руководство торговой точки. И что случается в этот Новый год? Елизавета получает в ресторане плохую рыбу, попадает в больницу, затем ей дают салат, который тоже вызвал проблемы со здоровьем, похоже, кто-то пытался отравить бизнесвумен. И спустя некоторое время хитрая, злая, расчетливая тетка превращается в неуправляемую истеричку. Кричит на всех, падает в обмороки и в конце концов умирает от непонятно чего.

Я закашлялась и взяла стакан с водой, Илья заговорил вместо меня.

– С Евгением похожая ситуация. Он тоже изменился, не так кардинально, как его жена, но определенно в худшую сторону. У него процесс превращения из нормального человека в крикливое, не способное управлять собой существо занимает дни, а не месяцы. В конце концов Евгений попадает в больницу. И его состояние один в один, как у Лизы – температура, диагноза точного нет, внезапное улучшение и смерть.

Катя схватилась ладонями за щеки.

– Вы думаете, что они подцепили какой-то вирус? Заболевание заразно?

– У Юры состояние не такое тяжелое, как у родителей, – поспешила я успокоить Катю, – но у него те же симптомы в более легкой форме. Сейчас я отправлюсь к одному профессору, вроде он самый лучший специалист в постановке диагнозов, возможно, он сможет определить, что за напасть в семье владелицы сети супермаркетов.