Глава 27. Железнодорожные установки против самолетов

Постановление Государственного Комитета Обороны от 18 января 1943 г. предписывало построить железную дорогу протяженностью 33 км за предельно короткий срок – 20 дней. Непосредственные работы начались 22 января. Реально строительство было завершено даже с опережением графика, первые поезда по дороге пошли уже в ночь на 6 февраля 1943 г.

Трасса линии на протяжении около 10 км проходила всего лишь в 3–4 км от вражеских позиций и на открытой местности хорошо просматривалась. Поезда подвергались частым артиллерийским обстрелам, вызывавшим разрушение пути и подвижного состава. У железнодорожников эта трасса получила название «коридор смерти». На дороге было введено движение только в ночное время, причем одностороннее – одну ночь к Ленинграду, другую – в обратном направлении. Поезда шли с потушенными огнями, по принципу поточного, «караванного» движения. Они отправлялись вслед, то есть друг за другом, через определенный интервал времени с обеспечением видимости машинистом хвоста впереди идущего поезда. При этом приходилось двигаться с малой скоростью и особой осторожностью.

В момент прохода поездов германская артиллерия открывала по ним огонь, последовательно перенося его от Рабочего поселка № 9 на Рабочий поселок № 1. Обстрелам также подвергались полустанок Шлиссельбург, железнодорожные мосты через Неву, Назию и Черную и полустанок Междуречье. Обычно обстрелы производились короткими огневыми налетами с расходом о 6 до 30 выстрелов калибра 15–24 см.

Только с 1 по 25 мая немецкая артиллерия выпустила по мостам 424, по полустанку Шлиссельбург – 428, по полотну железной дороги на участке Рабочий поселок № 4 – Рабочий поселок № 1 – 1210 и по разъезду Междуречье – 242 снаряда.

Огонь немцев был достаточно эффективным. Так, 3 марта 1943 г. в результате артиллерийского обстрела были уничтожены 41 вагон с боеприпасами и 10 вагонов с другими грузами. Движение приостановилось на двое с половиной суток. 16 марта прямым попаданием в эшелон было уничтожено еще 40 вагонов боеприпасов. Однако, несмотря на все эти трудности, железная дорога постоянно увеличивала поток грузов в Ленинград. Если в феврале и марте 1943 г. в Ленинград проследовало 69 и 60 поездов, то далее поток перевозок постоянно возрастал, уже в апреле превысив значение в 150 поездов. Всего за 1943 г. по железной дороге было доставлено в город 4,4 млн тонн грузов, что почти в три раза превышало объем перевозок по зимним и летним дорогам ладожской «дороги жизни».

Доставка грузов в Ленинград по железной дороге стала возможна исключительно благодаря контрбатарейной стрельбе нашей сухопутной и морской артиллерии. Для противодействия германским орудиям, обстреливавшим железную дорогу, были выделены мощные артиллерийские средства, объединенные в армейскую артиллерийскую группу дальнего действия 2‑й ударной армии (311‑й, 1106‑й и 561‑й пушечные артиллерийские полки, 21‑й и 28‑й армейские артиллерийские полки со средствами разведки). Большая часть полков этой группы (311‑й, 1106‑й и 28‑й полки) располагалась на правом фланге армии и меньшая (21‑й и 561‑й полки) – на левом. Управление группой осуществлял штаб 28‑го армейского артиллерийского полка. В таком положении группа действовала до конца мая 1943 г. Однако расположение полков на флангах армии значительно усложняло управление группой, тем более такими маломощными средствами, как штаб полка, и поэтому штаб артиллерии армии разделил группу на две группы дальнего действия – западную и восточную, действовавшие, по существу, самостоятельно.

Западной группой (28‑й армейский артиллерийский полк, 311‑й и 1106‑й пушечные артиллерийские полки, с двумя взводами звуковой разведки и двумя отрядами аэростатов наблюдения) командовал командир 28‑го армейского артиллерийского полка, а восточной (21‑й армейский и 561‑й пушечный артиллерийские полки) – командир 21‑го армейского артиллерийского полка.

Для обеспечения работы аэростатов наблюдения и для борьбы с самолетами-корректировщиками противника выделялись по соответствующим заявкам самолеты истребительной авиации. Например, в мае 1943 г. командиру западной группы было выделено шесть истребителей, но фактически на задание их вылетело меньше (один был подбит, а остальные привлекались командиром авиаполка для выполнения других задач). Так, например, 27 мая, когда противник обстреливал мосты через Неву, в воздух поднялись только три истребителя, которые не могли помешать работе немецкого корректировщика, прикрытого своими истребителями, и мосту были нанесены серьезные повреждения.

Помимо армейских групп, к борьбе с артиллерией противника в полосе 2‑й ударной армии привлекалась специальная группа дальнобойной артиллерии Балтийского флота в составе 402‑го и 405‑го железнодорожных артиллерийских дивизионов, вооруженных 130‑мм пушками, и 12‑й отдельной железнодорожной батареи 180‑мм орудий.

Одна из германских батарей систематически обстреливала временный железнодорожный мост через Неву в районе Шлиссельбурга. В свою очередь, за батареей охотилось командование 28‑го армейского артиллерийского полка.

Наши «сметливые артиллеристы построили в районе командного пункта в лесу вышку, с которой хорошо просматривался передний край обороны противника, а главное – мост через Неву. Батарея противника вела огонь с помощью самолета-корректировщика. Разговор летчика-наблюдателя с командиром батареи по радио шел открытым текстом на немецком языке.

На вышку взобралась с приемником девушка-разведчица, хорошо владевшая немецким языком. Она переводила и передавала по телефону на землю (на командный пункт) весь разговор, происходящий в эфире. Одновременно к мосту был направлен офицер-наблюдатель, обязанностью которого было доносить об обстреле моста, собирать осколки для определения калибра орудий, отмечать вехами направление стрельбы. Наблюдатель имел самостоятельную телефонную связь с командным пунктом.

Все приготовились к «охоте». И вот однажды в эфире звучит голос: «Дорогой Ганс, слушай меня. Вылетаю на работу, приготовься». На что последовал ответ: «Знаю, эту работу почему-то всегда поручают мне. Буду готов, Альфред. Подавай команду». Всю эту беседу немедленно перевела и передала отважная разведчица. Теперь контрбатарейщики знали, что батарея с позывным «Ганс» будет вести огонь по мосту с помощью корректировщика под именем «Альфред».

Альфред добросовестно передавал своему Гансу все данные о результате огня. Эти данные через переводчицу получал и командир контрбатарейной группы, который принял меры к подавлению батареи, одновременно передав приказ присланной химической роте приступить к задымлению моста.

Вскоре Альфред заговорил: «Ничего не вижу. Ухожу на посадку пить кофе. Когда дым рассеется, работу продолжим». Так прошло некоторое время. Наша «охота» за батареей «Ганс» упорно продолжалась.

И вот наступило 5 июля, когда Альфред снова пригласил Ганса открыть огонь по мосту. В результате тщательного анализа всех поступивших к нам разведывательных данных звуковой разведке удалось достоверно засечь эту батарею, и на «Ганса» навалились шесть батарей, ведя огонь на уничтожение. В это время Альфред завопил: «Ахтунг! Ухожу на посадку – в воздухе Покрышев; ахтунг, кончаю работу!»

Как же было узнать о результате нашего огня?

Нам помог все тот же неугомонный Альфред. Видимо, он был неплохой летчик-наблюдатель.

На следующий день опять повисла «рама» над районом моста, но в этот раз Альфред вызывал некоего Вилли. Интересен был разговор, благо, что немцы не подозревали, что их слушают. «Вилли, Вилли!» – звал Альфред. Вилли отвечал: «Почему не работает Ганс, ведь это его задача?» Альфред с грустью произнес: «Бедняга Ганс после вчерашней истории приводит свое хозяйство в порядок, уж больно много вреда принесли ему Иваны».

Так стал известен результат уничтожения батареи. Надо отдать справедливость Гансу: он лучше справлялся со своей задачей по разрушению моста. У Вилли что-то не клеилось со стрельбой, и Альфред, выругавшись, ушел на посадку»¹¹⁰.

В середине марта 1943 г. начались налеты 1‑го воздушного флота люфтваффе на Ленинград и железную дорогу Шлиссельбург – Тихвин.

В ответ командование Балтийского флота нанесло авиаудары по удаленным аэродромам, где базировались германские бомбардировщики, а морская артиллерия – по ближним аэродромам, где базировались истребители, легкие разведывательные и связные самолеты.

Вместе с летчиками удары по германским аэродромам наносили и 180‑мм железнодорожные транспортеры ТМ-1-180. Так, 17 сентября 1942 г. железнодорожная батарея № 19 с 6 ч 10 мин до 6 ч 22 мин вела огонь по германскому аэродрому в Красногвардейске. Батарея Ижорского укрепленного района № 319 с 14 ч 23 мин до 15 ч 10 мин обстреливала германскую железнодорожную установку в районе Нового Петергофа.

180‑мм железнодорожные установки можно назвать «длинной рукой» Ленинградского фронта. Они регулярно обстреливали глубокие тылы противника. Так, 27 сентября 1942 г. 180‑мм железнодорожная батарея № 19 с 10 ч 00 мин до 10 ч 29 мин обстреливала скопление немецких эшелонов на станции Гатчина-Товарная. Обеспечивавшие эту стрельбу железнодорожные батареи № 1121 и № 190 с 10 ч 05 мин до 10 ч 35 мин вели огонь по немецким батареям в районах Стрельны и поселка Володарского.

Батарея Кронштадтского укрепленного сектора № 155 с 10 ч 25 мин до 12 ч 55 мин 27 сентября обстреливала огневые точки финнов южнее железнодорожной платформы Оллила.

На следующий день, 28 сентября, 100‑мм батарея № 341 Ижорского сектора с 18 ч 52 мин до 19 ч 23 мин выпустила 15 снарядов по германскому аэродрому в районе деревни Копорье.

Батарея № 155 Кронштадтского сектора с 14 ч 38 мин до 15 ч 25 мин обстреливала финскую батарею южнее железнодорожной платформы Оллила. В итоге финская батарея прекратила огонь.

30 сентября 1942 г. 180‑мм железнодорожная батарея № 19 с 11 ч 10 мин до 11 ч 19 мин вела огонь по германскому аэродрому в Красногвардейске, а 88‑мм батарея 190, обеспечивавшая стрельбу, с 11 ч 08 мин до 11 ч 28 мин обстреливала германскую батарею в районе поселка Володарского.

180‑мм железнодорожная батарея № 19 с 5 ч 35 мин до 5 ч 50 мин 1 октября произвела огневой налет по германскому аэродрому в районе Красногвардейска (Гатчины), выпустив по нему 20 снарядов. Обеспечивая эту стрельбу, 152‑мм железнодорожная батарея № 1121 и 88‑мм железнодорожная батарея № 190 с 2 ч 28 мин до 2 ч 37 мин и с 5 ч 30 мин до 5 ч 55 мин одновременно вели огонь по неприятельским батареям в районах Викколово и поселка Володарского.

В годы войны немцы называли наши легкие ночные бомбардировщики У-2 «хромыми воронами», «пилой для нервов» и т. д. Тем не менее они сами в начале 1943 г. создали несколько таких же эскадрилий в составе 1‑го воздушного флота. Они были сведены в легкобомбардировочную группу (Stoerkampfgruppe Luftflotte 1). Матчасть новой группы состояла из устаревших легких бомбардировщиков и учебных самолетов, взятых из различных летных школ люфтваффе. «Ночники» Stoerkampfgruppe летали на весьма разношерстной «коллекции», состоявшей из разнообразных бипланов, таких как Ar-66, Go-145, He-45, He-46 и W.34. Чтобы с большим эффектом использовать эти легкие машины, имевшие незначительный радиус действия, их надо было расположить как можно ближе к линии фронта. Поэтому вполне естественно, что группу разместили на передовом аэродроме в Гатчине.

Любопытно, что самые большие потери новая авиагруппа понесла 9 апреля 1943 г. вследствие… неметкой стрельбы наших артиллеристов. Цитирую «Хронику…»: «Один транспортер железнодорожной батареи № 19 (180‑мм) с 1 ч 10 мин до 1 ч 18 мин и с 4 ч 30 мин до 4 ч 37 мин вел артиллерийский огонь по станции Гатчина-Товарная, вызвав там пожары и взрывы. Прикрывая эту стрельбу, второй транспортер батареи № 19 в то же время обстреливал неприятельскую батарею в районе населенного пункта Новая»¹¹¹.

Несколько 180‑мм снарядов упало на летное поле Гатчинского аэродрома, в результате чего сгорели восемь Не-46 и четыре Ar-66. Это было замечено советской разведкой, и уже 10 апреля один транспортер железнодорожной батареи № 19 с 4 ч 10 мин до 4 ч 16 мин вел артиллерийский огонь по Гатчинскому аэродрому. Прикрывая эту стрельбу, второй транспортер той же батареи с 4 ч 10 мин до 4 ч 30 мин стрелял по району города Красное Село.

После этого обстрелы Гатчинского аэродрома стали вестись почти ежедневно. 12 апреля один транспортер железнодорожной батареи № 19 с 1 ч 30 мин до 1 ч 35 мин и с 4 ч 35 мин до 4 ч 42 мин стрелял по этому аэродрому. Обеспечивая стрельбу, второй транспортер батареи № 19 с 1 ч 30 мин до 5 ч 05 мин вел огонь по германским батареям в районе Красное Село – Новое.

На следующую ночь все повторилось. На аэродроме был замечен большой пожар.

21 июня 1943 г. транспортер ТМ-1-180 с 2 ч 05 мин до 2 ч 07 мин обстрелял германский аэродром в районе Красногвардейска.

Еще до открытия огня транспортер был обстрелян немцами из района София – Новоселка. По нему было выпущено 35 снарядов. Обстрелу подверглась также 130‑мм железнодорожная батарея № 1110. По ней было выпущено 18 снарядов из района Пулково. Потерь и повреждений не было.