Глава тридцать вторая

Сады Надежды

Джейкоб удивленно огляделся. Они прошли сквозь ограждающую бульвар линию деревьев и оказались в самом невероятном месте, которое ему доводилось видеть. Оно простиралась во все стороны, насколько хватало глаза.

Сады Надежды.

Ничто, даже его самые смелые мечты, не могли сравниться с этим. Землю устилали цветы со светящимися разноцветными лепестками. Сады не были неподвижны – цветы постоянно изменялись, их густые клумбы ярко светились, одни растения увядали, в то время как другие вырастали с яркими вспышками, готовые заменить их. Кристаллические формы, напоминающие сверкающие кусты, вырастали в цветниках и разрастались извилистыми, вьющимися нитями, создавая вокруг себя живые фонтаны света и звуков. Светоотражающие бассейны окружали фонтаны, удерживая мерцающие завесы света и хрустальной пыли, которые сверкали, словно драгоценные водоуловители.

От этого зрелища перехватывало дыхание. Джейкоб почувствовал прилив воодушевления; музыка наполняла энергией его усталое тело, пока он не почувствовал себя настолько невесомым и свободным, словно вот-вот оторвется от земли и взлетит. Все мрачные сны, которые цеплялись за него подобно паутине – трагедии прошлого, смерть отца и матери, утрата собственного предназначения и уверенности в себе – все это ускользало, когда сады ласкали его тело, нашептывая слова о любви и мире. Джейкоб больше не был одинок и никогда не будет; куда бы он ни направился и что бы ни делал, он унесет это место с собой. Рай…

– Здесь очень опасно, – тихо сказал Тираэль. – Будьте осторожны, не потеряйте себя навсегда в красоте того, что вы видите и чувствуете. Помните, что надежду можно потерять или обратить в отчаяние. Помните о том, что вы никогда не должны были увидеть это место.

Джейкоб рывком пришел в себя, но чувство радости не покинуло его.

Как оказалось, в Садах Надежды нефалемы были не одни.

Одни ангелы бесшумно скользили где-то вдалеке, в то время как другие сидели на скамьях среди цветов или неподвижно вглядывались в светлые пруды, словно пребывали в таком состоянии не одно столетие. Ни один из этих ангелов не носил доспехов, вместо этого на них были одежды цвета утреннего тумана. Это были красивые, элегантные создания, наводившие на мысли о совершенстве форм, недоступном пониманию обитателей Санктуария.

Казалось, что никто из местных не замечал чужаков или не признавал в них хорадримов. Для ангелов это был всего лишь еще один отряд воинов света, марширующих на церемонию Вознесения. Магия Шанар действовала.

– Что будем делать с сумкой?

Джейкоб решил, что это произнесла Джинвир, но полной уверенности у него не было. Магия сделала свое дело, и даже он видел лишь солдата святого воинства с мягко покачивающимися за спиной крыльями.

– Зейл отыщет дорогу в Зал Совета, – ответил Тираэль. – Если же нет, то мы заберем камень голыми руками.

Остальные хранили молчание. Все они знали, что брать камень без защиты означает обречь себя на мучительную и ужасную смерть. Впрочем, Джейкобу было сложно всерьез беспокоиться на этот счет – тихая музыка и спокойная обстановка продолжали усмирять его страхи.

Тропинки из хрустальной крошки проходили между клумбами, кристаллическими образованиями, напоминающими деревья, и бассейнами. Вдалеке, возвышаясь над мерцающим воздухом, поднимались высокие стены и шпили Палат Правосудия.

Джейкоб повел отряд по тропинке, огибая свисающие нити живого света. Когда он проходил под высоким кристаллическим наростом, нить света коснулась его головы. По телу разлилось тепло, и мужчина громко вздохнул; в сознании пронеслись образы из детства, яркие и свежие, напоминающие о тех временах, когда яростная чума еще не поглотила Стаальбрик, о временах, когда мать и отец жили в мире. Его отец, констебль, был тогда спокойным, уравновешенным человеком, на которого можно было положиться, человеком, который никогда не действовал импульсивно, а всегда выслушивал обе стороны конфликта, прежде чем принять то или иное решение. Именно благодаря ему стены города были крепки и безопасны.

Еще одна нить коснулась его плеча. По телу пробежала дрожь. Образ отца стал кровавым и темным. Джейкоб угодил в паутину времени и пространства, из которой не было выхода; его отец вырастил сына, не способного убежать от своего прошлого. Яростная чума, уничтожившая его семью, была лишь признаком чего-то более глубокого, чего-то развращенного, какой-то слабости характера, от которой он не мог сбежать, как бы не старался.

Джейкоб почувствовал еще одно мягкое прикосновение к своей щеке. Оно было похоже на холодные, обмякшие пальцы покойника. Он видел повешенных людей, вздернутых на стенах Стаальбрика, и слышал смех отца, эхом разносившийся по пустым улицам. Он видел орды варваров, покрытых рунами цвета огня – в их глазах застыла жажда крови, когда они волна за волной атаковали стены. А когда стены пали, на смену варварам пришли демоны. Их было невозможно остановить, безумию и крови не было конца и края. Защитники города гибли один за другим.

Повсюду свисала тонкая серая паутина, окутывающая плывущими по ветру простынями светлые деревья и ниспадающая каскадами на цветочные клумбы. По паутине бегали толстые, мохнатые пауки, глаза которых отражали свет бассейнов, а с клыков что-то капало. Оглянувшись, Джейкоб увидел бассейн, отражающий ужасы его собственного сознания, открывая всю правду. Рядом с его собственным телом лежало изуродованное тело Шанар. За пределами этого места не было никакой надежды на искупление, никакого будущего. Он потерял себя в этой удушающей паутине.

Джейкоб закричал.

* * *

Пронзительный крик разбил безмятежную красоту садов, как топор разбивает зеркало. Хорадримы остановились, когда ангелы, мирно блуждающие или сидящие в тихом созерцании, внезапно посмотрели в их сторону. Ангелы не были подвержены болезням, но они могли получить травмы или стресс, и тогда часто удалялись в Сады в поисках покоя и исцеления. Вряд ли они будут рады подобным волнениям.

Тираэль мысленно выругался. Они прошли уже больше половины сада, когда Джейкоб отпрянул от свисающих сверху нитей, словно почувствовав угрозу. Архангел знал, что подобное может случиться, особенно здесь, где надежда может очень быстро увядать в душах тех, кто не готов заглянуть в себя.

Что-то еще было не так. Тираэль присмотрелся повнимательнее. Сквозь ветви дерева, под которым стоял Джейкоб, пробивались тонкие серые усики. Они были такими тонкими, что казались почти невидимыми, словно трещинки на фоне великолепно яркого сияния садов. Но они распространяли свою скверну как ужасную болезнь.

Камень добрался сюда.

От масштабов разложения похолодело в груди. Небеса были осквернены, и Тираэль не знал, сколько времени им потребуется, чтобы вернуться к нормальной жизни после того, как черный камень души будет спрятан.

Впрочем, сейчас имелись более насущные причины для беспокойства. Иллюзия Шанар стала спадать, словно призрачный образ, растворяющийся вдалеке, и сквозь нее начали проступать смертные тела хорадримов.

Несколько ангелов направлялись в их сторону по садовым дорожкам. Он не были солдатами, но могли поднять тревогу. Если Тираэль не сумеет добраться до Зала Совета прежде, чем за ними явятся воины света, надежды не останется.

– Ты.

Неподалеку от них остановилась женщина-ангел, ее аура мягко пульсировала, а крылья волнообразно колыхались.

– Тебя обвиняют в предательстве. Империй приказал всем, кто тебя увидит, немедленно доложить об этом страже.

– Что бы ты ни слышала, ты ошибаешься. Я был на секретном задании в Санктуарии, детали которого тебя не касаются.

– Я… – рассеянно посмотрев на спутников Тираэля, женщина отпрянула. – Их песня… они не воины света!

Джейкоб отшатнулся, и запнувшись о бортик бассейна, несколько мгновений балансировал, силясь сохранить равновесие, прежде чем свалиться в заводь света.

Когда он очутился в воде, отражение распалось на множество цветных плоскостей. Бассейн не был глубоким, но, когда свет накрыл его с головой, мужчина яростно забился и снова закричал, замахиваясь на что-то, невидимое Тираэлю. Шанар бросилась вперед, хватая воина за руку и пытаясь оттащить назад, в то время как к ним стали приближаться и другие ангелы. Джейкоб сопротивлялся, но Шанар подняла его, ухватившись за броню.

Один из ангелов вскрикнул от потрясения и ужаса, и этот звук быстро распространился по рядам жителей Небес, когда те стали приближаться к хорадримам.

Крылья Джейкоба исчезли.

Теперь магия разрушалась быстрее. Любое подобие порядка поспешно растворялось в хаосе, и в любую секунду настоящие воины света могли вцепиться пришельцам в глотки.

Тираэль принял решение за долю секунды.

– Бегите! – закричал он.