В этот день в 1989 г. проживавший в Париже Мстислав Ростропович услышал по радио сообщение о разрушении Берлинской стены. Родился он в Азербайджане, вырос в Баку и Москве. Ростропович с женой открыто поддерживали Солженицына, и когда в 1974 г. у супружеской пары отняли советское гражданство, они были вынуждены покинуть СССР. Ростропович был не понаслышке знаком с духовными ограничениями, налагаемыми коммунистической партией на население, и с тоталитарными режимами в целом.

«Берлинская стена являлась символом разделения человечества, – писала дочь Ростроповича Ольга. – То, что ее ломали, казалось чем-то сюрреалистичным. Мы просто не верили в то, что это происходит. Отец был очень взволновал. Через какое-то время он заявил: “Я должен туда поехать”, – и потом просто исчез».

Билетов на самолет до Берлина не было, и музыкант позвонил другу, у которого был частный самолет. На следующий день они прибыли на чекпойт Чарли. Тут возникла проблема – не было стула. Играть на виолончели без стула очень сложно. Наконец нашли стул, Ростропович сел и начал играть.

Клип его выступления есть в сети. Музыкант в пиджаке с галстуком, похожий на неприметного доброго дедушку, сидит на шатком стуле у стены. На его лице – отпечаток целого спектра противоречивых эмоций; и играет он Баха, вкладывая всю душу в эти вечные ноты.

Эта запись стала одним из самых сильных и запоминающихся образов, с которыми связаны те исторические события.