46
Платформа выглядела такой же неряшливой и заброшенной, как и «КС» на ящиках. Забытые на несущих конструкциях ремонтные леса, свисающие концы измочаленных канатов, ржавое железо, сваленное по периметру ограждений. Лишь небольшой клочок свежеокрашенной поверхности возле стартовой мачты напоминал о том, что здесь ведутся строительные работы, а на захламленной вертолетной площадке едва хватало места, чтобы посадить вертолет.
Заметив идущую на посадку винтокрылую машину, по платформе забегали люди.
– Надеюсь, у них все в порядке, – сказал Курт, глядя на платформу через голову механика.
– Ветер сильный! – сказал тот.
– И что?
– Боюсь, нас в море снесет!
– А ты сделай так, чтобы не снесло, жить-то небось хочется?
Механик не ответил, вцепившись в джойстик обеими руками. Попасть на крохотную площадку следовало с первого раза, на второй заход ни турбин, ни воющего редуктора могло не хватить.
– Держитесь! – закричал механик, чувствуя, что теряет контроль над машиной.
Хлопнула и замолчала одна турбина, вертолет сразу просел, вторая продолжала работать, но у Джима сложилось впечатление, что они падают.
– Внимание!
Последовал удар, остатки лыж с треском проломили дно и вылезли внутрь салона. Сорвало скамью, Джим упал на пол, Тони свалился рядом, прикрывая раненую руку. Запахло горелым пластиком.
– Все на выход! – крикнул Курт. В синеватой дымке Джим увидел его окровавленное лицо. Кто-то выбил дверь, внутрь ворвался морской ветер. Джим глубоко вздохнул, в голове стало проясняться, он поднялся, подобрал оброненный пистолет и помог подняться Тони.
– Пушка! Пушка где?
– Не нужна здесь пушка, оставь ее! – сказал Джим.
– Нет, в ней полный коробок патронов – я не могу без пушки.
Тони зашарил по полу и вскоре нашел оброненный «сваровски».
– Скорее! – подгонял его Курт.
– А что с пилотом? – спросил Джим.
– Зашибся малость. Ну да ему спешить некуда, пусть отлежится.
Пробираясь через ящики с каким-то барахлом, через мотки ржавой проволоки и бочки с масляными потеками, группа пробилась к крутому трапу, к которому уже спешил бригадир ремонтных рабочих, дочерна загорелый бородач в желтой линялой майке и выбеленных, некогда голубых шортах.
– Неприятности, хозяин! – с ходу заявил он, придерживая козырек кепки.
– Что такое? – насторожился Курт. Шедшие за ним замедлили шаг.
– Полчаса назад звонили из дирекции, спрашивали, в каком состоянии капсула…
– А ты что сказал?
– Сказал, что не знаю, мое дело – железки красить.
– Ну не тяни – говори! – заорал на него Курт.
– Приказали отрезать направляющие! – развел руками бригадир.
– И ты отрезал? – наступая на него, спросил Курт.
– Да что я – сумасшедший, что ли? – Бородач заискивающе улыбался. – Я же помню о нашем уговоре. А железки я другие отрезал, скажу, что принял их за эти – за направляющие. Идемте, на челноке все готово, я его, как вы приказывали, купрумом испачкал, чтобы смотрелся неряшливо.
Перешагивая через мусор и разбросанные строительные материалы, группа пробралась к стартовой мачте. Перепачканный краской спасательный челнок был похож на больного заснувшего жука. Он еще может трепыхать крылышками, вызывая восторг детворы, но уже обречен на то, что его склюют грачи или съест проказливая кошка. Провисевший на направляющих последние тридцать лет, челнок помнил еще те времена, когда в донных отложениях добывали алмазные гранулы, настолько ценные, что за ними охотились целые гангстерские синдикаты. В погоне за желанными гранулами они скупали нужных полицейских, политиков, а тех, кто мешался под ногами, уничтожали без колебаний.
Чтобы спасти драгоценное сырье, добывающие компании размещали на платформах челноки, способные самостоятельно выходить в космос – под защиту орбитальных крейсеров. Чаще пассажиром был агент инкассаторской службы с сумкой, набитой гранулами, а если на платформу нападали пираты, в челноке мог поместиться весь состав рабочей смены.
Неподалеку, на очищенной для покраски поверхности, стояли трое рабочих и с интересом, смешанным со страхом, глядели на группу вооруженных людей, не боящихся навлечь гнев владельцев платформы.
Курт первым поднялся на стартовое основание, вскарабкался по ржавой лестнице на площадку перед люком и внимательно осмотрел оставленную им пломбу. Она оказалась на месте и не имела следов повреждения. Подделать ее было можно, но ремонтным рабочим такая работа не по зубам.
Курт поднял бинокль и осмотрелся. От берега, разбрасывая брызги, летели на подводных крыльях три катера.
– К нам гости! Поднимайтесь быстрее!
Первым на основание поднялся Иван, затем Вольфганг, он подал руку раненому Джилберту, а Джим помог поддержать того снизу. Когда раненого повели к лестнице, Джим подержал пушку Тони, пока тот, жалея руку, неловко взбирался на парапет.
Курт вставил в углубление на дверце специальный ключ, и она чуть отошла, командир группы открыл ее шире, вызвав у рабочих возгласы изумления. Тем временем катера стремительно приближались, до них оставалось несколько сотен метров.
– Скорее, скорее! – нервничал Курт, помогая бойцам протискиваться в тесную горловину люка. Джим шел предпоследним, он на ощупь пробирался по длинному, похожему на нору ходу. Дежурное освещение, состоявшее из полосок светоактивного пластика, моргало и набирало силу.
Наконец тяжело дышавший Джим оказался в просторном отсеке, где хватало места, чтобы не задевать друг друга локтями. Позади щелкнул замок и зажужжал привод блокиратора. Курт за несколько секунд оказался в отсеке и включил полное освещение. Все пространство залило ярким белым светом, струящимся из потолочных и стеновых панелей.
Группа переводила дух в кормовой части челнока, не решаясь без команды Курта подниматься к уходящим вверх рядам эргономических кресел.
– Разбирайтесь по местам! Под креслами в нишах декомпрессионные жилеты – надевайте их скорее!
Бойцы группы стали карабкаться по холодным металлическим ступеням, взятое с собой оружие мешало и стукалось о кресла.
Все торопились, торопился и Джим, понимая, что агенты СГБ уже швартуются к опорам и раскручивают тросики с «кошками», готовясь штурмовать платформу.
Извиваясь словно червяк, Джим надел пахнущий растворителем жилет, выдернул чеку, и его тотчас сдавило со всех сторон, да так, что он с трудом сумел вздохнуть. На мгновение он почувствовал приступ удушья – такое случалось с ним и раньше, но, взяв себя в руки, Джим медленно вдохнул через нос и выдохнул ртом, приступ паники отступил.
Курт что-то крикнул – Джим не разобрал. Хотел переспросить у сидевшего рядом Тони, но не успел. Челнок содрогнулся от сильного удара, жесткая волна отбила Джиму затылок и спину, хотя они и были защищены упругой обивкой кресла.
«Попали!» – подумал он, невольно представляя, как дырявит оболочку челнока кумулятивная граната. Страха не было, только недоумение. В следующее мгновение мир скрылся в темной обволакивающей пелене, но… спустя какое-то время вернулся с ярким светом панели и запахом подгоревшей электропроводки.
Джим закашлялся и почувствовал на губах вкус крови. Он чувствовал необыкновенную легкость, вот только сжимавший грудь жилет все еще не давал вздохнуть как следует. Расстегнув на нем аварийный кармашек, Джим нащупал бляшку кик-зонда, дернул за нее, и декомпрессионный жилет ослабил свою хватку. Джим жадно вздохнул полной грудью и снова закашлялся.
Чуть дальше к корме Курт лихорадочно стягивал с Джилберта жилет, ему помогал Вольфганг. На мгновение показалось безжизненное лицо раненого, страшные перегрузки едва не убили его.
Нелепо болтая в невесомости конечностями, подплыл Иван, при нем была аптечка. Джилберту сделали укол, он пришел в себя и открыл глаза, осмысленно глядя по сторонам, однако не успели все обрадоваться, как он снова потерял сознание.
Джим и сам чувствовал себя скверно, а Тони апатично глядел перед собой, придерживая больную руку.
– Эй… – позвал его Джим.
– Да жив я, жив, – ответил тот с неохотой.
Джим кивнул. Он подумал, не отстегнуть ли ремни и подлететь к Джилберту, может, помочь ему чем, но решил, что будет там лишним.
– «Бекас», я – «жаворонок»! Вы нас видите?
Это был Курт, он связывался с судном, которое должно было подхватить вышедший на орбиту челнок. Времени на этот маневр было мало, потому что СГБ не хотело упускать свою добычу.
По корпусу челнока что-то заскрежетало. Все замерли.
– Думаю, это свои, – неуверенно произнес Курт. – «Бекас», слышу посторонние шумы, это вы?
– Меняем захват… – ответили ему. – Почему на корпусе нет «ушек»?
– Другого у меня не было, – с обидой сказал Курт.
– Меняем захват, – снова пояснил голос, давая понять, что, дескать, сами виноваты. И снова этот скрежет металла по металлу. У Джима по спине побежали мурашки.
Наконец захват сомкнулся.
– Держитесь! – успел предупредить Курт, и Джим с Тони схватились за подлокотники кресел. Предупреждение, естественно, касалось и Ивана с Вольфгангом – они не были пристегнуты. Последовал резкий толчок – корабль потащил челнок с орбиты.
Где-то в корме выругался Иван, он приложился о стену, Вольфганга ударило о пустое кресло, но обошлось. Вибрация от надсадной работы гидравлики стала передаваться через жесткую сцепку корпусу челнока. Пассажиры начали успокаиваться, кажется, самая неприятная часть побега осталась позади.
