Стрит-арт

Насколько меня не восхищают настенные надписи и рисунки в европейских городах, настолько радуют они в Москве и других российских городах – мне кажется, что это как подпись под архитектурным документом эпохи: «одобряю», «принимаю». Понятно, что надписи такого рода могут быть нелицеприятными, содержать политический контекст и попросту быть оскорбительными.

С нелегальными граффити, усовершенствованной разновидностью наскальной живописи, по которым далекие потомки, наверное, столь же внимательно будут изучать сегодняшнее время, в Португалии борются единственным способом – лицензированием этого вида творческой деятельности. Согласно закону от августа 2013 года теперь любой, кто захочет разрисовать стену, повесить на нее плакат с призывом, обращением или политической агитацией, должен будет получить соответствующее разрешение в местном муниципалитете. В заявке надо будет изложить суть художественного или социального проекта и приложить к нему письменное разрешение владельца здания. Тот, кто будет пойман за попыткой «изменить характер поверхности, в том числе испортить или испачкать движимое или недвижимое имущество, должен будет в зависимости от серьезности ущерба и повреждений заплатить штраф от 100 до 25 тысяч евро.

Один из известных художников стрит-арта, который подписывается как Nomen, чьи работы (в основном портреты политиков) наиболее известны в столице и размещаются на большом участке стены в районе Камполиде недалеко от аэропорта, сказал в интервью, что он никогда не просит разрешения разрисовать стену, только если речь идет о частном заказе. «Камполидская стена», которую еще с середины 1990-х годов облюбовали не только лиссабонские граффити-райтеры, как объект собственности почти уникальна, поскольку последние двадцать лет муниципалитет и владелец данной собственности находятся в состоянии судебной тяжбы, и все это время она, по сути, никому не принадлежит. Отсутствие жалоб местных жителей и исключительно высокое качество здешних граффити уже давно привели к тому, что полиция и власти закрыли глаза на эту галерею уличного искусства.

Малоимущие

В Португалии хорошо понимают, что поддержка малоимущих очень тесно связана с образом жизни общества в целом и в значительной степени – с процессом потребления этим обществом материальных благ, в первую очередь продуктов питания. И здесь ситуация выглядит отнюдь не благополучно: подсчитано, что на отрезке пути между условными «полем и тарелкой» португальцы каждый год теряют примерно миллион тонн еды. Четверть этого объема исчезает, а точнее, выбрасывается на последней фазе процесса, то есть на «финишной прямой», связывающей магазин и конечного потребителя. Чтобы было уже совсем наглядно, приведу еще одну цифру: каждый житель страны в год разбазаривает таким образом около ста килограммов еды! Добавлю к этому, что пример этот необычайно заразителен: живя в Португалии, я не раз ловил себя на том, что не доедаю вчерашнюю еду и уж тем более не посмею предложить гостям замороженную накануне и размороженную сегодня рыбу: для них это будет почти оскорблением.

Имея почти исключительные условия для развития земледелия, а именно практическое отсутствие зимы, португальцы (позволим себе этот каламбур) живут в самых что ни на есть «тепличных условиях»: за долгую историю страны, особенно в средние века, здесь случались эпидемии, но при этом никогда не было массового голода и опустошительных войн. Бабушки, помнящие тяжелые времена, здесь не учат своих внуков собирать крошки со стола и не хранят по привычке запасы гречки «на черный день» (скорее, риса, поскольку гречка здесь довольно редкий продукт, почти дефицит). Хорошо это или плохо, но у португальцев принято выбрасывать то, что не съедено за обедом или ужином, потому что считается, что завтра эта еда будет уже не того качества и свежести. Никакая уважающая себя хозяйка не предложит мужу на обед вчерашнюю котлету; «суп из концентратов, антрекоты, компот консервированный», как говорилось в популярном советском фильме. Это не про них.

Существующие в Португалии самые различные добровольные и государственные объединения, обеспокоенные проблемой бездумного разбазаривания пищевых продуктов, пытаются с ней справиться, призывая население к «социальной ответственности». И только словами дело не ограничивается. Наиболее интересной, на мой взгляд, инициативой, предпринятой в этой сфере, стало создание два-три года назад столичного общества волонтеров – «защитников еды». Объединившись в кооператив, который сегодня насчитывает порядка восьми сотен человек, они объявили войну выбраковыванию нестандартных овощей и фруктов, что уже давно является типичной практикой для крупных сетевых супермаркетов. Как известно, любой продукт, имеющий нетоварный вид, выглядящий непривлекательно с точки зрения продавца – неровный огурец, мелкого размера персик, не идеально круглый помидор, причудливой формы картофель и прочие корнеплоды, – торговыми сетями выбрасывается на помойку. У них, на «загнивающем Западе» это тоже происходит. И вот данный кооператив, как они себя называют «красивых людей, потребляющих некрасивые фрукты», занимается тем, что спасает вполне себе качественные продукты для общества – студентов, пенсионеров, людей среднего достатка и малоимущих. Волонтеры забирают их оптом в супермаркетах, перебирают, складируют и потом продают, в первую очередь своим же товарищам и коллегам, как правило, за полцены. Каждый месяц таким образом кооператив сберегает для потребителя около 15 тонн продуктов. Вступающий в общество платит сравнительно небольшие взносы, приходит на работу в свое свободное время и потом в качестве вознаграждения за труд уносит домой большую сумку списанных магазинами овощей, фруктов и зелени.