«Процесс тамплиеров нуждается еще в пересмотре и новых подходах»
Ж. Маттер, «Критическая история гностицизма», и 2 издание, т. III, стр. 342
Настоящая монография о главном изображении на шкатулке из Эссаруа. Свидетельства существования идола или бородатой головы. Соотношения между предшествовавшими свидетельствами, изображением и надписью на шкатулке. Иные соотношения этого изумительного документа с историческими фактами и уточнение степени виновности ордена. Разыскания о происхождении отречения, выраженного в надписи на шкатулке словом Tanker и пр.; о значимости латинского эпитета germinans. Объяснение слова Zonar, которое завершает арабскую надпись на шкатулке.
В первой части этого труда я постараюсь показать, что доктрина эманаций подразумевала собой главным образом слияние двух полов во всяком мистическом персонаже и каждый эон, обладая творческой потенцией в себе самом, являлся андрогином. Эти принципы неодолимо следуют из системы Валентина: она подобна ключу от свода гностического эклектизма, в который окунулись наши рыцари Храма; эти принципы исходят еще из собственных слов Святого Иринея, цитированных мной ранее; они, наконец, идут от нескольких рисунков, аналогичных изображению на шкатулке из Эссаруа (Essarois); и поскольку эти рисунки приведены в одном из наиболее замечательных произведений господина фон Гаммера (de Hammer), надеюсь, этот выдающийся ученый простит мне, обнаружившему поразительное противоречие между данными рисунками и первоначальным изображением на нашей шкатулке, которое он дал в приложении К своей работе 1832 года. Под словом противоречие необходимо понимать отсутствие андрогинизма в этом последнем образе, пусть даже его характер очевиден на рисунке. Итак, согласно доктрине эманаций, рисунки представляются подлинными, и только изображение, приведенное в работе, ошибочно. Я предположил, что художник, которому поручено было воспроизвести изображение, позволил себе вольность: и никак не мог приписать самому г-ну фон Хаммеру противоречие, вносящее хаос в исторические данные. Как бы то ни было, я пребывал настолько убежденным, что изображение женщины на шкатулке из Эссаруа вместо гладкого подбородка должно иметь бороду, что принял решение поделиться с господином герцогом де Блакасом своими сомнениями в достоверности изображения, воспроизведенного в первую очередь для сопровождения исследования господина фон Гаммера. Вскоре мои сомнения целиком подтвердились благодаря посылке мне отлитого гипсового слепка с самой шкатулки, и я с радостью увидел, что мои убеждения об андрогинизме были здравыми. Я привожу здесь изображение, исправленное по слепку, и, предоставив его глазам читателя, искренне рад познакомить его со своими доводами в настоящей монографии о великолепной шкатулке из Эссаруа, пробуждающей сегодня столько казалось бы уснувших идей.
Андрогинизм являлся основой системы эманаций, и построивший свою систему во II веке Христианской Церкви Валентин, будучи одним из наиболее пылких синкретистов восточно-греческих школ, как я уже говорил, не страдал от недостатка примеров. Итак, приведем некоторые из них. Бородатая Венера с Кипра соединяла в себе оба пола и рассматривалась как лунное божество.
Исходя из Птолемея Гефестиона, Адонис одновременно служил мужем Венере и любовницей Аполлону. Этот Адонис-андрогин, как добавляет Крейцер (Creuzer), обретает естественно свое место рядом со знаменитой бисексуальной Венерой из Амафонта, чьи праздники отличались странным обычаем: на них мужчины менялись с женщинами своими одеждами.
Согласно Орфею, все пребывает в Юпитере. Следовательно, латинская поэзия была обязана свести в один стих этот мощный андрогинизм:
Великий глава гностической школы Валентин, будучи платоником, не мог не присоединиться к весьма известной системе андрогинов Платона. Для нескольких школ гермафродитизм даже являлся символом земли, пластическая сила которой уподоблялась женскому полу, а производящее начало рассматривалось в качестве мужского пола: именно поэтому некоторые гностические секты делали из земли или Кибелы тот же эон, что и мистический персонаж Σοφία, возлагая на ее главу зубчатую корону. Эти секты шли в своем безумии еще дальше, ибо делая из Святого Духа эон, аналогичный эону Σοφία, они присваивали Святому Духу андрогинизм или оба пола.
В индийской религии Брахма, великое явление, первое откровение существа, является андрогином; он – образ первого мужчины и первой женщины, соединенных между собой. Изображаемая жемчужным ожерельем цепь сотворенных существ подвешена к руке и ноге первого самца: он, кажется, превозмогает себя, чтобы ожерелье сделало еще одну складку на нем. Кто не распознал бы в этом ожерелье цепь эонов, о которой так часто говорят гностики и аллегория которой видна здесь же – на самой гравюре нашего изображения шкатулки из Эссаруа?
Во II столетии Церкви Вардесан из города Эдессы, один из первых в Месопотамии, воспринявших свет Евангелия, принадлежал, хотя и слыл ревностным христианином, к гностической ереси Валентина. Вардесан был человеком изумительного знания, приобретенного им в своих путешествиях по Персии и Индии; и это знание немало поспособствовало для искажения в нем простоты христианской веры. Именно он дал следующее описание изображения Брахмы:
«Творящий Бог в образе гермафродита имел справа от себя солнце, а слева – луну; на его двух распростертых скрещенных руках были видны множество ангелов или гениев и различные части мироздания: небо, горы, море, река, Океан, растения, животные, полное естество».
Я мог бы приводить и дальше иные примеры андрогинизма, но сказанное мной уже достаточно для того, чтобы удостовериться во всеобщности этой идеи, исшедшей от разных культов Греции и Азии в гностические теории, историю которых я попытался наметить; итак, возвращаюсь к тому, что касается наших тамплиеров, и перехожу затем к идолу, являвшемуся одной из главных причин обвинений против них.