Книга: Алмазные нервы
Назад: 2. Артем Яковлев. Кличка Аякс. Программист Министерства иностранных дел РФ. Новая Москва
Дальше: 4. Я из Зеленограда

3. Константин Таманский.
Независимый журналист.
34 года

На калужском повороте мою машину остановил патруль дорожной милиции. Нет ничего приятного в том, что тебя останавливают на вечерней трассе двое малосимпатичных людей с автоматическим оружием в руках. Еще неизвестно, настоящий ли это патруль. Но останавливаться нужно, тем более что вон у них из башенки блокпоста пулемет торчит…
Я припарковался возле милицейского облезлого «ниссана», опустил стекло – сантиметра этак на два. В образовавшуюся щель пахнуло лесом, сыростъю и ржавым железом. Можно было поговорить с ними и через внешние динамики, но это могли воспринять как наглость, а я должен ночью быть в Калуге.
– Инспектор Крюков, – сказал милиционер, показывая мне идентификатор. С виду вроде настоящий, а там кто их знает.
– Очень приятно, инспектор, – ответил я.
– Водительское удостоверение, – потребовал второй. На поясе у него, рядом с желтой кобурой, болтался сканер.
Я пожал плечами, извлек удостоверение из кармана пиджака и просунул в щель.
Милиционер воткнул карточку в сканер, тот пискнул и выдал зеленый огонек, а в окошечке побежали краткие сведения обо мне. Я, получается, я и есть. Еще бы – я купил это удостоверение за четыре штуки в Гомеле у очень толкового парня, который и не такие вещи мастерит. К тому же я – на самом деле я, просто удостоверение фальшивое.
– Господин Таманский, выйдите, пожалуйста, из машины, – попросил тот, который Крюков.
Второй, так и не вернув мне удостоверение, отступил в сторону и встал так, чтобы ствол «Калашникова» смотрел примерно мне в переносицу.
Конечно, я мог бы и отказаться. Но тогда меня скорее всего пристрелили бы, а потом сунули бы в руку пистолет и написали рапорт о нападении неизвестного на патруль. А еще вероятнее – выкинули бы меня километрах в пяти отсюда в кювет. И машину бы продали. Машина-то хорошая – «фольксваген-тапир» ашхабадской сборки.
– Поднимите руки, – велел инспектор Крюков, когда я открыл дверцу и высунул наружу ноги.
Я послушно поднял, и меня тут же бесцеремонно развернули, шлепнули лицом о мокрый капот и принялись обыскивать. Ищите, ищите… Ничего предосудительного. Независимый журналист, ай-джей, все корочки и карточки со всеми необходимыми микрочипами налицо, ни наркотиков, ни НЕРвов тайской штамповки, ни оружия… И пачка визиток очень симпатичных людей имеется.
Они, правда, не очень старались. Похлопали меня по заднице, по карманам, штанины потрясли – и все. Однажды меня под Питером остановил патрульный-пед, так тот лапал минут десять.
– Откуда едете, господин Таманский?
– Из Гомеля, – честно сказал я. Врать нехорошо, тем паче я раз десять проезжал через дорожные фиксаторы, которые регистрировали мой путь следования.
– Что делали в Гомеле?
А вот это уже наглость. Не ТехКонтроль, не Служба безопасности, не криминальная полиция – простые дорожные патрульные пытаются меня допросить! Как среагировал бы на подобное нормальный ай-джей? Правильно, устроил бы скандал. Скандальчик…
– Господин инспектор, вы превышаете полномочия. Если я арестован или меня подозревают в…
– Не арестованы, – перебил инспектор Крюков устало, и я увидел, что он, в сущности, простой пожилой дядька, зарабатывающий на корку хлеба. – Обычный выборочный дорожный контроль. Что в багажнике?
– Вещи, – сказал я, утихомирившись. – Одежда, мелочи всякие. Открыть?
– Не нужно. Кого обгоняли в ходе следования?
– Да никого. Пара легковушек, даже не вспомню каких, колонна ООНовских грузовиков с охраной, на телегах люди какие-то… А что такое?
– Ничего, господин Таманский. Возьмите ваши документы. – Второй молча подал мне карточку.
– Извините за остановку. Осторожнее на дороге, поздно уже, хулиганы шалят. – Крюков вяло козырнул. Оба тут же потеряли ко мне всякий интерес и побрели к своему блокпосту.
Рядом с пулеметом высунулась чья-то рожа и обиженно вскрикнула:
– А курить?! Курить взяли, мужики?
– Ах ты! – Крюков вернулся.
Я протянул ему пачку «Сталинградских»:
– Берите всю. У меня еще есть, а вам ночь мокнуть.
Инспектор кивком поблагодарил меня, и я отправился в дальнейший путь.
Вдоль дороги слева мрачно чернели руины разбомбленной колонны – танки, остовы грузовиков и бронемашин. Рядом с этим великолепием из орешника торчал хвост сбитого «миража». Конечно, оторвались тут на славу… Бедные милицейские, стой тут в темноте под дождем, да еще такую картину созерцай. Мне их даже стало жалко, честное слово.
Свернув на Калугу, я включил автопилот – дорога была относительно прямой и местами даже свежеподлатанной. Можно отдохнуть, покурить. Половина двенадцатого, а мне еще ехать и ехать… Нашарив в бардачке бластер, я выщелкнул круглую капсулу релаксина и сунул в рот. Язык сразу обволокло клубничной свежестью, из мозгов буквально выбило зачатки сна и усталости. Какой дурак назвал это зелье релаксином – неизвестно, благо оно не расслабляло, а, напротив, взбадривало. И что приятно, никоим образом не запрещено. Покупай в любой аптеке, были бы деньги.
«Фольксваген» мягко подпрыгивал на выбоинах, но шел легко, и за автопилот можно было не опасаться. Под Калугой, правда, шалили мотоциклисты – «Каракурты» и «Герои асфальта», но их я не слишком боялся. Во-первых, я знал Шептуна, а Шептун – как раз тот человек, которого мотоциклисты подмосковных трасс чтут. Во-вторых, у меня была серьезная машина, которую так просто с трассы не столкнуть и из простого пистолета не пробить. В-третьих… «В-третьих» у меня не было, но я надеялся, что мотоциклисты сегодня будут сидеть в своих хазах, жрать наркотики и пить пиво с девками.
Кстати, о девках – чуть не забыл связаться с Ласточкой.
Я набрал на панели код, в ухе пискнуло, жеманный женский голос киберответчика сказал:
– Извините, но госпожи Энгельберт нет дома. Что ей передать?
Новый какой-то киберответчик. Раньше был другой голос и другие интонации. Вряд ли Вика занималась перепрограммированием, просто купила более современную модель.
– Тебя как зовут, золотко?
– Линда! – кибер хихикнул.
Да, эта модель покруче будет – предыдущая на заигрывания не реагировала.
– Так вот скажи, Линда, госпоже Энгельберт, что звонит ей господин Таманский, а еще проще – Костик. И не вздумай врать, что ее нет дома. Приеду – высеку!
Киберответчик снова жеманно захихикал, и спустя несколько секунд в ухе раздался голос Ласточки. Я сразу понял, что она сердится.
– Ты где? – без обиняков спросила она.
– Под Калугой. Еду по трассе. Дождь идет. Есть хочется.
– А где ты должен быть?
– В Гомеле. Ты уж извини, Ласточка, очень мне не нравится в Гомеле. Сплошные немцы кругом. А я к немцам как-то не очень расположен.
– Разумеется, – фыркнула она.
Муж Ласточки был немцем, крупной шишкой в германской зоне оккупации, но неожиданно попался на подпольной торговле матрицами к эмогенераторам. Там были задействованы боссы из «Сименс», «Бош» и японских контор, процесс был шумным и долгим, и в результате все сели. К слову сказать, на процессе мы и познакомились. В мюнхенском ресторане «Мольтке». Как сейчас помню, Ласточка – тогда еще фрау Эмилия Энгельберт – была в небесно-голубом платье от Чиаменти. Я освещал процесс, вернее, отслеживал ситуацию. С Ласточкой меня познакомил Дейфендорф, которого двумя месяцами спустя пристрелили в Кенигсберге люди Ван Морна. Мы тогда выпили пять бутылок рислинга урожая восемьдесят второго года, а потом бродили всю ночь по Мюнхену. Забрались в жуткие места – на знаменитую наркодискотеку «Гели Раубаль», где я слегка подрался с какими-то киберами.
Мужа Ласточка никогда не любила. Меня, как я подозреваю, тоже не любила, но в Москву переехать согласилась – скорее всего из природной склонности к авантюризму.
– Я скоро приеду, – пообещал я. – Переночую в Калуге, а завтра уже буду на месте. Я тебя, между прочим, люблю.
– Хорошо, – она смягчилась. – А между чем прочим конкретно?
– Ой, в моей жизни столько всего прочего… – вздохнул я. – Приготовь завтра на обед мясо. В вине. С грибами.
– Приготовлю, – пообещала Ласточка. – До завтра?
– До завтра.
– Целую.
Мясо с грибами, тушенное в вине, – это, скажу я вам, чудесная вещь. Плюс вино. Плюс мягкие белые булочки. Терпеть не могу кибер-кухни, пищераздатки и прочие прогрессивные мясорубки. Еда должна быть не только вкусной и эстетичной, но и индивидуально приготовленной. Не слишком приятно быть одним из двухсот миллионов потребителей какого-нибудь «бифштекса унифицированного БМ-645». Сделанного к тому же из продукции гидропонных установок, а не из натурального мяса. Я и без того наелся достаточно дряни в германской зоне. Одна радость – пиво там встречается неплохое, пусть и стоит дорого.
Меня обогнал мотоциклист. Одинокий мотоциклист на большом, пышущем жаром монстре японского производства промелькнул в лучах фар. Вроде бы ничего особенного, но что может быть подозрительнее одинокого мотоциклиста на ночной трассе под Калугой?
Я вырубил автопилот, и вовремя – датчики запищали, обнаружив сзади сразу несколько объектов. Долбаные мотоциклисты так ничему и не научились, – как всегда, наваливались всей толпой сзади, сейчас начнут теснить к обочине. Что ж, потолкаемся.
Без оружия я чувствовал себя неудобно, оставалось полагаться лишь на навыки вождения. Отключив датчики, чтобы не действовали своим визгом на нервы, я резко затормозил и с удовлетворением услышал, как один из этих уродов въехал мне в зад. Остальные пролетели слева: как мне показалось, машин десять. Ревущие двухколесные громадины с нехорошими парнями в качестве седоков.
Любопытно, из какой они шайки. «Каракурты» под Шептуном не ходят, они независимые, к тому же простые люди из провинции. А вот «Герои» – те по большей части киберы, так что с ними можно будет договориться. Наберу Шептуна, включу наружные динамики…
Я не успел подумать, что будет дальше, потому что в лобовое стекло ударила автоматная очередь. Сучонок поставил свой мотоцикл поперек дороги и палил в меня из допотопного «узи». На что он надеялся, не знаю: радиатор «фольксвагена» смял его вместе с машиной и отшвырнул в сторону. Хочется верить, что из него получилось желе – скорость была приличная.
Стекло выдержало, да и неудивительно: дилер в Минске уверял, что ему нипочем даже шестьдесят восьмой «джи» в упор. А «Дженерал электрик-68» – страшная вещь, я имел с ним дело как-то раз. Кажется, в Финляндии… Да-да, в Финляндии. Местечко называлось Риххимяки, и я искал там занятного типчика по прозвищу Скрюченный. Он-то в меня и палил из «джи».
Ну вот, только начнешь вспоминать, как тебя отвлекут. Похоже, мотоциклисты, даже потеряв двух соратников, не оставили намерений прижучить меня. А дела-то плохи: на кожаных куртках и плащах я заметил уродливых стилизованных пауков – металлических, вышитых и нарисованных. «Каракурты», с ними не договоришься. Ну что ж, хрен с ним, с переговорным процессом. Я снова включил датчики, чтобы сориентироваться. Так. Четыре мотоцикла – сзади, два – слева, еще три ушли далеко вперед. Вот эти-то мне и не нравятся. Выволокут на дорогу бревно или железяку какую, что я буду делать?
Я завилял по трассе, вынудив пытавшихся обойти меня слева поотстать. Настойчивые парни. Понимают же, что нарвались не на дурачка, и все равно не отстают.
А вот меня вызывает кто-то… Я вздохнул и соединился.
– Ты где? – поинтересовалась Ласточка.
– В данный момент пытаюсь решить одну интересную проблему с энтузиастами мотоспорта.
Энтузиасты удачно напомнили о себе пальбой с тыла. Стреляли, судя по всему, опять из тарахтелки типа «узи» или «хеклера». Черт, грустно мне пришлось бы, раздобудь они гранатомет!
– Ты что, серьезно?
– Более чем. Пытаюсь оторваться, все-таки город рядом. Думаю, получится.
– Свяжись со мной, когда все кончится.
Ну вот. Вся Ласточка в этом. Если меня прикончат, я соответственно на связь не выйду. Если не прикончат – сообщу об этом в самых светлых тонах. И никаких волнений.
Эти идиоты и впрямь решили устроить баррикаду. Как сообщили датчики, они побросали свои колымаги и тащили с обочины нечто крупное. Я не стал устраивать им праздник – проскочил по другой обочине. Тащили, насколько я успел рассмотреть, ржавый скелет грузовика на помятых скатах.
Удивительно, но дальше они не поехали. Я тихонько выругался и сунул в рот капсулу релаксина, хотя мог этого и не делать, потому что из-за поворота показался пост на въезде в Калугу.
Меня конечно же остановили. На сей раз это оказался весьма солидный отряд, не то что унылый патруль на развилке. Два бронетранспортера с ООНовскими эмблемами, блокпост не блокпост, а небольшая крепость, и народу не в пример больше. Мой несчастный «фольксваген» окружили аж восьмеро патрульных, а ближайший бронетранспортер недвусмысленно развернул орудийную башню.
Что ж, это не мотоциклисты. Это свои ребята. С этими я готов общаться хоть целую ночь напролет.
Я вылез из машины и тут же задрал вверх руки, демонстрируя мирные намерения. Мне под ребро сунули ствол (толстый какой-то ствол, солидный), а крупный негр в ООНовском комбинезоне принялся меня обыскивать, дыша в лицо запахом пива.
– Весело тут у вас, – дружелюбно заметил я, стараясь не замечать, как он лезет мне в карман брюк. – Еле-еле ушел.
– Мотоциклисты? – понимающе кивнул один из патрульных.
– Они. «Каракурты».
– Ясно. Бывает…
Эх, зря, зря я отвлекся! Когда в бедро, пройдя сквозь тонкую ткань брюк, вонзился тонкий шип, я еще успел подумать, что помру дураком.
А потом я уже ничего не видел, ничего не думал и ничего не чувствовал…
Назад: 2. Артем Яковлев. Кличка Аякс. Программист Министерства иностранных дел РФ. Новая Москва
Дальше: 4. Я из Зеленограда