Глава 8

Клеопатра из рода Птолемеев

В семействе Птолемееев, македонской династии, пришедшей в Египет в IV веке до н. э., насилие, кровь и убийства были некоей заранее заданной константой. Возможно потому, что основатель династии македонец Лагос, не имея возможности взывать к своему божественному происхождению, просто нуждался в том, чтобы навязывать таким образом свою власть.

Тот, кто станет Птолемеем I Сотером (Спасителем), был, как уже говорилось, одним из полководцев Александра Македонского, другом его детских лет. После смерти последнего, в 323 году до н. э., он получил в качестве воинской награды Египет. Там он обосновался в Александрии, названной в честь Александра Великого, там он снискал себе славу мудрого, просвещенного правителя.

С этой даты и ведет свое начало новая династия, в которой законом стало убийство надоедливых просителей и соперников, а также тех, кто лишь просто мог ими быть. Именно так сам Птолемей II, сын Птолемея I, обеспечил свою власть, убив своего сына, выступавшего против него. А Птолемей IV, ленивый, развращенный, доведенный до сумасшествия единокровными связями, истребил практически всю свою семью.

Наиболее кровожадным, по всей видимости, был Птолемей VIII, который правил с 143 по 116 гг. до н. э. Двоеженец и кровосмеситель, он убил сына своего брата и разрезал на куски своего собственного сына. Подобные поступки не могли не дискредитировать и не ослабить королевскую власть – как внутри страны, так и за ее пределами. Народ начал восставать, и Рим (о нем подробнее будет рассказано ниже) остановил свое внимание на этой стране, приходящей в упадок.

Именно в этой обстановке недоверия, насилия и террора и родилась Клеопатра. Это произошло зимой 69 года до н. э. Ее официальным именем стало Клеопатра VII Филопатра («Славная по отцу»). Странное имя, особенно если принять во внимание, что ее отец Птолемей XII Авлет («Флейтист») был человеком жестоким и ненавидимым всеми. Когда жители Александрии – в те времена столицы Египта – согнали его с трона, чтобы устроить на нем его старшую дочь Беренику, он укрылся в Риме под защитой Помпея и не прекращал интриговать с целью возвращения себе королевской власти. Повторно обосновавшись на троне в 55 году до н. э. при помощи римского генерал-губернатора Сирии, он стал таким непопулярным, что тот счел необходимым защищать его, оставив ему в охрану галльских солдат. Как видим, слава по такому отцу была достаточно сомнительной. К тому же, увлеченный в большей степени личной местью, чем управлением страной, Птолемей XII Авлет дошел до того, что убил свою невольную соперницу, свою дочь Беренику, и он сделал это прямо в королевском дворце, на глазах у детей, в том числе и малышки Клеопатры.

* * *

Во время вынужденного отсутствия Птолемея XII, Клеопатра могла видеть и другие убийства внутри этой безумной семейки. Заметим, что и Береника не была такой уж невинной жертвой. Она, в частности, приказала задушить своего собственного мужа, чтобы иметь возможность жениться на любовнике.

Рано лишившись матери, Клеопатра, похоже, пользовалась большой свободой. Без принуждения к обучению в качестве наследной принцессы, по крайней мере, до убийства своей сводной сестры Береники, но с желанием узнать, как можно больше, она могла пользоваться всеми источниками знаний той эпохи.

Бюст Клеопатры VII. Старый музей, Берлин

Клеопатра росла в выдающемся по тем временам городе Александрии. Поэзия, искусства, науки находили здесь приют, и при дворах египетских царей насчитывалось немало выдающихся людей, многие из которых стали для Клеопатры учителями. Девочка получила прекрасное образование (редкий факт для потомков Лагоса) и свободно говорила на нескольких языках, изучала философию и астрологию, была хорошо знакома с литературой. По словам биографа Клеопатры Ирэн Фрэн, «библиотека земенила мать для этой девочки, у которой был только отец». Что касается изящных искусств, то она не отказывалась и от этого; обнаруживая дарования своего отца, прозванного «Флейтистом», она проявляла кипучий интерес к музыке и танцам. Разумеется, не пренебрегала она и столь всеобъемлющим искусством, как забота о своем теле. С детских лет она была знакома с различными маслами и духами, с губной помадой красно-черного цвета, с карандашом для бровей, с цветными кремами и жирами для лица, ведь надо было предложить александрийцам видение не простого человека, а чего-то вроде идола для поклонения.

Одновременно с этим Клеопатра обладала сладострастной натурой. С юных лет для удовлетворения своих желаний она содержала вокруг себя множество красивых мужчин. В те времена это вовсе не считалось безнравственным. Более того, сохранились свидетельства современника, который утверждал, что Клеопатра назначила смерть ценой своей любви, и что даже при этом нашлись безумцы, которых такое условие не испугало. За ночь, проведенную с красавицей, они платили своей жизнью, и их головы выставлялись перед дворцом коварной соблазнительницы.

Красота Клеопатры была не тою, что зовется несравненною и поражает с первого взгляда, зато обращение ее отличалось неотразимой прелестью, и потому ее облик, сочетавшийся с редкой убедительностью речей, с огромным обаянием, сквозившим в каждом слове, в каждом движении, накрепко врезался в душу.

ПЛУТАРХ, древнегреческий философ

* * *

В 51 году до н. э. умер Птолемей XII, отец Клеопатры, которая в это время находилась в самом расцвете своих восемнадцати лет и вполне могла занять королевский трон, на котором в течение тысячелетий фараоны считались равными богам.

После роскошных траурных церемоний и погребения на острове Фарос, Клеопатра возвратилась во дворец Лохиас, в стены, украшенные тканями, привезенными из Индии, и освещенные тысячами драгоценных камней.

И вот уже забыты годы детства и юности, прожитые в наводящей ужас тени отца, настоящего олицетворения фараоновского насилия и пьянства. Она привлекала всех своей хрупкой красотой, тонкостью своих черт и главным образом своим живым умом. Под привлекательностью этой молодой женщины угадывалась удивительная личность, в которой уже были ярко видно стремление к власти.

По словам Ирэн Фрэн, «от отца – просто наблюдая за его действиями – Клеопатра научилась почти всему, что имеет отношение к власти: как удерживать ее в руках даже в периоды худших кризисов, как вновь вернуть себе трон, если все-таки его потеряешь, как выигрывать время, как лгать, льстить, торговаться. И еще Флейтист ее научил никогда не отчаиваться, если тебя принимают за дурака, а наоборот, извлекать из этого выгоду, и жестоко бороться с врагами, даже если они – твоя плоть и кровь».

Но ничто не давалось ей легко. Скорее, напротив. Повсюду были враги, которым придавала силы предполагаемая слабость женщины у власти. Наиболее опасными, разумеется, были римляне, которые страстно желали заполучить эту часть средиземноморского побережья: она была наиболее богатой. Помпей был другом ее отца, но можно ли было ему полностью доверять? А что было думать о новой славе Юлия Цезаря, победителя Галлии? Не захочет ли он прийти сюда в поиске новых завоеваний?

Другие враги – близкие – представляли не меньшую опасность. Умирая, отец действительно оставил Клеопатре свой трон, но при условии, что она разделит его (таков был обычай, и все Птолемеи женились на родных сестрах) с одним из его сыновей, провозглашенным Птолемеем XIII. Рим он объявил гарантом египетского государства.

Птолемей XIII был всего лишь мальчиком, которому едва исполнилось десять лет, но при нем находились очень честолюбивые советники, готовые ко всему, лишь бы удалить от трона невыгодную им молодую правительницу. С этими людьми приходилось считаться, и Клеопатра, пытаясь выиграть время, вышла замуж за своего брата, как этого требовала традиция, но с отсрочкой первой брачной ночи, исходя из возраста жениха.

* * *

Заметим, что юного Птолемея XIII воспитывал евнух Пофин, который мечтал о том, что с воцарением воспитанника он сам станет главным правителем страны. В 48 году до н. э. Пофину и Ахилле, другому важному сановнику, удалось даже поднять против Клеопатры восстание в столице государства Александрии. Это была прямая угроза жизни царицы, и она, собрав несколько преданных ей людей, вынуждена была бежать, но побежденной она себя не считала. Пофин с Ахиллой стали править от имени малолетнего царя, а Клеопатра, добравшись до Сирии, собрала армию и двинулась обратно в Египет, чтобы вернуть себе трон.

Как раз в это время Юлий Цезарь, узнав о распре, решил вмешаться в египетские дела и заодно собрать с египтян долги. Суровый римлянин приказал Птолемею и Клеопатре распустить войска и самим явиться к нему для объяснений. Но хитрый Пофин не передал Клеопатре приглашение, сказав только о распоряжении, касавшемся роспуска войск. Своего же воспитанника он успешно послал к Цезарю.

Птолемей, прибыв к Цезарю, начал жаловался на сестру, но того не легко убедить в том, чему не было объективных доказательств. Его удивило отсутствие Клеопатры, и, прежде чем что-то решить, он захотел все же выслушать и ее мнение.

* * *

Тем временем в Риме разгорелась гражданская война. Главными ее участниками были Юлий Цезарь, покоритель Галлии, и Помпей, победитель Парфии. Они и их легионы столкнулись в борьбе за власть над Римом.

9 августа 48 года до н. э. Цезарь разбил Помпея в битве при Фессалии, и последний посчитал за лучшее бежать в Египет, где, как ему казалось, он будет в безопасности. Дело в том, что Помпей ни минуты не сомневался в преданности ему юного Птолемея. Но это была ошибка: Птолемей XIII, подталкиваемый советниками, принимавшими за него решения, встретил Помпея на берегу и приказал его обезглавить.

Когда Цезарь, в свою очередь, высадился неподалеку от Александрии, ему показали голову его соперника. Но результат оказался неожиданным для египтян: великий полководец отвернулся и, как рассказывают очевидцы, даже заплакал. Он был вне себя от негодования и приказал побыстрее избавиться от подлых убийц. Как говорится, Рим – превыше всего! И никому не позволено безнаказанно убивать римлянина. И как только эти жалкие людишки могли подумать, будто, увидев их чудовищный подарок, он пустится в пляс на палубе своей триремы? Судьба заговорщиков незавидна: Потин и Ахилла были казнены, а Птолемей, как утверждают, утонул в Ниле во время бегства.

* * *

Теперь Клеопатра осталась одна на троне, но Цезарь занимал ее дворец. А она вынуждена была скрываться. У нее не было ни поддержки, ни войск для своей защиты. Ей оставалось только единственное решение: найти возможность встретиться с победителем. Хорошо известна ее хитрость, пропагандируемая современным кинематографом: она велела завернуть себя в ковер, и один из членов свиты, сицилиец Аполлодор, доставил ее к Цезарю, сказав дворцовой страже, что несет римлянину подарок. Ковер возложили к ногам императора, развернули, и Клеопатра предстала перед ним во всей своей красоте молодой египтянки, умело подкрашенная, одетая в прозрачные одежды, украшенная богатыми драгоценностями.

Эта хитрость Клеопатры показалась Цезарю очень смелой и пленила его. А дальше произошло именно то, чего, вероятно, так боялся умный Пофин: Цезарь не смог устоять против чар Клеопатры. Пятидесятилетний император не смог остаться на уровне своей репутации великого завоевателя, предпочтя новой войне торжество в царском ложе со столь красивой женщиной. Короче говоря, этот человек, опытный не только в боях, но и в политической борьбе, совсем потерял голову. В Риме творились беспорядки, повсюду лилась кровь, но Цезарь никуда не спешил. Долг, интерес, обязанности – все было забыто в объятиях лукавой чаровницы. Они собирались путешествовать по Нилу, мечтая там наслаждаться своей любовью. Клеопатра торжествовала!

Ирэн Фрэн по этому поводу придерживается несколько иного мнения:

«Люди шептались о каком-то эликсире или порошке, который она якобы подмешала ему в вино; о том, что она, умастившись некоей мазью, потом прижималась к телу Цезаря и так пропитала этой мазью его кожу. Однако все знали, что император вообще не пьет. Что же касается магических мазей, которыми якобы славился Восток, то почему Цезарь, обжимавшийся со столькими экзотическими царевнами, ни одной не был околдован?… Иррациональные силы – за исключением одной лишь богини судьбы – не имели власти над Цезарем… Любовь и политика – да, он умел превосходно сочетать и то, и другое. Но всегда делал это так, как было выгодно ему самому».

Клеопатра и Цезарь. Худ. Жан-Леон Жером (1866)

Как бы то ни было, эта связь, ставшая такой знаменитой, длилась недолго, и в конце июня 47 года до н. э. Цезарь вновь отправился на войну, на этот раз в Северную Африку. Он трогательно попрощался со своей любовницей и отправился в путь.

* * *

Уезжая, Цезарь повелел Клеопатре вступить в брак с последним своим братом, маленьким Птолемеем XIV. При этом Клеопатра добилась того, что ее страна не была превращена в римскую провинцию. Понятно, что этот брак Клеопатры был фиктивным. Царица оставалась любовницей Цезаря, и одна правила государством, опираясь на римские копья.

А вскоре Клеопатра родила Цезарю, не имевшему законных детей, своего первого ребенка. Это был сын, и она назвала его Цезарем, прибавив к этому имени еще два титула – Филопатор и Филометор («Любящий отца» и «Любящий мать»). Получил он по египетской традиции и имя Птолемея. Однако александрийцы, а позднее и римляне стали ехидно называть этого мальчика Цезарионом (в переводе это означает «Цезаренок» или «Цезареныш»).

По возвращении в Рим Цезарь просил народного трибуна Гая Гельвия Цинну вынести на рассмотрение сената закон, который бы позволил ему жениться на Клеопатре и сделать своим наследником Цезариона.

Клеопатра недолго пробыла в Египте одна, без Цезаря. Хотя дела в Египте шли не блестяще и требовали ее присутствия, уже через год, когда ребенок немного подрос, она отправилась в Рим. Прибыв туда вместе с Цезарионом и свитой, она поселилась на вилле Цезаря, где тот постоянно ее посещал. Ее везде принимали с большой помпой, как «подругу и союзницу римского народа».

* * *

Несколько дней и несколько ночей новой любви, и Цезарь вновь отправился воевать, на этот раз в Испанию. Прежде чем снова отправляться в бой, он неосторожно поручил охрану Клеопатры одному молодому генералу, покрытому славой. Это был Марк Антоний (в дальнейшем просто Антоний). Такая же неверная, как и сам Цезарь, Клеопатра быстро нашла себе место в сильных объятиях этого человека.

После года отсутствия Цезарь, наконец, возвратился в Рим, где ему вновь были оказаны почести по случаю его очередной победы.

Для Клеопатры это было, без сомнения, вершиной ее любовных амбиций: пышные праздники; страсть, которую она вынуждена была делить между обоими мужчинами, самыми знаменитыми в ту эпоху; ревность по отношению к молодой женщине, привезенной из похода Цезарем, а также по отношению к жене Антония Фульвии, которая подарила ему сына. Но имелась и тревога, спровоцированная мыслями о перспективах своего собственного ребенка. Официально его родителем был Цезарь. Но было ли это преимуществом в ее игре или, наоборот, фатальной картой?

* * *

Судьба сама дала ей ответ на этот вопрос: в 44 году до н. э. Цезарь был убит прямо в зале заседаний сената Марком Юнием Брутом, одним из его близких родственников. Убийство Цезаря, в числе прочего, объясняют его попыткой вступить в брак с чужестранкой. В Риме никто не придавал значения тому, сколько любовниц было у Цезаря, однако, признав публично Клеопатру своей любовницей, он наносил оскорбление всей республике. В храме Венеры он приказал установить золотую статую «александрийской блудницы», и требовал, чтобы ей воздавали божественные почести. Так к оскорблению народа добавилось оскорбление богов. По городу пошли слухи, что Цезарь хочет провозгласить своим наследником сына Клеопатры. Эти слухи и сократили дни жизни Великого Цезаря.

Убийство Цезаря означало для Клеопатры крушение всех ее надежд. Она срочно покинула Рим, этот опасный для себя город, получив напоследок неприятное известие. Из оглашенного во время похорон завещания стало известно, что Цезарь усыновлял внука своей сестры 19-летнего Октавиана и назначал его главным наследником, о сыне же Клеопатры в завещании не было сказано ни слова.

Вернувшись в Александрию, Клеопатра окончательно отстранила от власти маленького Птолемея XIV. По одним версиям, он погиб, увязнув в болоте, по другим – став жертвой отравления. Клеопатру обвиняли в его смерти, но ничего не было доказано. Клеопатра осталась единоличной властительницей Египта и тотчас объявила своим наследником четырехлетнего Цезариона.

Безусловно, апогей женского правления древности – царствование Клеопатры. О ней написано бесконечно много – и с симпатией, и с антипатией. Римские писатели отзывались о ней с неприязнью, потому что она слишком сильно влияла на великих римлян. Но не отдавать ей должного было невозможно. Ее отличали ум, образованность и фантастическая привлекательность, хотя ее портреты не потрясают так, как изображения Нефертити. Видимо, дело было не в формальной красоте, а в особом женском обаянии.

БАСОВСКАЯ Н.И., российский историк-медиевист

* * *

Во время гражданской войны, начавшейся после смерти Цезаря, Клеопатра поддержала своего любовника Антония. На помощь ему она направила свой флот, однако корабли попали в шторм и не добрались до цели. В битве при Филиппах в октябре 42 года до н. э. Брут и Кассий были разбиты, и Антоний, ставший правителем восточной части империи, призвал Клеопатру к себе в Тарс.

Клеопатра приплыла к Тарсу по реке Кидн на великолепно убранном корабле. Антоний в этот момент проводил аудиенцию, но люди толпами, оставив его, бросились к реке посмотреть на красочное зрелище, которое являло собой судно Клеопатры. Антоний явился на корабль и был принят Клеопатрой, которая приветствовала его на правах хозяйки. Последующие дни прошли в увеселениях, и Египет вместо того, чтобы стать римской провинцией, как предполагал Антоний, вновь остался независимым государством.

По окончании кампании, которую Антоний вел в Сирии, он пренебрег своими делами в Риме и поехал к Клеопатре в Александрию. Там празднества и развлечения были продолжены.

Если Цезаря можно было покорить скромностью, то для окончательного завоевания Антония понадобились более сильные средства, и Клеопатра не ошиблась в их выборе. Ее прием был великолепным! И вскоре этот гордый римлянин был готов подарить Клеопатре весь мир. Но расчетливой египтянке не нужен был весь мир: она хотела лишь, чтобы Рим признал ее Цезариона законным наследником египетского престола. Безумно влюбленный Антоний исполнил это ее желание. Награда не заставила себя ждать, и теперь Антоний мог делать с Клеопатрой все, что ему захочется.

В Александрии они прозвали себя «неподражаемыми». Клеопатра превратилась в сладострастную вакханку, куртизанку самого низкого сорта, потворствуя его самым грубым инстинктам. Она пила, цинично выражалась, пела эротические песни, плясала, ссорилась с любовником, отвечала ему бранью и ударами. Ничто не доставляло такого наслаждения грубому римлянину, как получать побои крошечной ручкой царицы.

Очень часто «неподражаемые» переодевались в одежду слуг или матросов, бегали по александрийским улицам, ругались с прохожими и пьяницами, и зачастую подобные похождения заканчивались дракой. Антоний, несмотря на свою силу и ловкость, не раз был жестоко избит. Доставалось и Клеопатре. Но каждый раз они готовы были на все новые и новые безумства.

Антоний не мог не восхищаться такой женщиной, как Клеопатра. А в это время его жена Фульвия, оставшаяся в Риме, уже потеряла всякую надежду вернуть мужа домой. Все испробованные способы уже не действовали, оставалось одно – развязать так называемую Перузинскую войну. Антонию пришлось уехать, и много долгих месяцев Клеопатре пришлось жить в разлуке со своим любимым.

Историческая фигура Клеопатры как бы вобрала в себя, предельно уплотнив, все архетипы роковой женщины: обольстительницы; прекрасной чужестранки; восточной красавицы, владеющей неизвестными Западу эротическими секретами; властной и безудержной в своих капризах царицы; честолюбивой интриганки; кокетки; волшебницы; даже колдуньи и нимфоманки…

ИРЭН ФРЭН, французская писательница

Для Клеопатры началась жизнь, регулировавшаяся кампаниями, которые вел Антоний в Малой Азии. Периодически она навещала его то в Греции, то в Сирии. А он пользовался своими военными успехами, чтобы присоединить к Египту Крит, Кипр и Феникию. Идеей Клеопатры и Антония было возобновить мечту Александра Великого и установить господство над частью мира от южной Европы до Востока.

40 год до н. э. был очень важным: после смерти Фульвии Антоний был освобожден от уз своего римского брака; и это была хорошая новость для Клеопатры, которая родила на свет двух близнецов (Александра Гелиоса и Клеопатру Селену), усилив, таким образом, сердечную и политическую связь со своим любовником.

Но уже на следующий год Антоний женился на Октавии, сестре приемного сына Цезаря Октавиана.

В конце 36 года до н. э. Антоний вновь отправился на войну с Сирией, но, вступив на азиатский берег, сразу же вспомнил свою «нильскую сирену». Любовь вспыхнула вновь, он послал за Клеопатрой, и вскоре любовники наслаждались в объятиях друг друга. Боясь того, что Антоний снова решит вернуться к своей новой жене, египтянка удвоила свои ласки. Чтобы очаровать его, она применила всю восточную пышность, характерную для правителей Египта: золото, драгоценные камни, диковинные ткани, приятная музыка, опьяняющие запахи. При одном упоминании о возможном отъезде любовника она изображала смертельное огорчение, она не ела, не пила, проводя дни и ночи в слезах. Несмотря на все это Антонию все же пришлось уехать: по приказу Рима он отправился воевать в Армению. Но тут Клеопатре не пришлось долго ждать: Армения была покорена за несколько недель, а армянский царь взят в плен.

В 34 году до н. э. Антоний, успешно завершивший кампанию в Армении, провел реорганизацию в Сирии. Свой триумф он чрезвычайно пышно отпраздновал в Александрии, при этом его с Клеопатрой сын был объявлен «царем царей». Клеопатра и Цезарион, ее сын от Цезаря, получили в совместное правление еще Ливию и Келесирию. Александру, сыну Антония и Клеопатры, были отданы Армения, Мидия и Парфянское царство, а его сестра-близнец Клеопатра получила Кирену.

Подобное поведение Антония явно наносило оскорбление его родине, сенату, народу. Но Антоний думал только о любви к Клеопатре. Клеопатра же была счастлива. Судьба ее детей устроена, а сама она официально приняла имя «Новой Изиды» и давала аудиенции, облаченная в костюм богини, в облегающем одеянии и короне с ястребиной головой, украшенной рогами коровы. Антоний, отрекшись от своего отечества, фактически стал царем Египта. Он приказал чеканить монеты с профилем Клеопатры и даже на щитах своих легионеров выбил имя царицы Египта.

* * *

Но эта эйфория вновь не была долгой (что поражает в жизни Клеопатры, так это мечущее молнии присутствие судьбы). Любовников, как это обычно бывает, погубила излишняя самоуверенность и потеря бдительности. Привыкшие жить в свое удовольствие, ни в чем не знавшие отказа, они поначалу и не обратили внимания на угрозу, исходившую из Рима. А там, узнав, что Антоний раздает египтянам римские территории, римляне пришли в негодование.

В 32 году до н. э. Октавиан, приемный сын Цезаря и брат жены Антония, выступил в сенате с обличительной речью против Антония. Он говорил, что тот заразился идеей стать хозяином всей империи, что он задумал узурпировать власть и сделать Александрию столицей мира. Мог ли он в этом замысле найти лучшего союзника, чем Клеопатра, такая же жадная до власти? Между Октавианом и Антонием, казалось, было установлено нечто вроде молчаливого равновесия. Был объявлен триумвират, и Октавия венчала союз между двумя семьями, родив от Антония девочку. Но теперь все изменилось, и от имени сената Октавиан объявил войну Клеопатре. Антоний тогда находился в Мидии, и Клеопатра, узнав о войне, присоединилась к нему уже в Эфесе. Зиму 32–31 годов до н. э. они провели на Самосе в увеселениях. Антоний послал тогда своей жене Октавии письмо с уведомлением об официальном разводе. В начале 31 года до н. э. весь двор прибыл в Афины. Роковая для Антония роль, которую Клеопатра сыграла в этой войне, нередко преувеличивается. Однако несомненно то, что ее присутствие в ставке Антония отвратило от него многих прежних союзников.

* * *

Праздность и удовольствия не потушили в Антонии воинственного духа. Он покинул прелести Александрии и двинулся в Армению с целью сгруппировать свои войска и потренировать их для более серьезного сражения. Клеопатра присоединилась к нему со всем своим флотом; она теперь была не просто любовницей римлянина, но его совладычицей. Мало-помалу они наступали в направлении Греции с целью прижать Октавиана на западе, со стороны Адриатики.

И они встретились лицом к лицу возле мыса Акциум; это было в августе 31 года. Силы были собраны значительные: со всей Малой Азии собрались войска, посланные союзниками Антония; что касается флота, прибывшего из Египта, то он насчитывал восемьсот кораблей, из которых двести были предоставлены Клеопатрой. Экспедиция финансировалась неисчерпаемой египетской казной, на нее пошли баснословные суммы – настоящие миллиарды.

Все эти силы собрались на защиту Республики, утверждал Антоний, выступая против Октавиана, который уже подумывал о провозглашении себя императором в Риме. Последний подлил масла в огонь: он зачитал сенату завещание своего противника, которое среди прочих условий устанавливало, что в случае его смерти его тело должно быть отправлено в Египет, чтобы упокоиться там в фамильном мавзолее Птолемеев. Это заявление задело римскую гордость и объединило вокруг Октавиана множество легионов. Круг сурового порицания установился вокруг влюбленной пары. Антоний захотел было пойти на последнюю сделку. Но для этого надо было удалиться от Клеопатры. Невозможно: он не мог больше обойтись без этой чарующей женщины, и ему необходимо было золота Египта; что касается царицы, то она хотела остаться в первом ряду событий, со своим мощным флотом и своим неисчерпаемым богатством. Это был ее реванш над римским высокомерием; возможно, так она защищала честь своей страны.

Столкновение, таким образом, было неизбежным. После опустошительных эпидемий, досадных задержек и разного рода уверток, оно имело место 2 сентября 31 года до н. э. возле мыса Акциум.

Сражение при Акциуме. Худ. Лоренцо Кастро (1672)

Великолепные египетские корабли, такие сложные в управлении на ограниченном пространстве, против менее многочисленных судов молодого Октавиана, но более легких и более подвижных. Как видим, армия Антония и Клеопатры имела огромное численное превосходство. Они слишком понадеялись на это и проиграли битву еще до начала. Антоний в свои пятьдесят лет уже выглядел стариком (бесконечные оргии сделали свое дело) и не слишком крепко держал меч, а Клеопатра, привыкшая к тому, что все доставалось ей легко, вдруг решила, что полководческий талант в чем-то сродни победам в любви, и вообще взялась не за свое дело. В решающей момент сражения именно она подвела Антония. Она не поняла стратегии своего любовника и неожиданно бежала вместе с остатками своих кораблей. Разгром стал полным, когда Антоний в разгар сражения последовал за царицей, что посеяло панику в его войсках.

* * *

Все было кончено. Победа осталась за Римом. Что касается Клеопатры, то она возвратилась в свой дворец в Александрии, уже понимая, что все потеряно. Она попыталась, несмотря ни на что, предпринять кое-какие демарши в отношении нового триумфатора, но на Октавиана, известного своими многочисленными амурными похождениями, ее чары не возымели действия.

После разгрома Антоний не желал видеть Клеопатру, считая только ее виновницей произошедшего. А потом до него вдруг дошли слухи о смерти его любовницы, и Антоний, чувствуя себя одиноким и загнанным в ловушку, впал в полное отчаяние и поразил себя мечом в живот.

1 августа 30 года до н. э. Октавиан подошел к стенам Александрии. Остатки войск Антония перешли на его сторону. Но Клеопатра любила жизнь, поэтому решилась бежать. При помощи рабов и вьючных животных она перевезла несколько своих кораблей по земле в Красное море. Но увы, бегство оказалось невозможно: арабы сожгли ее корабли. Но и тут она не сдалась. Она раздала оружие народу и, чтобы поднять дух войск, записала своего сына Цезариона в солдаты. Но удача и здесь обошла ее. Взятая в ловушку, не желавшая сдаваться и следовать, как рабыня, в цепях за чужой триумфальной колесницей (за этим неизбежно последовала бы ее смерть), Клеопатра стала готовиться к последней церемонии: была наполнена благоухающая ванна, она накрасилась, как подобает царице, и оделась в самые торжественные одежды. Иного выхода у нее не было. Она не знала жалости к проигравшим, не было у нее жалости и к самой себе. Потерявший все должен уходить достойно…

Клеопатра приказала принести корзинку со свежими фруктами, на дне которой спала змея. Мгновенно последовал безболезненный укус, и прекрасной Клеопатры не стало. Тут же две ее самые верные служанки последовали за ней в это последнее путешествие.

Когда солдаты Октавиана ворвались в ее дворец, «Клеопатра в царском уборе лежала на золотом ложе мертвой. Одна из двух женщин, Ирада, умирала у ее ног, другая, Хармион, уже шатаясь и уронив голову на грудь, поправляла диадему в волосах своей госпожи».

Вошедшее в анналы истории самоубийство Клеопатры вызывает серьезные сомнения современных криминалистов. И не без основания…

История этого самоубийства дошла до нас в изложении древнегреческого историка Плутарха. Но на чем основывается его рассказ? Вероятно, Плутарх взял эти сведения у Олимпуса, врача Клеопатры. Можно предположить, что он читал и воспоминания Октавиана, которые, к сожалению, не сохранились до наших времен. Но Плутарх появился на свет лишь через семьдесят пять лет после смерти Клеопатры, и в современном суде его свидетельство было бы признано недействительным. Но даже если бы рассказ Плутарха приобщили к делу, защита, используя все его нестыковки и несуразности, легко разбила бы построения этого историка.

Но факт остается фактом, царица умерла. Тот же Плутарх писал, что Октавиан, «хотя и был раздосадован смертью Клеопатры, не мог не подивиться ее благородству и велел с надлежащей пышностью похоронить тело рядом с Антонием. Почетного погребения были удостоены по его приказу и обе доверенные служанки».

Смерть Клеопатры. Худ. Жан-Андрэ Риксан (1874)

Цезарион, сын Клеопатры и Юлия Цезаря, был казнен, как вероятный претендент на власть. Поначалу мать спрятала его на юге Египта, и оттуда он должен был удалиться в Индию, однако его педагог Родон уговорил юношу вернуться, расписывая, как Октавиан отдаст ему царство Клеопатры. Говорят, будто Октавиан какое-то время не решался убить Цезариона, но в конце концов принял свое решение, сказав, что «многоцезарство нехорошо».

Сын Антония от брака с Фульвией тоже был казнен. Правда, детей, рожденных Клеопатрой от Антония, оставили в живых. Впоследствии они, как и другие дети Антония, находились при дворе Октавиана. Их, по всей видимости, можно было не опасаться.

Саму же царицу Клеопатру Октавиан все же протащил за своей колесницей во время триумфа в Риме – но только в виде золотой статуи.

Клеопатра подверглась такой ненависти, как мало кто в истории; никакие обвинения против нее не казались чудовищными, и слухи в последующее время иногда принимались за факты.

УИЛЬЯМ ТАРН, британский историк

Цели Клеопатры породили впоследствии ряд трудностей для ее биографов. Римляне (хотя, может быть, и не вполне) понимали ее цели, и они не могли не вызывать у них неприязни <…> Поэтому проблема состоит в том, чтобы различить истину о жизни Клеопатры, отделив ее от многочисленных вымыслов.

Следствием этой пропаганды стала идущая еще из древности версия о том, будто определяющей чертой в характере Клеопатры была сексуальность, и она хотела завлечь в свои сети благородных римлян. В этом скандальном аспекте рассматривались ее взаимоотношения с Цезарем и Антонием, а другие стороны ее характера оставались в тени. Такого подхода придерживались древние авторы; он оказал влияние и на множество историков, писателей, художников, поэтов Европы в Новое время <…>

Не то чтобы все эти многочисленные авторы были во всем не правы. Многие представители египетского правящего класса, соплеменники Клеопатры, смотрели на нее с ненавистью, однако Цезарь и Антоний находили, что она – не только прекрасная любовница, но и прекрасный друг, и это обстоятельство имеет историческое значение. Тем не менее переоценка подобных личностных факторов может привести к недооценке другого, не менее важного аспекта исторической реальности – того, что Клеопатра была способна к государственному мышлению.

МАЙКЛ ГРАНТ, британский историк