Боги Египта

Египтяне считали, что верховный бог Атум, родившийся из мирового хаоса, породил небо и землю, создал воздух. Бог земли Геб и богиня неба Нут породили остальных божеств – Осириса, Исиду, Сета и Нефтиду. Еще в утробе матери Осирис и Исида полюбили друг друга, а родившись, стали мужем и женой – жениться на собственных сестрах было для египтян обычным делом.

Когда Осирис подрос, то он стал справедливо править миром, мудрая супруга Исида, сведущая в магии, помогала ему. Сет завидовал брату и однажды из зависти убил его. С этого момента начинается все самое интересное. Так, например, египетская мифология описывает ни много ни мало – а искусственное оплодотворение!

На момент смерти Осириса у Исиды не было детей. Но она разыскала тело мужа и, с помощью колдовства вызвав у мертвеца эрекцию, совокупилась с ним и зачала бога Гора. Именно так – от уже мертвого супруга! Это вовсе не было с ее стороны жестом отчаяния: сын должен был послужить средством воскрешения убитого мужа.

Сет, догадавшись о замыслах Исиды, снова выкрал труп Осириса, разрубил его на куски и разбросал по всему Египту. Приняв облик простой нищенки, беременная Исида отправилась в странствие, чтобы собрать эти куски воедино и схорониться самой от злобного Сета. Среди людей, тайно, она родила и вырастила Гора. Собрав труп мужа из кусков, Исида позаимствовала у собственного сына глаз – живые клетки – и с их помощью вдохнула в мертвеца жизнь. Утраченный глаз молодого бога немедленно регенерировал.

К сожалению, воскрешение Осириса было неполным: оставаться в мире живых этот бог больше не мог и стал править миром мертвых. Сет предстал перед судом, был признан виновным и изгнан в пустыню. Отныне красная земля – его владения.

Не правда ли, таинственная история? Словно в образе древней богини описана некая женщина-ученый, занимавшаяся искусственным оплодотворением, клонированием, реанимацией… Привлекает внимание и то, что египетские боги, а также правящая элита Древнего царства коренным образом отличались от окружающего населения: это были светлокожие блондины. Бога Сета традиционно изображают огненно-рыжим, Гора – голубоглазым, Исиду – зеленоглазой, богиню охоты и войны Нейт – тоже с голубыми глазами.

Загадок и тайн в древних египетских гробницах немало! Чего только стоит изображение царицы Хетепхерес II, жившей в середине III тысячелетия до н. э. Она была дочерью знаменитого Хуфу и женой двух его сыновей: сначала Каваба, а после его смерти – его брата и убийцы Джедефра. Эта женщина, прожившая долгую и бурную жизнь, была… блондинкой. Да, светлокожей, слегка рыжеватой блондинкой, что по современным представлениям совершенно нетипично для египтянок.

Блондинкой описывают и последнюю царицу Древнего царства, Нитокрис, жившую в XXII веке до н. э. Она была сестрой или женой (а возможно, и то и другое) фараона Меренра Второго, правившего всего один год. По преданию, он пал жертвой заговора, и Нитокрис, занявшая трон, решила отомстить. История о ней весьма напоминает рассказ о славянской княгине Ольге.

Пересказал Геродот:

«По рассказам жрецов, она мстила за своего брата, который был до нее царем Египта, убитого египтянами. После убиения брата египтяне передали царскую власть ей, а она в отмщение за брата коварно погубила много египтян вот каким образом. Царица велела построить обширный подземный покой. Затем под предлогом его торжественного открытия, а на самом деле с совершенно другой целью, она пригласила на торжество главных виновников (кого она знала) убиения брата. Пока гости пировали, царица велела выпустить в покой воды реки через большой потайной канал. Вот все, что рассказывали жрецы об этой царице. Впрочем, как говорят еще, она сама после такого деяния, чтобы избежать возмездия, бросилась в какой-то покой, полный пепла».

После ее смерти, так как вся египетская знать оказалась истреблена, настали смутные времена.

Светлокожие и светловолосые люди встречались среди знатных египтян и позднее: Туйя, прабабушка Тутанхамона – обладала золотисто-каштановыми косами.

Месопотамия

Так было в Египте в древнейшие времена. Но а что же соседние страны?

Почти шесть тысяч лет назад в долину между реками Тигр и Евфрат пришли люди. Сами они называли себя «черноголовыми», на их языке «шумерами». Откуда они пришли – никто не знает, но именно эти люди выстроили города Урук, Ур, Уруа. Все эти названия имеют общий корень: «Уру» по-шумерски – город. Они не были первыми поселенцами на земле Двуречья, до шумеров там жил народ, не знавший письменности, но оставивший шумерам в наследство своих богов – Нанну, Инанну, Абабу, Анунна, Игиги и других, чьи имена отличают по забавно звучащим повторяющимся слогам. Тот народ канул в небытие, а шумеры создали религию и культурные традиции, которые на несколько тысячелетий пережили своих создателей. Образ жизни шумеров сегодня кажется нам странным, даже зловещим, но в то же время не лишенным красоты и мудрости.

Сейчас Месопотамия представляет собой пустыню, но в те далекие времена все было иначе: это была плодородная равнина, дававшая возможность собирать высокие урожаи и пасти обильные стада. Одно плохо: реки Тигр и Евфрат часто разливались и затапливали целые деревни. Поэтому у местного населения было два выхода: либо уйти, либо научиться бороться со стихией.

Шумеры выбрали второй путь: центром любого их города стало высокое ступенчатое строение, не имевшее внутренних помещений. Называлось оно зиккурат, это название можно перевести как «вершина». Именно на таких искусственных «вершинах» жители и спасались от наводнений. Постепенно насыпи становились все выше и выше, их стены оформлялись в виде ступеней, числом от трех до семи. Считается, что знаменитая библейская «Вавилонская башня» была именно таким зиккуратом. Иногда ступени зиккурата окрашивались в разные цвета и посвящались планетам (которых шумеры знали целых пять). В его стенах делались ниши – жилища жрецов и служителей, хранилища глиняных клинописных табличек с архивами, имущества храма и состоятельных горожан. Можно считать эти клети прообразом современных банковских сейфов. На вершине зиккурата помещались небольшой храм – святилище местного бога – и площадка, с которой жрецы наблюдали за звездами. В этом храме стояло большое, роскошно убранное ложе и рядом с ним золотой стол. В этой спальне проводила ночи жрица – супруга бога. Жрецы утверждали, что сам бог иногда посещает храм и проводит ночь на этом ложе со своей женой. Супруга бога пользовалась особым почетом и не вступала в сношения с земными мужчинами.

Вокруг зиккурата располагались дома, сложенные из обожженных кирпичей и камня, – это храмы многочисленных богов, жилища царя и знати. В отдалении стояли дома попроще – из кирпичей, высушенных на солнце. Все они без окон, с одной дверью, через которую можно попасть во внутренний дворик, куда выходят двери жилых комнат для членов семьи. Покойные могли быть зарыты тут же – в центральном дворике (впрочем, иногда их относили и на городское кладбище). На крышу такого дома можно было подняться, там находилось нечто вроде балкона или хозяйственного двора. Там шумеры занимались своими повседневными делами – а дел этих было очень много: они молотили ячмень и полбу, растирали зерно в муку, валяли шерсть, выделывали шкуры, замешивали и лепили глину… Именно глина была основным материалом, из нее делали все – даже ножи и серпы.

Одевались шумеры в шерстяные туники (иногда длинные, до самой земли), плащи и валяные или кожаные сапоги. На голову повязывали тюрбаны. Ткацкого станка шумеры не знали, и одежды их были не ткаными, а валяными, сделанными из тонкого войлока. Войлок иногда окрашивали в темно-фиолетовый и ярко-красный цвета. Окрашивание стоило очень дорого! Лишь самые знатные люди могли позволить себе подобную роскошь.

Женщины вдобавок украшали свои платья бахромой, сделанной из длинных узких полосок овечьей шкуры. Еще шумеры любили драгоценности, их носили и мужчины, и женщины: многочисленные бусы, браслеты, крупные серьги, расшитые бусинами накидки. На головах, а вернее – на пышных париках, красовались обручи и ленты.

Особой принадлежностью богатого человека была его личная печать – тяжелый каменный цилиндр с уникальным знаком. Их всегда носили с собой: оттиск печати заменял подпись. Позднее такие знаки стали вырезать на ручках посохов и на перстнях.

Шумерские корабли, связанные из длинных тростниковых стволов, промазанные для водонепроницаемости природным асфальтом, плавали аж до самой Индии! Они везли в далекий порт на реке Инд овечью шерсть и уже свалянный из нее войлок, асфальт, нефть, битум, а возвращались с грузом тканей, золота и драгоценных камней.

Шумерские мудрецы производили сложнейшие вычисления и наблюдали движение планет, строители возводили огромные ступенчатые зиккураты, врачи знали целебные свойства трав, поэты слагали гимны богам, а жрецы проводили кровавые жертвоприношения. Причем жрецами, поэтами и строителями были одни и те же люди.

Они многое знали, многое понимали, умели тонко чувствовать, ценить красоту, слагать звучные стихи, передавать музыкальную гармонию, создавать изящнейшие украшения… Их мир был богат и красочен, однако лишен одного ставшего привычным современному человеку понятия – представления о добре и зле.

Если вообразить, что некий современный моралист перенесся бы на тысячелетия назад и принялся бы убеждать древнего шумера в том, что убивать или грабить нехорошо, тот, скорее всего, его бы не понял.

– Почему нехорошо? Разве я оскорблю этим какого-то бога? – вероятно, спросил бы он. Боги были для них не отвлеченными образами, а вполне реальными, конкретными существами, наделенными индивидуальностью. Они могли наградить смертного, но могли и жестоко отомстить. Власть богов не была абсолютной: хитрый и сильный смертный герой мог стравить их между собой, сразиться с некоторыми из них или с их посланниками. А мог и заслужить от конкретного божества особые милости.

Люди знали богов, которые либо определяли правильный мировой порядок, либо противодействовали ему. Именно эти понятия составляли основу их морали. Сила означала право, человеческая жизнь не стоила почти ничего.

По представлениям шумеров, в давние времена, когда еще не было людей, богам приходилось трудиться на себя самим. Они изнемогали от усталости и выбивались из сил.

Наскучив ежедневным трудом, боги решили себе слепить из глины покорных рабов. Поначалу статуэтки выходили кривыми и некрасивыми, потом у богов стало получаться все лучше и лучше. Они вдохнули в эту фигурки жизнь – и мир населился первыми людьми, смысл существования которых был в труде на благо божества.

Не знали шумеры и понятия о каком-то загробном воздаянии за земные поступки. На какое воздаяние может рассчитывать вышедший из строя инструмент? Разве вы благодарите за долгую службу сломанный стул? А именно так, по мнению шумеров, боги относились к людям. Мертвец становится бесполезен и, значит, не нужен богам. Они отправляли мертвых на свалку – в некий скудный, темный, лишенный растительности мир, расположенный за подземной рекой и отделенный от мира живых семью вратами. Там не было ни света, ни зелени… ничего. Лишь глина для еды и мутная вода для питья. Лишь жертвы, принесенные при погребении, могли обеспечить мертвецу более или менее сносную жизнь за гробом. Если покойник имел детей, он мог рассчитывать на постоянные жертвы. Если же он был бездетен или забыт своими потомками, ему грозила совсем печальная участь: не дождавшись от родных внимания, он выходил из-под земли и бродил по миру в образе голодного духа. Этот дух приносил вред всем встреченным людям, и прогнать его можно было только чтением сложных заговоров и выполнением магических процедур. Находил ли бедняга пищу или возвращался в свою вечную обитель голодным – никого не заботило. Иными словами, шумеры старались приумножить земное богатство и по возможности унести его с собой в могилу.

Правили этим страшным миром жестокие и безжалостные цари. Своей жестокостью они кичились, считая ее главной царской добродетелью: «Со всех главарей, которые восстали, я содрал кожу. Их кожей я покрыл столбы; одних пригвоздил я к стене, других посадил на кол»; «Я перерезал им горло, как ягнятам… Их жизнь я оборвал, точно нить». Мало того, на одном из барельефов изображен мощный всадник, нещадно рубящий побежденного врага, а в это время его конь орошает поверженных мочой. Никакой жалости к противнику! Сила считалась абсолютным правом в том древнем мире, победивший – героем, какой бы ценой ни была достигнута победа. Чем больше народу истребил – тем сильнее и могущественней царь, а значит, тем больший ужас, трепет и поклонение он вызывает. Вот и вся мораль того времени.

В каждом городе был свой особо почитаемый бог: в Ниппуре уважали «владыку ветра» Энлиля, в Эриду – благосклонного к людям пьяницу Энки, в городе Уре, расположенном в устье Евфрата, – сына Энлиля, лунного бога Нанну. Но особенно интересны два главных женских божества – сестры Инанна и Эрешкигаль.

Инанна, почитаемая в Уруке, – богиня плодородия, кокетливая и нарядная красавица, носившая довольно странное на современный взгляд прозвище – «небесная блудница». Грубая чувственность, сексуальность, не смягченная ни интеллектом, ни добротой, – вот что отличало эту богиню.

 

«На ее голове – венец Эдена, Шугур.

На ее челе – налобная лента «Прелесть чела».

В ее руках – знаки владычества и суда.

Ожерелье лазурное обнимает шею.

Двойная подвеска украшает груди.

Золотые запястья обвивают руки.

Прикрыты груди сеткой «Ко мне, мужчина, ко мне».

Прикрыты бедра повязкой, одеяньем владычиц.

Притираньем «Приди, приди» подведены глаза».

 

Изображали ее крылатой, со стрелами за спиной и с рыкающим львом у ног. Эта любвеобильная, своенравная и весьма воинственная дама по современным меркам вовсе не была добродетельна: не слишком умна, непостоянна, неверна в любви, мстительна и жестока.

Ее умная, но не слишком красивая сестра Эрешкигаль, владычица подземного царства, Инанну ненавидела: однажды, с помощью какой-то хитрости заманив сестру в подземный мир, она велела привратнику у каждых из семи ворот требовать с той один из охранительных амулетов. Простодушная Инанна отдавала и отдавала драгоценности… и в итоге предстала перед сестрой совершенно беззащитной. Воспользовавшись этим, Эрешкигаль убила ее и повесила труп на столбе.

Спас Инанну ее брат – Энки, бог мудрости и воды. Ведь он знал, какими бедами угрожает земле исчезновение богини плодородия! Энки вылепил из глины двух загадочных существ – Кургарру и Калатурру. Они не были ни мужчинами, ни женщинами, ни людьми, ни животными – и поэтому могли без особого риска войти в мир мертвых и вернуться обратно. Получив от Энки «траву жизни», «воду жизни» и соответствующие наставления, эти существа отправились в нижний мир.

Пробравшись по тропам подземного царства, слуги бога мудрости достигли дворца Эрешкигаль. Та насмешливо заявила им, что они могут забирать труп прекрасной богини. Сняв тело Инанны с крюка, посланцы Энки побрызгали его «водой жизни», посыпали «травой жизни» и воскресили богиню. Но раздосадованная Эрешкигаль послала вслед воскресшей Инанне целую толпу демонов, сославшись на главное правило мира мертвых: никто не может вернуться назад, не предоставив себе замену. Эти демоны должны были или утащить богиню назад, или забрать того, на кого она укажет.

Инанна обошла всех своих друзей, братьев, сестер и даже любовников – все молили ее о пощаде, никто не желал отправляться вместо нее в подземелье Эрешкигаль… И кого же она выбрала в конце концов в качестве жертвы? Собственного мужа – правителя города Урука по имени Думузи. Бедный Думузи (его имя присутствует в древних списках царей, и он, по всей видимости, реально существовал) был не единственным супругом богини. Правивший в Уре Мес-Анни-Пади тоже именовал себя мужем «небесной блудницы» Инанны. Эта история приводит нас к одному очень древнему и зловещему обычаю – жертвоприношению царей.