— Отроковица?

Кто-то пораженно ахнул за воротами.

— Я, пенек плешивый, ты чего в крошку Рю из арбалета стреляешь? Она хорошая! Она спасла украденную из дворца принцессу, съела жуткую ведьму и страшного волшебника который превратил себя в мальчика! Где наша награда? Мы великие героини!

Последние сутки староста Стоум думал о себе как о мертвеце. Вольного поселения больше не существовало. Караван из жителей, собрав все, что смогли унести на телегах, собрался за каких-то три часа. В этот же момент в степь выпустили несколько лошадей, увешанных засушенными головами орков. И в этот же день голубятню покинул ворон, к лапе которого был привязан пергамент со стихами. Только если скакуны побежали в сторону заката, то ворон последовал на рассвет. Кто бы не вышел из леса, ему будет чем себя занять. А что до тех, кто остался в деревне? Слишком старые, чтобы куда-то идти. Слишком опытные, чтобы понимать, когда приходит время умирать. Слишком циничные, чтобы надеяться на что-то лучшее быстрой смерти.

У каждого мужчины за щекой была спрятана крохотная ампула с мощный нейротоксином, чтобы гарантированно забрать с собой того, кто рискнет закусить владельцем.

Стоум не знал, кто первый оборвет его жизнь. Стрела с черным оперением, тяжелый ятаган или острые когти. Ставил он на орков, те были самыми легкими на предмет подраться. Но вот кого он точно не ожидал увидеть, так это Вестника в компании с бессмертной. Кстати, именно на бессмертных и была сделана ставка, когда формировался караван. Все собранные за последние годы запасы той незримой силы, что давала бессмертным возможность развиваться, была влита в одно простое задание “довести до ближайшего города и помочь устроиться на новом месте». На щедрые посулы пришли даже те, кого сами игроки называют полководцами. Так что ни один игрок не стоял на стенах покинутой деревни. Иначе бы они сделали верные выводы.

Но Стоум не был игроком. Он был неписем. Для него все было всерьез, взаправду. Он мог видеть печать бессмертия на игроках. Но те, кто имеют высокую синхронизацию со своим персонажем, а таких игроков было на удивление мало, воспринимались неписями как часть мира.

И вот сейчас, одна часть Стоума бунтовала и требовала вступить в битву, поджечь многочисленные бочки с алхимической взрывчаткой, что стоят вдоль стен, и уничтожить тварь из болота, а другая часть требовала выдать награду за самоубийственный квест. Который никто не мог выполнить уже второй десяток лет.

Программные модули придумали старику мотивацию и тот на деревенеющих ногах подошел к воротам и открыл их. Жуткий молодой огр, по какой-то странной прихоти облаченный в свадебный наряд великана, перепачканная в грязи бессмертная, возмущенно размахивающая мечом, которым совершенно не умела пользоваться. И маленькая девочка. Девочка, при взгляде на которую едва не остановилось старое сердце.

Больше века назад ушли в лес дети. Имен их уже давно никто не помнит.

Что-то тогда происходило в лесу, что-то настолько жуткое, что само время завязалось узлом, заставляя бессмертных раз за разом предпринимать попытки остановить то, что там происходило. Задание брали все. Полководцы и простые игроки. Маги, воины, мерзавцы и герои. Когда Стоум стал старостой, он перестал выдавать этот квест всем подряд, просто по-человечески жалея тех, с кем репутация у него была хотя бы нейтральной. А вот как способ избавиться от неугодных, квест был идеален. Легендарный квест, двадцать миллионов опыта. Соблазн был такой, что никто никогда не отказался от него. И никто никогда не пытался пройти снова.

И вот…

Маленькая девочка, имя которой уже забыли. Прабабка рассказывала, что она была приживалой у местной травницы. Травница оказалась тайным малефиком, которую впоследствии, сожгли на костре паладины светлых Богов. Но это все предания. И вот теперь предания с ожившим кошмаром на пару стояли у ворот. Из любопытных серых глаз тянуло болотным холодом. Старик радостно улыбнулся, понимая, что родные в безопасности, и как бы скверно не обернулись дела, никто кроме него не умрет сегодня, и задал вопрос.

— Хорошее дело ты сделала, отроковица, не знаю, какой силе ты служишь, раз тебе помогает

тварь из болота. Сказывали старики, что добро носит разные одежды и случалось, когда правосудие вершило чистое зло. Но вот беда, история случилась давно, и в деле замешана была магия жуткая. Так что нет давным-давно родных девочки и имя ее забылось. И нет сейчас в деревне никого, кто бы смог позаботиться о ребенке. Я надеюсь, что ты, отроковица, сможешь позаботиться о ребенке?

— Конечно, мы с крошкой Рю сможем позаботиться о принцессе, дадим ей самое лучшее образование, найдем ей самого лучшего принца, и будем все вместе, втроем, жить во дворце, а принц будет ходить в гости. Сразу после того как получим причитающуюся нам награду.

Девочка, спрятавшись за огрой, с интересом разглядывала мужчин, которые, впрочем, так и не спрятали оружие. Староста осторожно опустился на одно колено перед девочкой и спросил:

— Как зовут тебя, внученька?

— Малгуторис, повелительница чумы! А для друзей Малгуша! — Ответила девочка и сунула большой палец в рот. Под боком она держала до сих пор чистого медведя.

— Малгуша, расскажи дедушке стишок! — Зачем-то попросила девочку Ита.

Малгуша рассказала.

Старосту перекосило так, словно его схватил инсульт. Женя, глядя на него, пыталась понять, сумеет ли провести реанимацию старика. А если сумеет, то переживет ли эту помощь больной.

Во взгляде Стоума зажглась искорка безумия. Он слышал имя повелительницы чумы. Силы, что периодически находит себе воплощение. Проходит кровавой косой по миру и угасает, утопленная в жертвенной крови. Да, в ту битву, что тут разгорится, определенно следует добавить одну из древнейших, безумную силу, потерявшую своего бога.

Старик молча поднялся, глаз его быстро дергался, и пошел в сторону дома. Надо было выдавать награду.

— Вот, вот видишь, какая у нас Малгуша талантливая! Даже дедушка Стоум проникся ее талантом, ты будешь писать нам песни, Крошка Рю лабать на гитаре, а я буду петь и мы будем собирать стадионы!

«Успех гарантирован!»

Поддержал Иту Кот

«Девочка явно понимает в хорошей музыке!»

Женя тяжело вздохнула и вновь промолчала. Не то чтобы ей было нечего сказать, но речевой фильтр накладывал барьеры для донесения своих мыслей до одной части аудитории, а невозможность физического насилия — до другой.

Буквально через минуту произошло сразу несколько событий. Пришёл староста, неся две очень старые на вид шкатулки. И в ворота, закрытые ранее, раздался удар чего-то очень тяжелого. Ворота заходили ходуном и жалобно заскрипели.

— Ой, а кто это такой стучит там в калитку? — Малгуша снова доверчиво спряталась за Рыжиком.

«Неприятности!»

Радостно прокомментировал Кот.

— Гости

— Сказала Женя с изрядным раздражением.

— Едаааа! — Услужливо подобрал ближайшее по смыслу слово речевой аппарат огры.

— Орки! — Закричал последний стоящий на стене ветеран с арбалетом.