В начале 2012 года копирайтер Тиффани Беверидж создала в социальной сети Pinterest «доску», посвященную жизни ее вымышленной модницы-дочери, которую она назвала Киноа.
Точнее, доска создавалась для того, чтобы высмеять абсурдно роскошный образ жизни и безумный стиль этой несуществующей дочери и ее друзей, которым Тиффани придумала имена Пилатес, Хештег, Бурсен, Амино, — и в особенности ее лучшей подружки по имени Шеврон.
Свою юмористическую доску Тиффани Беверидж назвала «Моя воображаемая модная дочь» (URL: ). В каждой публикации — фотографии детей и подростков в вычурных нарядах haute couture и «модельных» позах, невероятно забавные заголовки и тексты.
Доска произвела в интернете настоящий фурор: к весне 2014 года количество подписчиков выросло с изначальных 100 до 90 000. Тиффани заметили традиционные СМИ, и в конце концов она получила предложение написать книгу. В июне 2013 года издательство Running Press опубликовало «Уроки жизни от моей модной дочери».
Если на Pinterest и есть более занимательные доски, то мне они пока не попадались. Больше всего я люблю «пины» про Киноа за то, как в них обыгрывается неумеренный консумеризм пользователей Pinterest. Будь я социологом, обязательно предположила бы, что «Моя модная дочь» — это своеобразный постмодернистский комментарий к жизни общества потребления с его любовью к безупречным, стильным, гламурным детским образам. Но я не социолог, поэтому могу смело сказать: «Модная дочь» нравится мне просто потому, что это увлекательно и забавно.
Интересно наблюдать, как мощный голос и яркий текст творят чудеса. Я попросила Тиффани поделиться опытом присутствия в социальных сетях, рассказать о том, как рождается юмор, и о том, что она делает, когда слова никак не идут на ум.
Энн Хэндли: У вас двое сыновей. Откуда же взялась идея «воображаемой дочери»?
Тиффани Беверидж (Т. Б.): Моим сыновьям абсолютно все равно, что носить. Были бы только футболки и спортивные шорты. На Pinterest мне часто попадались фотографии прелестных вещей для девочек, но сначала я думала, что все это не для меня. А потом вдруг решила: почему бы и нет? Почему я не могу повесить у себя на страничке красивую детскую одежду? Я создала новую доску, назвала ее именем вымышленной дочери и начала понемногу таскать у друзей фотографии вещичек, которые мне нравились.
Когда я сама стала высматривать одежду для девочек на Pinterest, мне начали попадаться совершенно безумные модели и образы. И тогда, наверное, мое чувство юмора просто разбушевалось. Я подумала: ну ладно, гулять так гулять. Если уж я одеваю воображаемую дочь, почему бы не пойти до конца.
Э. Х.: Ваша доска очень смешная, но свежие публикации — самые забавные. Когда я читала ранние посты, у меня было впечатление, что вы еще только ищете свой стиль и голос. Но это не вопрос, это просто мое наблюдение.
Т. Б.: Вы совершенно правы. Образ и характер моей Киноа, безусловно, развиваются. Раньше она была гораздо бескорыстнее. А теперь ей только кажется, что она бескорыстна.
Э. Х.: Что бы вы вообще посоветовали тем, кто пишет в соцсетях?
Т. Б.: Из опыта копирайтера я вынесла три ценных урока:
1. Всегда старайтесь сказать то же самое еще раз, только покороче.
2. Доверяйте собственному голосу.
3. Шутите везде, где только возможно.
В социальных сетях так много контента, так много шума и мусора, что мы уже приучились пролистывать любую информацию со скоростью света. Если у вас есть четкая, внятно сформулированная идея и вы можете выразить ее в уникальной авторской манере, это помогает выделиться из общей массы.
А юмор (особенно в письменной форме) — товар очень редкий; если вам это дано, обязательно пользуйтесь. Кто не любит посмеяться? Вспомните какие-нибудь рекламные ролики, которые вам нравятся. Наверняка те, что запали вам в память, были забавными.
Э. Х.: А как вы обычно пишете? Можете рассказать про творческий процесс?
Т. Б.: Я стараюсь изложить историю как можно короче. Сначала я изучаю фотографии, чтобы так или иначе прокомментировать все, что попало в кадр, а затем ищу неожиданный контекст для сценки.
Однажды я работала над «пином», где девочка позирует в комнате вместе с живым фламинго, а на полу лежит искусственный снег. И процесс как-то забуксовал. Но тут мимо меня прошел десятилетний сын. Я подозвала его и спросила: «Допустим, на полу был бы не снег, а что-то другое. Если не снег, то что?» Сын, ни на секунду не задумавшись, выпалил: «Тертый пармезан!»
Я часто вспоминаю тот случай. Если бы я оставила на картинке снег, может быть, получилось бы забавно. Но с тертым пармезаном на полу вышло просто уморительно.
Э. Х.: Фото стало визуальной развязкой шутки.
Т. Б.: Да. Главное — эффект неожиданности.
Э. Х.: Вы подолгу обдумываете публикации или вдохновение приходит само?
Т. Б.: Процесс обычно очень быстрый, он занимает минут пятнадцать. Так было с самого начала, и я стараюсь не нарушать естественный ход вещей. Я всегда писала быстро и придерживалась метода Натали Голдберг: набрасывать «первые мысли», не сбавляя скорость. Я пишу одно предложение, а потом смотрю, можно ли его сжать, сократить. Затем читаю его вслух, проверяю звучание и убеждаюсь, что ключевая фраза стоит там, где нужно. Иногда еще немножко редактирую, а потом нажимаю кнопку «сохранить» и успокаиваюсь.
Я на собственном опыте убедилась: если процесс затягивается больше чем на 30–45 минут, значит, дело не идет и лучше бы его отложить. Выжимать из себя юмор я совершенно не умею. Если шутка еще не созрела, нужно дать подсознанию хорошенько ее обработать и довести до кондиции.
Э. Х.: А какую роль играет ваша аудитория? Вы думаете о подписчиках?
Т. Б.: Да, конечно. Они уже давно стали важной частью моей истории. Они требуют определенного стандарта качества, не дают мне расслабиться. Если я упущу из виду какую-нибудь деталь, мне непременно укажут на это в комментариях. Публика знает и понимает моих персонажей ничуть не хуже, чем я сама, и комментарии часто бывают такими же смешными, как изначальный текст, — и даже смешнее.
Мне очень льстит, что подписчики любят мои шутки. Лишь благодаря отклику интернет-аудитории у меня появилась возможность написать книгу.