Пенни

– Когда я нашла книгу, я не знала, что мне делать. Я уехала. Потом некоторое время сидела в машине. Вспомнила, что Южный Карлайл упоминали в новостях, поэтому стала искать #ЮжныйКарлайл и выяснила, что вечером там будет вечеринка.

– Ого.

– Кто-то запостил адрес, поэтому я вбила его в навигатор и поехала. (Вытирает глаза.)

– Понятно.

– Навигатор сбрендил. Терпеть не могу, когда такое происходит: все водил меня кругами. Я раньше никогда не ездила на южное побережье и пользовалась только местными дорогами. Мне нужно было ехать по Южной магистрали. Я не знала, как с нее съехать. Некоторые выезды оказались и на юг и на север, какие-то только на север, какие-то только на юг. Я совсем запуталась. Не знаю как, но в конце концов я доехала. (Делает глубокий вдох.) Я смотрела, как ребята ходят то в дом, то из дома, так странно наблюдать за ними. Я скучаю по тем временам, когда мы устраивали вечеринки. Может, они были не очень-то интеллектуальными, ну и пусть. Да, я неглубокая и бездуховная, но мне так лучше. (Вздыхает.)

– И что дальше?

– Я посмотрела по хэштэгу #ЮКпати, фотографии с вечеринки – все как обычно: парни и девушки пьют, танцуют, целуются по углам. Мне было неудобно заходить внутрь, ведь я никого там не знала. Я как-то больше привыкла быть хозяйкой, а не гостьей. А потом я увидела фотки ребят в куртках бейсбольной команды Южного Карлайла – они позировали с бильярдными киями и пластиковыми стаканчиками. Я подумала: а вдруг они знают Джону?

– Логично.

– Я вышла из машины и вошла в дом. Я сразу узнала ребят с фотографии: одного звали Джон, второго Гарри, а третьего Мэтт, их имена были написаны на куртках. Я прошла на кухню, налила себе газировки, посмотрела фотографии на стенах. Стремно, когда никого вокруг не знаешь. Но через несколько минут я начала сердиться. Если бы на моем месте была Солейл, вокруг нее уже увивалась бы толпа парней. А когда Джона только пришел к нам, все спрашивали: «Эй, кто этот новенький». Это бесит.

– Отлично тебя понимаю.

– Я подумала, как вела бы себя Фатима, ведь она может разговаривать с кем угодно и о чем угодно. Это помогло мне успокоиться.

– Так…

– В общем, я пошла в гостиную и заговорила с бейсболистами и их девушками.

– Что ты им сказала?

– Они спросили меня, с кем я пришла, а я не знала, что сказать. Поэтому ответила: «С Майком», потому что в любой компании обязательно найдется какой-нибудь Майк.

– Умный ход.

– А потом я спросила, знают ли они Джону Николлса.

– Все вдруг замолчали и повернулись ко мне. Бейсболисты и все, кто был в гостиной, смотрели на меня, словно я привидение. Одна девушка сказала: «Ты говоришь про Николаса Джонну?»

– О, господи.

– Я стояла, хлопала глазами, а потом до меня дошло – Джона поменял имя. Я не понимала, зачем ему это понадобилось, но он его поменял. Солейл, когда только познакомилась с ним, искала информацию о нем по неверному имени.

– Ничего себе…

– Ну, я постаралась выкрутиться. «Да-да, конечно, я имею в виду Николаса Джонну». Тогда Мэтт сказал мне. «Знаешь, я скажу тебе вежливо, так как ты девочка, только мы уже по горло сыты всякими левыми чуваками, которые суют нос в наши дела, потому что насмотрелись всякого дерьма по телику. И к твоему сведению, мы не хотим вспоминать об этом извращенце».

– Бог ты мой.

– Гарри сказал: «В спортивном лагере этот урод жил в комнате напротив нашей. Он издевался над нашим другом Дэниелом. Он забрался на комод, назвал себя мастером церемоний и подстрекал остальных, чтобы они травили и мучили Дэниела. Из-за него секцию по борьбе закрыли. Девять месяцев в центре для несовершеннолетних преступников – слишком мягкое наказание». А третий парень, Джон, сказал: «Заткнитесь вы все. Мы договорились, что больше не будем говорить об этом говнюке. НИКОГДА. Особенно с посторонними».

– И что ты сделала?

– Я убежала. Села в машину и… и поехала прямо к Фатиме. (Закрывает лицо руками.) Я же не знала, что все так обернется, честное слово. Я не хотела, чтобы с ним случилось что-нибудь плохое. (Рыдает.)

Брэди часто разговаривал по телефону с Торой, однако после совместного просмотра фильма «Почти знаменит» он ни разу не общался с Санни, Марни и Паломой. Когда Брэди только начал учиться в Морли, он убеждал себя, что тусит с этими девчонками, просто чтобы как-то скоротать время до выпуска, но теперь ему отчаянно не хватало их энергии, их болтовни, заполняющей пустоту в его жизни.

От запаха кисло-сладкого соуса, имбиря и кунжута в животе заурчало. Марни поставила пакет с китайской едой на стол в гостиной. Брэди принес из кухни одноразовые тарелки. Он скучал по цыпленку генерала Цзо из «Жемчужины Востока» почти так же сильно, как по девочкам. Когда Тора пригласила его на киновечер, он не смог отказаться.

– Надеюсь, на этот раз они положили достаточно палочек? – спросил Брэди, открывая бутылку с имбирным пивом.

Марни вытащила палочки из пакета и пересчитала – получилось шесть пар.

– Даже больше, чем нужно.

– Вот твое печенье с предсказанием. – Санни передала Брэди печенье: он всегда съедал их сразу же.

– Спасибо.

Разумеется, сильнее всего Брэди тосковал по Санни. Невыносимо избегать ее в школе. После того, как ты почти снял с девушки трусики, трудно притворяться, что этого не было.

– Ты не против, что я пришел? – спросил он.

– Нет конечно. – Санни коснулась его руки. Ей было плохо оттого, что он держал дистанцию, она винила себя за их разрыв. Им не следовало заходить так далеко. – Мы по-прежнему с тобой друзья. Я имею в виду, все мы.

– Может, после фильма поговорим наедине? – неуверенно поинтересовался Брэди.

– Да, конечно, – с улыбкой ответила Санни.

Щелкнул замок раздвижной двери. Тяжело дыша, в гостиную ворвалась раскрасневшаяся Палома.

– Эй, Пэл! Я заказала для тебя ло-мейн с креветками! – объявила Марни, доставая из пакета пластиковые контейнеры.

Палома не сводила глаз с Брэди.

– Что случилось? – спросила Санни.

– Да-да, в чем дело? – поддержала ее Тора, открывая контейнер с рисом.

– Давайте спросим у Стивена, – ответила Палома, сжимая ключи так крепко, что они врезались ей в ладонь.

– Что ты такое говоришь? Почему называешь его Стивеном? – не поняла Санни.

– Что вообще происходит? – осведомилась Марни.

– Я только что была на вечеринке в Южном Карлайле, – сообщила Палома. – Я спросила местных, знают ли они Брэди, и они рассказали мне много интересного.

– Палома, остановись, – запротестовала Санни, становясь рядом с Брэди. – Ничего не говори. Я уже знаю.

– Ты знала, что он напал на того бедолагу в спортивном лагере, и встречалась с ним как ни в чем не бывало? – воскликнула Палома.

Брэди отшатнулся. Он не хотел, чтобы все раскрылось именно так. Он собирался рассказать об этом Санни после фильма; он был полон решимости все ей выложить. Доктор Нихати предупреждала, что такое может произойти. Брэди понял, что мудрая женщина, появившаяся в его жизни, – это доктор Нихати, а не Тора. И зачем он ее не послушал?

– Что ты такое говоришь? – не поняла Санни.

– Хочешь узнать ЧТБ? – Палома вздернула подбородок. – Что ж, хорошо. Его зовут не Брэди Стивенсон, а Стивен Брэди. Он – один из зачинщиков нападения в спортивном лагере, о котором говорили в новостях. Он называл себя мастером церемоний и руководил травлей.

Натянув капюшон, Брэди побрел к выходу. В его голове звучали слова доктора Нихати: «Если Санни или Тора узнают о том, что произошло, из других источников, и им, и тебе придется нелегко».

– Прежде, чем прийти к нам, в Морли, он девять месяцев отсидел в центре для несовершеннолетних преступников, – добавила Палома. – Сама его спроси. Давай, не трусь.

Санни вспомнила, как в день их знакомства Брэди избегал встречаться с ней взглядом и как она пыталась найти в Интернете информацию о Брэди Стивенсоне.

– Брэди, скажи, что она ошибается, скажи, что это не так… – Ее голос дрогнул. – Ведь все было по-другому?..

Брэди перевел взгляд на Марни и Тору.

– Не смотри на них! – вскрикнула Санни. – Посмотри на меня и скажи, что это неправда. – Увидев его серые глаза, полные страдания, она поняла, что Брэди лгал. Он не был жертвой из Южного Карлайла. Все намного хуже: он был мучителем. – Пять процентов. Чтобы завести толпу, достаточно влияния всего пяти процентов ее участников, – прошептала она.

– А вот это принадлежит ему. – Палома вытащила из сумки экземпляр «Погружения». – Он лгал нам обо всем, даже в мелочах. Он прочел книгу еще до того, как мы познакомились с Торой. Посмотрите, там все страницы исписаны. – Расправив плечи, Палома процитировала Тору: – «Твое истинное «я» все равно проявится. Истинную сущность не спрячешь. Не в этом доме».

Брэди читал «Погружение» и скрывал? Санни выхватила книгу из рук Паломы, пролистала страницы. Они все были испещрены пометками. Санни открыла восьмую главу. Десятую. Двенадцатую. Тринадцатую.

У Санни сдавило в груди. Она вспомнила, как Брэди прикасался к ней, как целовал ее, как прижимался к ней всем телом, и почувствовала себя испачканной, оскверненной его преступлением и его ложью.

– Отдай! – Тора выхватила у нее книгу и принялась перелистывать страницы. Ее руки дрожали.

Тора открыла титульный лист.

Белый как снег.

В «Книжном обозрении» она поставила автограф на другой книге. Она написала на титульном листе: «Для Брэди. А в чем твоя драгоценная правда?» Даже в этом он солгал ей.

Брэди понимал, что ему нет оправдания. Он понял это много месяцев назад, покидая свой дом в Южном Карлайле. Родители хотели отправить его в военное училище; даже им казалось, что девять месяцев заключения – слишком легкое наказание для него. Бабушка с дедушкой настояли, чтобы он получил второй шанс, поступив в Морли. Но ни частная школа на северном побережье, ни молитвы бабушки и дедушки, ни замечательная девушка не изменят правду: прощение и «табула раса» – не для него. Груз его прошлого слишком тяжел. Он тяжелее надежд и молитв, тяжелее его души. Тихо и быстро, без хлопанья дверью и драматического прощания, Брэди покинул дом Торы.

Санни ощупью нашла диван и опустилась на подлокотник.

– Санни, ты как? – спросила Марни.

– Я не могу дышать, не могу… – Санни схватилась за сердце.

– Принеси воды, – велела Марни Паломе.

– Нет-нет… – произнесла Санни. – Мне просто нужно… – И разразилась слезами.

Тора швырнула книгу Брэди в угол.

– Отведите ее домой.

– Что? – спросила Палома, поддерживая Санни.

– Я сказала, отведите ее домой, – повторила Тора, открывая перед ними входную дверь.

– Но, Тора… – начала Марни.

Тора невидящим взглядом смотрела на неоткрытое печенье с предсказанием, лежащее на кофейном столике.

– Просто уходите. Я прошу.