С нами что-то происходит
С нами со всеми что-то происходит. Что-то очень плохое. Настолько плохое, что мне иногда хочется, чтобы получилось, как в американском фильме. Когда совсем уже плохое всё-таки произошло, те, кто выжили, наконец-то вдруг прозрели и стали жить как надо. Сразу после этого, как правило, идут титры.
Он всё время выезжает на перекресток. Пробка и без того жуткая, и видно, что впереди всё равно все замерло – нет, он выезжает на середину перекрестка на желтый свет, и встает, и наглухо перекрывает движение слева направо, и знаете, какое у него при этом выражение лица? «Да пошли вы все. Вы что, не видите, что я еду?» Впрочем, вы наблюдали. Скажите, что его вылечит?
Я не верю в чудо. При этом я знаю, что чудеса иногда происходят. Забавно, правда?
Представьте себе, что завтра всерьез затопит Лондон или Амстердам. Ну не такие же мы идиоты, чтобы предположить, что мировые магнаты тормознут свой промышленный бизнес из-за какого-то парникового эффекта. Так вот – затопит. И конечно, найдется энное количество людей, которые будут совершенно искренне переживать и даже соберут денег на постройку бесполезной дамбы и спасение сохранившихся шедевров мировой культуры. А все остальные – и их будет в сто раз больше – вздохнут с облегчением. Во-первых, Лондон, а не родной Урюпинск. А во-вторых: Амстердам – гнездилище разврата (есть такое слово «гнездилище»? Сюда очень подходит). А Лондон – вообще: чего они там о себе возомнили? Ну и правильно, что затопило.
Ребята, я не сгущаю краски.
Сегодня уже известно, что каждому живому существу, будь то крыса или человек, необходимо минимальное индивидуальное пространство вокруг себя самого, в которое без спроса не вторгается другое живое существо. Буквально несколько десятков сантиметров вокруг себя самого – капсула такая или аура, как хочешь назови. И если в нее насильно вторгаются – в любой давке, например, – то существо впадает в стресс, болеет и вообще делается неадекватным.
Может, из-за этого?
Новый президент Эквадора первым делом снял статус заповедника с Галапагосских островов. Это был один из последних заповедников в мире, хранивших жизнь Океана. Да нет, конечно не спас бы он эту жизнь в любом случае, вы что, с ума сошли? Так, продлил бы лет на пятнадцать-двадцать. А теперь китайские браконьеры (нет-нет – теперь уже законные рыбаки!) уничтожат всё живое, и в первую очередь акул – самых древних и самых красивых обитателей океана – года за два. Насовсем.
Два года или пятнадцать – велика ли разница?
Я написал письмо этому президенту. Написал и отправил, чувствуя себя полным идиотом. Даже не Дон Кихотом, бьющимся с мельницей, а блохой, пытающейся укусить самолет.
Ребята, я совсем не романтик. Я очень трезвый и практически мыслящий человек. И всё-таки. Может, что-то произойдет?
Какое-нибудь чудо?
