Информация для Хрущева

Секретарь ЦК КПСС Н. С. Хрущев начал интересоваться «атомными проблемами». Та информация, которой располагали его коллеги по ЦК, его уже не устраивала, а потому Никита Сергеевич попросил президента АН СССР А. Н. Несмеянова дать ему информацию по «супербомбе».

Президент Академии не мог не откликнуться на просьбу секретаря ЦК, а потому направил ему переводы двух статей из американских журналов, которые были сделаны в Институте научной информации АН СССР.

Статьи были весьма любопытны, а потому с ними были ознакомлены все члены президиума ЦК КПСС.

В частности, в одной статье утверждалось:

«Огромное изменение в сторону облегчения производства водородного оружия сделано благодаря открытию того, что легкий изотоп легкого металла лития, литий-6, может быть соединен химически с дейтерием, образуя устойчивую сильно-взрывную смесь „литий-6 – дейтерид“.

Как водород, так и литий имеются в изобилии и дешевы…

До открытия этого соединения считали необходимым держать дейтерий и тритий для бомб в жидком состоянии под давлением в несколько атмосфер и при температуре в несколько сот градусов Цельсия ниже нуля. Это достигалось посредством хранения взрывчатого вещества в контейнерах, помещенных в жидкий воздух.

Русские также открыли „литий-6 – дейтерид“ и сделали это, возможно, раньше американских ученых. Из заслуживающих доверия источников сообщают, что наши успехи были достигнуты благодаря анализу пыли мощного взрыва водородной бомбы русских в августе прошлого года…»

В другой статье автор утверждал:

«История водородной бомбы показывает, что полный военный секрет является мифом.

В данном случае мы имеем в виду, что американцы открыли секрет русских.

Секретом, о котором идет речь, является тот факт, что определенное направление научно-исследовательской работы имеет большее значение, чем остальные.

Такого рода информацию американские ученые получили путем анализа воздушных частиц, полученных во время испытаний водородной бомбы в Советском Союзе в августе 1953 г. Коммунистические эксперты нашли способ применить легкий металл литий в водородной бомбе, и открытие этого факта привело американских ученых, работающих в той же области, к весьма важным открытиям. Легкость, с которой им удалось разрешить некоторые проблемы в области водородной бомбы, изумила почти всех.

Как только квалифицированные инженеры узнают, что данное направление в научно-исследовательской работе является правильным, они могут бросить все другие работы и сконцентрировать свое внимание на нужном направлении. Именно информация, полученная после взрыва водородной бомбы в Советском Союзе, позволила американским ученым сделать это. В данном случае, без помощи шпионской сети или захваченных докладов, их собственные исследования были весьма ускорены знанием того, к чему они стремились».

Такие статьи в американской прессе читались как увлекательный детективный роман.

Хрущев позвонил Курчатову и поинтересовался, насколько объективны в данном случае американцы.

Игорь Васильевич ответил, что предпочитал бы, чтобы они знали меньше…

Хрущев посоветовал ускорить работы по новой бомбе: мол, пусть они удивятся еще сильнее!

Тайна ядерного арсенала

Сколько же атомных и термоядерных бомб производилось в стране?

Ответ содержится в постановлении СМ СССР № 142–84сс от 22 января 1955 года. Из него мы узнаем, что утвержден «план производства атомных и термоядерных бомб, а также атомных зарядов к ракетам Р-5м в количестве 158 штук».

Из этого числа атомных бомб – 125 штук.

Термоядерных бомб – 8 штук.

Атомных зарядов к ракетам – 25 штук.

Естественно, правительство надеялось, что план будет перевыполнен, хотя социалистическое соревнование и массовое изобретательство на атомных предприятиях не поощрялось. Главным требованием там было неукоснительное соблюдение инструкций по сборке и изготовлению изделий.

Возвращение конструктора?

18 марта 1955 года из министерства среднего машиностроения ушло письмо в президиум ЦК КПСС, в котором решалась судьба ядерного центра на Урале. В письме говорилось, что уже «приняты меры по организации работ второй научно-исследовательской базы по разработке новых видов атомного и водородного оружия».

Как и раньше, слова «атомного» и «водородного» были вписаны от руки…

В письме значилось также:

«Министерство среднего машиностроения считает, что новый научно-исследовательский институт НИИ-1011, так же как и КБ-11, должен быть ориентирован на разработку авиационных атомных и водородных бомб новых конструкций и специальных зарядов для различных видов атомного и водородного вооружения».

Далее авторы письма утверждали, что уже в 1955 году коллектив нового научного центра может активно включиться в работу по созданию оружия, так как основу его составляют специалисты, которые давно уже работают в атомной промышленности.

Директором НИИ-1011 предлагалось назначить Д. Е. Васильева, который уже семь лет работал директором завода № 418, а научным руководителем и главным конструктором – К. И. Щелкина, который много лет был первым заместителем Ю. Б. Харитона.

В общем, на Урал должны были переехать люди, хорошо известные в атомной отрасли. Многие из них уже были отмечены Звездами Героев и Сталинскими премиями за создание первых образцов ядерного оружия СССР. Да и письмо в ЦК КПСС подписали не только руководители министерства А. Завенягин, Б. Ванников и П. Зернов, но и И. Курчатов, Ю. Харитон и К. Щелкин, то есть ученые, чей авторитет не вызывал сомнений у руководителей партии и государства.

Однако не со всеми предложениями авторов письма в ЦК партии согласились.

На должность заместителей главного конструктора нового центра они предлагали А. И. Савина и В. Ф. Гречишникова. Но если в отношении второго в ЦК сомнений не было, то с кандидатурой Савина там согласиться не могли.

И речь шла вовсе не о профессионализме Анатолия Ивановича. Более того, как специалист Савин считался в стране одним из выдающихся конструкторов. Вся его карьера свидетельствовала об этом.

Студентом он начал работать на заводе № 92 в Горьком. Шла война. Фронту нужны были новые пушки. В 1943 году конструкторское бюро возглавил А. И. Савин. Ему было 23 года. Более 100 тысяч орудий выпустил завод в годы войны, а сразу после победы молодому главному конструктору было поручено создавать комплекс для получения оружейного урана. Это была одна из ключевых проблем Атомного проекта СССР. И такие установки для диффузионного разделения изотопов урана были получены! Две Сталинские премии были присуждены А. И. Савину.

Вскоре создается новое конструкторское бюро. Его задача – новые виды вооружений. Речь идет о реактивном управляемом оружии. Создается система «Комета». Савин работает вместе с сыном Л. П. Берии – Сергеем.

Под руководством А. И. Савина создается комплекс оборонных систем.

После ареста Берии на предприятиях, которые он «курировал», проходят партийные собрания. На них клеймят позором и всячески осуждают как старшего Берию, так и его сына.

Савин категорически с этим не согласен, более того, поддерживает Сергея Берию, который отказывается сменить фамилию.

Естественно, такое поведение главного конструктора не может не вызвать негативную реакцию в ЦК партии. Однако Савин упорно стоит на своем.

И в это время заходит речь о возвращении его в Атомный проект, о новом назначении на Урал.

Тени Сталина и Берии еще нависали над хозяевами кабинетов на Старой площади. Особое недоверие вызывали те люди, которым Сталин и Берия поручали самые ответственные задания. В их числе был и Савин.

Из постановления Совета министров СССР № 586–362сс «О мероприятиях по организации работ и ускорению ввода в эксплуатацию НИИ-1011» фамилия А. И. Савина исчезает.

Анатолий Иванович Савин после создания ряда оборонных комплексов морского и наземного базирования «переходит» на космические орбиты. Под его руководством появляются первые системы космической разведки и противоспутниковой обороны. Затем появляется и система предупреждения о ракетном нападении, которая исключала возможность неожиданного безответного ядерного удара.

Анатолий Иванович Савин стал Героем Социалистического Труда, ему были присуждены Ленинская, Государственные премии СССР и России, он избран действительным членом Академии наук Росси.

Будучи в Федеральном ядерном центре на Урале, я не раз слышал от ветеранов, что они сожалеют о том, что Савин работал не у них, мол, такого масштаба конструкторов в стране по пальцам пересчитать можно.

А сам Анатолий Иванович узнал о том, что его планировали вернуть в Атомный проект, от автора этих строк – сию тайну документы с грифом «сов. секретно» хранили более полувека.

Я спросил у конструктора:

– Если бы тогда вас направили на Урал, согласились бы?

Он ответил по-военному кратко:

– Если это было нужно Родине, конечно же… Иначе мы и не представляли свою жизнь…