Неугомонный Сахаров

Говорят, что высокие звания и награды «расхолаживают», мол, нужно время, чтобы пережить обрушившуюся на человека славу.

В истории нашей науки, пожалуй, никто не испытывал того щедрого ливня славы, в котором купался молодой Сахаров. И академик уже, и лауреат, и Герой. Маститые ученые и высшие государственные деятели за честь почитают познакомиться с ним, пожать при встрече руку. Ну как тут не зазнаться?!

Но молодой Сахаров относился к происходящему с юмором, мол, «пройти сквозь медные трубы легко, если не обращать внимания на звуки, которые они издают…»

Награды, слава и почет лишь стимулируют творческий взлет молодого ученого. Это был как раз тот случай, когда не успокоение, а вдохновение приходит к человеку, на груди которого засияла Звезда Героя.

И Сахаров предлагает отказаться от изделия, которое принесло ему славу. Точнее, усовершенствовать его, сделать более эффективным и дешевым.

17 октября 1953 года он направляет министру Малышеву и Курчатову свою записку о новой конструкции водородной бомбы. Он пишет:

«При обсуждении с Я. Б. Зельдовичем перспектив развития многослойного заряда, в частности идей Зельдовича об осуществлении термоядерной реакции в сжатой смеси дейтерия с тритием и Гинзбурга об использовании лития, выявилась возможность объединения этих принципов…

В настоящее время я предполагаю, что энергетический эффект изделия будет лежать между 0,8 и 1,5 млн тонн.

Техническое осуществление описанной системы не встречает непреодолимых затруднений, как показало обсуждение с тов. Харитоном Ю. Б. и другими руководящими работниками объекта.

Эта система представляет наилучший известный нам вариант водородного изделия без использования трития…»

Так началось рождение современного водородного оружия. Конечно, будет еще множество технических изменений, усовершенствований и новых идей, но фундамент останется тот, «сахаровский».

Его новая идея была поддержана сразу. Уже через несколько дней Малышев, Завенягин и Курчатов обращаются с письмом к Маленкову. Они пишут:

«Начальник теоретического отдела КБ-11 физик т. Сахаров А. Д. предложил новый тип мощной водородной бомбы.

Отличительной особенностью нового типа водородной бомбы является использование тяжелого водорода (дейтерия) в газообразном состоянии под давлением.

Сверхтяжелый водород (тритий) в бомбу не закладывается (в отличие от испытанной 12.VIII с. г. водородной бомбы типа РДС-6с), а образуется полностью в процессе атомного взрыва из лития-6.

Основной термоядерной реакцией в бомбе данного типа, как и в РДС-6с, является взаимодействие ядер дейтерия и трития. Скорость сгорания трития в новой бомбе вдвое больше, чем в РДС-6с, благодаря чему повышается коэффициент полезного действия атомной взрывчатки.

Кроме этого, в этом типе бомбы значительную роль играет также термоядерная реакция взаимодействия ядер дейтерия.

В качестве инициатора термоядерной реакции используется уран-235.

В результате осуществления новых предложений т. Сахарова А. Д. представляется возможным создать в габаритах и весе водородной бомбы типа РДС-6с бомбу с тротиловым эквивалентом примерно в 2 млн тонн вместо 400 тыс. тонн в испытанной конструкции и при значительно лучшем использовании атомного взрывчатого вещества…»

Маленков не стал разбираться в деталях нового предложения. Ему было вполне достаточно того, что бомба становится в четыре раза (!) мощнее и идет сильная экономия дорогостоящего урана-235. А потому уже вскоре постановление Совета министров о разработке новой бомбы было принято.

А у Сахарова выявилась «нестыковка»: он был единодушно избран академиком, не являясь доктором наук. Из руководства Академии попросили «исправить эту погрешность», и в КБ-11 было решено соблюсти все формальности. В качестве диссертации был представлен отчет Сахарова по предложенной им системе нового оружия.

Краткий отзыв (опять-таки «как положено») написал Ю. Б. Харитон. В заключение он написал:

«Как исключительное остроумие и смелость схемы системы, выдвинутой А. Д. Сахаровым, так и проведение расчетов, потребовавших тонкого и глубокого анализа огромного числа явлений, относящихся к самым разнообразным разделам современной и классической физики и механики, показывают, что А. Д. Сахаров является одним из наиболее сильных физиков Советского Союза. Присвоение ему ученой степени доктора физико-математических наук представляет собою только шаг к формальному признанию этих обстоятельств».

По-моему, отзыв академик Харитона был зачитан всего лишь один раз, когда ученый совет принимал решение о присвоении докторского звания Сахарову. Потом документ оказался в секретном архиве, чтобы пролежать там невостребованным добрых полвека.

А ведь очень редко Юлий Борисович Харитон так взволнованно, неформально, образно говорил о своих соратниках. Из его строк понятно, насколько сильно восхищался он талантом Сахарова!

«Ничто на Земле не проходит бесследно…»

В воздухе постоянно находилось несколько самолетов. Каждый из них после старта брал курс на Ленинград. Посадка, заправка – и вновь на юг.

И так ежедневно, круглые сутки, неделя за неделей, три месяца подряд.

О том, зачем они это делают, не знали даже летчики. Правда, их самолеты прошли спецобслуживание, к фюзеляжу были прикреплены специальные гондолы, а на выносных креплениях появились какие-то приборы, которые установили приехавшие физики. Они были молчаливы, в контакты с военными не вступали, даже жили на аэродроме отдельно – для них собрали несколько финских домиков.

Всего самолетов «Ту-4» было двенадцать. Сначала летали только четыре, но потом с завода прибыло еще восемь машин. А «Ил-28» с гондолами было шесть. Хотя классы самолетов были разные, но маршрут полетов был один: Одесса – Ленинград – Одесса.

Вскоре летчиков предупредили, что через полгода им предстоит служить уже на востоке, так что надо было готовиться к переезду. Новое назначение обещали сделать до 1 сентября, чтобы не срывать детишек со школы.

«Ту-4» и «Ил-28» взлетали и садились, и снова взлетали.

Экипажи вскоре поняли, что они выполняют какое-то очень важное задание, потому что денежное довольствие выросло значительно. А это был первый признак того, что полеты чрезвычайно важны для тех физиков, которые теперь регулярно приезжали на аэродром и осматривали гондолы. Ясно, что там стояли какие-то фильтры.

Аналогичные полеты были организованы и в КНР. Их маршрут пролегал от Пекина к Кантону и обратно.

В марте 1954 года в США было объявлено, что в районе Маршалловых островов пройдут испытания водородного оружия.

Уже было очевидно, что через две недели воздушные потоки занесут на территорию СССР радиоактивные аэрозоли. Если провести их радиохимический анализ, то можно установить тип и мощность взорванных бомб, а также конструкцию ядерных зарядов.

Оказалось, что такие исследования весьма эффективны.

В архивах Атомного проекта СССР есть отчет «О характеристиках атомных бомб, взорванных на Маршалловых островах в 1954 году». В нем тщательно анализируются все данные, полученные в СССР и КНР. Оказалось, что взрывы 28 февраля, 26 марта и 4 мая, проведенные американцами, были действительно термоядерными. Особенно мощным был второй заряд.

Фильтры собрали и «осколки» старых взрывов, что свидетельствовало о том, что атмосфера планеты довольно долго «хранит» следы ядерных испытаний.

Это стало для многих неожиданностью…

«Ничто на Земле не проходит бесследно…»