7

Сэмми хромала по больничному коридору, глядя на фамилии на дверях палат и заглядывая в те, где имен не было, на всякий случай. Она уже начала волноваться, что этой суки здесь нет, когда подошла к последней и увидела пришпиленную кнопкой открытку, на которой мультяшный пес спрашивал: «Я слышал, тебе нездоровится?»

Сэмми достала из-за пояса джинсов пистолет Джека Эванса (пояс уже не впивался в тело, ей наконец-то удалось немного похудеть, лучше поздно, чем никогда). Мушкой раскрыла открытку. Внутри мультяшный пес лизал себе яйца и спрашивал: «Тебе полизать зад?» Подписали ее Мел, Ренни-младший, Картер и Френк. Именно такого изысканного юмора и следовало, по мнению Сэмми, от них ожидать.

Стволом она распахнула дверь. Увидела, что Джорджия не одна. Но присутствие второго человека не поколебало спокойствия и полнейшей умиротворенности, которые ощущала Сэмми. Возможно, поколебало бы, если б на стуле спал невинный человек – скажем, отец этой суки или дядя, – но на стуле спал Френки, большой любитель полапать сиськи. Тот, кто изнасиловал ее первым, говоря ей, что она должна раскрывать рот, только когда стоит на коленях. И тот факт, что он спал, ничего не менял. Потому что такие парни, просыпаясь, всегда брались за старое.

Джорджия не спала: боль не отпускала, а длинноволосый, который заходил ее проведать, не предложил ничего болеутоляющего. Она увидела Сэмми, и глаза ее широко раскрылись.

– Ты шего? Убиайша отшеда.

Сэмми улыбнулась:

– Ты говоришь, как Гомер Симпсон.

Когда же Джорджия заметила пистолет, ее глаза округлились. Она раскрыла практически беззубый рот и закричала.

Сэмми продолжала улыбаться. Если на то пошло, улыбка стала шире. Крики Джорджии музыкой звучали в ушах, бальзамом проливались на ее раны.

– Трахни эту суку, – повторила она слова Джорджии. – Так, Джорджия? Это ты говорила, бессердечная сучка?

Френк проснулся, огляделся, не понимая, что к чему. Его зад уже проделал путь к краешку стула, а когда Джорджия закричала вновь, он дернулся и свалился на пол. Теперь он ходил с оружием – как и все новые копы – и потянулся к нему, говоря:

– Опусти пистолет, Сэмми, просто опусти, мы же все здесь друзья, давай останемся друзьями.

– Ты должен открывать рот, только когда стоишь на коленях и сосешь член своего дружка Младшего. – Сэмми нажала на спусковой крючок «спрингфилда».

От грохота выстрела у нее чуть не лопнули барабанные перепонки. Пуля пролетела над головой Френка и разбила окно. Джорджия вновь закричала. Она пыталась выбраться из кровати, освобождаясь от проводов монитора и трубок капельниц. Сэмми толкнула ее, и она шлепнулась на спину.

Френки все не мог вытащить пистолет. В страхе и панике дергал за кобуру, вместо того чтобы схватиться за рукоятку, и смог лишь сдвинуть пряжку ремня.

Сэмми подошла к нему на два шага, схватила пистолет двумя руками, как делали люди в телике, и выстрелила снова. Левая сторона головы Френка отлетела. Клок кожи с волосами прилип к стене. Френк приложил руку к ране. Кровь заструилась между пальцами. Потом его пальцы пропали, утонули в сочащейся кровью губчатой массе, появившейся на месте кости.

– Хватит! – закричал он. Из ставших огромными глаз текли слезы. – Хватит, не надо больше! Мне больно! – А потом: – Мама! МАМОЧКА!

– Не поминай ее, она плохо тебя воспитала, – фыркнула Сэмми и выстрелила снова.

На этот раз пуля попала в грудь. Френка отбросило к стене. Рука оторвалась от раны на голове и ударилась об пол. Из уже образовавшейся там лужи крови полетели брызги. Сэмми всадила в него и третью пулю, в то место, которым он причинил ей боль. Потом повернулась к кровати.

Джорджия свернулась калачиком. Монитор у кровати пикал как безумный, потому что она сорвала с себя все датчики. Волосы падали на глаза. Она кричала и кричала.

– Так ты говорила: трахни эту суку, да?

– Я шошалею!

– Что?

Джорджия попыталась еще раз:

– Я шошалею! Я шошалею, Шэмми! – А потом, доводя все до абсурда: – Я бефу шлова нахад!

– Слово – не воробей. – И Сэмми выстрелила Джорджии в лицо, а потом в шею. Джорджия подпрыгнула, как чуть раньше Френки, и затихла.

Сэмми услышала доносящиеся из коридора топот ног и крики. Сонные крики тревоги раздавались и в палатах. Она сожалела, что побеспокоила людей, но иногда другого выхода просто нет. Иногда приходится делать то, что ты должна сделать. А когда все сделано, можно и уйти с миром.

Она приставила пистолет к виску.

– Я люблю тебя, Литл Уолтер. Мамочка любит своего мальчика.

И нажала на спусковой крючок.

8

Расти воспользовался Западной улицей, чтобы объехать пожар, а потом выехал на Нижнюю Главную, там, где она разделялась на шоссе номер 117 и шоссе номер 119. «Похоронное бюро Боуи» стояло темное, только в окнах фасада горели маленькие электрические свечки. Он объехал здание и припарковался на маленькой стоянке, как и велела жена, рядом с катафалком, длинным серым «кадиллаком». Где-то совсем рядом рычал генератор.

Расти потянулся к ручке дверцы, когда затренькал мобильник. Он выключил его, даже не посмотрев, кто звонит, а когда поднял голову, у автомобиля стоял коп. С пистолетом в руке.

Женщина. Когда она наклонилась к окошку, Расти увидел светлые вьющиеся волосы и наконец-то связал лицо, которое они обрамляли, с именем, упомянутым женой. Диспетчер полиции и дежурная дневной смены. Расти догадался, что после Дня Купола круг ее обязанностей расширился. Но в этот вечер охрану трупов в «Похоронном бюро Боуи» она взяла на себя добровольно.

Женщина убрала пистолет.

– Привет, доктор Расти. Стейси Моггин. Два года назад вы лечили меня от ожогов ядовитого дуба. Понимаете, на моем… – Она похлопала себя по заду.

– Я помню. Приятно видеть вас уже в штанах, мисс Моггин.

Она засмеялась, потом спросила:

– Надеюсь, я вас не напугала?

– Чуть-чуть. Я выключал мобильник, и тут появились вы.

– Извините. Проходите в дом. Линда ждет. Времени у нас не много. Я буду перед домом. Если кто-то появится, дам сигнал на рацию Линды. Если приедут Боуи, они припаркуются на стоянке у похоронного бюро, и мы сможем незамеченными уехать по Восточной улице. – Она склонила голову и улыбнулась. – Это, может быть, излишне оптимистично, но надеюсь, что уедем неопознанными. Если нам повезет.

Расти последовал за ней, ориентируясь по копне светлых волос.

– Вы взломали дверь, Стейси?

– Господи, нет. В полицейском участке есть ключ. Практически все частные фирмы, расположенные на Главной улице, оставляют нам ключи.

– Почему вы в этом участвуете?

– Из-за того, что нагнетается страх. Герцог Перкинс давно бы это остановил. Идемте. И сделайте все быстро.

– Этого я обещать не могу. Я ничего не могу обещать. Я не патологоанатом.

– Тогда как сможете быстро.

Расти последовал за ней. Мгновением позже Линда уже обнимала его.