Восставший из бездны зловещий призрак Гитлера порождает множество фантастических легенд. Начиная с самого дня падения Берлина 2 мая 1945 года стоит вопрос: мертв ли он? Или в бегах? По словам выживших в его бункере, он покончил с собой 30 апреля 1945 года. Потом его сожгли, чтобы сокрыть его труп. Именно тот факт, что труп не обнаружен, продолжает быть основой для слухов и предположений о том, что, возможно, он выжил.

8 мая 1945 года Леонид Леонов, писатель, обласканный советским режимом, публикует гневную заметку в «Правде»: «Мы потребуем вещественных доказательств, что ефрейтор не превратился в оборотня. Малютки мира могут спать спокойно в своих колыбельках. Советское войско, как и войска наших западных друзей, хочет видеть труп фюрера в натуральную величину». Тон задан. Пока это окончательное доказательство «в натуральную величину» отсутствует, призрак Гитлера продолжит будоражить умы. Будут множиться слухи и вновь и вновь возникать свидетели, утверждающие, что видели его живым.

Некоторые из этих слухов основываются на реальных фактах. Один из таких рассказов напоминает сценарий шпионского фильма. Речь идет о походе U-530 и U – Unterseeboot, подводной лодки по-немецки. Несмотря на падение III рейха, эта подлодка отказалась сдаться союзникам и достигла берегов Аргентины 10 июля 1945 года. Возможно, с секретными пассажирами на борту.

Командует подлодкой U-530 совсем молодой, даже слишком молодой, офицер. Его зовут Отто Вермут, и ему всего двадцать четыре года. Этот обычный морской обер-лейтенант цур зее (чин 1-го класса) был назначен 10 января 1945 года командиром этой боевой подводной лодки. В этот последний год войны Кригсмарине (германский военно-морской флот) страдает, как и остальные армии Рейха, от вопиющего недостатка опытных офицеров.

Конечно, Отто Вермут не совсем новичок, но он еще не успел проявить себя. Он поступил в Кригсмарине сразу после начала войны против Польши, Франции и Великобритании в сентябре 1939 года. Было ему девятнадцать лет, и в его облике не было ничего от образа мужественного арийского воина, превозносимого германским режимом. Отто Вермут больше походил на утонченного студента, с его вытянутым лицом, стройной фигурой, доходящей до худобы, и с почти детским взглядом. Вскоре его назначают в U-Boot нацистского военного флота. По окончании командирских курсов в сентябре 1941 года он зачислен в экипаж в качестве вахтенного офицера. До января 1945 года, когда он оказался во главе U-530, подводной лодки последнего поколения с очень большим радиусом действия, Вермут еще никогда ничем не командовал. Судно, переданное под его начало, вполне внушительное. Подлодка имеет 76 метров в длину и может вмещать до пятидесяти шести человек. С минно-торпедными пусковыми установками, а также с ее палубной пушкой – это грозное оружие. Но у молодого командира не будет времени доказать это в деле.

Откомандированная к берегам США в апреле 1945 года, U-530 выпустила девять торпед на корабли союзников к югу от Лонг-Айленда, возле Нью-Йоркской бухты. Все эти атаки были полным провалом. Ни одна из бомб не достигла цели. Вермут узнает о капитуляции Германии и получает приказ из штаба сдаться. Он отказывается и решает бежать в Аргентину. В то время в этой стране правит военная диктатура. Даже объявив под давлением США войну Германии 27 марта 1945 года, аргентинские лидеры тем не менее продолжают испытывать симпатию и даже восхищение нацистской моделью.

10 июля 1945 года, после двухмесячного плавания, U-530 пришвартовывается в 400 км к югу от Буэнос-Айреса, в городе Мар-дель-Плата. Вермут объявляет себя пленным со всем своим кораблем и экипажем. Новость об этом быстро распространяется. А вместе с ней и подозрения в присутствии Адольфа Гитлера и его жены Евы Браун на подводной лодке. Кроме своей симпатии к фашизму Аргентина имеет в Патагонии немецкую общину, члены которой живут компактно в селениях, выстроенных в баварском стиле. Идеальные составляющие для сценария бегства Гитлера в Латинскую Америку.

Не успев сойти на берег, Вермут допрошен не только ВМС Аргентины, но и ВМС США. Немецкий офицер подозревается в том, что он уже причаливал к берегу ночью в других населенных пунктах, за несколько часов до сдачи в плен 10 июля. Воспользовался ли он этим для высадки пассажиров или выдачи некоей документации? 14 июля 1945 года в Вашингтон направляется записка от американского военно-морского атташе, базирующегося в Буэнос-Айресе. Тот сообщает о прибытии подводной лодки, которая, как предполагается, высадила на берег двух неустановленных пассажиров.

Аргентинская пресса подхватывает историю с авантюрой U-530 и публикует статью за статьей о том, что Гитлер жив. Одно из таких сообщений, датированное 18 июля, в журнале Critica утверждает, что немецкий диктатор якобы нашел убежище на Южном полюсе. В зоне, где температура воздуха приемлема для жизни. Чтобы положить конец этим слухам, Цезарь Амегино, министр иностранных дел Аргентины, вынужден вмешаться официально. В день опубликования статьи он противопоставляет официальное опровержение. Гитлер не был высажен с немецкой подводной лодки на побережье Аргентины.

Тем не менее ФБР все-таки предпримет, в свою очередь, расследование южноамериканского следа. Тем более что знаменитая американская секретная служба тоже получает странные сведения. В частности, от Роберта Диллона, посредственного американского актера из Голливуда. 14 августа 1945 года он связался с ФБР и заявил, что встречался с аргентинцем, который якобы участвовал в приеме Гитлера в своей стране. Опять эта история с подводной лодкой! Диллон сообщает подробности. Как ему стало известно, фюрер прибыл с двумя женщинами, врачом и полусотней человек. Они скрылись в холмах Южных Анд. Вроде как Гитлер страдал астмой и язвой, и он даже сбрил усы. После проверки американскими спецслужбами утка от Диллона не будет иметь продолжения.

Подобные сообщения будут копиться в офисах ФБР на протяжении многих лет. Они касаются Гитлера, а также пребывания других нацистов в Бразилии, Чили, Боливии и, конечно, в Аргентине. Но это уже не надуманные россказни.

Каналы для бегства нацистских преступников существовали на самом деле. Один из самых известных – это сеть ОДЕССА («Организация бывших членов СС». – Прим. переводчика). В течение многих лет она давала возможность функционерам III рейха бежать из Европы. Верно и то, что Аргентина предоставила убежище многим нацистским палачам. Среди наиболее известных – Йозеф Менгеле (врач в концлагере Освенцим, виновный в варварских медицинских экспериментах, проводимых на пленных), Адольф Эйхман (активный создатель «Окончательного решения еврейского вопроса» и Клаус Барбье (начальник лионского гестапо). Но никаких следов Адольфа Гитлера.

Через десять лет после капитуляции нацистов, в июле 1955 года, немецкое правосудие решает покончить наконец раз и навсегда с делом Гитлера. Берхтесгаденский суд, а это небольшой, в 7000 жителей, городок в Баварии, назначен для проведения следствия. Вполне символический выбор: германский диктатор обожал уединяться там, чтобы обрести покой. Там он построил свою личную резиденцию Бергхоф. Таким образом, этот провинциальный суд должен был вынести юридическое решение по положению дел с фюрером: мертв или жив.

Момент был выбран не случайно. Он совпадает с возвращением пленных нацистов, удерживаемых в СССР. Ключевых свидетелей последних часов Фюрербункера, а это бомбоубежище, где диктатор кончил свои дни. Приближенные к Гитлеру люди были взяты в плен Красной армией и немедленно помещены в секретные тюрьмы Советского Союза. Их свидетельства никогда не публиковались и не передавались западным союзникам. Тем более немецкому правосудию.

Тем не менее в 1955 году Москва дает согласие освободить последних военных преступников, столь многочисленных в ее тюрьмах. Политический жест, за который Западная Германия должна отплатить. Взамен эта последняя обязуется установить дипломатические и экономические отношения с СССР. Как только бывшие высокопоставленные лица III рейха прибывают в Германию, немецкое правосудие проводит их допрос. Благодаря чему и было установлено, что Адольф Гитлер и его супруга Ева Браун покончили жизнь самоубийством 30 апреля 1945 года.

Начало 2000 года. СССР уже восемь лет не существует, если быть точным, с момента своего роспуска 25 декабря 1991 года. Новая Россия пытается восстановиться на руинах коммунистического режима, трещавшего по швам уже несколько лет. Его статус сверхдержавы исчез одновременно с серпом и молотом на его флаге. Лечение либеральным шоком, в бешеном темпе проведенное Ельциным, поколебало и без того неустойчивое социально-экономическое равновесие страны. В глазах мира красная опасность с ее неслыханным ядерным арсеналом исчезла навсегда. А новая Россия больше никого не пугает.

В 2000 году для Кремля вновь появилась надежда. Новый президент только что взял бразды правления в свои руки. Правда, он молод и немного застенчив, но он заканчивает с десятилетием Ельцина с благожелательной серьезностью и сосредоточенной сдержанностью. Его зовут Владимир Путин, и ему всего лишь сорок семь лет. Этот полковник запаса КГБ ставит перед собой одну цель: вернуть своей стране прежнее величие и вывести ее в центр на шахматной доске мировой геополитики. Прежде всего он напомнит, что Россия – великая военная держава. И что это она выиграла войну против Гитлера.

27 апреля 2000 года, накануне пятьдесят пятой годовщины Победы над нацистской Германией, Москва организует большую выставку материалов из своих секретных архивов. Ее название не оставляет сомнений в намерениях президента России: «Агония Третьего рейха – возмездие». Такого еще не видели. Широкой общественности было представлено сто тридцать пять ранее неопубликованных документов. Столько и таких документов, о доступе к которым историки Второй мировой войны мечтали полвека. Донесения советских спецслужб с грифом «совершенно секретно», фотографии, вещдоки… все, что позволяет приподнять завесу над последними минутами жизни Гитлера в его бункере.

Представлен дневник Мартина Бормана, секретаря и лица, особо приближенного к фюреру. «Суббота 28 апреля: наша имперская канцелярия – не более чем груда руин. Мир висит на ниточке. […] Воскресенье 29: ураган огня над Берлином. Гитлер и Ева Браун сочетались браком». Фотографии детей Геббельса, письма нацистских чиновников, таких как архитектор режима и министр вооруженных сил Альберт Шпеер: «Гитлер разрушается на глазах. Он превратился в комок нервов и совершенно перестал себя контролировать».

Но гвоздь выставки в другом месте. В специальной комнате. В своей статье ежедневная газета «Монд» так описывает сцену: «В центре комнаты, обтянутой красным бархатом, в застекленной витрине выставлен обугленный фрагмент черепа с отверстием от пули».

Выставка пользуется оглушительным успехом. Сюда приходят представители всех крупных западных СМИ. Государственные российские органы добились своего. Ну, или почти. Однако вскоре возникают сомнения в подлинности черепа. Вопросы журналистов смущают организаторов выставки. Среди них – директор Государственного архива знаменитый Сергей Мироненко. Тот самый Мироненко, с чьей тенью мы пересеклись в длинных коридорах ГА РФ. В 2000 году он высоко держит голову. Он царствует, как самодержец, на Российских архивах. Журналисты и историки льстиво поднимают за него рюмки водки и других крепких напитков, чтобы получить его благорасположение. А особенно – разрешения приблизиться к этому осколку черепа, эксгумированному из секретных запасников.

В разгар выставки недоверчивость представителей Запада ставит гордого Мироненко в щекотливую ситуацию. Как может он утверждать, что этот фрагмент кости принадлежит Гитлеру? Такой вопрос звучит непрестанно. И напрасно Мироненко повторяет, что не сомневается в его подлинности, он прекрасно понимает, что этого недостаточно. Даже Алексей Литвин, один из кураторов выставки 2000-го, вынужден это признать: «Да, это верно, мы не проводили анализа ДНК, но все свидетельства указывают на то, что речь идет именно о Гитлере».

Свидетельства? Без достоверных научных анализов? Именно в этот момент Мироненко осознает риск потерять контроль над ситуацией и возродить полемику по поводу исчезновения Гитлера.

Вместо того чтобы отступить, он бросается в бой и отважно идет дальше. Еще одна новая экспертиза? У зарубежных ученых? Без проблем! Директор архива не слишком доволен собой. Кроме того, он понимает, что, приоткрыв этот ящик Пандоры, он уже не сможет его захлопнуть. Конечно, российские власти никогда не разрешат сделать подобные анализы. Однако предложение Мироненко возрождает надежды и – будет дано разрешение или нет – череп становится последней тайной Второй мировой войны, которую следует разгадать.

Лариса Роговая долгое время была заместителем Мироненко. Сегодня только что назначенный директор ГА РФ использует те же методы, что и ее славный предшественник. Никаких прямых столкновений с журналистами. Вокруг большого прямоугольного стола мы стоим вчетвером и разглядываем череп. Лана, оба архивиста Дина и Николай и я, с глазами, впившимися в почерневшие косточки. Все, кроме Ларисы, которая по-прежнему продолжает восседать в большом кресле из черного кожзаменителя.

Кажется, что ее забавляет то, какое впечатление мы испытываем и как нам не терпится идти дальше. Она ожидала, что мы выразим желание провести экспертизу. Так же, как шестнадцать лет назад это делал Мироненко, она, в свою очередь, допускает, что вполне возможно провести экспертизу черепа. И даже добавляет, что сама мечтает об этом. «Для нас это была бы прекрасная возможность», – добавляет она, впервые за всю нашу встречу одаряя нас улыбкой. «Да, это было бы замечательно. Мы поддержим вас в этом направлении, так что вы можете рассчитывать на нас». Дина и Николай дружно кивают головой. «Это даст нам возможность установить истину. И положить конец этой ужасной полемике. Той, что развязал несколько лет назад этот так называемый американский исследователь».

Лариса с трудом скрывает гримасу глубокого отвращения. Оба ее сотрудника застыли, словно их окатили ведром холодной воды. Они с трудом сдерживаются от возмущения. Откуда такое неприятие? Понятно, что директор ГА РФ намекает на работу, сделанную группой американских исследователей в 2009 году. Эта история наделала тогда много шума. Ник Беллантони, профессор археологии Университета Коннектикута США, заявил о том, что сделал отбор пробы костей черепа. Затем он провел анализы взятых образцов в генетической лаборатории своего университета. А результат был представлен в телевизионном документальном фильме американского телеканала History Channel.

«Костная структура очень тонкая, – сообщал американский археолог. – Мужские кости намного плотнее, а швы, соединяющие различные части черепа, указывают на его принадлежность человеку моложе сорока лет». Этим Беллантони разрушал сценарий российских властей. Кроме того, проведя тест ДНК, он утверждал, что череп, хранящийся в Москве, принадлежит женщине. Ничего общего с Гитлером. И снова появляются сомнения. Эти американские откровения возрождают теорию заговора и бегства фюрера.

Дина забирает список посещений, куда Лана вписала наши имена. Вот несколько строчек с именами наших предшественников. Указаны имена немногих посетителей, получивших привилегию ознакомиться с черепом. За более чем двадцать лет их что-то около десятка. Дина предъявляет нам листок как доказательство своей добросовестности. «Все группы журналистов и исследователей, кто видел этот череп, расписаны в этом документе. Посмотрите, имя этого американца тут не значится. Его тут не было».

Удивительным образом его нахождение в стенах ГА РФ не отмечено в реестрах. В отличие от нашего посещения. Ник Беллантони и сам не отрицает этой административной странности. Когда мы спросили его об этом по электронной почте, он просто ответил, что «Все формальности для его работы в российских архивах были осуществлены продюсерами телевизионной кампании History Channel. Так что неудивительно, что моего имени нет в этом списке. Это должно было быть зарегистрировано как History Channel или его продюсеры».

Директриса Архива отвергает такой аргумент. Чтобы более понятно объяснить нам суть дела, она выдала нам официальное письмо: «Сообщаю вам о том, что ГА РФ не заключал договора ни с телевизионной компанией, ни с г-ном Беллантони, ни с кем-либо еще на проведение экспертизы ДНК фрагмента черепа Гитлера».

Мог ли американский археолог действовать без разрешения? Российские СМИ в этом не сомневаются. Дело оборачивается государственным скандалом. Археолог из Коннектикута оказывается в самом сердце почти идеологической полемики: Запад против Востока, капиталистический блок против бывшего коммунистического блока. На российском национальном телевидении НТВ (близком к российским властям) в 2010 году вышла целая передача, посвященная сенсации Беллантони. В присутствии в том числе российских историков Второй мировой войны и других популярных деятелей, переживших войну, американец пытается успокоить страсти. И что важнее – не оказаться архивным вором. Прежде всего он уверяет, что работал совершенно законно. «Мы получили официальное разрешение от российских архивов, с которыми заключили контракт на выполнение нашей работы». Как мы уже видели, это утверждение опровергается ГА РФ.

Обратимся к сказанному в интервью Ника Беллантони на НТВ. Ведущий задает ему вопрос об анализах проб, взятых на черепе. «Вы решили предпринять эти работы для того, чтобы лично отобрать несколько кусочков от костей черепа?.»

Беллантони: Нет. Мы этого не делали! […] Знаете, есть столько трудностей в работе с обгоревшими останками. Для генетиков исследовать такой материал – это сущий кошмар. Чрезвычайно трудно извлечь из этого материала маркеры, которые фиксируют половую принадлежность. Однако нам удалось установить, что хромосомы, которые он содержит, являются женскими. Так что мы можем сделать заключение о том, что череп, который находится у вас, принадлежал женщине. Возможно, это была Ева Браун, но мы в этом не уверены.

На съемочной площадке присутствующая среди гостей дама преклонного возраста громко возмущается. Ее зовут Римма Маркова. Известная актриса, снимавшаяся в советских фильмах, она воплощает собой ностальгию по сталинскому режиму. Она яростно негодует: «Как он мог забрать эти пробы? А теперь заявляет на весь мир, что украл их! Да его в тюрьму надо за это посадить».

Беллантони: Да я просто ученый, которого пригласили исследовать этот череп.

Римма Маркова: Скажите, а кто Вам дал эти образцы? Сотрудники архивов или представители Вашего телеканала?

Снова и снова – целый допрос. Беллантони мнется. Расколется ли он прямо в эфире?

Беллантони: Нам разрешили рассмотреть и взять образцы. Это было включено в контракт. Хочу еще раз подчеркнуть, что я работал в этом проекте как ученый. Если Вы хотите узнать больше подробностей, задайте этот вопрос менеджерам канала [History Channel, NDA].

Прошло семь лет. Мы, в свою очередь, попросили Ника Беллантони объяснить нам, как он получил фрагменты черепа. Он тут же ответил: «Нашей группе разрешили взять несколько небольших кусочков обожженной кости, отколовшихся от черепа. Мы ничего не повредили и не брали образцы на самом черепе […] Я не привозил эти фрагменты в Соединенные Штаты. Они были нам переданы нашими продюсерами, когда мы вернулись в университет для проведения анализов. Думаю, что эти куски были выданы официальными лицами. Вы можете навести справки в History Channel».

Мы так и поступили. У Джоанны Форшер, которая выпустила документальный фильм Ника Беллантони о черепе Гитлера. Ее ответ на наши расспросы заслуживает краткого упоминания: «Мне часто задавали этот вопрос, но, к сожалению, я не могу раскрыть подробности того, как мы получили доступ к черепу». А в заключение загадочное замечание: «Во всяком случае, мы не можем больше обнародовать то, как мы получили доступ к черепу».

Через семь лет после истории Беллантони и группы History Channel покров тайны сохраняется. А ГА РФ остается глубоко травмированным. Лариса стискивает зубы. Но ее гнев направлен не на нас. Она устремляет испепеляющий взгляд на Дину и Николая. Речь идет о коррупции? Деньги, выплаченные сотруднику архива за то, чтобы американский исследователь оказался на несколько минут наедине с «трофеем Сталина»? «Мы не знаем, что произошло, – резко бросает директриса, вставая. – Совершенно ясно, что все это было незаконно, и мы отвергаем результаты этих анализов».

Кажется, что наша встреча подходит к концу. Нужно найти способ продлить ее, дать нам время, чтобы убедить директрису в нашей добросовестности. Мы тоже хотим провести тесты этого черепа. Кто может дать нам разрешение на это? Этот важнейший для нас вопрос, единственный, стоящий того, Лана задает его в тот момент, когда Лариса покидает комнату. Ответа нет. Не отрываясь от нее, Лана следует за ней по пятам по коридору, не отпускает ее. Вот они входят в секретариат, еще несколько метров, и директриса скроется в своем рабочем кабинете.

По российским правилам поведения мы уже не сможем туда попасть без приглашения. «А как это сделать должным образом?» – вежливо твердит Лана. «Через вас? Или Администрацию Президента?» Лариса в раздражении оборачивается. «Ну конечно, не через меня», – начинает она, а потом продолжает: «Ну, посмотрите, как происходит в Бюро расследований! Ведь это самое настоящее уголовное расследование, касающееся трупа, фрагмента трупа. И только Департамент юстиции может возобновить такое расследование».

Серые стены вокруг нас никогда еще он не казались мне такими мрачными, как в этот момент. Ловушка захлопнулась. Российская бюрократия, порождение семи десятилетий советизма, ощетинилась, приготовившись перемолоть нас. «Думаю, это может занять несколько месяцев, но я поддержу вашу просьбу». Лариса чувствует, как мы подавлены. Кажется, она даже жалеет нас. «Не волнуйтесь», – заключает она на прощание, обращаясь к нам. «Спасиба, спасиба», – Лана благодарит ее и делает мне знак последовать за ней. Лицо директрисы снова становится умиротворенным. «А кстати, кто будет проводить анализы? Найдите кого-нибудь научно безупречного, но не американца. Только не американца».