Мы с Соней дружно и весело отсалютовали друг другу, а Толя почему-то даже не улыбнулся. Он в последнее время ходит мрачнее тучи, серьезный, как моя жизнь.

Надо будет сочинить что-нибудь про Черного Короля, который мечется в поисках покоя, а постоянные тревоги не дают ему продохнуть. А что? Вполне поэтично, хоть и банально.

Толя с Соней поехали на лифте наверх, а я подошла к Реджи, которая закрывала окна особняка металлическими жалюзи. Королева, не оборачиваясь, спросила:

– Уже готова?

Я кивнула, и шлем съехал мне на глаза. Что ж он такой здоровый-то...

– Сейчас пойду к Степе, – ответила я, поправляя каску. – Хотела просто пожелать тебе удачи, поскольку не уверена, что до боя еще увидимся.

Она с улыбкой обернулась. Поправила мне скрутившийся ремень автомата, бронежилет... Потрепала по плечу и сказала:

– И тебе тоже удачи, Танюш. Но мы ведь обе знаем, что справимся, правда?

Я с энтузиазмом кивнула, и проклятущий шлем на этот раз просто упал на пол. Реджи рассмеялась и, подняв его, вернула мне.

– Когда ремешок застегнешь, будет держаться, – сказала она. – Ну, давай, беги к Степе. И не забудь потренироваться с пулеметом. Я в тебя верю.

Я чмокнула ее в щеку, хотя это казалось жутким нарушением субординации, и побежала к лифту. Спустившись на нулевой этаж, я прошла по коридору направо, к складу оружия, где и нашла Степана, который раскладывал чудовищного вида черные резиновые полумаски с белыми оголовьями и какими-то дисками по сторонам, видимо, фильтрами...

– И как ими пользоваться? – спросила я Старшего, взяв в руки один из респираторов.

– Надеваешь и дышишь, – усмехнулся Степан. – Все очень просто, Солн...

Он вдруг осекся, и я вспомнила, что он называл Солнцем Наташу... Из-за того, что ее стихия огонь и сама она «горячая, как солнце»... Меня это тогда так раздражало... Бесило, что все внимание мужиков приковано к ней... А теперь осталась только пустая комната...

Помявшись, я сунула маску под мышку и по возможности задорно заявила:

– Что ж, я тогда на башню. Ты скоро подойдешь?

Он расстроенно кивнул.

– Да, только отнесу оставшееся и заберу Жезл. Буду минут через пять.

Какая неловкая все-таки ситуация. Сказать ему что-нибудь ободряющее? Нет, я на удивление несентиментальна, когда речь идет о реальной жизни. Вот творчество, это другое дело, но сейчас не время для творчества. Поэтому я, так ничего и не сказав, быстро выбежала из оружейной.