Это же негигиенично — жить в помещении, где нет комнат. Даже в самых дешевых квартирах обычно есть человеческая ванная — с дверью, стенами и окном. Но здесь даже этого не было. Такое впечатление, что оказался в вокзальном туалете, но там хотя бы есть отдельные комнатки для женщин и мужчин. А здесь была всего лишь хлипкая стеночка, отделявшая туалет от всего остального пространства, так что как бы мне ни хотелось в туалет, сходить туда я не могла — любой мог зайти и увидеть меня. А уж о том, насколько там было грязно, и говорить не приходится. Мама мне всегда говорила, что неприятный запах в туалете оттого, что бактерии пускают ветры; а здесь, похоже, бактерии были повсюду. По крайней мере, этим туалетом могли воспользоваться далеко не все. Хотя, зайдя туда, я увидела человека, стоявшего на коленях перед унитазом и нюхавшего стульчак. Я понятия не имею, как кому-то может прийти в голову нюхать стульчак (и ведь остальные все это видели! Вы только представьте себе!). Но мало ли извращенцев, с другой стороны. Я поняла, что чего-то похожего мне и стоит ожидать, как только зашла туда, услышала ту музыку и увидела тех людей; и если бы меня спросили, чем, на мой взгляд, эти люди станут заниматься в туалете, то я, возможно, ответила бы, что они станут там нюхать стульчак.

Вернувшись, я обнаружила Джесс всю в слезах. Какой-то парень сказал ей, что Чез был здесь, но уже ушел, причем ушел с девушкой, с которой познакомился на этой вечеринке. Джесс захотела, чтобы мы все пошли домой к этой девушке, но Джей-Джей попытался убедить ее, что это не самая удачная мысль.

— Все нормально, — сказала Джесс. — Я ее знаю. Должно быть, вышло какое-то недоразумение. Наверное, она просто не знала о нас с Чезом.

— А если знала? — возразил Джей-Джей.

— Ну, — задумалась Джесс, — тогда бы я этого просто так не оставила.

— Как это понимать?

— Убивать бы я ее не стала, конечно. Я не настолько сильно разозлилась бы. Но немного помучить мне бы ее пришлось. Может, ножом бы слегка зацепила.

Когда Фрэнк разорвал нашу помолвку, я думала, что не переживу этого. Мне было жалко не только себя, но и его — для него это было непростое решение. Все случилось в баре под названием «Амблер Армс» (правда, теперь он уже иначе называется), прямо у игрального автомата. К нам тогда подошел администратор и попросил Фрэнка увести меня оттуда, поскольку никто не хотел играть, пока я там ревела в три ручья, а в обычные дни этот автомат приносил заведению неплохие деньги.

Тогда я чуть не покончила с собой, хотя много об этом думала. Но мне показалось, что я смогу со всем справиться, что все еще может измениться. Вы только представьте, скольких бед можно было бы избежать, не передумай я тогда! Ведь я бы тогда убила не только себя, но и Мэтти, но тогда я, естественно, ничего не знала.

Я не обратила внимания на нелепые угрозы Джесс в адрес той девушки. Когда мы с Фрэнком расстались, я говорила еще большие глупости: что Фрэнк был вынужден переехать, что у него было не все в порядке с головой, что он пьяница и однажды ударил меня. Все это было ложью. Фрэнк был хорошим человеком, чье единственное преступление состояло в том, что он недостаточно сильно меня любил, а поскольку это и преступлением-то не назвать, приходилось фантазировать.

— А вы были помолвлены? — поинтересовалась я у Джесс, о чем потом пожалела.

— Помолвлены? — удивилась Джесс. — Помолвлены? Это что — «Гордость и ср… предубеждения»? «О, мистер Дарси-Шмарси, позвольте же мне ответить согласием. — Ах, мисс Тупоголовая Самовлюбленность, я буду безмерно счастлив это услышать!»

Вторую фразу она произнесла дурацким тоненьким голоском. Впрочем, вы и сами догадались.

— Далеко не все люди забыли о существовании помолвки, — вступился за меня Мартин. — И ничего глупого в подобном вопросе нет.

— А ты знаешь хоть одного человека, который был помолвлен?

— Я была помолвлена, — сказала я, но очень тихо, поскольку боялась ее, и она заставила меня повторить.

— Ты? Что, правда? Ладно, а из нашего времени можете кого-нибудь вспомнить? Меня не интересуют ископаемые, которые ходят в таких туфлях и носят такие плащи.

Я хотела было спросить, что же нам тогда носить, если не туфли, но промолчала — я усвоила урок.

— Ладно, не важно. И что же это был за хр…, который решил с тобой помолвиться?

Мне все это было неприятно. По-моему, нечестно, что так получается, когда пытаешься помочь.

— Ты трахалась с ним? Точно трахалась! И как ему нравилось? Он ставил тебя раком, чтобы не видеть твоего лица?

В этот момент Мартин схватил ее и поволок на улицу.