211. Стратегия манипулирования людьми

Люди делятся на три группы. На тех, кто использует визуальный язык, аудиоязык или язык тела.

Люди первой группы («визуалы»), не замечая того, говорят: «Видишь», поскольку они общаются при помощи образов. Они показывают, наблюдают, описывают при помощи цветов, уточняют: «это ясно, это неясно, это прозрачно». Они используют такие выражения, как «розовые очки», «все это уже видели», «тоска зеленая».

Люди второй группы («аудиалы»), не замечая того, говорят: «Слышишь». Они используют звучные выражения, напоминающие о музыке и шумах: «глухой пень», «колокольный звон»; употребляемые ими прилагательные таковы: «мелодичный», «нестройный», «слышимый», «шумный».

Люди третьей группы («кинестетики»), не замечая того, говорят: «Чувствуешь».

Они оперируют ощущениями: «схватываешь», «испытываешь», «растекаешься». Они используют выражения «он сел мне на шею», «хорошенький, так бы и съел», употребляемые ими прилагательные таковы: «холодный», «жаркий», «волнующий/спокойный».

Принадлежность к группе можно определить по движениям глаз. Если человека просят что-то вспомнить и он поднимает глаза к небу, это «визуал». Если он смотрит в сторону, это «аудиал». Если опускает глаза, словно прислушивается к собственным ощущениям, это «кинестетик».

Это позволяет воздействовать на представителя каждой группы, выбирая правильный лингвистический пласт. Можно пойти еще дальше, расставляя физические «ловушки». Прикосновение к плечу собеседника в момент произнесения слов, несущих важную информацию, станет стимуляцией: «Я рассчитываю на тебя в том, что эта работа будет успешно завершена». Впоследствии каждый раз, когда вы будете класть руку на плечо этому человеку, он будет вспоминать о вашей просьбе. Это одна из форм сенсорной памяти.

Будьте осторожны, не то можно добиться и противоположного эффекта. Психотерапевт, встретивший пациента похлопыванием по плечу и словами: «Ну что, мой бедный друг, лучше не становится?», сведет к нулю лучшую в мире терапию и вернет больному все его страхи, если в момент прощания повторит свой жест.

212. Путешествие на луну

В Китае в XIII в., во время правления императоров из династии Сун, возникла мода на восхищение Луной. Величайшие поэты, писатели, певцы не признавали другого источника вдохновения, кроме ночного светила, сияющего на темном небосводе.

Один из императоров Сун, сам поэт и писатель, решил узнать о Луне все. Он так почитал Луну, что решил стать первым человеком, чья нога коснется ее поверхности. Он попросил ученых изготовить ему ракету.

Китайцы к тому времени уже научились использовать порох. Ученые прикрепили пороховые заряды к маленькой корзине, в которой восседал император. Они надеялись, что мощь взрыва доставит их повелителя на Луну. Так задолго до Нила Армстронга и Жюля Верна Китайцы создали первую межпланетную ракету. Но предварительные расчеты, видимо, были произведены слишком грубо: ракетные двигатели, лишь только фитили были подожжены, взорвались как праздничный салют.

Вместо того чтобы доставить императора династии Сун к ночному светилу, снопы разноцветных пылающих огней разнесли его на куски вместе с корзиной.

213. Цензура

Когда-то для того, чтобы идеи, которые власти предержащие считали вредными, не доходили до широкой публики, была создана полицейская инстанция: государственная цензура, обязанности которой состояли в том, чтобы просто и прямо запрещать распространение произведений, подрывающих устои общества.

Сегодня цензура изменила облик. Запретов нет, но мы гибнем от изобилия. Захлебываясь в лавине бесполезных сведений, уже никто не знает, где взять интересную информацию. Увеличение количества телевизионных каналов, публикация тысяч романов в год, выпуск километров одинаковых песен мешает появлению новых течений. Да их бы и не заметили в общей массе. Избыток пошлости душит оригинальное творчество, и даже критики, чьим долгом вроде бы является фильтрация потока, не успевают все прочесть, все увидеть, все услышать. В результате возникает парадокс: чем больше появляется телевизионных и радиоканалов, журналов и информационных изданий, тем меньше становится творчества. Распространяется серость.

214. Искусство фуги

Фуга – это шаг вперед по сравнению с каноном. Если в каноне разрабатывается одна и та же тема, которую «мучают» разными способами, чтобы увидеть, что она может дать, сочетаясь сама с собой, то в фуге может быть много тем. «Музыкальное приношение» Иоганна Себастьяна Баха представляет собой одно из лучших архитектурных решений фуги. Как многие другие, эта фуга начинается в до минор, но оканчивается, в результате переходов, достойных лучшего из иллюзионистов, в ре минор. При этом ухо самого внимательного слушателя не может уловить мгновения, в которое совершается метаморфоза.

При помощи «прыжков» тональности «Музыкальное приношение» можно без конца повторять во всех нотах гаммы. «Пусть слава короля растет как восходящая модуляция», – объяснял Бах.

Апофеозом этой музыкальной формы стал отрывок сочинения «Искусство фуги», в котором Иоганн Себастьян Бах незадолго до своей смерти хотел объяснить смертным технику музыкального перехода от простого к сложному. В разгар работы его остановили проблемы со здоровьем (он почти ослеп). Фуга осталась недописанной.

Интересно, что одну из тем этого последнего незавершенного отрывка, знаменитую тему В-А-С-Н, композитор назвал буквами своего имени. В немецком сольфеджио В соответствует ноте «си бемоль», И – ноте «ля», С — ноте «до», Н – простому «си». Bach – си бемоль, ля, до, си.

Бах жил в своей музыке и хотел как бессмертный король вознестись на ее крыльях к бесконечности.