Глава 13

Через несколько дней уезжал и Александр Львович. Он брал с собой немногих служащих, много частного имущества и еще больше ящиков с документами и чертежами, так как предполагал ревизию и модернизацию некоторых своих заводов. Поездка планировалась долгая и насыщенная.

Все было готово к отъезду. Егор заранее отвез обширный багаж своего господина на железнодорожную станцию, где его разместили в личном вагоне барона. Фон Берг всегда путешествовал с комфортом и не рассчитывал терять время – предполагалось, что работать начнут уже в дороге.

Генрих и Екатерина провожали барона на вокзал. Паровоз гудел, громко лязгал металлическими частями и грозно изрыгал пар, подобно фантастическому чудовищу. Носильщики шустро сновали по перрону. Вокзальная суета, шум и крики создавали нервозную атмосферу.

Александр Львович долго давал наставления старшему сыну, страшно утомил Генриха бесконечными нравоучениями и наконец обнял его и Екатерину, пожелал им счастья и любви и отбыл в деловую поездку.

– Ну вот, теперь, наконец-то, я могу покинуть ваш дом, – обратилась к Генриху Екатерина, с трудом сдерживая неприязнь и раздражение. Она хотела как можно скорее прекратить этот утомительный фарс.

– Я попрошу вас задержаться еще на два дня. У вас есть вопросы, и я обещал на них ответить, – Генрих говорил учтиво, но твердо. Он несомненно хотел, чтобы девушка осталась.

– С какой стати? Опять ваши уловки! – начала злиться Екатерина. Она и не думала выполнять его просьбу. – Почему я должна оставаться в вашем доме? Объяснений вы не даете, а если все-таки соизволите их дать, можете найти меня на квартире, которую вы грозились нанять. Или вы меня опять обманули?

– Я вас еще ни разу не обманул.

– Ну да, только всего лишь оклеветали перед вашим отцом.

– Еще раз искренне прошу меня простить. Хотя вижу, что это бесполезно… Да, я поступил подло, но я вас не обманывал.

– Конечно, клевета не обман, – саркастически заметила Екатерина.

Тут спорить было сложно.

– Деньги на ваш счет я положил на следующий день после того, как вы отказались принять наличные, – он протянул ей банковскую квитанцию. – Можете пользоваться хоть сегодня.

Екатерина взяла протянутую ей бумагу, не глядя небрежно сунула ее в сумочку и неторопливо пошла рядом с бароном по опустевшему перрону.

– И что? Из-за этого я должна осуществлять ваши глупые прихоти? Я хочу немедленно съехать и забыть все, как страшный сон. Итак, где же обещанная вами квартира? – она говорила напористо. Пусть считает ее жадной – она заставит его исполнить все обговоренные условия их сделки.

– Обещал и найму, но чуть позже… Я еще раз настоятельно прошу вас не покидать имение. Я не буду докучать вам без нужды, если вы пообещаете два дня никуда не выходить.

– Что за глупости! Вы хотите держать меня под замком? Я ваша пленница?! – ее негодование нарастало.

– Нет, конечно. Я прошу вас, а не приказываю. Вы можете пока готовиться к поступлению в ваш Университет – не все ли равно, где это делать? – он старался убедить ее с помощью любых доводов, и это было заметно. – Разве я прошу у вас чего-то непристойного? Просто наберитесь терпения, и все.

Екатерине не хотелось уступать, но дальше спорить было глупо. Генрих тоже не собирался тотчас удовлетворять ее ультиматумы.

Конечно, у нее теперь есть деньги. Она может просто развернуться и уйти. Снять подходящую квартиру и забыть обо всем. Но что-то же тревожит этого негодяя. Он ведет себя деликатно, даже слишком.

Возможно, стоит его послушать и еще пару дней пожить в имении. Ей это ничем не грозит. Раз он до сих пор вел себя прилично, вряд ли что-то поменяется за эти дни. Он ее ни разу не попытался совратить. Она ему явно не интересна в качестве любовницы, в этом девушка уже убедилась. А так будет возможность во всем разобраться. У нее очень много вопросов. Особенно непонятно про рыбу…

– Ну хорошо, два дня. И не попадайтесь мне на глаза все это время! Видеть вас не желаю! А потом вы ответите на все мои вопросы. На все, – подчеркнула Екатерина, сердито взглянув на барона.

– Да, на все. Даже на очень личные, если вам любопытно, – иронично посулил Генрих, видимо обрадовавшись, что она согласилась.

– Не передергивайте мои слова. Ваша личная жизнь меня не интересует, – отрезала девушка.

– Ну вот, вы опять сердитесь. Я просто хочу, чтобы вы пошли мне навстречу и не задавали вопросов, на которые я пока не вправе дать ответ. Поверьте мне, что это для вашего же блага.

– Поверить?! Ну, знаете ли! Даже слова этого при мне не смейте произносить! – возмущению девушки не было границ. – Я вам уже однажды поверила!

Глава 14

Назавтра был день летнего солнцестояния. С незапамятных времен к вечеру местные жители собирались на берегу трех небольших озер, расположенных в окрестностях Златогорска, чтобы гулять и веселиться всю ночь.

Кто-то вспоминал языческие обряды, гадал и ворожил. Молодежь водила хороводы и прыгала через костры. Кто-то искал заговоренные клады разбойников, а большинство просто развлекалось. Девушки плели венки, бросали их в озера и загадывали свои самые сокровенные желания, в основном об удачном замужестве. В этот день молодые люди часто делали предложения руки и сердца своим избранницам. Красивый и жизнеутверждающий летний праздник.

Ближе к вечеру в имении появился Алексей и велел доложить о нем Екатерине Павловне.

– Лешенька, какой ты молодец, что приехал. Какая приятная неожиданность! – сердечно встретила юношу Екатерина. Она была искренне рада его видеть – вот кто поможет ей отвлечься от тяжких дум.

– Почему неожиданность, Катя? Мы же договорились поехать сегодня вечером на озера. Помнишь?

– Прости, совсем запамятовала. Много было дел и суеты… – она вспомнила, что Генрих просил ее не покидать имение. Да и потребности куда-то ехать у девушки не было, она все еще была слишком удручена и расстроена. – В этот раз, наверное, не получится. Нет настроения, извини… Может, просто погуляем по парку? Я попрошу накрыть стол на веранде – поболтаем и перекусим. Все разъехались, и я скоро уеду отсюда. Мне даже немного грустно. Давай устроим прощание с поместьем?

– Но ты же мне обещала! – Алексей взял ее за руку и умоляюще посмотрел в глаза. – Я нанял коляску, купил твоих любимых пирожных, фруктов. Сладим отличный пикник. Улучшим твое настроение!

Екатерина рассудила, что уже довольно предавалась печали. Сегодня она может позволить отдых у озер и задушевное общение с другом детства. Вероятно, она сумеет отогнать от себя гнетущие мысли и немного развеется. Тем более она не обязана выполнять абсурдные просьбы молодого барона. Она ему ничего клятвенно не обещала и вообще ничего не должна.

А после его выходки с ее якобы беременностью, она может вести себя как пожелает. Если он не станет отвечать на ее вопросы – ради бога.

Она без этого как-нибудь проживет. И даже без обещанной квартиры. Теперь, когда у нее есть деньги, она сама может найти подходящую. Сумма на ее счету лежит очень приличная. Здесь барон ее и правда не обманул.

– Ну что ж, уговорил. Возьму накидку, и поедем, – она вошла в дом и лицом к лицу столкнулась там с Егором, который, похоже, поджидал ее.

– Екатерина Павловна, вам лучше никуда не уходить из дома, – начал он. – Генрих Александрович просил вас…

– Да ты сторожил меня! – догадалась девушка и вспыхнула от возмущения. – Когда же это прекратится? Я не намерена никому подчиняться, особенно Генриху Александровичу. Он мне не хозяин! И я ему не рабыня! Я решила поехать и поеду. Или ты попробуешь меня остановить?! – она начала злиться. – Прочь с дороги!

Екатерина подхватила шаль, лежавшую на диване, и ловко проскользнула мимо кучера.

– Передай господину фон Бергу, что я передумала сидеть в четырех стенах! – задорно и с вызовом бросила она Егору. Девушке было отрадно осознавать, что ее своеволие досадит Генриху. Пусть почувствует себя в ее шкуре.

– Едем, Алеша! – радостно крикнула она, схватила за руку своего друга и они, как озорные дети, побежали по аллее к коляске, стоявшей у главных ворот.

* * *

– Что-то случилось? – спросил Алексей Екатерину, когда они отъехали от имения. – Мне показалось, ты чем-то была озабочена. И что хотел от тебя кучер?

– Пустое. Все пустое… – Екатерина была радостно возбуждена и с удовольствием подставляла лицо ветру. – Я через пару дней съезжаю из имения. Буду жить в городе.

– Наконец то! – Алексей тоже существенно оживился. – Это замечательно, будем чаще видеться…

– Да, это и правда замечательно! Это так прекрасно! Начинается новая жизнь! Поступлю в Университет, буду учиться! – Она упивалась свободой, будто последние несколько дней провела в тюрьме.

Старый барон уехал, и все наконец завершилось. Больше не надо было ломать комедию, не надо прикидываться возлюбленной молодого нахала, не надо ему фальшиво улыбаться и нежно называть по имени – Генрих. Как вообще можно это имя произнести нежно?

Теперь можно забыть все, как страшный сон. А впереди интересная учеба и новые надежды. Она обязательно поступит в Университет, ведь она столько к этому готовилась. А потом будет работать. И будет счастлива.

День начал клониться к закату, когда Алексей и Екатерина добрались до места. По берегам озер уже расположилось много компаний, зажгли костры и их сизый дым стелился низко по земле, где-то вдалеке девушки пели песни. После знойного дня воздух начал свежеть. Приятная прохлада окутывала лес.

Алексей и Екатерина недолго выбирали место для пикника и скоро устроились под высоким и раскидистым деревом. Они ели пирожные, пили лимонад и болтали о планах на ближайшее будущее.

Екатерина была окрылена грядущими переменами. При Университете были всего лишь курсы для девушек. Но они давали право работать лекарем. Жаль, что не врачом, но все-таки тоже неплохо. А все из-за того, что нет равенства между мужчинами и женщинами. Это абсолютно несправедливо, и это давно пора изменить. Чем женщины хуже мужчин? Почему их удел только семья? Они тоже хотят работать и приносить пользу обществу. И могут делать это не хуже мужчин, а иногда и лучше.

Алексей слушал страстные речи подруги о женском равноправии вполуха. Он несмело попытался в очередной раз сделать предложение, но Екатерина опередила своего воздыхателя, заметив его влюбленный и обреченный взгляд:

– Ты опять хочешь сделать мне предложение? Вижу по твоим глазам… Ну не надо, пожалуйста… Мы уже об этом говорили, и не раз. Мы только друзья. Давай оставим все как есть, прошу тебя. – Она встала и задумчиво пошла в сторону озера. Ей не хотелось огорчать Алексея, а тот понуро шел рядом.

Начинало темнеть. Они подошли к большой компании молодежи, которая водила хоровод вокруг внушительного костра.

Огонь жарко вспыхнул – хоровод распался, девушки с визгом и смехом отпрянули в стороны. Екатерина глянула в том направлении и увидела прямо перед собой совершенно обнаженную молодую женщину с длинными растрепанными ярко-рыжими волосами. Она стояла в нескольких шагах от них и оценивающе глядела на Алексея.

Екатерина в недоумении уставилась на нее, но больше никто не обращал на обнаженную внимания. Будто ее тут вовсе не было. Вдруг рыжая посмотрела на Екатерину и перехватила ее изумленный взгляд. Зло ухмыльнулась, протянула в сторону девушки руку и погрозила ей когтистым пальцем.

– Ты видел? – невольно негромко вскрикнула Екатерина и повернулась к Алексею.

– Что видел? – не понял тот. Он был задумчив и погружен в глубокую меланхолию.

Екатерина перевела глаза в сторону, где только что стояла рыжеволосая женщина, но ее там уже не было.

– Как что?! Рыжую!

– Что за рыжая? Нет, не видел… – Алексей был огорчен очередным отказом Екатерины и не скрывал этого. Он печально смотрел на горевший костер.

– Я видел, – рядом с ней стоял Генрих. – Я же просил вас оставаться в имении! Идемте! Быстрее!

Генрих схватил девушку за локоть и решительно потащил ее прочь по тропинке. Екатерина поняла, что ей лучше подчиниться – барон был не на шутку встревожен.

– Как вы смеете так обращаться с Екатериной Павловной! Вы – подлец! – возмущенно начал Алексей, бросаясь к ним и преграждая дорогу. – Немедленно отпустите ее!

– Уйдите, не до вас! – Генрих с силой резко оттолкнул его.

Барон и его пленница почти бежали вглубь леса по едва заметной тропинке. Генрих выпустил локоть и теперь крепко держал девушку за руку. Екатерина с трудом поспевала за фон Бергом, путаясь в юбке, которая цеплялась за кусты.

– Что происходит?! – задыхаясь, спросила девушка. – Остановитесь! Куда вы меня тащите?!

– Объяснять долго. Просто делайте все, что скажу!

– Я не ваша борзая, чтобы выполнять ваши команды!

– Вам придется выполнять команды вдвое быстрее моей борзой, иначе погибнете! Если останетесь одна – бегите к поляне с тремя яблонями, там будет ждать Егор. Знаете где это?

– Да, – девушка едва переводила дух. – Почему я останусь одна?

Вместо ответа Екатерина услышала сзади треск ломаемых веток, оглянулась и с ужасом увидела рыжую, которая стремительно неслась на них по воздуху, сметая все на своем пути и протягивая вперед руки с длинными когтями.

– Ложитесь! – закричал Генрих и сильно толкнул Екатерину в спину. Она упала на влажную от вечерней росы траву. Рыжая с визгом пронеслась над девушкой, и она почувствовала, как что-то острое и горячее ударило ее сзади в плечо.

Она еще крепче прижалась к земле и зажмурилась. Раздался громкий рык, переходящий в вой, и затем Екатерина ощутила тяжелый удар падающего тела. На несколько мгновений наступила оглушающая тишина. Потом где-то очень далеко зазвучали смех и пение.

– Вставайте, все кончено. На сегодня, по крайней мере. – Генрих легонько тронул ее за плечо. Екатерина открыла глаза и села. Он стоял перед ней на коленях и внимательно смотрел ей в лицо.

– Целы?

– Кажется… – неуверенно ответила Екатерина.

– Она вас зацепила?! Где-нибудь болит? Соображайте быстрее! – барон был сильно взволнован.

– Коленка болит. Похоже, о камень разбила…

– Покажите!

– Что?! Да как вы смеете! Нахал! – девушка задохнулась от возмущения.

– Быстро, – сердито проговорил он. – Не до церемоний.

По его голосу Екатерина поняла, что это не пошлая шутка и положение серьезное. Она покорно и робко потянула юбку вверх. Чулок порвался, на колене была обширная ссадина и наливался кровоподтек.

– Не дергайтесь, – предупредил Генрих и деликатно дотронулся до колена. – Так больно?

– Нет, – она невольно вздрогнула от его прикосновения.

– А так? – Его пальцы умело и легко ощупывали ее колено. Девушку это смущало. Но он действовал как врач. Было ясно, что на данный момент его интересует только здоровье Екатерины, а не она сама.

–Щиплет, – поморщилась девушка.

– Здесь все нормально. Еще где-нибудь больно?

– В плечо что-то воткнулось, но сейчас почти не чувствуется… На ветку, наверное, напоролась, когда падала.

Он посмотрел на ее плечо.

– А вот это уже хуже. Держите корсаж.

– Что? – не поняла девушка.

Генрих взял Екатерину за руки и прижал их к вырезу ее платья.

– Вот так. Сейчас я разрежу ваше платье, надо осмотреть рану. А я не хочу лицезреть вас в неглиже – еще обвините меня в домогательстве.

Только теперь Екатерина заметила в левой руке Генриха окровавленный нож. Барон вытер лезвие о траву, разрезал платье на плече и нахмурился. Потом положил нож на раскрытую ладонь, и металл мгновенно покрылся каплями росы.

– Сейчас будет больно, потерпите. Нельзя, чтобы зараза попала вам в кровь.

Он осторожно приложил лезвие плашмя к ее ране, и Екатерина почувствовала тепло, переходящее в жжение. Она дернулась.

– Потерпите еще немного. Хорошо… Вы молодчина!

Фон Берг бесцеремонно оторвал большой кусок оборки от ее платья и ловко перевязал рану.

– Ну, вот и все.

Он подал Екатерине руку и помог подняться. Она разглядела лежащую немного впереди огромную лохматую тушу, похожую на волка.

– Кто это?

– Рыжая, которую вы видели. Потом объясню.

Генрих снял сюртук и накинул его на плечи Екатерины. Девушка благодарно посмотрела на него и только теперь заметила, что его лицо пересекают глубокие порезы:

– Она вас тоже зацепила.

Он небрежно отмахнулся:

– Ерунда, через пару дней и следа не останется. Идемте. Скоро у вас начнется озноб, а потом жар. Надо побыстрее добраться до дома.

В наступившей темноте Генрих шел уверенно, продолжая держать Екатерину за руку. Наконец они вышли на поляну с тремя старыми кривыми яблонями. Там их ждал автомобиль.

Рядом стоял Егор. Екатерина отметила, что они с бароном представляют странное зрелище: она в рваном платье, перепачканном зеленью травы и грязью, он – с расцарапанным лицом. Можно было подумать о них что угодно, но ничего пристойного на ум явно прийти не могло.

Но Егор не удивился:

– Наконец-то! Обошлось? – в его голосе звучала тревога.

– Почти, – ответил Генрих. – Екатерину Павловну рыжая тварь задела. Садись за руль, я немного не в себе. Да, и рыжую я убил…

Генрих достал из-под сидения плед и заботливо укутал девушку.

– Знобит?

Она молча кивнула. Плед не спасал от озноба.

Они быстро доехали до поместья, но со стороны заднего двора, и зашли во флигель, где жил Егор. Екатерину сильно бил озноб, она с трудом соображала, что с ней и где она находится.

Какими-то темными очень узкими коридорами и переходами с лестницами, которых девушка раньше никогда не видела, они пробрались в ее комнаты. Егор прихватил из флигеля шкатулку с настоями, порошками и зельями. Теперь он поставил ее на стол в маленькой гостиной и начал что-то мешать в фарфоровой плошке. Генрих проводил Екатерину в спальню.

– Сможете сами раздеться?

– Лучше позовите Аннушку, мне совсем нехорошо… – она едва держалась на ногах.

– Нет, это исключено. Я разрежу ваше платье, а вы постарайтесь снять его, не задевая раны на плече. Я на вас смотреть не буду. Просто разденьтесь и ложитесь в постель. Екатерина кротко кивнула. Генрих разрезал второй рукав и корсаж, отвернулся и отошел к окну.

– Легли?

– Да. Мне нужна ночная рубашка, она в комоде…

– Не нужна – она будет только мешать. Завернитесь в простыню. Егор, настой приготовил?

Вошел Егор, держа в руке стакан с зеленой жидкостью. Генрих взял его и аккуратно поднес к губам Екатерины:

– Выпейте, это снимет жар и боль. – Он бережно придерживал девушку за здоровое плечо и терпеливо ждал, пока она медленно пила.

Екатерина беспрекословно выполняла все требования барона. Она понимала, что тот хочет ей помочь. Генрих еще раз осмотрел ее рану.

– Ну что же, обойдемся без врача. – Он был удовлетворен. – Все не так страшно, как могло быть. Вам очень повезло.

Девушку уже не смущало, что он видит ее полуголой, завернувшейся в простыню. Ей было очень плохо, озноб прекратился, но начинался жар. Голова стала тяжелой, и все кости ломило, как при сильной простуде.

Генрих еще раз обработал ее рану какой-то вязкой мазью и прижал к ней ткань, смоченную в прохладном травяном отваре. Опять ловко наложил повязку, словно делал это постоянно.

– А теперь ложитесь и отдыхайте. Завтра будете совсем здоровы, – он помог ей лечь на бок и осторожно накрыл одеялом.

В полубреду она тихо прошептала:

– Барон, вы редкостный негодяй, но очень обаятельный и добрый.

– Знаю… – откуда-то издалека донесся до нее знакомый, чуть насмешливый голос. – Спите…

Екатерина почувствовала, как тяжелеют ее веки, и провалилась в темную пропасть глубокого сна.

* * *

— Егор, мы забыли про верного друга Екатерины Павловны. Наверняка он не успокоится и примчится «спасать» ее. – Генрих устало вздохнул. – Надеюсь, ты его не слишком сильно оглушил?

– Самую малость, иначе бы он от вас не отстал.

– Ты всегда появляешься вовремя, – барон благодарно улыбнулся.

– До утра этот господин сюда не доберется. Я успел распрячь его коляску, а лошадь как следует пугнул. Пришлось всю упряжь перерезать – зато быстро получилось… Вряд ли его кто-нибудь согласится везти сюда – все гуляют.

– Все же надо немедленно предупредить сторожа и привратника и спустить собак. Иначе он будет путаться под ногами. Излишне пылкий юноша с чрезвычайно живым воображением.

– Все сейчас сделаю, Генрих Александрович, не беспокойтесь. Я посижу с Екатериной Павловной. Если ей будет хуже, сообщу вам. Идите отдыхать, вам надо как следует выспаться… Удача, что вы не пострадали от рыжей…

– Ты прав. Повезло в очередной раз. Завтра будет трудный день. – Генрих еще раз заглянул в спальню Екатерины, убедился, что она крепко и спокойно спит и пошел к себе.