Глава 22

Итальянский полдень напитан солнцем и ароматом цветов. Екатерина стояла перед открытым окном и смотрела, как с виллы уезжает роллс-ройс, ослепительно сверкая хромированными деталями под лучами яркого солнца. Он величественно объехал фонтан на подъездной площадке и медленно покатил к распахнутым кованым воротам, тихо шурша шинами по мелкому гравию. За рулем сидел Егор.

Генрих обернулся, и они встретились взглядами. Екатерина помахала ему рукой. Он, похоже, не ожидал от нее ничего подобного и не сразу ответил. После секундного замешательства фон Берг тоже помахал в ответ, и от этого на душе у девушки стало тепло. Зря, она похоже, с ним так жестока. Не стоит его сильно мучить. Барон этого не заслужил. Или все-таки заслужил?

Екатерина улыбнулась и глубоко вздохнула. Она прошлась по анфиладе комнат, поздоровалась с пожилой дамой, сидящей в столовой. Сегодня девушка находилась под присмотром немолодой итальянки. Довольно крупная женщина пила чай и с удовольствием налегала на печенья. Интересно, в случае необходимости она сможет дать отпор вооруженным бандитам? Видимо, да. А по ней и не скажешь – обычная римская матрона.

Вскоре с визитом прибыл Жан-Пьер. Молодой человек держал в руке крупный ананас. Он торжественно вручил его девушке. Такой внимательный и деликатный. Никогда не приносит цветов, очевидно, щадит чувства Генриха. Но и с пустыми руками тоже не приходит. Прошлый раз принес небольшую корзинку с виноградом. До этого – коробку прекрасных шоколадных конфет. Да, Екатерине повезло, что ее спас такой благородный мужчина.

Жан-Пьер поцеловал руку девушки.

– Как настроение? – живо поинтересовался он.

– Отличное настроение. Сегодня мы будем вдвоем. Ну, или почти вдвоем. Меня оберегает пожилая дама. Кажется, раньше работала охранницей в женской тюрьме. Весело. Уж даже и не знаю, от кого и зачем меня так тщательно охранять?

– Думаю, ваш жених лучше знает, от кого, – невольно вздохнул Жан-Пьер. – Сегодня я принес совершенно удивительную книгу – «Утраченные виллы Рима и его окрестностей». Мы сможем увидеть то, что сохранилось только на рисунках и гравюрах. Прекрасные дворцы времен Великой империи. Жаль, что теперь это в лучшем случает только руины.

– Ну, от некоторых хотя бы руины остались, – улыбнулась ему девушка. – Пойдемте в гостиную. Хотите чаю?

– Нет, благодарю. Возможно, позже. Я сегодня свободен весь день и когда надоем вам, только скажите. А то я могу просидеть у вас в гостях до поздней ночи.

– Буду этому только рада, – кокетливо улыбнулась Екатерина. – Значит, чай попьем попозже. И прикажу нарезать ананас. Он будет хорош в сочетании с шампанским. Не возражаете?

– Надо было захватить шампанское. Как я не подумал об этом? – молодой человек был не на шутку расстроен. – Недопустимая оплошность с моей стороны.

– В доме оно наверняка имеется. Так что не расстраивайтесь по пустякам. Но у меня есть для вас небольшой сюрприз. Я нашла интересную книгу в библиотеке фон Берга. Вам должна понравиться – «Французская революция и ее влияние на культуру Италии». Хотя, возможно, вы ее уже читали. Но барон сказал, что это очень редкое издание, без цензуры и купюр.

– Нет, не читал, увы. Я только слышал об этой книге.

– Фон Берг любезно позволил мне показать вам ее.

Они расположились у небольшого столика, на котором лежала книга. Именно о ней говорила девушка. Жан-Пьер удобно уселся на широком диване, а Екатерина устроилась в глубоком кресле напротив него. Молодой человек бережно провел ладонью по кожаному переплету ценной книги.

– Буду очень рад почитать ее. А возможно, и сделать некоторые выписки. Как думаете, господин фон Берг не станет возражать?

– Нет, он сказал, ему будет приятно, если он сможет хоть чем-то отблагодарить вас за помощь мне.

– А мне казалось, он не очень доволен, что я навещаю вас, – молодой человек машинально полистал книгу. – Уникальное издание.

– Господина фон Берга можно понять, – Екатерина метнула на Жан-Пьера короткий взгляд.

– Да, безусловно, его можно понять.

Девушка поднялась и прошлась по комнате. Она что-то хотела сказать молодому человеку, но не знала, с чего начать. Жан-Пьер смотрел на нее с плохо срываемой тревогой.

– Вас что-то беспокоит? – осторожно поинтересовался он.

– Да, – Екатерина остановилась перед ним в задумчивости. – Вы мой друг, и я хотела бы поговорить с вами, посоветоваться и узнать ваше мнение.

– Готов помочь, чем смогу, – живо ответил ей молодой человек.

Екатерина уселась рядом с ним на диван и некоторое время молчала.

– Все в моей жизни очень запуталось, – начала она издалека. – За последние дни столько всего произошло. Я вам бесконечно благодарна за поддержку и терпение. Без вас я бы просто сошла с ума. Права, правда. Прошлого не помню. Оказалась в огромном городе одна по собственной глупости. Да еще на меня и напали. Кстати, я никому не рассказывала, при каких обстоятельствах мы с вами познакомились. Думаю, не стоит лишний раз давать повод для волнений.

– Полностью с вами согласен, – поддержал ее Жан-Пьер. – Обещаю сохранить подробности нашего знакомства в тайне.

– Благодарю за понимание.

Девушка снова поднялась, прошлась по комнате и вернулась к столику с книгами. Она задумчиво перекладывала их с места на место.

– Точно не хотите чаю сейчас? – осведомилась она.

– Нет, – молодой человек внимательно смотрел на нее. – Я вижу, вас что-то тяготит. Можете смело мне довериться. Что бы вы ни сказали, это останется между нами.

– Даже не сомневаюсь, – слабо улыбнулась девушка.

Ее волнение нарастало, и оно передалось Жан-Пьеру.

– Надеюсь, вас здесь не обижают? – в его глазах вспыхнул гневный огонек. – Я смогу защитить вас!

– Нет, нет. Ничего подобного. Скорее наоборот, – успокоила его Екатерина. – Я постоянно думаю о фон Берге. Я несправедлива к нему. Вижу, как он переживает за меня.

– Да он вас просто ревнует! Совершенно необоснованно и очень грубо.

– Он любит меня…

– Если он вас действительно любит, то должен проявлять терпение. К тому же доверие – основа любви. Разве не так?

– Согласна. Но он столько пережил за последнее время. Сначала на меня напали, и я лишилась памяти. Потом ушла, и он не знал, где я и что со мной.

– Совсем недавно вы не находили для него оправданий, – заметил молодой человек, саркастически усмехнувшись. – Что же с вами произошло?

– Ничего со мной не произошло, – она печально посмотрела на Жан-Пьера. – Просто я начала рассуждать здраво. Написала письмо на родину, в Злагогорск, в городскую управу. Сегодня мне пришел ответ, и его никто не вскрыл. Барон передал его мне лично в руки и не задал ни одного вопроса. И он был очень печален.

– Вам стало жаль его?

– Да.

– Жалость унижает человека.

– Знаю. Но я сейчас не об этом. Я описала всю свою историю и задала несколько вопросов. Чиновник, к которому попало мое письмо, оказался хорошим человеком, навел справки и ответил мне очень подробно. Представьте, ни фон Берг, ни Изварин мне не солгали.

– А не могли они подделать письмо?

– Зачем?

– Чтобы завоевать ваше доверие.

– Я отправила письмо, когда еще жила в гостинице, но уже приняла решение вернуться на виллу. Так что никто не мог знать, какие вопросы я задала. А адрес я, естественно, указала уже этот – вилла «Счастливая мечта».

– Весьма благоразумно с вашей стороны, – заметил молодой человек, и в его глазах промелькнул странный огонек. – Вы просто молодец.

– Возможно, – кивнула девушка. – Возможно, я и благоразумна. Но, так или иначе, я и правда жила в Златогорске, служила гувернанткой в доме фон Бергов и была невестой наследника оружейной империи. Конечно, чиновник собрал для меня только официальные сведения. Они сухи и не предают истинных причин моего странного решения выйти замуж за барона. И уж конечно, непонятно, зачем это нужно ему. Но факт остается фактом. Мы были помолвлены. Даже объявление в газету дали. Вот вырезка, – девушка взяла со столика конверт и протянула его Жан-Пьеру. – Можете посмотреть. Если хотите, переведу для вас письмо.

– Нет, зачем? – молодой человек повертел в руках вырезку из газеты. – Похоже, это не подделка.

– Так что я приняла решение. Но сомнения все еще мучают меня. Завтра барон уезжает по каким-то неотложным делам на несколько дней во Флоренцию. Я решила, что соглашусь выйти за него замуж и сообщу ему об этом сегодня вечером.

Жан-Пьер потерял дар речи. Он смотрел на девушку с испугом, если не сказать, с ужасом.

– И я поеду с ним. Мы поженимся во Флоренции, – обреченно закончила Екатерина, смахнув невольную слезу и вздохнув.

– Нет, подождите, так нельзя, – запротестовал Жан-Пьер. – Не принимайте опрометчивого решения. Ведь барон вас не торопит.

– Не торопит, но я вижу, как он страдает. Не могу спокойно смотреть на это. Он любит меня, и это очевидно.

– И поэтому позволил себе кричать на вас при мне? – не унимался молодой человек. – Он вспыльчивый самодур, как вы недавно говорили сами. Не обрекайте себя на мучения рядом с несдержанным ловеласом. Его любовные похождения будут преследовать вас всю жизнь.

– Что это с вами? – вскинула девушка брови в деланном изумлении. – Совсем недавно вы так рьяно защищали барона и даже уговорили вернуться на виллу. Не так ли?

– Я не уговаривал вас выходить за него замуж. И за это время многое изменилось, – вздохнул Жан-Пьер.

– Что же изменилось, позвольте полюбопытствовать? – Екатерина насмешливо смотрела на него.

Жан-Пьер порывисто поднялся и едва не опрокинул маленький столик. Он нервно прошелся по комнате, подошел к девушке, но тут же вернулся к дивану и сел на подлокотник.

– Я понял, что очарован вами и влюбился в вас безоглядно. Все произошло так быстро. Это странно звучит и мало похоже на правду, но это так, – вздохнул молодой человек и отвернулся. – Не так я хотел признаться вам в своих чувствах… Но вы не оставили мне выбора.

Неловкое молчание повисло в воздухе. Через несколько секунд девушка подошла к нему и тронула молодого человека за плечо.

– Признаюсь, не ожидала ничего подобного. Вы мне тоже очень симпатичны.

– И только?

– Но мы же едва знакомы…

– А я думал, что мы друзья…

– Так и есть. Но для любви этого мало.

– Знаю, но я надеялся, что у меня еще есть время на то, чтобы вы смогли меня лучше узнать и полюбить. Да и к фон Бергу, как я понял, вы совсем равнодушны.

– Да, это так. Я его просто жалею.

– И вы собираетесь прожить с этой жалостью всю жизнь? – Жан-Пьер поднял глаза, и Екатерина увидела в них мольбу.

– Вот это меня и останавливало до сегодняшнего дня, – призналась девушка. – Как вы уже сказали, жалость унижает человека. Вряд ли она сможет перерасти в любовь. Зато фон Берг будет безмерно счастлив. Разве это плохо? Уже одно то, что я смогу подарить радость и счастье другому человеку, заставляем мое сердце учащенно биться. Возможно, со временем, я смогу если не полюбить, то, по крайней мере, привыкнуть к нему. И когда родятся дети, я думаю, все у нас наладится…

– Прошу вас… – горячо начал Жан-Пьер. – Нет, умоляю вас! Не говорите пока ничего фон Бергу. Повремените с судьбоносным для вас решением. Уж если непременно надумаете стать женой барона, сообщите ему об этом, когда он вернется из поездки.

– И что даст мне эта передышка? – грустно улыбнулась девушка.

– За это время я попытаюсь завоевать ваше сердце, – страстно произнес Жан-Пьер. – Вы хотите пожертвовать собой и осчастливить фон Берга. Но ваш поступок сделает несчастным меня. Разве это справедливо? Счастье одного за счет несчастья другого. Я бы не стал говорить вам подобных вещей, если бы вы любили барона. Но очевидно, что он вам даже не нравится.

– Увы, это так, – вздохнула девушка. – Но если бы вы только видели, как он мучается, вы бы поняли меня. Душевные страдания ничуть не легче физических. Мне на него невыносимо больно смотреть.

– Не буду очернять в ваших глазах барона и говорить все, что думаю о нем, но, вспомните хотя бы о его многочисленных любовных похождениях, – продолжал настаивать молодой человек.

– Я о них никогда не забываю. Но, уверена, для фон Берга это все в прошлом. Он искренен со мной. И очень несчастен.

– Скорее, жалок.

– Возможно, вы и правы. И вы меня убедили. – Екатерина пытливо смотрела в глаза Жан-Пьера, словно пытаясь проникнуть в самые отдаленные закоулки его души. – Я сообщу о своем решении барону только после его возвращения. Пока не знаю, какое оно будет. И я не хочу давать вам ложную надежду. Но вы мне очень симпатичны. Даже не представляете, насколько. Так что, возможно, за это время вы и правда, сможете убедить меня в искренности ваших чувств. Вот тогда мне станет искренне жаль фон Берга.

Она встала с кресла и задумчиво подошла к окну. Жан-Пьер тоже поднялся и нерешительно спросил ее:

– Позволите посетить вас завтра?

– Как всегда, буду очень рада видеть вас, – Екатерина повернулась к молодому человеку. Она снова излучала доброжелательность. – Барон уезжает до конца недели. Его неоправданная ревность не будет нас угнетать все эти дни. Признаюсь, я немного устала от печального вида фон Берга. Он нагоняет на меня тоску. Нехорошо так говорить, но это чистая правда.