Глава 9

Отвернувшись от окна, Душка посмотрела на Мэрили так, будто только теперь поняла, где она и с кем разговаривает. И было очевидно – обе женщины сейчас предпочли бы оказаться в любом другом месте.

Душка резко встала, держась за спинку стула.

– Мне пора идти. Принесете тарелки обратно, когда все съедите. Просто оставьте их на крыльце – не нужно стучаться мне в дверь и вынуждать меня подниматься, когда я не намерена этого делать.

– Хорошо. – Мэрили, поднявшись, вслед за Душкой вышла из кухни.

Лили, так и сидевшая за ноутбуком – Мэрили непременно нужно было что-то сказать по этому поводу, – подняла глаза и посмотрела на мать.

– Мам, Бейли только что мне написала, что печенье они отправят назад вместе с подносом. Наверное, они ожидали увидеть стикер с надписью «без глютена, без орехов и без молока».

– Но в них все это есть, – растерянно сказала Мэрили.

– Вот именно. – Лили вновь принялась печатать.

Не в силах смотреть на Душку и не желая комментировать слова по поводу подноса, Мэрили обрадовалась, услышав шум мотора. Она узнала грузовик Уэйда еще до того, как оттуда выбрался сам Уэйд. Мэрили впервые обратила внимание, как хорошо на нем сидят джинсы и как прекрасно может смотреться футболка на мужчине с хорошей фигурой.

Закрыв глаза, Мэрили мысленно отругала себя. Она только что развелась, она – мать двоих детей… не говоря уже о том, что она всегда предпочитала мужчин в костюмах и галстуках.

Мэрили открыла дверь, как раз когда он дошел до крыльца и когда Лили крикнула из соседней комнаты:

– Мам, папа Бейли говорит, что ты красавица.

Мэрили вздрогнула, представив, что еще могла подслушать Бейли в разговоре, который, вероятно, не предназначался для ее ушей. И к чему он вообще мог такое сказать? Она занервничала.

– Неудивительно, – заявил Уэйд, заходя в дом. – И, кстати, о красавицах, – рад тебя снова видеть, Душка. – Наклонившись, он обнял старую женщину. – Вот хорошо, что ты поклялась больше не иметь дела с мужчинами, а то бы я тебя совратил.

Душка сделала вид, что хмурится.

– Твоей маме следовало бы поучить тебя хорошим манерам, Уэйд.

– С манерами у меня все в порядке. Я просто спятил, увидев столько красоток.

Душка покачала головой, но ее щеки разрумянились, и это было гораздо лучше, чем мертвенная бледность ее лица, когда она рассказывала свою историю.

– Ну хватит, Уэйд. Зачем ты пришел?

– У меня идея. Можно прибить несколько полок в прихожей между спальнями. Но мне, конечно, нужно узнать мнение Мэрили и кое-что измерить. У нее много книг, которым негде жить, так почему бы не навешать еще полок. Еще я в прошлый раз заметил, что двери в подвал сгнили и пора бы их заменить. Хотел рассмотреть получше. Близится сезон ураганов, непременно будет торнадо, а то и два, и я хочу убедиться, что с самим подвалом все в порядке.

– Ну вперед. А я пошла домой смотреть шоу «Южное убийство». Счет можешь оставить у меня под ковриком. И, пожалуйста, убедись, что там не только одни нули, потому что я в любом случае намерена послать тебе чек.

– Хорошо. – Он пристально посмотрел на нее. – У тебя все в порядке? Ты что-то совсем бледная. Посиди минутку, отдышись.

В общем-то, она и так уже сидела в мягком кресле возле дивана. Мэрили заглянула к Лили и, увидев, что дочь по-прежнему сидит в «Фейсбуке», вместо чтобы делать уроки, захлопнула ноутбук.

– Мы потом об этом поговорим, – тихо сказала она. Лили с удивлением обвела глазами комнату, осознав наконец, что она здесь не одна.

– Хотите еще чаю? – спросила она Душку.

– Нет, если только вы не собрались меня убить. Но я не против выпить воды из-под крана. Не слишком холодной, не слишком горячей.

Мэрили случайно взглянула на Уэйда, и от его широкой улыбки ей захотелось смеяться. Она быстро вышла из комнаты, налила воды в стакан и так же быстро вернулась обратно.

Уэйд вынул рулетку, встал позади дивана.

– Хочу кое-что перепроверить. – Он со стуком положил на пол металлическую рулетку. – А тебе, Душка, я принес полную сумку пакетиков сахара и кетчупа. Пополнишь, так сказать, свою коллекцию. Я часто езжу по работе в Форсайт и ем там всякий фастфуд. Когда принесу тебе счет, сумку тоже оставлю на крыльце.

Душка приподняла подбородок.

– Не надейся меня смутить. Сахар и кетчуп выдают всем. Могу их брать сколько захочу. – Она отхлебнула воды и посмотрела на Мэрили, будто собираясь дать ей новое задание.

– Ну вот, – сказал Уэйд, двигая рулетку по деревянному полу, – я позвонил тому приятелю с работы, о котором вам говорил. У которого дедушка с бабушкой из Сандервилля. Уильям и Шэрон Вест. Они сейчас в доме престарелых в сельской местности, но еще в здравом уме. Я спросил, помнят ли они вас, но они не помнят. Странно, это же совсем небольшой город. – Поднявшись с пола, он нажал кнопку на рулетке, и та с шипением, как змея, убралась обратно. Уэйд склонил голову набок.

– Как ваша девичья фамилия?

– Я не понимаю, как…

– Талбот, да, мам? – закричала Лили с дивана.

– Талбот, – повторил Уэйд, медленно качая головой. – Не-а, ни о чем не говорит. Когда я не могу вспомнить лицо или имя, это просто с ума меня сводит. Я всегда хорошо запоминаю и то и другое.

– Ну, может, я похожа на кого-то вам знакомого, потому что мы, честное слово, никогда не встречались. – Мэрили вытерла руки о шорты, чувствуя, как взмокли ладони. – Лучше покажите мне, что вы намерены сделать в прихожей.

Она повела его туда, радуясь, что в тусклом свете он не увидит ее лица. Пока он измерял, к дому подъехала еще какая-то машина. Извинившись, она быстро пошла к двери, понимая – это может быть только один из двух людей.

– Мам, папа приехал! – закричал Колин. Сквозь ширму его голос звучал еще громче.

Мэрили поймала себя на том, что заправляет волосы за уши и расправляет рубашку, облизывает губы, чтобы они не казались такими сухими. Она ненавидела себя за то, что по-прежнему хочет быть для него красивой. Что все еще его любит. Все еще отчаянно хочет, чтобы он вернулся. Она ненавидела себя за все это, но ничего не могла поделать.

– Папочка! – завопила Лили и, забыв о том, что ей нельзя двигаться, поковыляла к двери.

И вот он, Майкл, светловолосый, загорелый, светло-карие глаза кажутся зелеными из-за изумрудной рубашки. Дорогой, известной марки рубашки, которую Мэрили никогда не видела. Она ощутила горечь на языке, представив, как эту рубашку покупает Тэмми. Как Тэмми снимает ее с него.

– Привет, Мэрили.

Одной этой фразы хватило, чтобы сердце сжалось, а колени подкосились. Несмотря на все, что произошло, он по-прежнему оказывал на нее этот эффект. Он был плохой привычкой, от которой она не могла избавиться, как зависимые от никотина жаждут сигарет, даже вынужденные дышать сквозь кислородную маску.

– Привет, Майкл. – Ее голос прозвучал сдавленно, но она не стала сглатывать ком в горле, чтобы он ни о чем не догадался. – Ты спутал. В эти выходные с детьми я.

– Нет, я ничего не спутал. Лили написала мне, что вывихнула лодыжку. Уточнила, что все хорошо, но мне захотелось ее увидеть. Я пытался до тебя дозвониться, но не смог.

Мэрили нахмурилась, пытаясь вспомнить, когда в последний раз проверяла телефон. Вчера был безумный день – вся эта вечеринка и поездка домой с Дэниелом Блэкфордом. А сегодня она слишком переживала из-за Лили, носилась с ней и даже не подумала взглянуть, кто ей звонил.

– Наверное, мобильный в сумке. – Мэрили подошла к столу, где вчера ее оставила. Затаив дыхание, порылась в кармашке, где всегда лежал телефон, потом в самой сумке, прежде чем смириться с неизбежностью. – Я забыла его у Блэкфордов.

– Надеюсь, на нем пароль. В таких ситуациях это необходимо.

Пароля не было. Было намного проще не вводить его каждый раз, когда хотелось включить телефон. На работе она всегда отключала его и клала сумку в ящик стола, так что поводов для волнения не было.

– Ох, Мэри. – Майкл провел руками по лицу. – Скажи хотя бы, что ты переименовала список «пароли». Потому что, если кто-то туда влез, отыскать его будет нетрудно.

На этот раз она сглотнула ком в горле, и ей было наплевать, что Майкл увидит, потому что она изо всех сил пыталась не расплакаться. Она и сама не знала, почему ей так этого хочется – может быть, от унижения в минуту, когда ей хотелось казаться сильной и самодостаточной. Показать, что он, бросив ее, не смог ее растоптать. И эта попытка потерпела крах.

Уэйд медленно вышел из прихожей с таким видом, будто ему и полагалось здесь находиться.

– Не думаю, что Блэкфорды полезут в ее телефон. А если полезут, то уж скорее усовершенствуют. – Он протянул руку Майклу. – Уэйд Кимбалл. Рад знакомству.

Он не удосужился объяснить, кто он, и что здесь делает, и что делал в прихожей, ведущей в спальню. Мэрили подумала, что он намеренно так поступил, и не смогла сдержать улыбку. Майкл пожал ему руку и представился.

– А это наша добрая подруга Душка Прескотт. – Уэйд указал на старую женщину, которую совсем скрыла из вида фигура Майкла.

– Я снимаю у нее коттедж, – пояснила Мэрили. – Душка, это мой муж… то есть бывший муж, Майкл.

Душка смерила его мрачным взглядом, и Мэрили ощутила странное чувство, что пожилая женщина с ней заодно. Она не поднялась с места, не сказала ни слова, лишь сверлила Майкла глазами, будто надеялась, что он превратится в груду пыли.

– Рад познакомиться, – неуверенно сказал Майкл, впервые растерявшись в подобной ситуации.

– Хрум, – только и ответила Душка, не сводя с него глаз.

Он попытался натянуть улыбку, будто его часто пытались сглазить и в этом не было ничего особенного. Повернувшись к Мэрили, он сказал:

– Вот что я подумал: если Лили хорошо себя чувствует, может, дети сходят со мной в «Крекер Баррел» пообедать? – Он ощупал свои карманы, как бы проверяя, при нем ли кошелек, и Мэрили обратила внимание на палец его левой руки, на заметный след в том месте, где одиннадцать лет было обручальное кольцо. Она не должна была удивиться, не должна была ощутить ком в горле. Конечно, Тэмми не нужны свидетельства того, что мужчина, с которым она спит, был когда-то мужем другой женщины.

Колин, прыгая вверх-вниз, радостно вопил:

– «Крекер Баррел»! «Крекер Баррел»!

Лили приковыляла на одной ноге.

– Пойдем скорее, папочка!

Мэрили взглянула на машину Майкла, с облегчением увидела, что за окном никого нет.

– А Тэмми не против, что ты проведешь выходной не с ней?

Лицо Майкла приняло виноватое выражение.

– Она… отдыхает.

Мэрили скрестила руки на груди.

– Первый триместр – всегда самый тяжелый. – Она не осознавала, что сказала эти слова вслух, пока не увидела, как расширились глаза Уэйда.

Майкл смерил ее непонимающим взглядом.

– Ты… знаешь?

– Знают все, кто читает блог «Правила игры». – Она посмотрела на Колина, который, судя по всему, ничего не понимая, по-прежнему прыгал, визжа «Крекер Баррел», и тихо добавила: – Мы с тобой потом это обсудим. Не при детях. И еще нужно подумать, как объяснить это им.

– Да, конечно. Но… блог? Кто его пишет? – Его лицо помрачнело, и Мэрили представила, как он пытается собраться с мыслями, расставить приоритеты, рассчитать потери. Поэтому он и стал таким замечательным финансовым аналитиком.

– Не знаю. Он анонимный. А расспрашивать не хочу, чтобы не выносить на всеобщее обозрение. В нем упоминаются многие жители Свит-Эппла, в том числе мы – слава богу, хотя бы без имен, – и это не самые приятные сведения.

– Это неприемлемо, – сказал Майкл, мрачнея все больше.

Как будто бросить жену и обрюхатить молодую девчонку приемлемо, хотела ответить Мэрили. Но не ответила. Майкл всегда подмечал недостатки других людей, а своих не видел в упор.

– Ну свобода слова и все такое. Имен этот человек не упоминает, значит, не все поймут, что речь о нас. И если никто не будет обсуждать блог, может, все само как-нибудь рассосется.

Лили повисла у отца на руке, тяжело дыша, и между бровей вновь появилась хмурая складка.

– У него уже две тысячи подписчиков. Все в школе о нем знают, но Бейли говорит – никто не знает, что это про нас. Она обещала никому не говорить. – Ее глаза внезапно расширились, будто до нее только что дошло. – А если скажет?

Глубоко вздохнув, Мэрили сказала:

– Об этом должны беспокоиться мы, а не ты, правда? Мне кажется, это просто глупые сплетни, которые скоро станут никому не интересны. Как «Покемон Го».

Ее слова не разгладили хмурую складку.

– Может, пойдешь повеселишься с папой и забудешь про этот дурацкий блог? А я пока сделаю кое-какие домашние дела. – Она не планировала ничего делать, но произнесла эти слова нарочито громко, чтобы слышала Душка.

Майкл посмотрел на Уэйда, словно все еще ожидая, что тот как-нибудь объяснит свое присутствие, потом вновь повернулся к Мэрили:

– Я подумал, может, ты хочешь пойти с нами? Ну как в старые добрые времена. Только мы четверо.

Ощутив на себе взгляды Уэйда и Душки, она почувствовала, что если ошибется с ответом, они ей помогут.

– Никаких нас четверых больше нет, забыл? – отрезала она. – И потом, дети и так со мной всю неделю. Думаю, они для разнообразия хотят побыть с тобой.

– Мам, – начала было Лили, но Мэрили взглядом заставила ее замолчать.

– Вместе мы будем только на школьных собраниях и соревнованиях. А здесь совсем не тот случай.

– А мисс Гарви тоже с нами пойдет? – прошептала Лили так тихо, что Майклу пришлось к ней наклониться. Его губы вытянулись в тонкую линию – он понял подтекст вопроса.

– Лили, теперь ты можешь звать ее Тэмми. Она ведь больше не твоя учительница. Нет, будем только ты, я и Колин. А на десерт можем заказать пломбир с сиропом.

– Пломбир с сиропом! – завопил Колин, вновь запрыгав. Лили натянула улыбку и с надеждой посмотрела на Мэрили.

– А как же моя нога? Доктор Блэкфорд сказал, на нее нельзя наступать.

– Я тебя понесу, – ответил Майкл, прежде чем Мэрили успела сказать хоть слово.

И тут же, словно так и было задумано, до ее слуха сквозь ширму донесся скрип колес по гравию. Рядом с грузовиком Уэйда припарковался черный «Мерседес» Дэниела. Встретив его в дверях, она обрадовалась, потому что в одной руке он держал ее телефон, и испугалась – потому что в другой он держал Душкин поднос с печеньем.

Она покраснела, вспомнив слова Лили о том, что доктор Блэкфорд считает ее красавицей, и понадеялась, что он просто ляпнул об этом вскользь, не более.

– Дэниел, я очень рада снова вас видеть, но, честное слово, я могла и сама заехать. Вам не стоило беспокоиться.

– Никаких проблем. – Дэниел широко улыбнулся. Он был очень похож на Брэда Питта, особенно сейчас, в солнечных очках и рубашке с закатанными рукавами. – Я все равно собирался в Свит-Эппл, а когда Хизер поняла, что ваш телефон у нас, она сказала: нужно вернуть его как можно скорее. Машину вам через час привезут Клэр с мужем. – Его лицо внезапно приняло виноватое выражение. – Знаете, вам надо бы поставить пароль на телефон. Так, конечно, сложнее будет вычислить, кому он принадлежит, зато никто не получит доступа к вашим паролям и личной информации.

– Да, я знаю. – Она посмотрела на поднос, думая, как занести его в дом незаметно для Душки, и увидела, что осталась лишь половина всего печенья.

– Наверное, никто не стал их есть, потому что я не указала информацию о пищевой ценности.

Он смущенно улыбнулся:

– Ну да, на вечеринке никто не стал. Но пока Хизер была на пробежке, мы с девчонками угостились как следует. И, между прочим, все согласились – это лучшее печенье в мире. Только не говорите Хизер, а то она искренне считает, что это место принадлежит ее печенью без муки, зато с кэробом. На вкус оно как бумага. – Он подмигнул. – Думаю, я весьма удачно прикрыл все пустые места на подносе.

Она рассмеялась, положила телефон в карман, взяла поднос.

– Не могли бы вы еще немного мне помочь? Я хочу отнести его в кухню, чтобы не видела Душка, а вы бы пока зашли, поздоровались со всеми и отвлекли ее ненадолго. Я была бы вам так благодарна!

– Я к вашим услугам, – сказал он с шутливой серьезностью. – И еще я хотел бы посмотреть, как там Лили.

– Супер. – Она подняла большой палец вверх и убежала в кухню. Вернувшись несколько минут спустя, после того как убрала печенье в пакет, вымыла и протерла поднос, она увидела, что Лили лежит на диване, а Дэниел осматривает ее ногу. Душка, по счастью, перестала таращиться на Майкла и, по всей видимости, собралась уходить.

– Если хотите, я вас подвезу, – предложил Дэниел.

– Да, спасибо, – ответила она. Уэйд и Мэрили обеспокоенно переглянулись. Душка подняла руку вверх.

– Свой браслет я все равно забыла, так к чему себя зря изводить.

– Мне кажется, вы не совсем понимаете задачу браслета, – начал было Дэниел, но тут же умолк, видимо, осознав, что спорить бесполезно. – У Лили все хорошо, можно наступать на ногу сколько угодно и в пятницу пробоваться в чирлидеры. Если заметите опухоль или синяк, сразу же мне сообщите, но, я думаю, все хорошо. Только пока не бегай и не прыгай, ладно?

Лили кивнула, едва ли не расстроившись оттого, что блаженное безделье позади. Дэниел протянул руку Уэйду.

– Рад тебя снова видеть.

Уэйд кивнул и пожал ему руку.

– Вы знакомы? – спросила Мэрили.

– Конечно, – ответил Дэниел. – Мы много общались, когда оба приехали в Атланту. Жили в одном доме, в Бакхеде.

– Еще Уэйд какое-то время встречался с Хизер, да? – вдруг спросила Душка так четко, чтобы все услышали.

Уэйд натянуто улыбнулся:

– Ну да, миллион лет назад, когда мы были совсем малыши. И, уж конечно, до того, как она встретила Дэниела.

– Мир тесен, – сказала Мэрили и попыталась представить сияющую Хизер рядом с Уэйдом и его грузовиком, но ничего не вышло.

Душка поджала губы:

– Еще когда она была брюнеткой и одевалась в «Пенни». Сейчас, думаю, вряд ли, да, Дэниел?

Не ответив, он взял Душку под руку.

– Рад был познакомиться, – сказал он Майклу и под руку повел Душку, державшую спину очень прямо, к двери.

– Подождите минутку, – сказала Мэрили, сбегала за подносом и вручила его Дэниелу. – Если не возражаете…

– Нисколько. – Он подмигнул. Душка как-то странно посмотрела на нее.

– Посуду принято возвращать вместе с едой.

Мэрили вспомнилось печенье, лежавшее в пакете на кухонном столе, и несколько попыток предложить Душке еду, от которой она всегда отказывалась.

– Спасибо, что подсказали. – Она выдавила из себя улыбку.

– Ну, я все посмотрел, – сообщил Уэйд, выйдя вслед за ними. – Позвоню на неделе, уточню, когда можно будет прийти.

Попрощавшись со всеми, он сел в грузовик и уехал, оставив Мэрили наедине с Майклом – детей отправили одеваться. Бывшие супруги, а теперь чужие люди впервые пристально посмотрели друг на друга. Мэрили заметила темные круги у него под глазами, чуть помятые брюки и рубашку.

– Утюг у тебя есть, – сказала она. – Но если ты носишь одежду в химчистку, проси, чтоб немного накрахмалили. Тебе это нравится.

– Спасибо, – ответил он. – Ну… как ты?

– Все хорошо. Замечательно.

Ужасно. Одиноко. Паршиво. Ничего этого она не сказала. Он не заслуживал таких слов. Не заслуживал знать, как ей больно, как сильно хочется, чтобы он сказал: «Возвращайся», и вся ее сила и решимость растаяли бы как дым.

– Это хорошо, – сказал он. – Это очень хорошо. Ты, кажется, похудела? Отлично выглядишь.

Его слова разозлили Мэрили. Если она и похудела, это оттого, что у нее больше нет аппетита. Такое бывает, если человеку разбили сердце.

– Спасибо, – только и смогла ответить она.

– Да, чуть не забыл. – Он вынул что-то из кармана. – Нашел у тебя в тумбочке. Закатился в угол и застрял за карандашами и ручками. Мне кажется, это Дэвида. – Он положил в ее протянутую руку фигурку лего – строителя в желтой каске.

– Спасибо, – сказала она, не в силах смотреть на него.

Дети выбежали из комнат, Лили – по-прежнему чуть ковыляя. Прежде чем сесть в машину отца, поцеловали Мэрили.

– Привезу их через пару часов. – Майкл открыл дверь машины, чуть помолчал, будто подбирая слова. – Звони, если что-то будет нужно, хорошо? Что угодно.

Она кивнула, застыв в дверях, чувствуя, как в лицо летит красная пыль. Сжав человечка в руке, вновь ощутила боль всех своих потерь и подумала: сколько времени должно пройти, прежде чем начнет отпускать?