Глава тридцатая
Обратно к моим парням я выбирался тем же путем, что и вошел. Миновав, не задерживаясь, пост, припустил к выходу. Эти два любителя женщин, все так же болтали и пили чай. Ну да, ничего скоро я вернусь и поучу вас правильным манерам…
На выходе все так же, двое дрыхли, но уже, кажется, другие? Или нет? Да какая собственно разница? Камешек. Так для подстраховки и все…
Мужики уже ждали. Что собственно естественно, не один я тут по темноте вижу!
— Ну, как сходил? Что там? — Хан как всегда сосредоточен и невозмутим. — Народу много?
— Нам хватит… — и, пресекая вопросы, начинаю распоряжаться: — Всех ко мне, чтоб не повторяться.
Через пару минут, вокруг меня собралось девять сосредоточенных и серьезных рыл! Ну что ж… Вот твой звездный час, Егорка. Что ты несешь своим людям? Риск то огромный! Ведь ты можешь дать, не всю информацию, и тогда не будет такого риска! Но сможешь ли ты жить с этим? Смогу! Ведь я должен заботиться о своих парнях! А они смогут тебя простить? Если узнают? Да откуда им узнать то об этом? Если ты промолчишь и не расскажешь? Ага! А труп Бешенного? Ведь его найдут! И что? Будут искать предателя среди своих. Зато никто из парней не умрет!
Зато я никогда не смогу смотреть им в глаза и помнить, что проявил малодушие, якобы спасая их! Даже если расскажу и предложу проголосовать… Ответ я знаю и так, а вот совесть… А к черту! Я командир, и решать буду я! Никакой демократии в спецназе не будет!
— Значит так, мужики! Базу будем брать сейчас! — на лицах парней промелькнуло удивление и тут же исчезло, сменившись сосредоточенностью. — Взрывать пока ничего не будем! Извини, Листик, но покажешь свое искусство потом. Там, — взмах рукой в сторону темного входа, — держат в плену пятнадцать женщин. Пять постоянно трудятся не покладая рук и, не смыкая ног… Две предположительно беременны, и десяток на продажу! Скорее всего, тоже не покладая… За самоуправство отвечу сам, вы будете выполнять мой приказ! Надеюсь, все поняли? И если хоть одна сволочь попробует…
— А хрен тебе, — злобно прошипел Балагур, — ты что пи…й пожалел? Еще друг называется!!! Сволочь ты!
— Что? Ты охренел? Я командир, а значит…
— А значит, зазнался!
— Та-а-ак…
— Уймитесь! Кругом враги! — мы с Вовкой, насуплено нахохлились, а Марат продолжил. — Шепотом ругаться не эстетично, и в морду дать не выйдет, так что… Охренел ты, Мажор!
— И ты туда же?
— Да! Считай по этому вопросу у тебя черная метка! Верно парни? — синхронный кивок девяти голов. — Так что отвечать, если что, будем вместе! Ну а теперь командуй, командир… — ехидно закончил Хан.
— Тьфу, на вас… Но если вы вперед батьки…
— Ладно, ладно. Примирительно поднял руки Балагур. Но если на себя одеяло потянешь, в попытке оставить нас без заслуженного наказания, заявим, что ты был против, а мы тебя заставили!
Я аж задохнулся от возмущения… Сразу перед волной тепла, которая окутала меня, когда я все же понял — какие у меня верные друзья!
— А ладно! Вместе до конца, парни! — махнув рукой начал излагать план. — Значит так: на базе всего сорок два боевика, считая командира и убитого мной заместителя. Четверо на входе, три поста, что мы прошли — по одному человеку и один контролирует ущелье, там двое. Смена постов в шесть утра, сейчас без двадцати пять. Пепел, пройденные посты найдешь? — Андрей только кивнул.
Продолжаю:
— Хорошо. Отзвон по проводному телефону, каждые полчаса. После пяти начнешь резать. Думаю, полчаса тебе хватит с запасом. Останешься на последнем. Тихоня и Лаки идете искать пост на скале, где-то вон там, — показываю направление, — надеюсь, что удача и здесь не подведет нашего счастливчика. Найдете, зачистите и в пол шестого позвоните на пост. К тому времени мы уже закончим. Ну, а если нет, то значит хана нам! Бросайте все и уходите! Ясно? — парни кивают.
Смотрю на лица ребят: серьезные и уверенные в себе — ни тени сомнения, в своих силах.
— Все мужики идите, нельзя терять время. Пепел не забудь, начнешь после отзвона, — три тени растворились в ночи. — Теперь мы. Снимаем часовых, внутри: Балагур идет на право, на склад. Вдруг там кто тусуется? Остальные за мной, сперва пост, потом жилые помещения. Самая последняя дверь ведет к женщинам там пещера, один охранник. А вот между ними несколько входов в другие гроты, там спят пока еще живые, трупы. Пользоваться только ножами и, в крайнем случае, ПБ. Главное тихо парни, не шумим, и все будет ровно! Тогда глядишь, и по шее не схлопочем, есть у меня вкусный подарок для начальства, а если еще и винт с компа скрутим, то амнистия нам обеспечена — в разумных пределах конечно. Но больно будет уже не так… А это аргумент! Но главное, мужики, девчонок спасти. Так что их часового валим в первую очередь… А теперь по местам, и ждем пяти часов. Сигнал — два камня. Вперед!
Как тянется время в ожидании, будто кусок резины, усиливающий свое сопротивление с каждым миллиметром. Так и сейчас, чем ближе приближается стрелка часов — к пяти, тем более медленно она двигается. Все пора!
Летят в воздухе два камешка, отмеряя последние секунды жизни четверым бандитам. Для всего: рано или поздно приходит расплата и неважно кем ты был раньше, какой ты национальности, и как тебя звали! Ты — бандит и предатель, предавший свой народ в угоду своей сути. Ты убивал не врагов пришедших на твою землю, как солдаты Красной Армии, вобравшей в себя лучших сынов всех земель, тогда еще огромной державы! Ты убивал людей, которые никогда не брали в руки оружия и всего лишь хотели жить в мире… И все ради наживы, замаскированной под высокие слова… Расплата! Четыре смазанных тени, и горячая кровь течет на остывшие за ночь камни… Такова справедливость спецназа!
Тела подхватываются и прячутся в ближайшие кусты — так на всякий случай… Невидимые и неслышимые врываемся в черный зев пещеры. Ну что ж! Будем рисовать картину: "Коршуны в ночи".
Плавные и легкие движения: ничего лишнего — идеальные машины для убийства. Даже огромные и как будто неповоротливые Балагур и Молот преобразились — превратившись в сильных и ловких медведей — настоящих хозяев леса! Да пожалуй: если бы случилось такое и парням пришлось схлестнуться в рукопашную с этим зверем, я, не задумываясь, поставил на них…
Вот и первая, большая пещера: Балагур скользит в сторону правого входа. Там никого не должно быть — все кроме часовых спят! Но подстраховаться надо, а уж такой сюрприз для полуночников — никому не пожелаю… Если не зарежет, значит, пристрелит из ПБ.
Шесть человек, включая меня, идут в левое, маленькое отверстие в стене. У каждого в руках ПБ и нож. По знаку парни слегка отстают, впереди пост, а я там был…
Вот и знакомый стол, за ним сидит бородатый Андрей. А где второй? Это плохо! Подаю сигнал — внимание. Но бойцы уже и сами видят, что одного не хватает и напряженно смотрят по сторонам. Эх, спросить бы у этого… Где напарник? Но если он закричит… Ублюдок даже не успевает понять, что произошло, погружаясь в беспамятство. Да! У меня к этой сволочи есть парочка вопросов… Пусть поживет пока — недолго! Минут тридцать он будет в нирване. Стягиваю руки пластиковым ремешком, вытягиваю ремень и делаю кольцо: перехваченный посередине ремень в пряжку и на ноги. Крутнуть и затянуть — все проще разрезать, чем снять. Еще одной стяжкой, соединяю конечности за спиной. В рот кляп. Дольше рассказывал, чем делал…
— Зачем? — одними губами спрашивает Марат.
— Есть вопрос… — Хан понятливо улыбается… Вопросы они такие, иногда лучше сразу помереть!
— Их же вроде двое на посту было?
Пожимаю плечами, откуда мне знать. Вот так всегда! Составишь план, а он к черту летит, потому что какой-то козел свалил с поста! Ну да ладно, все равно найдем. Внимательнее будем. Киваю: "Пошли".
Ага, вот и начальственная избушка… Тихонько тяну дверь на себя. А вот хренушки, закрыто. Вижу, господин главарь, вы опасаетесь своих собственных подчиненных? А чего крышу тогда не сделали? Тут конечно метра два с половиной и края острые — тихо не перелезешь! Но вот я же на стену как-то залез? И причем тихо. Хан не хуже может.
Для скорости подсаживаем его на уступ, а там он уже как кошка взбирается наверх. Между стенами метра полтора и Марат просто отталкивается от камней и, перелетев промежуток, приземляется внутри. Я со своим чутким слухом услышал, а вот главарь, наверное, даже не проснулся. Хотя толку то?
Дверь, тихонько звякнув защелкой, открывается. Ну, кто бы сомневался? Лежит голубчик, без сознания, руки уже стянуты за спиной.
— Упакуй! И за нами… — Хан кивает, направляясь к бессознательной тушке.
Мы же продолжаем движение, проходим мимо бытовки с мертвым Бешеным, гвоздик в том же положении что и раньше — все дальше я не был. Отрываюсь немного вперед: одного сложнее заметить, чем такую толпу…
Какая прелесть! Не слишком высокая пещера, скорее коридор, метров двадцать в длину. Освещен парой лампочек, в свете которых вполне отчетливо видны два входа, почти друг напротив друга, и в конце еще один — перегороженный дверью. Возле нее развалясь в кресле, сидит охранник, изо всех сил делая вид что трудится… То есть борется со сном! Все, как и говорил Бешеный. Танцуем!
Парни задерживаются возле поворота, старательно держа на прицеле гроты, а я перемещаюсь к полуспящему, неверный свет от тусклых желтых лампочек, подарок для невидимки. Такой свет отвратительно влияет на зрение, а я ведь еще и не пальцем деланный! Ну что ж в неравной борьбе победил сон! Пусть даже вечный! Аккуратненько поправляю труп на кресле — прикорнул человек. Это я так на всякий случай, мало ли… Бросаю взгляд в сторону двери, за которой по идее должны быть девушки, но… Это потом, нас ждут великие дела…
Подаю сигнал, и парни один за другим подкрадываются к входам в местные казармы. Двое к правому: Листик и Маркони, трое к левому: Молот, Пьеро и подоспевший Хан, показавший знаком, что все нормально. Присоединяюсь к двойке. Ну, танцуем!
Фу ты, ну ты! Ну и духан же! Пуля не убьет, так носкаин отравит! Мы конечно парни привычные, но не настолько же! Хоть противогаз надевай! Поворачиваюсь к парням, Листик смахивает невидимую слезу с глаз. Типа, глаза режет… Едва улыбаясь, киваю…
Как-то слышал, что убивать спящих не просто, одна ошибка, и он может вскрикнуть — это смотря кому, вы экзамен сдавали? Если Степанычу, то хрен тут кто пикнет… Обычно читая книги, часто натыкался на момент: когда или кто-то проснется, или диверсант в темноте за что-нибудь зацепится. В темноте? А лампочка в коридоре? Короче у нас никто не то что не проснулся, а даже не хрипанул. А еще говорят, что противная эта работа… А я скажу что нормальная! Всяко лучше, чем из-за каких-то слабостей или принципов хоронить своих парней! Нет, я лучше так, ножичком поработаю… Все два зала…
Выходим в коридор, оставив за спиной заваленную трупами и залитую кровью казарму. Ага! У Маркони кровь на рукаве! Показываю пальцем и неодобрительно качаю головой. Димка виновато разводит руками. А вот и наши красавцы из проема напротив… У Молота на щеке кровавый развод. Димка тут же показывает на него: дескать, и кто тут облажался? Взглядом спрашиваю: "Как дела?". Марат кивает: "Все ровно!". Потом подбородком указывает на Молота, и будто обреченно вздыхает. Олег чуть ножкой шаркать не начал… Ну да ладно, потом поприкалываемся над ним, когда его Степаныч будет дрючить. Что значит стучать западло? Это в детском саду западло, а тут косяк, который может стоить жизни не только ему, но и другим. Он ведь не как Димон, рукавом вляпался, на него плеснуло… Так что ответит по всей строгости… Степанычу!
