Глава 11

Когда они вышли на улицу, Клаус Бауман достал пачку сигарет и вытащил одну. Маргарит не могла не заметить, как дрожали его пальцы. Перед ней стоял не тот симпатичный, уверенный в себе инспектор, с которым она познакомилась, впервые приехав в Лейпциг, а постаревший, разбитый, униженный человек.

– Никогда не видела, чтобы ты курил.

– Я бросил несколько месяцев назад, но до этого был заядлым курильщиком.

Следующий вопрос вырвался у Маргарит сам собой:

– Ты не будешь ничего говорить федералам? Они должны знать, что Бруно Вайс и Хельга фон Майер дружили с девушкой из Сербии.

– Думаю, будет лучше немного подождать, прежде чем сдавать их федералам. У нас есть лишь пара намеков на то, что они связаны со смертью девушек-иностранок, и ничего, что указывало бы на их причастность к исчезновению моей дочери и других девочек. Думаю, не самая лучшая идея, если средства массовой информации получат еще двух подозреваемых и переключат свое внимание с Густава Ластоона на них. Кроме того, отец Хельги Отто фон Майер известный психиатр с большими связями во властных структурах. Он стал самым молодым президентом Национальной академии психиатрии.

– А что ты скажешь о фотографии с картины, где изображена его дочь, голая и в фуражке офицера СС? – поинтересовалась агент Европола.

– Сегодня утром Мирта Хогг сообщила мне, что федералы не собираются продолжать эту линию расследования. Но сейчас она должна быть на пути в Нюрнберг, чтобы допросить художника, который ее написал.

– Мне надо ехать в комиссариат, поговорить с федералами. Если хочешь, можем встретиться вечером.

Клаус Бауман кивнул, но у него были другие намерения.

Глава 12

Английский паб приятеля Бруно оказался классическим заведением для избранных. Стены, обшитые панелями из дерева ценных пород, большие гобелены с изображением сцен охоты, многочисленные пальмы и удобные кресла, обитые синим бархатом.

Бруно проводил Сусанну к месту ее работы, к которой она должна была приступить этим же вечером. Хозяина, человека лет сорока, с приветливой улыбкой и недоверчивым взглядом, звали Дитер Бранд. У него были темные волосы с короткой стрижкой и маленькое родимое пятно под правым глазом. Когда Бруно их познакомил, мужчина повел себя самым вежливым образом. Он выдал Сусанне белую блузку и синий фартук с логотипом паба на груди.

Пока она переодевалась в раздевалке для персонала, Бруно болтал с ее новым шефом.

– Неплохо смотришься в форме, – пошутил он.

Дитер Бранд дал необходимые наставления, чтобы Сусанна начала убирать освободившиеся столики, и показал место за стойкой, где она могла взять салфетки и моющие средства. Потом ей надлежало вымыть туалеты, а если будет слишком много клиентов, то помочь официантам готовить кофе, подавать напитки и сэндвичи с ветчиной. Сусанна с улыбкой попрощалась с Бруно и приступила к работе.

Часа через два, когда Сусанна проходила между кресел, направляясь к одному из столиков, чтобы его убрать, кто-то взял ее за руку.

Она вздрогнула от неожиданности.

– Ты меня испугала! – воскликнула она, стараясь сдержать отчаянное биение сердца.

Урсула Кайлен сидела у одной из больших стеклянных витрин паба спиной к стойке.

– Извини, я не хотела тебя напугать.

– Ты всегда появляешься, как призрак?

– Только когда меня ждут, сами того не зная.

– Я не заметила, как ты вошла.

– Ты слишком занята.

Равнодушная реакция Сусанны заставила Урсулу изобразить улыбку. Подруга Хельги ей не нравилась, несмотря на любезный прием, который она оказала им в своем доме на озере и их лесбийское трио в «Берлин-панорама-баре». Даже сейчас Сусанну не оставляли сомнения, действительно ли Урсула Кайлен была с ними в ту ночь, целовала в темноте ее губы, пощипывала соски и касалась языком влажной щели между ног. Но сейчас ее глаза, незамутненные туманом и галлюцинациями от метамфетамина, ясно видели, что Урсула Кайлен сидит перед ней.

– Могу я что-то тебе принести, пока ты ждешь свой заказ? – спросила она, отбросив эти смутные воспоминания.

– Я пришла, чтобы увидеться с тобой.

– Как ты узнала, что я здесь?

– Хельга говорила, что Бруно нашел тебе работу в этом пабе и что ты начинаешь сегодня.

– Мне сказали, что я не должна разговаривать с клиентами. Я не хочу, чтобы меня уволили в первый же день.

– Об этом можешь не беспокоиться, хозяин мой приятель.

– Но мне надо убирать столы, народу очень много, – настаивала Сусанна.

– В котором часу ты заканчиваешь?

– В семь, а потом мне надо идти заниматься.

– И сколько платят за эту работу?

Сусанна не знала, стоит ли отвечать на этот вопрос. Это было ее личное дело, и оно не касалось никого другого. Однако ей не хотелось демонстрировать подруге Хельги свое недоверие.

– Пятьсот пятьдесят евро в месяц. Но я буду работать только четыре часа по вечерам, и мне полагается один выходной в неделю.

– Что ж, неплохо, если это то, чего ты хотела.

– Мне нужны деньги, а вариантов работы для студентки из Испании не так много.

– Ты прекрасно говоришь по-немецки и могла бы стремиться к чему-то более приятному и доходному.

– Не представляю, чем еще я могла бы заниматься.

– Я тебе говорила, когда Хельга показывала свой портрет у меня дома. Ты могла бы позировать художнику, которого я хорошо знаю. Он часто пишет портреты известных моделей и актеров немецкого кино.

Сусанна сделала над собой усилие, изображая заинтересованность.

– Мне кажется, для этого не нужно говорить по-немецки.

– Покупатели этих прекрасных картин весьма специфические клиенты. Они настоящие ценители женской красоты и знают толк в приятной беседе.

– Я не хочу раздеваться за деньги.

– Эротическая живопись – такое же искусство, как кино. Тебе нужно хорошо играть свою роль. Роль богини. Ты очень красива и притягательна. Ты могла бы заработать много денег, если бы позволила мне заняться твоими финансовыми делами. Подумай об этом.

– Хорошо… я подумаю, – рассеянно произнесла Сусанна. Ее голова по-прежнему была занята мыслями о рукописи театральной пьесы Лесси.

Урсула Кайлен встала из-за стола, надела свой меховой жакет и, вытащив из сумки визитную карточку, дала ее Сусанне.

– Сегодня вечером у меня важная деловая встреча здесь, в Лейпциге, но завтра около двух дня я поеду в Нюрнберг. Если захочешь изменить свою жизнь, позвони мне на мобильный до двух. Здесь мой номер, – сказала она.

Сусанна взглянула на маленькую картонную карточку блестящего черного цвета. Золотыми вдавленными буквами на ней значилось название фирмы на английском языке: UK Film Agency. Потом она подняла глаза и посмотрела вслед Урсуле Кайлен, элегантной походкой направлявшейся к выходу. Су-санна потерла глаза, проверяя, не спит ли она, и продолжила убирать столики – такова была цена ее независимости.