Глава 5

– Эй, парень! Не угостишь старика выпивкой?

Я молча показал бармену два пальца и ткнул в свой стакан со скотчем. Лучше уж потратить несколько баксов, чем выслушивать бормотание полупьяного соседа по стойке. Я бы не назвал его стариком – лет сорок пять, вряд ли больше. Но торчащая во все стороны седая борода, лысина и видавшая виды куртка армейского кроя превращали его чуть ли не в ветерана войны во Вьетнаме. Такие нередко попадаются в барах. И всегда выпрашивают выпивку – или несут какой-нибудь бред про зеленых человечков или правительственный заговор. В любой другой день я бы просто послал «старика» на хрен…

Но сегодня со мной с самого утра творится такое, что я и сам могу рассказать историю, которая потянет на целых три стакана. Умирающий азиат, таинственное письмо, Кимура и его гориллы, меч, сотни лет ждавший меня в антикварном магазине… И еще один азиат – только на этот раз умерший двадцать лет назад.

Слишком много даже для самого паршивого дня.

– Какие-то проблемы, дружище? Если старина Дэйв Джонсон может чем-то помочь такому славному парню – только скажи!

Дэйв Джонсон уже опрокинул себе в глотку скотч – и теперь смотрел на меня в ожидании еще одного приступа щедрости.

– Вряд ли, – усмехнулся я. – Если только у тебя нет самолета, чтобы отвезти меня в Новую Зеландию.

– Что?.. – Дэйв Джонсон зажмурился и помотал головой. – Какого черта ты там забыл?

Я нашел новую подсказку в письме – сразу после того, как вышел с Росс Элли. Но на этот раз мне не повезло. Меч оказался совсем рядом… а вот врата, за которыми я смогу спрятаться от Кимуры – на другом конце света. И без точного адреса – всего одно слово, написанное тушью на бумаге.

– Балклута. – Я потянулся за своим стаканом. – Городок на юге Новой Зеландии. Знаешь такой?

Мне понадобилось примерно четверть часа, чтобы разобраться, что вообще значит это странное словечко… А потом я просто закинул чехол с мечом за спину и брел по Вашингтон-стрит, пока не увидел на перекрестке этот бар. Маленький, уютный и недорогой. Самое подходящее место для того, чтобы забиться в угол и пожалеть себя.

Потому что это, пожалуй, единственное, что можно сделать с последней сотней баксов в бумажнике. У меня нет даже паспорта. Остался в ящике стола дома – или переместился в карман Кимуры, если тот потрудился обыскать квартиру.

– Проклятье… Далековато. – Дэйв Джонсон вздохнул и отодвинул опустевший стакан. – Если уж тебе так нужна эта Балклута – мог бы поискать ту, что на причале Хайд-стрит.

– Что ты несешь? – проворчал я.

– Балклута… Кажется, так называется парусник! – Дэйв Джонсон взмахнул руками прямо перед моим лицом. – Музей старых кораблей на причале. На севере за Рашен-Хилл… Помню, я был там с моей Рейчел…

Парусник! Если в письме не появился адрес, может быть, врата вовсе не в тысячах миль отсюда, а совсем рядом?

– Где это?! – Я сунул Дэйву Джонсу свой стакан. – Ты знаешь, как туда попасть?

– Просто сверни на Хайд-стрит и топай до самого залива. Если повезет, даже сможешь разглядеть маяк на острове Алькатрас. – Дэйв Джонсон чуть покачнулся и указал рукой в сторону Чайнатауна. – Туда, парень… Только вряд ли тебя пустят – причал закрыт на ночь!

– Об этом не беспокойся, дружище! – Я шлепнул на стойку перед ним пару бумажек. – И оставь хоть немного бармену.

Стоило мне услышать про старинный парусник, то, что я впервые почувствовал у ворот Чайнатауна, вернулось снова. Словно где-то в голове задергалась крохотная стрелочка компаса, который указывал куда-то в сторону залива. Я поднял сверток с мечом, прошел к выходу и толкнул дверь.

Напротив которой на узкой улице как раз останавливался серый «форд».

– Вот дерьмо… – пробормотал я.

Мы с человеком на пассажирском сиденье увидели друг друга одновременно.

– Мистер Коннери! – Азиат в короткой серой крутке распахнул дверь. – Постойте!

Я не стал дожидаться, пока Кимура – а кто это еще мог быть? – выберется из машины. Вряд ли он планирует вручить мне конфетку или чек на миллион баксов. На улице меня тут же пристрелят, так что остается надеяться…

– Задняя дверь! – завопил Дэйв Джонсон, указывая куда-то вглубь бара. – Беги, парень!

Отличный план. Я помчался к мерцавшей в темноте табличке «выход», по пути опрокинув пару высоких стульев у барной стойки. Если повезет, это хоть немного задержит Кимуру…

Кажется, сработало. Когда я распахивал заднюю дверь, за спиной послышался грохот и сдавленная ругань. А через мгновение что-то горячее прожужжало прямо над моим ухом и высекло искры из стены напротив.

Парни не только взяли с собой пушку, но и не стеснялись использовать. И теперь можно даже не надеяться, что я нужен им живым.

Задняя дверь бара выходила в переулок. Слишком тесный для машины, но достаточно широкий, чтобы Кимуре и его парням пришлось хоть немного целиться перед тем, как влепить мне пулю между лопаток. Справа от двери проход почти сразу упирался в тупик, так что я свернул налево и бросился бежать. Так быстро, как не бегал даже сегодня утром, удрав из квартиры через окно.

Дома в этой части Сан-Франа лепились друг к другу так же тесно, как в Чайнатауне, но хотя бы немного отличались размерами. Проход между ними то сужался, то расширялся, позволяя спрятаться за угол – но я пока не видел ничего похожего на путь обратно на улицу. За каждым поворотом взгляд натыкался или на глухую стену, или на забор. Если попробую перелезть – меня точно прикончат.

Удивительно, как они еще не достали меня. Настоящие копы наверняка не только стреляют куда лучше, но и умеют бегать. Гребаный меч весил уже целую тонну – и все же я понемногу отрывался.

Может, у меня даже получилось бы удрать, если бы проход между домами вдруг не закончился. За очередным поворотом меня ждали только закрытые на замок ворота с одной стороны и полдюжины мусорных баков у стены – с другой. Бежать больше некуда…

Вверх! Край пожарной лестницы торчал на высоте чуть ли в десять футов, но если забраться на баки… Я не стал тратить время на бесполезные раздумья, вскарабкался на здоровенный пластиковый контейнер, от которого воняло каким-то дерьмом, швырнул меч наверх и сам прыгнул следом, цепляясь руками за ржавые ступеньки.

Есть! Получилось. Когда внизу послышался шум, я уже поднимался с площадки на первый узкий пролет.

– Вот он! – заорал кто-то. – Стреляй. Стреляй, идиот!

Наверное, в этот раз меня спасла темнота. Выстрелов я не слышал – парни Кимуры прихватили ствол с глушителем – но железо вокруг загремело, разбрасывая искры.

– Давай за ним! Быстрее!

Похоже, они выпустили всю обойму, и теперь лезли следом – прямо подо мной загрохотали мусорные баки. Я взобрался по последнему пролету, выбрался на крышу и помчался по ней на другой коней – туда, где на фоне уличных огней торчали поручни еще одной лестницы. Пока эти болваны пытались подстрелить меня, я выиграл еще несколько секунд, но на этом мое везение закончилось.

Даже с огромной железкой в руке спускаться оказалось куда легче, чем подниматься, но уровне второго этажа я скатился на узенький балкон. Никакой двери – только высокие окна по обе стороны, стена, какие-то трубы и навес прямо подо мной. Бар или магазинчик – сквозь толстую грязную темно-красную ткань пробивался свет витрины.

Что ж… Лучше рискнуть свернуть себе шею, чем резать руки стеклом, забираясь в чью-то квартиру. Во всяком случае – уж точно быстрее.

– Проклятье… – пробормотал я, перекидывая ногу через перила балкона. – Сегодня твой день, Ричи-бой.

Под моим весом конструкция заскрипела, прогибаясь, а сам я скатился по навесу, зацепился ногой и свалился вниз. Ушибленная спина взорвалась болью, но кости, похоже, уцелели.

– Что за?.. Чувак, ты в порядке?

Парень в рабочем комбинезоне стал единственным свидетелем моего падения. Он мог бы помочь мне подняться, но вместо этого просто застыл у раскрытой задней дверцы фургона с коробкой в руках. Служба доставки или что-то в этом роде.

– Я в норме. – Я поднялся на ноги и подобрал сверток с мечом. – Лучше посмотри наверх.

Природа наделила парня неплохой мускулатурой – он явно весил фунтов на пятнадцать-двадцать больше меня – но на мозгах, похоже, сэкономила. Тупица любезно оставил ключ в замке зажигания. И когда фургон с визгом сорвался с места, он еще несколько секунд стоял, задрав голову – и только потом побежал за мной, спотыкаясь об вывалившиеся из кузова коробки.

А к списку моих идиотских поступков за сегодняшний день прибавился еще и угон. Разумеется, со всеми мыслимыми нарушениями правил в комплекте. Не знаю, хватило ли Кимуре мозгов отправить хоть одну из своих горилл обратно к машине, но проверять я уж точно не собирался.

Объехав остановившееся перед светофором такси, я свернул в сторону Чайнатауна и принялся выискивать глазами указатель. Хайд-стрит действительно оказалась там, где и говорил Дэйв Джонсон – примерно в четверти мили. Я ударил по тормозам, выкрутил руль и, едва не въехав в бок трамваю, помчался в сторону залива Сан-Франциско. Угнанный мной фургон службы доставки явно не дотягивал до болида «Формулы-1», но дорога уходила вниз, и уже скоро мне пришлось перестать вжимать педаль газа в пол, чтобы не припарковаться в столб или в машину на обочине. К счастью, я просидел в баре достаточно долго, и улицы почти опустели, но все же мне приходилось то и дело выскакивать на встречную полосу, чтобы кого-то обогнать.

Дорога заняла всего несколько минут – и, похоже, я даже не попался на глаза копам, пролетая на красный свет. Зеркало заднего вида не показывало ничего, что заставило бы меня беспокоиться, так что когда в свете фар мелькнул указатель «тупик», я просто свернул налево, остановился у обочины и выбрался из фургона.

– Морской музей Сан-Франциско, – прочитал я, задрав голову. – Национальный исторический парк…

Похоже, мне сюда – Дэйв Джонсон не ошибся. Я прошел между двумя закрытыми сувенирными магазинчиками и уперся в ограждение, за которым виднелись какие-то механизмы – похоже, детали двигателя какого-нибудь старинного парохода. И еще дальше – примерно в четырех сотнях футов – огромную подсвеченную надпись.

Причал Хайд-стрит.

Прямо за ней возвышалась белая громадина с трубой. А чуть левее, с другой стороны причала, торчали огромные мачты. Парусники – два или три. И один из них…

– Балклута… – Я оперся на ограждение и прищурился, вглядываясь в темноту. – Это ты, детка?

– Добрый вечер, сэр! Музей закрыт – приходите завтра!

Я поднял руку, заслоняя глаза от светящего прямо в лицо фонарика. Охранник. Уже не молодой – куда старше Дэйва Джонсона… Повезло. Если бы руководство музея вместо него наняло парочку морпехов, мне, пожалуй, пришлось бы дождаться утра и покупать билет – как это обычно делают порядочные граждане.

– Прости, папаша. – Я оттолкнулся ногами от асфальта и запрыгнул на ограждение. – Ты и представить себе не можешь, как я обожаю старинные парусники.

После парней Кимуры удирать от старика-охранника оказалось легче, чем отобрать конфету у ребенка. Он что-то кричал мне вслед, но я уже изо всех ног мчался к причалу. Стрелка компаса в голове указывала прямо – и я почти физически чувствовал, что моя цель близко.

Этот?

– «Си Эй Тейер»… – прочитал я надпись на борту, чуть замедляя бег. – Проклятье!

Значит, следующий.

Есть!

«Балклута» оказалась примерно в полтора раза крупнее предыдущего парусника. В темноте я едва не промахнулся мимо мостика, переброшенного через полоску воды между бортом и причалом. К счастью, его не убрали – вряд ли работники музея могли подумать, что кому-нибудь взбредет в голову забраться сюда ночью.

– Врата…

Я поднялся на палубу и принялся смотреть во все стороны, выискивая хоть что-то похожее на дверь… или люк. Я бежал достаточно быстро, но время поджимало. Старик-охранник уже стучал подошвами ботинок по причалу и, похоже, был не один – в темноте мелькали сразу несколько фонариков.

– Где тут эти врата? – Я залез рукой в карман куртки и выдернул письмо с такой силой, будто оно могло мне ответить. – Ты, чертов кусок…

Прежде, чем я успел договорить, бумага в моих пальцах с негромким хлопком треснула – и вдруг вспыхнула так ярко, будто прямо перед моим лицом включили корабельный прожектор.

– Мои глаза! – Я выронил меч и закрыл лицо ладонями. – Проклятье…

Я почти ослеп, зато слух вдруг разом обострился так, что топот охранников по причалу превратился в металлический грохот. А когда откуда-то спереди раздался оглушительный рев, я кое-как смог заставить себя разлепить слезящиеся глаза.

И увидел несущийся прямо на меня поезд.